смотреть на рефераты похожие на "Фихте"

Государственный университет

Высшая школа экономики

Эссе по философии

Природа у Шеллинга и фихтеанское "Я"

Составлено: Провоторова Мария, экономика, 205 группа

Проверено:

1998 год

Философская революция в Германии была начата Иммануилом Кантом. Он в корне перевернул представление, согласно которому познающий субъект подчинен предмету, определяется впечатлениями от него и находится в страдательном состоянии, предмет же исполнен активности. Согласно Канту, субъект познающий предметы, дает им законы их существования, каковы вещи "в себе", независимо от нас, мы не знаем и знать не можем; но вещи, какими мы их знаем, есть наше собственное создание, продукт познающего субъекта.

Выступивший вслед за Кантом Фихте отверг существование непознаваемых
"вещей в себе" и возвел само осознающего субъекта - Я - в единственную истинную и самостоятельную реальность: "...кто сознает свою самостоятельность и независимость от всего, что вне его, - а чтобы прийти к такому сознанию надо действительно сделать себя чем-нибудь, независимо ни от чего, через самого себя, - тот не нуждается уже в вещах, как в определении для своего Я". Результатом этой теории было отрицание самостоятельности мира объектов, сама природа появляется в ней лишь как призрачная тень субъекта; природа порождается бессознательной деятельностью мирового Я, или абсолютного субъекта; Я абсолютно, а не - Я - природа, это только продукт само противоположения Я (субъекта), результат его бессознательной деятельности.

В системе Фихте оставалось невыясненным отношение между конечным субъектом, или человеческим Я, и бесконечным субъектом, абсолютным Я, и при недостаточной их различенности второе нередко подменялось по сути дела первым. Это смешение не ускользнуло из поля зрения Шеллинга, который, овладев наукоучением Фихте еще в юности, развил ее дальше породил новую философскую систему, покоящуюся на более общем принципе. Абстрактное фихтеанское не - Я приобретало у него живой и чувствительный облик природы, и Шеллинг утвердил взгляд на нее как на бессознательную деятельность бесконечного субъекта, или "души мира". Природа - это абсолютное Я, которое продвигается вперед через целый ряд ступеней материального процесса и только в человеке приходит наконец к самосознанию. Это "видимый дух", живой, связный во всех своих частях единый организм.

В философии Фихте, от которой отправлялся Шеллинг, учение о природе не было разработано. Интерес автора "Наукоучения" был сосредоточен на том, как в отрешенности от природы и независимо от нее субъект сам определяет и целенаправленно формирует себя. Бессознательно действующее Я, которое, по
Фихте, творит природу, осталось у него вне рассмотрения Шеллинг обратил внимание на то, что такое Я еще не есть, собственно, субъект; чтобы стать тождественным субъекту, оно должно пройти путь бессознательного природного развития, и ему еще только предстоит возвыситься к самосознанию. Таким образом, Шеллинг пришел к мысли, что начинать сразу с само познающего Я, как это делает Фихте, не исторично, что надо возвратиться к самому истоку: изобразить генезис самопознания и показать необходимость его появления.

Однако, учение о природе было "упущено" отнюдь не случайным образом.
Дело в том, что Фихте упорно настаивал на невозможности такого раздела в своей философии. Соответственно, диалектический метод рассмотрения в том его виде, в каком он вышел из рук Фихте, неприложим к природе, в следствие того, что она с точки зрения Фихте, есть неизменное, застойное «бытие", резюмирующееся в понятии "объект", все в ней - от века, а метод наукоучения имеет дело только с тем, что развивается только с самопознанием. Объект - это "только необходимое препятствие" развитию, он - неустранимый элемент фихтеанской системы, но вовсе не предмет исследования в ней. Таким образом,
Фихте настаивал на том, что развитие заключено не в самом "объекте", а лишь в способе теоретического построения его и в характере изложения. Понятие о
"развивающемся объекте" представлялось ему само противоречивым и разрушительным для всей его системы. Предмет естествознания, каким воспринял его Фихте, мог и должен был включаться в его учение не как положительный источник и опора для диалектики самосознания, а лишь негативно, как контрастирующий фон, на котором она развивается. Природа не пробный камень, а антипод этой диалектики, безусловное противоположение ей.

Сточки зрения Шеллинга диалектический метод, используемый Фихте, должен быть пересмотрен, без этого нельзя было сопоставить анализ самосознания с анализом природы.

Изучая "Наукоучение" Шеллинг столкнулся с тем, некоторая скрытая, не сознаваемая людьми необходимость, чьим носителем является акт воли, объектируется "наперекор воле действующего, в качестве такого, что он сам по своему желанию никогда не мог бы осуществить" И отсюда попытки "доброй воли" установить моральный порядок "явно обнаружили свою порочность, приводя к полной противоположности своим замыслам и к деспотизму в той его самой ужасной форме, которая является самым непосредственным следствием всех таких стараний".

Неудачи сознания, собравшемуся строить мир "свободно и согласно своему собственному закону " (Фихте), обусловлены отнюдь не намеренным уклонением от поставленной им перед собой цели; дело в том, что модель сознания, раскрываемая с помощью фихтеанской системы, содержит в себе самомнение, нежелание взглянуть на себя извне, но только изнутри; порок заключается не в непосредственности, а в субъективизме. Таким образом, если развивать учение Фихте, призванное им стать "философией свободы", то можно прийти к идее такого государства, которое, как оказывается, должно служить не средством реализации свободы индивидов, а средством ограничения и подавления их свободы.

В следствие всего этого Шеллинг считал, что для преодоления фихтеанской формы диалектического метода, придания ему универсального смысла и объективной значимости необходимо было реинтерпретировать взгляд на объективное, как таковое. А в наиболее чистом виде объективное присутствует в природе. Природа, как известно, область компетенции естественных наук. Поэтому Шеллинг к ним и обратился. Но на науки о природе он взглянул иначе, чем Фихте, - не со стороны "состояния", а со стороны происходящих в них изменений, процессов, тенденций.

Шеллинг отмечает, что естествознание, принимая объективное, или природу, за первичное, с неизбежностью влечется к противоположному полюсу.
Стараясь "обречь явления в форму теории", оно и само вместе с тем встает на путь преобразования себя из эмпирического в теоретическое естествознание и вступает на почву разума, общую с философией. Здесь Шеллинг увидел
"неизбежную тенденцию естествознания оразумливать природу", "переход от природы к интеллигенции".

Если допускать вслед за Фихте, что каждая из сменяющих одна другую научных теорий одного и того же объекта есть не более чем субъективная конструкция, то в появлении каждой их них не улавливается никакой необходимости, она просто сосуществует наряду с прежними, и переход, точнее скачок от нее к последующей - дело произвола, связь между ними остается непонятной, необъяснимой. Шеллинг же, в отличие от Фихте, исходит из эволюционирующего естествознания, находит в развитии тех или иных теорий и в смене их новыми определенную закономерность, которую можно выразить как тенденцию ко все большему "одухотворению" (идеализации) объекта и (у Фихте этот момент отсутствует) к постепенной его "де материализации".

Таким образом, Шеллинг выявил внутри естественнонаучного познавательного процесса не улавливаемое фихтеанским рассмотрение движение от объективного к субъективного и расширил метод своего предшественника
(Куно Фишер назовет его "методом возрастающей субъективности"), выявив постепенное возрастание "субъективного" с соответствующем уменьшением
"объективного".

Итак, "объективное" отправляется от полюса, противоположному всему
"субъективному". Тем самым Шеллинг пытается решить задачу, обратную задаче
Фихте: показать переход от природного развития к духовному, превращение объективного в субъективное, бессознательного в само сознающее.

Опираясь на естествознание, он установил изначальность тенденции ко все большему "воодушевлению" природы. Природа сама имеет тенденцию
"идеализировать себя", очеловечиваться и она не остается только при бесконечном "долженствовании" (на манер фихтеанского и романтического субъективного долженствования), а достигает своих как бы бессознательно поставленных целей. Наше оразумливание природы есть лишь продолжение ее собственной, поначалу бессознательной, "работы над собой". Человеческий разум - высший продукт ее усилий. "Благодаря последнему, природа впервые цело купно самое себя вновь объемлет, обнаруживая тем самым, что искони она тождественна с постигающимся в качестве разумного и сознательного в нас".
Природа, таким образом, есть по существу не "познаваемое нами", а само познающее", "ибо лишенное разумности" не могло бы стать предметом для разума, само лишенное познания не могло бы быть познано". Природа - не созерцаемое нами, а нечто само созерцающее, и существуют люди, "в которых смотрит сама природа и которые сами в своем видении сделались природою".

Итак, по Шеллингу природа не нуждается в "наделении ее душою": душа в ней есть, и душа есть собственная сущность природы. Этот "идеализм природы" и ее диалектика соединились в учении Шеллинга отнюдь не случайным образом.
Если природа мертва, "бездушна", если она только "объект" и совершенно лишена "субъективности" (внутренней активности), то прав Фихте: она не диалектична. И наоборот: если она диалектически развивается, значит в ней живет "душа", ее внутренний "мастер". Получается, что если природа несет в себе то же начало, которое составляет Я в человеке, если в ней проявляется тот же принцип, что и в духовном мире, то к ней можно применить диалектический анализ (фихтеанский, естественно, преобразованный т.к. система Фихте, как уже говорилось, налагала запрет на рассмотрение природы в таком ключе).

У романтиков есть две "природы": эмпирическая и воображаемая, существующая и долженствующая быть. Одна - видимая человеком извне, дикая и суровая, лишенная разумности; другая дана во внутреннем созерцании - облагороженная и "окультуренная", не такая, "какова она на деле, но какой она возможна и какой она должна быть" (Новалис). Первая перевоплощается творческой фантазией во вторую. Процесс переработки - это привнесение в природу "души". В преобразованном виде природа выступает наделенной самостоятельностью, даже "первичной" и определяющей, а не определяемой.
Представление Фихте о природе сводились к первой, представляющую собой внешнюю оболочку с ее безынициативностью, отсутствием собственной устремленности к "очеловечению". Шеллингово понимание сущности природы содержит в себе обе смысловые нагрузки, их смесь. Объективный мир представляется Шеллингу "не чем иным, как первоначальной, еще бессознательной поэзией духа", а "мировая душа" несет в себе "некоторый спиритуалистический оттенок". Поэтому природа выступает у него как субъект и объект одновременно или как объективный субъект-объект в отличие от принципа наукоучения - субъективного субъект-объекта. Природа у Шеллинга
(как у Фихте Я) есть сама деятельность, бесконечный само созидательный процесс, вечное становление.

У Фихте деятельность прекращается в продукте (поэтому природные предметы оказываются у него всего лишь пассивными "объектами"), а у
Шеллинга только замирает, чтобы вновь оживиться в нем уже в новой форме и далее быть продолженной и перенесенной на следующий продукт и т.д.

Та противоположность Я, которая у Фихте присоединяется к Я
"логическим актом в виде антитезиса, существующего рядом с тезисом", у
Шеллинга развертывается в процесс. Он стремится показать, как противоположность становится противоположностью.

Фихте хотел придать понятию становления универсальную значимость, но для этого нужно было устранить "косный элемент" в своей системе, а именно
"противоположение становлению", "объект", что приводило к разрушению диалектики самосознания, исчезновению реальности Я. Поэтому ему приходилось постоянно предполагать, что "победному шествию духа" каждый раз должна противостоять устойчивая в себе природа.

У Шеллинга противоположность развитию, стабильность, которая создает необходимый фон для него - это не нечто внешнее и совершенно чуждое развитию - это лишь определенная форма его, заторможенное, но не исчезнувшее вовсе становление, и потому в ней не внешний фон развития, как у Фихте, а внутренний, который находится не за пределами того, что развивается, а постоянно создается самим движением, не абсолютно неподвижный, не одноликий, а меняющий свои тона и обогащающийся всякий раз с достижением более высокой формы движения, развивающийся по степеням.
Таким образом Шеллингу удалось избежать тех затруднений, которые наблюдались в системе учения Фихте.

Поскольку у Фихте не было имманентного рассмотрения природы, то он и не мог осмыслить ее с этой деятельной ее стороны. Природа есть для него нечто однажды и навеки застывшее, безусловная противоположность деятельности (субъекта), "объект", а для Шеллинга - самодеятельность, только затаившаяся и готовая воспламениться вновь, возродиться в новых формах. По Шеллингу все в природе открывает себя через противоположность: общее - через особенное, продуцирование - через продукт. Природа сама ведет свой продукт через противоположности и на высочайшей вершине подвергает его в первоначальное тождество, где борьба противоположностей "замирает". Такою она и должна представляться в том пункте своего развития, где ее активность уже перенесена на новый продукт, на человека, тогда как самое себя на этой вершине развития она выражает фихтеанской формулировкой: " Я есть только деятельность, и ничего более", т.е. изначально, в чистом виде, по своей сути природа есть сама деятельность, и эта всеобщая ее определенность наиболее универсально представлена в особенном продукте природы, в человеке. Однако Фихте вкладывал в слова "Я есть деятельность" несколько другой смысл: он имел в виду уже сознающее себя, субъективное Я, для которого природа стала не-я, объектом.

Философия Фихте, принимающая сознание за отправной пункт, никогда не может дойти до единства сознания с природой, до тождества Я и не-Я, т.к. она начинает с отделенности сознания от природы, и поэтому принцип исходной тождественности остается за пределами сознания.. Таким образом, согласно учению Фихте люди не обязаны и им нет надобности познавать природу, она не должна иметь к ним никакого отношения, люди не желают считаться с тем, что она есть "в себе", назначение природы - быть "для них", чтобы подчиниться их власти над нею, их людской воле, призванной к господству над природой.
Природа признается только в образе врага всего разумного, и поэтому "разум находится с природой в постоянно продолжающейся борьбе", установкой разума является обуздание природы, как дикого зверя, не мир и согласие с нею, а вражда и навязывание ей своей воли. В это же время Шеллинг, в отличие от
Фихте, делает попытки взглянуть на природу "не заинтересованно", бескорыстно, подойти к ней чисто теоретически, без вражды и насилия над нею, с готовностью к согласию и чувством дружбы, возможно даже любви.

У Фихте Я делает природу противоположностью себе, у Шеллинга же природа сама своим собственным развитием превращает себя в противоположность себе самой: становление - в ставшее, бессознательное - в сознающее себя.

Согласно Фихте, природа только "негативное", а по Шеллингу, она нечто положительное. Оба мыслителя называют натурфилософию и трансцендентальную философию противоположностями, но именно здесь они их взгляды расходятся: по Фихте противоположность заключается в том, что философия может быть только наукоучением, а не натурфилософией, а по Шеллингу то и другое составляют два полюса одной философии. вся система философии, утверждает
Шеллинг, находит завершение "в двух основных науках, взаимно себя восполняющих и друг друга требующих, несмотря на свою противоположность в принципе и направленности".

Фихте полагал, что противоположность (натурфилософия) есть попытка отвергнуть и уничтожить положительное (наукоучение), он усматривал здесь одно только отрицание, для него противоположность - ничто, ничего не утверждающее. Шеллинг же видит в противоположном нечто содержательное само по себе, не "отрицающее", а "негативное"; подлинное противопоставление есть вместе с тем и сопоставление не наличного с отсутствующим (не существующим), а реального в реальным: "отрицание положительного невозможно через одно только лишение, но здесь обязательно требуется реальное противопоставление..." Натурфилософия подвергается у него испытанию со стороны трансцендентального идеализма. Фихте никогда не брался проверить подобным же способом свой принцип субъективности: Я у него всегда неоспоримо, оно всегда есть безусловная реальность. Шеллинг же не боится подвергнуть сомнению реальность "объективного", т.е. того, что в качестве предмета науки о природе было у него "безусловной реальностью". Он хотел завершить внутри фихтеанского принципа Я ту часть работы, которая у того никак не могла реализоваться.

Фихте имел серьезное основание "отодвигать в бесконечность полное торжество" принципа субъективности и оставлять все свое построение незавершенным в заключительном пункте: с достижением цели Я=Я, к которой стремится субъект, исчез бы он сам как таковой. Имея альтернативу: готовый результат или бесконечное стремление к нему, Фихте избирать второе, отказываясь от первого. Шеллинг же отвергает в такой дилемме безусловность
"или - или" и решает соединить обе ее стороны: "как то, так и другое вместе". У Фихте тождество субъекта и объекта вечно становится, но никогда не устанавливается и остается для субъекта недостижимой целью, к которой он тщетно стремится. Для Шеллинга же это тождество не только бесконечное чаяние, но и удовлетворительность в тождестве, не только то, что должно быть, но и то что есть, т.е. реализация данного тождества.

Итак, Фихте поставил вопрос о развитии знания, о диалектически- противоречивом отношении теории и практики, он также "довел до предела" субъективизм, вследствие чего природа была сведена к не-Я, не имеющему какой бы то ни было самостоятельной, независимой от Я характеристики.
Внешний мир для него - материал для осуществления людского долга. "В этом именно и состоит истинная сущность вещей, субстанция всего видимого".

Шеллинг, отвергнув фихтеанский субъективный идеализм, пытался с позиций объективного идеализма разработать учение о происхождении человеческого интеллекта путем развития "бессознательного духовного первоначала", которое не есть ни субъект, ни объект, а их "изначальное абсолютное тождество". В своей натурфилософии он высказал много диалектических идей и впервые в истории философии попытался (с позиций идеализма) дать целостную систематическую картину развития природы.

Список литературы:
. "Иммануил Кант" Ойзерман Т.И.
. "Шеллинг" Лазарев В.В.
. "Философия" Губина В.Д., Сидорина Т.Ю., Филатова В.П.
. "Антология мировой философии"