ПЛАН
Введение.
Глава I. Общая характеристика уголовного права СССР 30-х гг.
§1.1. Развитие уголовного законодательства в отношении основ
государственности.
§1.2. Развитие уголовного законодательства в отношении кулачества и
иных капиталистических элементов.
§1.3. Развитие уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних.
§ 1.4. Развитие системы наказаний
§ 1.4.1. Исправительно-трудовые учреждения
§ 1.4.2. Тюрьмы
§ 1.4.3. Применение штрафов и конфискация имущества
§ 1.4.4. Поражение прав
Глава II. Характеристика отдельных видов преступлений.
§ 2.1. Государственные преступления
§ 2.2. Хищения социалистической собственности
§ 2.3. Иные преступления против порядка управления
§ 2.4. Должностные преступления
§ 2.5. Хозяйственные преступления
§ 2.6. Преступления в области трудовых отношений
§ 2.8. Имущественные преступления
§ 2.9. Воинские преступления
Заключение.
Библиография.
Введение
К тридцатым годам в истории СССР настает новый этап развития. НЭП был отброшен и страна пошла по пути ускоренного промышленного роста и урбанизации. Полным ходом идет индустриализация и коллективизация, появляется такое явление как пятилетки, перед страной ставятся все новые и новые задачи. Естественно, что для реализации всего вышеперечисленного требовались изменения в праве, в том числе и уголовном.
Доктрина “социалистической законности”, сложившаяся в 30-е гг. и опиравшаяся на марксистско-ленинскую идеологию, исходила из нормативистского представления о праве. Первоначальные психологическая и социологическая теории права 20-х гг. были отвергнуты. Победа нормативизма, однако, не означала установления верховенства закона: сохранялись принципы целесообразности, аналогии и объективного вменения. На практике имели место многочисленные и повсеместные нарушения законности. Вместе с тем советское право носило императивный характер, требуя толкования закона в строгом соответствии с субъективными намерениями его авторов, а не свободного или буквального толкования (как в западном праве)[1].
Процессы концентрации политической власти внутри узкого круга партийных и государственных чиновников (номенклатуры) сопровождались сужением гражданских прав для основной массы населения. В сферах гражданского, трудового, колхозного и уголовного права это было особенно очевидно.
Актуальность избранной темы обуславливается той ролью, которую стало играть уголовное право в Советском Союзе в 30-40-х гг. Установление авторитарного режима в стране и централизация управления породили начавшуюся с конца 20-х гг. тенденцию к усилению уголовных репрессий с целью всемерного укрепления социалистической собственности и порядка управления. Уголовное право стало действенным средством пресечения всякого рода оппозиционной деятельности и принуждения к выполнению властных велений государства, и представляло собой наиболее эффективный инструмент проведения классовой политики и установления политико-идеологического единомыслия.
Что касается непосредственно источников уголовного права 30-х гг., то в рассматриваемый период продолжают действовать крупные общесоюзные и республиканские законы. Это, прежде всего «Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» и Уголовный кодекс РСФСР, принятые в двадцатых годах, а также отдельные правовые акты. Особенностью принятия актов Союзных органов, то, что данные действовали на весь СССР и принимались ЦИКом, Президиумом ЦИКа, СНК, после 1936 г. Верховным Советом и его президиумом.
Цель данной работы - провести анализ уголовного законодательства рассматриваемого периода, коснувшихся его изменений, а также выявить истинные причины и цели, повлиявшие на развитие уголовного права России 30- х гг.
Глава I. Общая характеристика уголовного права СССР 30-х гг.
Уголовное право в 30–х гг. становится инструментом политики, при помощи которого идёт перестройка социальной структуры, коллективизация и индустриализация. Это появляется в 1929 г. в общесоюзном положении о государственных и особо опасных преступлениях, конкретизация 58 статьи.
Постановление ЦИКа от 7 августа 1932 г.[2] – Об охране имущества
государственных предприятий, колхозов, кооперации, укреплении общественной
“социалистической” собственности - наиболее применяем. И является ярчайшим
примером несоизмеримости наказания с общественной опасностью деяния. Размер
похищенного не имел значения, т.к. хищение наказывалось расстрелом с
конфискацией имущества, если есть смягчающие обстоятельства - 10 лет. Это
явный политический заказ Сталина, он уравнивает собственность
государственную, колхозную, кооперативную, и они называются общественной
“социалистической” собственностью. Постановление мало похоже на юридический
документ, носит декларативный характер, эффект в моменте устрашения. Но
сильного влияния не оказало.
Уголовное право рассматриваемого периода активно вторгается в те отрасли и общественные отношения, которые должны регулироваться другими отраслями права (административными и др.). В качестве примера можно привести Постановление 1940 г., где установлена уголовная ответственность за выпуск недоброкачественной продукции, за невыполнение плана, по этому акту предусмотрена уголовная ответственность руководителей предприятий за перечисленные проступки. Регламентирована уголовная ответственность за нарушение трудовой дисциплины.
При анализе уголовного права рассматриваемого периода необходимо подчеркнуть, что основные изменения в уголовном законодательстве произошли в сфере взаимосвязи человека и государства, в сфере рабоче-крестьянских отношений и в правовом положении несовершеннолетних, а также дальнейшее развитие получила система наказаний.
Рассмотрим подробнее развитие уголовного права в этих направлениях.
§ 1.1. Развитие уголовного законодательства в отношении основ государственности.
Отдельно необходимо отметить постановление ВЦИК 1934 г. Данное
постановление регулирует преступления против государства и определяет
понятие «измена Родине». Этому понятию допускалось широкое толкование.
Признанные виновными карались высшей мерой наказания — расстрелом,
конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишением
свободы на срок 10 лет с конфискацией имущества. Данный закон
предусматривал, что если заочно приговоренному военнослужащему удавалось
скрыться, то члены его семьи карались решением свободы на срок от 5 до 10
лет с конфискацией имущества. Совместно проживающие члены семьи изменника
подлежали высылке с поражением прав сроком до 5 лет. Этот акт известен тем,
что вводит понятие “член семьи изменника Родины” – это все совершеннолетние
лица, проживавшие и не проживавшие (родственники) с этим лицом. Для них
вводится уголовная ответственность за недонесение, их отправляли в спец.
лагеря. В этом законе нет основного принципа уголовного закона –
ответственность при наличии вины.
Положения Закона от 8 июня 1934 г. были включены в республиканские
УК (УК РСФСР ст.ст. 58а—58г).
Постановлением ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г., приуроченным ко дню убийства С.М. Кирова устанавливался особый порядок рассмотрения дел о террактах и террористических организациях. Слабые процессуальные гарантии были свернуты. Срок следствия ограничивался 10 днями, обвинительное заключение выдавалось (если выдавалось вообще) за сутки. Процесс проходил без участия сторон. Приговор обжалованию не подлежал, а приговор к высшей мере наказания приводился в исполнение немедленно. Обвинения в подготовке террактов и участии в террористических организациях были частыми и излюбленными в ходе сталинских репрессий.
В ноябре 1929 г. ЦИК СССР принял Постановление об объявлении вне закона советских граждан оставшихся за рубежом. Объявление вне закона влекло за собой расстрел в течении 24 часов с момента установления личности и конфискацию имущества[3]. Этот закон имел обратную силу.
§ 1.2. Развитие уголовного законодательства в отношении кулачества и иных капиталистических элементов.
В 30-е годы завершается, так называемый в советской историографии, период борьбы за коллективизацию сельского хозяйства. Как следствие, в этот период принимается множество нормативных актов, в том числе и уголовного характера, направленных на создание условий, в которых капиталистическое кулацкое хозяйство не смогло бы «выжить», и, таким образом, ликвидации кулачества как класса.
Так изменение, внесенное в содержание ст. 25 «Основных начал» постановлением ЦИК и СНК СССР от 21 сентября 1934 г. «О взыскании не выполненных в срок единоличными хозяйствами обязательных натуральных государственных поставок и денежных платежей и о конфискации имущества», установило, что при невыполнении в срок единоличными хозяйствами обязательных натуральных государственных поставок и неуплате денежных платежей взыскание обращается на все имущество единоличных хозяйств, за исключением дома, топлива, необходимого для отопления жилых помещений, носильной зимней и летней одежды, обуви, белья и других предметов домашнего обихода, необходимых для неплательщика и его иждивенцев.[4]
Помимо единоличных кулацких хозяйств внимание также уделяется
борьбе с еще одним появлением капитализма – частной торговлей, иначе говоря
– спекуляцией.
До издания закона 22 августа 1932 г. положение о спекуляции
регулировалось ст. 107 Уголовного кодекса РСФСР, которая была введена в
конце 1926г., когда еще допускались частный товарооборот, деятельность
частных торговцев, капиталистов. По этой статье каралось только
«...злостное повышение цены на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска
таковых на рынок»[5], таким образом, существо преступления заключалось в
самом факте злостного повышения цен. Правда, уже в период, когда
осуществлялось ограничение эксплуататорских тенденций капиталистических
элементов, ст. 107 было дано распространительное толкование, но полное
изменение характера этого деликта с присвоением ему наименования спекуляции
стало возможно лишь с полной победой советской торговли. «Советская
торговля, — говорил товарищ Сталин, — есть торговля без капиталистов —
малых и больших, торговля без спекулянтов — малых и больших». Сталин
говорил далее: «Мы добились того, что за последний период вышибли
совершенно из товарооборота частных торговцев, купцов, посредников всякого
рода. Конечно, это не исключает того, что могут вновь появиться в
товарообороте по закону атавизма частные торговцы и спекулянты, используя
для этого наиболее удобное для них поле, а именно — колхозную торговлю.
Более того, сами колхозники иногда не прочь пуститься в спекуляцию, что не
делает им, конечно, чести. Но против этих нездоровых явлений у нас имеется
недавно изданный закон Советской власти о мерах пресечения спекуляции и
наказании спекулянтов. Вы знаете, конечно, что закон этот не страдает
особой мягкостью. Вы поймете, конечно, что такого закона не было и не могло
быть в условиях первой стадии нэпа»[6].
В условиях полной победы советской торговли понятие спекуляции как
уголовного преступления стало другим, гораздо более широким. Ст. 107 УК
РСФСР в редакции ее, основанной на законе 22 августа 1932 г. признает
спекуляцией скупку и перепродажу в целях наживы продуктов сельского
хозяйства и предметов массового потребления. Таким образом, наказуемой
стала сама торговля, как таковая, «производимая с целью нажиться за счет
рабочих, крестьян и советской интеллигенции».[7]
В целях борьбы с кулацкой агитацией (кулачество вело агитацию за
убой скота перед вступлением в колхозы, убеждая крестьян в том, что в
колхозе скот «все равно отберут») общесоюзными законами 16 января 1930 г. и
1 ноября 1930 г. была установлена кара в виде лишения свободы на срок до 2
лет и выселения из данной местности или без выселения для кулаков и частных
скупщиков: а) производящих хищнический убой скота; б) подстрекающих к этому
деянию других лиц.[8]
Однако следует заметить, что закон, проводя четкую дифференциацию ответственности, исключал уголовную ответственность середняков и бедняков за убой скота, устанавливая для них только административную ответственность. Это говорит о том, что истинным назначением данного закона было содействие уничтожению кулачества как класса.
Против кулацкого сопротивления мероприятиям партии и Советского государства по осуществлению коллективизации сельского хозяйства направлены частью упоминавшиеся уже законы, признававшие уголовно наказуемыми ряд деяний:
1) Хищнический убой скота кулаками и частными скупщиками. Это преступление законом 16 января 1930г. квалифицировано как один из способов вредительства со стороны кулаков, которые этим подрывают коллективизацию и препятствуют подъему сельского хозяйства.
2) Незаконный убой лошадей, совершенный кулаками или частными скупщиками, а также подстрекательство со стороны этих лиц к убою лошадей. (Постановление ЦИК и СНК СССР 7 декабря 1931 г. «О запрещении убоя лошадей и об ответственности за незаконный убой и хищническую эксплуатацию лошади»).
3) Неплатеж налогов и сборов по страхованию кулаками или лицами,
облагаемыми по расписанию № 3 (т. е. капиталистическими элементами),
совершенный в первый раз, и без других отягчающих обстоятельств
(постановление ВЦИК и СНК РСФСР 30 марта 1930 г.).
В отношении же трудящихся такой неплатеж налогов влек лишь взыскание в размере платежей.
4) Невыполнение повинностей, общегосударственных заданий и работ кулаками, совершенное хотя бы в первый раз, без других отягчающих обстоятельств (постановление ВЦИК и СНК РСФСР 15 февраля 1931 г. об изменении ст. 61 УК РСФСР).[9]
Против кулацких и капиталистических элементов вообще, а также
деклассированных был направлен также закон 10 января 1930 г. «О высылке и
ссылке, применяемым по судебным приговорам». Этим законом, в частности,
установлено, что «...при определении в отдельных случаях сроков высылки и
ссылки в пределах, установленных настоящим постановлением, суд
руководствуется исключительно оценкой социальной опасности осужденного и не
связан сроками лишения свободы, установленными в соответствующих статьях
УК» (ст. 9 УК РСФСР редакции 1926г.).
§ 1.3. Развитие уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних.
До середины десятилетия в общесоюзном уголовном законодательстве мало, что меняется в отношении несовершеннолетних. Однако уже в 1935 году, в целях быстрейшей ликвидации преступности среди несовершеннолетних, принимается закон от 7 апреля. По этому закону несовершеннолетние, начиная с 12-летнего возраста, уличенные в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийствах или в попытках к убийству, привлекаются к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания, в том числе и расстрелу. Однако свидетельств применения высшей меры к двенадцатилетним подросткам нет. В данном случае возникла коллизия с общей нормой о расстреле, по которой эта мера уголовного наказания могла применяться к правонарушителям, достигшим 14 лет. Позже этот спор был разрешен на Циркуляре прокуратуры СССР подтверждением о неприменении смертной казни к несовершеннолетним.
Вместе с тем закон установил суровое наказание в виде тюремного заключения на срок не ниже 5 лет для тех, кто осмелится толкать несовершеннолетних на путь преступления или понуждать их к занятию спекуляцией, проституцией, нищенством и т. п.[10]
Закон 7 апреля 1935 г. отменил ст. 8 «Основных начал уголовного
законодательства Союза ССР и союзных республик» (Далее «Основные начала»),
согласно которой меры наказания к несовершеннолетним подлежали
применению лишь в случаях, когда соответственными органами будет
признано невозможным применение к ним мер медико-педагогического
характера. По ст. 8 «Основных начал», определение возраста, по достижении
которого наступала уголовная ответственность для несовершеннолетних,
определение случаев обязательного применения к ним мер наказания в
случае совершения преступления, а также определение пределов смягчения для
них мер наказания предоставлялось законодательству союзных республик,
причем в этом вопросе нормы уголовных кодексов союзных республик
существенно различались между собой.[11] Так, в частности, ст. 50
Уголовного кодекса РСФСР, сохранявшая силу до издания закона 7 апреля
1935 г., устанавливала, что в отношении несовершеннолетних в возрасте
от 16—18 лет срочные меры наказания обязательно снижаются судом на одну
треть и при этом не должны превышать половины высшего предела
санкции, предусмотренной той статьей Уголовного кодекса, по которой
квалифицируется преступление обвиняемого. В ряде других союзных республик
был установлен иной, чем в РСФСР, низший возраст для возможности
привлечения к уголовной ответственности и иные пределы снижения наказания.
Столь низким возраст наступления уголовной ответственности для несовершеннолетних продолжает оставаться вплоть до 31 мая 1941г., когда указом Президиума Верховного Совета СССР было установлено, что несовершеннолетние привлекаются к уголовной ответственности во всех случаях, начиная с 14-летнего возраста .[12]
§ 1.4. Развитие системы наказаний
§ 1.4.1. Исправительно-трудовые учреждения
В конце двадцатых, начале тридцатых годов перед советским уголовным законодательством был поставлен ряд задач по реформированию исправительно- трудового дела. Одной из основных целей был перевод всех исправительно- трудовых учреждений на полную самоокупаемость и их участие в борьбе за выполнение общехозяйственного промфинплана. Также ставилась задача по созданию условий для приобретения и развития заключенными профессиональных навыков непосредственно в местах лишения свободы и привлечению заключенных к работе по профессии.[13]
В начале десятилетия наркомат юстиции установил следующие типы мест лишения свободы: а) учреждения для следственных (следственные изоляторы); б) учреждения для пересыльных лишенных свободы (пересыльные пункты); в) учреждения для осужденных лишенных свободы:
1. фабрично-заводские колонии,
2. сельскохозяйственные колонии,
3. колонии для массовых работ,
4. штрафные колонии; г) учреждения для больных, лишенных свободы и для медицинской экспертизы (больницы, институты психиатрической экспертизы и др.); д) учреждения для несовершеннолетних правонарушителей.[14]
Изменение ст. 19 «Основных начал», произведенное законом 28 мая
1935г., которым эта статья дополнена вторым абзацем, увеличивало
эффективность исправительно-трудовых (принудительных) работ без лишения
свободы, в особенности по месту работы осужденного, как меры уголовного
наказания. Новый абзац ст. 19 устанавливает, что время отбывания
исправительно-трудовых работ, в том числе по месту работы осужденного, не
засчитывается в общий трудовой стаж и стаж для определения квалификации, а
также в стаж работы, дающий право на получение пенсий, надбавок к
заработной плате за выслугу лет и других льгот и преимуществ; во время
отбывания исправительно-трудовых работ приостанавливается выплата
надбавок к ставкам заработной платы за выслугу лет.
Повышая эффективность исправительно-трудовых работ — меры уголовного наказания, не соединенной с лишением свободы, закон 28 мая 1935 г. вместе с тем более глубоко отграничил исправительно-трудовые работы по месту службы от штрафа, видом которого иногда эта мера неосновательно считалась.
Введенные законом элементы отбывания исправительно-трудовых работ
(невключение времени отбывания в срок работы и пр.) более четко определяют
исправительно-трудовые работы, в том числе и по месту работы осужденного,
как срочную меру наказания.
§ 1.4.2. Тюрьмы
Закон 8 августа 1936 г. изменил статьи 13 и 18 «Основных начал», которые различали два вида лишения свободы — в исправительно-трудовых лагерях в отдаленных местностях и в общих местах заключения, установив в качестве третьего вида лишения свободы заключение в тюрьму как наиболее суровый вид лишения свободы.
Заключение в тюрьму в силу закона 8 августа 1936 г. может применяться в качестве меры уголовного наказания в отношении осужденных за наиболее опасные преступления.
Еще до издания этого закона в санкциях некоторых общесоюзных законов, в частности закона 7 апреля 1935 г., в отношении лиц, подстрекающих или вовлекающих несовершеннолетних в совершение преступлений или побуждающих их к занятию спекуляцией, проституцией, нищенством, предусматривалась санкция в виде тюремного заключения. Закон 8 августа 1936 г. установил тюремное заключение как вид лишения свободы, введя общую норму в «Основные начала».
Поскольку тюремное заключение может применяться в отношении осужденных за наиболее опасные преступления, закон предоставил право определения этой меры наказания лишь некоторым категориям судов: Верховному суду СССР, верховным судам союзных республик, краевым и областным судам, железнодорожным и воднотранспортным судам и военным трибуналам. По смыслу закона следует заключить, что такое же право имеют верховные суды автономных республик и суды автономных областей. Не имеют права вынесения приговоров к тюремному заключению народные суды.
Суды, которым предоставлено законом право определять лишение свободы в виде заключения в тюрьму, в случае признания ими необходимым применить именно эту меру уголовного наказания, должны были сделать об этом специальное указание в приговоре. Лишь при наличии такого указания в приговоре осужденный мог быть заключен в тюрьму после вынесения приговора.[15]
Закон 8 августа 1936 г., помимо заключения в тюрьму по судебному приговору, предоставил также право перевода в тюрьму в дисциплинарном порядке лиц, которые, отбывая лишение свободы в исправительно-трудовых лагерях и исправительно-трудовых колониях, систематически нарушают в местах лишения свободы правила внутреннего распорядка – совершают побеги и т. п.
В то время как заключение в тюрьму по судебному приговору
назначается на срок лишения свободы, определенный судом в пределах санкции
статьи Уголовного кодекса, по которой осужденный признан виновным, перевод
в тюрьму в дисциплинарном порядке закон допустил по постановлению
начальника республиканского, краевого или областного управления НКВД СССР с
санкции прокурора соответствующего лагеря лишь на срок до одного года, по
постановлению начальника Главного управления лагерями НКВД СССР с санкции
Прокурора Союза ССР на срок до двух лет.
Закон предоставил прокуратуре право опротестовать постановления о переводе в тюрьму в дисциплинарном порядке, установил при этом, что в случае опротестования исполнение постановления приостанавливается.
Таким образом, рассматривая процедуру заключения осужденного в тюрьму, можно сделать вывод о том, что тюремное заключение стало одним из наиболее строгих видов уголовного наказания. Введение этой меры уголовного наказания, наравне с увеличением максимального срока лишения свободы до 25 лет, стало альтернативой высшей мере наказания, чем повлияло на снижение количества осужденных, приговариваемых к расстрелу.
§ 1.4.3. Применение штрафов и конфискация имущества
Постановление ЦИК и СНК СССР от 11 апреля 1937 г. «Об отмене
административного порядка и установлении судебного порядка изъятия
имущества в покрытие недоимок по государственным и местным налогам,
обязательному окладному страхованию, обязательным натуральным поставкам и
штрафам с колхозов, кустарно-промысловых артелей и отдельных граждан» хотя
и не изменяло текста «Основных начал», но внесло изменения в существо норм
«Основных начал», определяющих применение штрафа, а частично и конфискации
имущества в качестве мер уголовного наказания.
Закон 11 апреля 1937 г. дал точный перечень имущества, которое не может быть изъято по судебным решениям у отдельных граждан для покрытия их недоимок по государственным и местным налогам, обязательному окладному страхованию, обязательным натуральным поставкам и штрафам.
Названный закон о предельной точностью установил конкретные виды такого имущества, что создавало дополнительные реальные гарантии строжайшего соблюдения социалистической законности при взыскании штрафов.
Закон 11 апреля 1937 г. не содержал прямого указания, что он относится и к области уголовного права.
Очевидно, что и при применении штрафа в качестве меры уголовного наказания, поскольку в законе 11 апреля 1937г. нет специального изъятия, взыскание штрафа не может быть обращено на предметы, перечисленные в этом законе.
§ 1.4.4. Поражение прав
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 13 февраля 1930 г., вновь изменившим ст. 20 «Основных начал», в число видов поражения прав включено лишение прав на пенсии, выдаваемые в порядке социального страхования и государственного обеспечения.
Закон строго ограничивает применение этой меры наказания, предусматривая назначение лишения прав на пенсию лишь за преступления, особо указанные законодательством Союза ССР и союзных республик.
Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 31 мая 1930 г., изданным в соответствии с законом 13 февраля 1930 г., предоставлено судом право применять лишение права на пенсии по всем государственным преступлениям, а постановлением ЦИК и СНК от 2 сентября 1930 г. - -по некоторым точно перечисленным в этом законе воинским преступлениям — в мирное время и по всем воинским преступлениям в военное время.
Законодательство РСФСР в соответствии со ст. 20 «Основных начал» допускает лишение права на пенсии также в случае осуждения за совершение корыстных преступлений к лишению свободы или к высылке с обязательным поселением в других местностях в качестве основной меры наказания или в случае назначения в качестве дополнительной меры наказания конфискации всего имущества (ст. 31 УК РСФСР редакции 1926г.). Законодательство УССР допускает применение этой меры в случае осуждения к лишению свободы на срок не ниже 3 лет или высылке с обязательным поселением в других местностях в качестве основной меры наказания или при применении конфискации всего имущества в качестве дополнительной меры наказания (ст. 29 УК УССР) и т.д.
Глава II. Характеристика отдельных видов преступлений.
В тридцатые годы советским уголовным законодательством были предусмотрены следующие виды преступлений:
1. Государственные преступления (контрреволюционные и особо опасные преступления против порядка управления), предусмотренные Положением о преступлениях государственных 25 февраля 1927 г. и позднейшими законами.
2. Хищения социалистической собственности, караемые по закону 7 августа 1932г.
3. Иные преступления против порядка управления (подстрекательство и привлечение несовершеннолетних к участию в преступлениях; хулиганство; контрабанда; спекуляция и т.д.).
4. Должностные преступления.
5. Хозяйственные преступления (Выпуск недоброкачественной продукции; обман потребителя и т.д.).
6. Преступления в области трудовых отношений (Нарушения внутреннего трудового распорядка; отказ в приеме женщин на работу и т.д.).
7. Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности
(Производство незаконных абортов и принуждение женщины к совершению аборта; мужеложство и т.д.).
8. Имущественные преступления (Мелкие кражи; мошенничество; ростовщичество и т.д.).
9. Нарушения правил, охраняющих народное здравие, безопасность и порядок
(Незаконное изготовление, хранение, сбыт и пересылка оружия, порнографических предметов; незаконный посев опийного мака и конопли).
10. Воинские преступления (предусмотрены Положением о воинских преступлениях 27 июля 1927 г.).
Далее будут рассмотрены лишь некоторые виды.
§ 2.1. Государственные преступления
Закон 9 апреля 1931 г. признал: а) преступлением всякую незаконную заявку за границей изобретений, сделанных в СССР, и изобретений, сделанных советскими гражданами за границей; б) тяжким преступлением передачу без разрешения изобретений за границу; в) видом шпионажа заявку и передачу за границу секретных изобретений и усовершенствований.
Действия, предусмотренные законом, во всех случаях являются общественно опасными, ибо они уменьшают возможности использования новых изобретений для обороны и народного хозяйства СССР и, с другой стороны, могут способствовать некоторому усилению капиталистического окружения.
Последнее весьма важное изменение внесено в «Основные начала»
постановлением Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР от 2 октября
1937 г., изменившим ст. 18 «Основных начал».
Закон 2 октября 1937 г. отмечал, что действующим советским
уголовным законодательством для борьбы со шпионажем, вредительством и с
попытками организации взрывов, крушений, поджогов с человеческими жертвами
и других диверсионных актов установлены в качестве мер уголовного наказания
лишение свободы на срок не свыше 10 лет, а для наиболее тяжких видов
государственных преступлений высшая мера наказания (расстрел). В целях
дальнейшей борьбы с такого рода преступлениями и предоставления суду
возможности избирать по этим преступлениям не только высшую меру наказания
(расстрел), но и лишение свободы на более длительные сроки, в изменение ст.
18 «Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных
республик», закон устанавливает в качестве меры уголовного наказания
лишение свободы на срок не свыше 25 лет.
Закон 8 июня 1934 г. об уголовной каре за измену родине, как тягчайшее злодеяние, направлен против людей, предающих родину, способствующих внешним врагам СССР.
Злодеяния, караемые по закону 8 июня 1934 г., являлись преступными
контрреволюционными деяниями и до издания этого закона, но закон 8 июня
1934 г. дал им определение, соответствующее их характеру и тяжести, и
соответственно установил меры уголовного наказания. Кроме того, закон 8
июня 1934 г. определил ответственность родственников изменника-
военнослужащего, если последний совершил побег или перелет за границу.
Закон 9 апреля 1931 г. признал: а) преступлением всякую незаконную заявку за границей изобретений, сделанных в СССР, и изобретений, сделанных советскими гражданами за границей; б) тяжким преступлением передачу без разрешения изобретений за границу; в) видом шпионажа заявку и передачу за границу секретных изобретений и усовершенствований.
Действия, предусмотренные законом, во всех случаях признавались общественно опасными, т.к. уменьшали возможность использования новых изобретений для обороны и народного хозяйства СССР и, с другой стороны, могли способствовать усилению капиталистического окружения.
Уголовное законодательство в период борьбы за завершение строительства социалистического общества и проведение новой конституции не вводит новых составов контрреволюционных преступлений. Изменения коснулись мер наказания за тягчайшие преступления и процессуальной стороны рассмотрения дел о некоторых контрреволюционных преступлениях.
При установлении уголовной ответственности за деяния, ранее не являвшиеся преступлениями, но ставшими общественно опасными, основное внимание советского законодательства обращено на борьбу с действиями, дезорганизующими трудовую и служебную дисциплину в государственных, кооперативных и общественных предприятиях и учреждениях, на деяния, дезорганизующие социалистическое хозяйство, и действия, посягающие на личность. В тридцатые годы за вышеперечисленные деяния была установлена уголовная ответственность, ранее за совершение этих деяний не наступавшая.
§ 2.2. Хищения социалистической собственности
Основным законом, который следует разобрать в данном разделе, является закон 7 августа 1932, широко известный в народе как “Закон о колосках”, благодаря тому, что по данному закону несовершеннолетнего ребенка можно было приговорить к высшей мере наказания за сбор нескольких колосков с пшеничного поля. Зная, что ожидает “преступника” в случае его поимки многие блюстители порядка часто закрывали глаза на мелкие нарушения.
Закон 7 августа 1932 г., о котором Сталин в докладе на январском
1933 г. объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) сказал, что он «.. .есть
основа революционной законности в настоящий момент»[16], дал определение
социалистической собственности как священной и неприкосновенной основы
советского строя, указав, что «...решительная борьба с расхитителями
общественного имущества является первейшей обязанностью органов советской
власти»[17], и установил суровые меры уголовной репрессии в отношении
людей, посягающих на социалистическую собственность.
Преступления, караемые по закону 7 августа, были уголовно наказуемыми деяниями и до его издания, но степень их общественной опасности в силу закона 7 августа 1932 г. стала качественно иной. Закон признал их тягчайшими преступлениями, направленными против основы советского строя, а виновников этих преступлений — врагами народа.
Также следует упомянуть Указ Президиума Верховного Совета СССР от
10 августа 1940г., установивший уголовную ответственность за так называемую
«мелкую кражу», совершенную на предприятии или в учреждении. Указ отменил
примечание к ст. 162 УК РСФСР (редакции 1926г.), согласно которому мелкая
кража на производстве влекла лишь взыскание, налагаемое администрацией.
Указ 10 августа вытекает из смысла ст. 131 Сталинской Конституции, провозглашающей социалистическую собственность священной и неприкосновенной основой советского строя. Всякое посягательство на социалистическую собственность не может не считаться преступлением.[18]
§ 2.3. Иные преступления против порядка управления
Законом 7 июня 1926 г. альтернативно установлена уголовная и
административная ответственность за незлостное хулиганство (ч. 1 ст. 176 УК
1922 г., впоследствии ч. I ст. 74 УК 1926 г.), т. е. расширено понятие
уголовно наказуемого хулиганства.
Бурный рост социалистического соревнования и ударничества в этот период вызвал необходимость специальной уголовно-правовой охраны ударников и активистов от посягательств со стороны антиобщественных элементов.
Поскольку посягательства имели место в связи с ударной или
общественной работой, квалификация этих деяний по статьям главы о
преступлениях против личности не отвечала бы характеру и опасности деяния.
Как сказал известный в то время правовед : «Советское государство известно
своими трудовыми ресурсами. Без четкой правовой защиты советского народа,
антитрудовые элементы могут посягнуть на силу духа населения»[19].
Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР 20 февраля 1932 г. посягательства на
личность ударников на производстве и общественников, не являющиеся
террористическим актом, отнесены к числу преступлений против порядка
управления с установлением сурового наказания в виде лишения свободы на
срок до 5 лет.
§ 2.4. Должностные преступления
В соответствии с решениями XV съезда ВКП(б) об улучшении государственного аппарата вновь было расширено понятие должностного преступления.
Резолюция съезда о работе ЦК РКИ гласила: «Съезд поручает всем партийным организациям обеспечить улучшение и расширение работы органов суда в области борьбы с бюрократизмом, неуклонно привлекая к народному суду работников адм. и хозаппарата, виновных в преступной бесхозяйственности, в недопустимых излишествах, в чиновничьем отношении к делу... В целях устранения каких бы то ни было привилегий работников государственного аппарата упразднить дисциплинарный суд, установив подсудность работников государственного аппарата общегражданскому суду»[20]
§ 2.5. Хозяйственные преступления
Наряду с бурным количественным ростом продукции государственной промышленности на многих предприятиях имело место ухудшение качества выпускаемых изделий как “...идущих на широкий рынок, так и предназначенных для нужд самой государственной промышленности и транспорта”. Это было связано со стремлением предприятий выполнить и перевыполнить несоизмеримые с реальными возможностями пятилетние планы и задачей снижения себестоимости, которая должна быть решена путем рационализации и увеличения производительности труда предприятий. Достаточно часто поставленные цели достигались путем ухудшения качества продукции. Учитывая, что «…это явлени