СОДЕРЖАНИЕ
|ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………… |3 |
|1.ВЗГЛЯДЫ А. И. РЫКОВА…………………………………… |6 |
|2.ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.И. РЫКОВА НА ПОСТУ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СНК | |
|СССР………………………………… |14 |
|ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………….. |23 |
|ЛИТЕРАТУРА……………………………………………………. |25 |
ВВЕДЕНИЕ
В курсовой работе будет рассмотрена государственно-управленческая
Деятельность А.И. Рыкова на посту председателя СНК СССР и его
основополагающие взгляды на экономические и управленческие процессы.
Алексей Иванович Рыков
(13 февраля 1881, г. Саратов - 15 марта 1938, г. Москва)
Должность:
Срок: Хронология:
Председатель Совета Народных Комиссаров СССР
2 февраля 1924 -19 декабря 1930
2 февраля 1924, назначен постановлением, принятым 1 сессией ЦИК СССР II
созыва (1 сессия ЦИК СССР II созыва. Стенографический отчет. М., 1924, с.
5)
19 декабря 1930, освобожден от занимаемой должности
указом Президиума ЦИК СССР V созыва (Собрание законов и распоряжений
Рабочего и Крестьянского правительства СССР, 1930, отд. 2, № 62, Ст. 428)
Алексей Рыков вступил в РСДРП во время учебы в саратовской гимназии в
1898 г. и вскоре оказался одним из сторонников фракции большевиков. В связи
с арестом был исключен из Казанского университета, вел революционную
работу. Участник революции 1905-1907 гг. На III и IV съездах партии
избирался членом ЦК РСДРП (1905-1907), на V съезде -кандидатом в члены ЦК
(1907-1912). После разрыва с большевиками по вопросу партийного единства,
Рыков не был переизбран в большевистский ЦК, состав которого был утвержден
на Пражской конференции, проходившей под руководством В.И.Ленина (1912)[1].
Сосланный в Сибирь, Рыков вернулся в Москву, где с мая 1917 г. стал членом
Президиума Моссовета. С октября 1917 г. также являлся членом Президиума
Петросовета. VI съезд партии восстановил Рыкова в должности члена ЦК
РСДРП(б) (август - ноябрь 1917). Рыков принимал участие в подготовке
октябрьского восстания в Петрограде и занял пост народного комиссара по
внутренним делам (27 октября [9 ноября] - 4 [17] ноября 1917)[2] в первом
советском правительстве, но подал в отставку вместе с Л.Б.Каменевым в знак
протеста против отказа большевиков сформировать коалиционное правительство.
Каменев, Рыков, Милютин, Зиновьев и Ногин также заявили о своем выходе из
ЦК партии (4 [17] ноября 1917).
Несмотря на разногласия с партийным руководством, Рыков принял пост
председателя Высшего Совета Народного Хозяйства (ВСНХ) РСФСР (3 апреля 1918
- 28 мая 1921). Одновременно являлся членом Реввоенсовета РСФСР (8 июля -
сентябрь 1918) и Чрезвычайным уполномоченным Совета Труда и Обороны (СТО)
по снабжению Красной Армии и Флота (июль 1919 -август 1921). IX съезд
РКП(б) вновь избрал Рыкова членом ЦК (1920-1934), Пленум которого также
включил его в состав членов Оргбюро (5 апреля 1920 - 23 мая 1924). В 1921
г. Рыков становится заместителем председателя Совета Труда и Обороны РСФСР
(26 мая 1921 - 2 февраля 1924) и заместителем председателя Совета Народных
Комиссаров (СНК) РСФСР (29 декабря 1921 -2 февраля 1924). Апрельский Пленум
ЦК 1922 г., состоявшийся после XI съезда партии, ввел Рыкова в состав
Политбюро (член: 3 апреля 1922 - 21 декабря 1930). После образования Союза
ССР вторая сессия ЦИК СССР первого созыва утвердила Рыкова заместителем
председателя СНК СССР (6 июля 1923 - 2 февраля 1924) и председателем ВСНХ
СССР (6 июля 1923 - 2 февраля 1924). С 1923 г. Рыков занимал прочную
позицию в партийном и советском руководстве и фактически возглавил СНК в
отсутствие парализованного Ленина, после смерти которого Рыков был
утвержден сессией ЦИК Председателем СНК СССР (2 февраля 1924). ВНИК РСФСР
также поддержал практику совмещения постов и утвердил Рыкова Председателем
СНК РСФСР (2 февраля 1924).
Рыков поддерживал начатый Лениным курс "новой экономической политики"
(НЭП) и нашел поддержку И.В.Сталина, который также выступал за развитие
сельскохозяйственного сектора, который сможет дать средства к проведению
индустриализации. В 1926-1928 гг. Рыков помог Сталину разгромить его
политических противников - Троцкого, Зиновьева и Каменева. В 1926 г. Рыков
принял у Каменева пост председателя СТО СССР (19 января 1926 - 19 декабря
1930). Однако, после непродолжительного союза, Сталин обратился против
Рыкова и его сторонников, Н.И.Бухарина и М.П.Томского, объединившихся в
блок "правой оппозиции". В 1929 г. Рыков потерял пост главы российского
правительства (18 мая 1929) и был вынужден публично отказаться от своих
взглядов на ноябрьском Пленуме ЦК. В 1930 г. окончательное поражение Рыкова
было закреплено его вынужденной отставкой с поста Председателя СНК СССР (19
декабря 1930) и освобождением от членства в Политбюро ЦК (21 декабря 1930).
Вскоре Рыков был назначен народным комиссаром почт и телеграфа (с 17 января
1932 - связи) СССР (30 марта 1931 - 26 сентября 1936). XVII съезд ВКП(б)
перевел Рыкова в состав кандидатов в члены ЦК (1934-1937)[3].
В 1936 г. в ходе судебного процесса Зиновьева-Каменева против Рыкова были
выдвинуты обвинения в организации антисоветского заговора. 27 февраля 1937
г. Рыков был арестован и исключен из партии. После показательного судебного
процесса военной коллегией Верховного Суда СССР приговорен к смертной казни
(13 марта 1938). Казнен двумя днями позже вместе с Бухариным, Черновым,
Розенгольцем и другими обвиняемыми[4].
1. ВЗГЛЯДЫ А. И. РЫКОВА
Остановимся на воззрениях А. И. Рыкова, изложенных им в многочисленных докладах, выступлениях, статьях, брошюрах. Рыков не был теоретиком в общепринятом смысле этого слова, но он был хозяйственным руководителем самого высокого ранга, многоопытным и искусным экономистом-практиком, умевшим четко формулировать и отстаивать свои позиции, представляющие для самой экономической науки, пожалуй, не меньший интерес, чем иные пространные теоретические экскурсы. Итак, какими же были эти позиции?
В годы А. И. Рыков так же, как и его
предшественник на посту Председателя ВСНХ В. В. Оболенский, -сторонник
широкомасштабной национализации, только еще более твердый и
бескомпромиссный. Обратимся к фактам. Так, до 1 июня 1918 г. целиком были
национализированы лишь банки и водный транспорт. В промышленности же на
этот период было национализировано и секвестировано всего 513 предприятий.
Интересно и другое обстоятельство: мероприятия по экспроприации
осуществлялись не только центром, но и еще более широко местными органами.
Из указанных 513 предприятий промышленности на долю центра приходилось лишь
40[5], что свидетельствовало не только о стихийности процессов
национализации, как это подчас утверждается историками, но и в известной
мере об определенном методологическом подходе к их осуществлению,
ориентированном на исповедуемый Н. Осинским демократический принцип
делегирования значительных полномочий местам[6]. С приходом А. И. Рыкова на
должность главы ВСНХ такой подход вскоре претерпевает заметные изменения,
суть которых состоит в лишении местных органов прав на проведение
национализации, обретающей все более систематизированный и централизованный
характер. 20 июня 1918 г. была национализирована нефтяная промышленность, а
28 июня 1918 г. - крупнейшие предприятия горной, металлургической,
металлообрабатывающей, текстильной, электротехнической, лесопильной и
деревообделочной, табачной, стекольной, керамической, кожевенной, цементной
и других отраслей промышленности. Подхлестываемый Гражданской войной
национализаторский аппетит стремительно возрастал. Но дело было не только в
войне. Будем называть вещи своими именами: масштабы и скорость отчуждения
предприятий от прежних владельцев и превращения их в объекты
государственной собственности непосредственно напрямую увязывались с
приближением столь страстно желаемой эры .
Убедительным подтверждением тому является печально известное , принятое ВСНХ 29 ноября 1920 г., по существу,
уже после окончания Гражданской войны. В соответствии с этим грустным
памятником эпохи , объявлялись национализированными
все находившиеся во владении частных лиц или обществ промышленные
предприятия с числом рабочих свыше 5 при наличии механического двигателя
или 10 рабочих и больше при отсутствии оного. С гранитной твердостью А. И.
Рыков взялся за претворение данного документа в жизнь, поручив
соответствующим отделам ВСНХ вести неослабное наблюдение за скорейшим
выполнением постановления и представлять в Президиум ВСНХ регулярные отчеты
о ходе предписанных работ.
Тотальная гиперцентрализация, осуществляемая ВСНХ под руководством А.
И. Рыкова, требовала адекватной сверхцентрализованной государственной
системы управления экспроприированными предприятиями. И она не заставила
себя ждать, формируясь одновременно с передачей предприятий в ведение
государственных органов. А. И. Рыков видел свою задачу в том, чтобы новая
система управления максимально объединяла всю хозяйственную деятельность
страны по единому плану, позволяющему согласовывать все экономические
мероприятия[7].
В отличие от первого Председателя ВСНХ Осинского, Рыков был более целен, он гораздо увереннее двигался в пространстве между двумя антагонистическими полюсами, отдавая приоритет централизму, но оговаривая, правда, при этом необходимость устранения местных органов и отдельных рабочих коллективов предприятий. Для пресечения подобных устремлений были установлены мощные административные заслоны. Например, институт комиссаров, направляемых вышестоящими органами на предприятия и наделяемых чрезвычайно широкими полномочиями, такими, в частности, как право устранения с завода лиц, не подчиняющихся их распоряжениям, независимо от служебного положения последних и т. п. Еще более надежным противовесом демократическим настроениям явилась сконструированная Ю. Лариным и выпестованная в ВСНХ при непосредственном участии А. Рыкова печальной памяти всемогущая главкократическая система руководства, исключительным образом направленная на усиление монопольно отраслевого принципа управления и утверждение неограниченной диктатуры центра, убивающей какую бы то ни было хозяйственную конкуренцию, предприимчивость, инициативу мест.
Вплоть до 1921 г. Рыков сражался с экономическим Сепаратизмом областей и районов, с объединений и предприятий. Любые предложения, хотя бы в самой незначительной степени ославляющие идею фикс о единой хозяйственной воле пролетариата, встречали со стороны А. И. Рыкова решительный отпор. Так, в своем выступлении на IX съезде РКП(б) он в этом вопросе не только В. И. Ленина, но и Е. А. Преображенского и даже Л. Д. Троцкого, оставшегося до сих пор в массовом сознании самым энергичным поборником административно-командной системы. Указав на недостаточность предложений перечисленных политических лидеров страны по укреплению , А. Рыков потребовал создания с этой целью нового органа, который . Однако эта, как и ранее предпринимавшаяся Н. Осинским попытка законодательно утвердить неограниченную монополию ВСНХ в руководстве всем народным хозяйством страны, не получила поддержки со стороны самых высоких партийных и правительственных инстанций, по понятным причинам не желавших расставаться хотя бы с частью своих властных функций.
Но и в пределах ВСНХ А. И. Рыков сумел максимизировать
централизованное начало. В руках созданных в системе ВСНХ отраслевых
главков и цэнтров, которых в 1920 г. насчитывалось около 70[9], были
сосредоточены все бразды оперативного управления предприятиями. Главмука и
Главнефть, Главчай и Главуголь, Главмолоко и Главруда - эти и десятки
других образований с аналогичными наименованиями стали своеобразными
гигантскими щупальцами ВСНХ. Главки и центры безраздельно распоряжались
предприятиями соответствующих отраслей и видов производства. Они
устанавливали предприятиям производственные планы и контролировали их
выполнение. Они наделяли предприятия средствами производства, осуществляли
слияние предприятий, диктовалит цены на их продукцию, подчинили себе
заготовку сырья, сбыт всех товаров, прием заказов и т. д[10].
Не справляясь с непосредственным руководством подведомственными предприятиями, тысячами и тысячами заводов и фабрик, особенно находившимися на значительном удалении от центра, главки осуществляли насильственное объединение предприятий, их принудительное трестирование. К началу 1920 г. в стране насчитывалось 179 трестов, объединивших 1449 предприятий.
Стоит ли говорить о бесправии трестов и особенно предприятий в
созданной системе . Их потребность
в денежных средствах целиком покрывалась из бюджета, собственных средств
они вообще не имели. И материально-техническое снабжение предприятий, и
распределение произведенной ими продукции осуществлялось в централизованном
порядке, причем все расчеты производились без участия денежных знаков.
Добавим к этому, что всевластие главков ВСНХ сопровождалось резким сужением
прав местных совнархозов, анемией территориального принципа управления.
Созданная жестко административная система управления, являлась,
конечно, не только , она многим была обязана и самому А.
И. Рыкову, и не могла не носить на себе отпечаток его личности, не могла не
быть окрашенной в цвет его собственных представлений, относившихся к
рассматриваемому этапу развития страны.
Могут возразить: но ведь А. И. Рыков был-де за широкую коллегиальность
в управлении? Да, был, ко чаще в своих выступлениях. Нельзя, однако, на
одной стороне медали отчеканить и орла, и решку. В действиях Рыкова в эти
годы явно доминировала тяга к жесткому единоначалию, которое на практике в
короткий срок вытеснило коллегиальные формы и стало господствующей формой
хозяйственного руководства, гораздо более адекватной авторитаризму
административной системы . Так, если в 1918 г. было
всего 28 единолично управляющихся предприятий, что составляло 3,4 % от
общего числа обследованных статотделом ВСНХ предприятий, то в 1919 г. их
уже было 90(10,8 %), в 1920 г. - 592 (71,2 %), а летом 1921 г. - 754 (90,7
%)[11].
Оправдала ли себя политика , в разработке и реализации которой самое деятельное участие принимал и А. И. Рыков? Вопрос сложный. Система управления производством и обращением, сложившаяся в эту тяжелую для народа пору, была мобилизована в полном соответствии с духом известного лозунга , и с этой точки зрения она, конечно, способствовала достижению победы пришедших к власти новых политических сил в драматической Гражданской войне. Но с экономической точки зрения оценка результатов выглядит куда менее привлекательной. В самом деле, административно-военная система стремительно и безжалостно разрушала народное хозяйство страны. Катастрофическое падение производительности труда в промышленном производстве привело последнее в жалкое состояние. Так, в 1913 г. было добыто железной руды 550 млн. пудов, а в 1920-м - 9,4 (то есть 1,7 %). Чугуна в 1913 г. было выплавлено 256,8 млн. пудов, а в 1920-м - 7 (2,7 %). Думается, вряд ли есть необходимость в продолжении иллюстраций.
Понятно, что подобное сокрушение промышленности повлекло за собой
тяжелейшие нарушения в области ее взаимоотношений с сельским хозяйством.
Город уже не удовлетворял даже самые минимальные потребности деревни. Ее
удручающее положение многократно усугублялось проводимой продразверсткой.
Крестьяне лишились, таким образом, каких бы то ни было стимулов к
производству сельскохозяйственной продукции, сознательно сокращая его до
размеров, необходимых для элементарного пропитания семьи и возвращаясь к
средневековым формам патриархального
хозяйствования. Все это в совокупности с отказом от товарно-денежных
отношений делало неизбежным и угрожающим регресс аграрной экономики,
превращало крестьянство из политического союзника пролетариата в его врага.
Опыт нашей страны красноречиво свидетельствует о том, что на капитал, тотальная национализация средств
производства, уничтожение всякой частной собственности так и не стало
синонимом претерпели столь .же крутые изменения, как и многим другим
экономистам (но далеко не всем!), А. И. Рыкову удалось преодолеть
сильнейшее притяжении ослепительно соблазнителей идеи в
«коммунистический рай>. Он сумел отрешиться от убеждения ортодоксов марксизма, в соответствии с которыми выход из экономического
тупика военного коммунизма заключается в необходимости еще большего и напряжения сил, в разработке . Согласно их убеждениям, хозяйственный
развал есть следствие самых заурядных просчетов, печальный результат
фактического отсутствия такого плана, который нужно не просто . Тем самым план уподоблялся ими магической нити Ариадны,
позволяющей уверенно двигаться по запутанному лабиринту народно-
хозяйственных проблем. Однако после длинной дискуссии и скучных прогулок по
, даже наиболее (1922) Рыков с мастерством
профессионального экономиста обнажает болевые точки хозяйственного
организма страны, такие, в частности, как высокий уровень себестоимости
продукции, намного превышающий довоенный, отсутствие надлежащего
материального и стоимостного учета на предприятиях и в объединениях,
произвольное установление цен или , волюнтаристская торговая политика и т. п.
Все это, разумеется, препятствует, а точнее говоря, делает невозможными
постановку и осуществление подлинного хозяйственного расчета, без которого
немыслима экономическая система управления. Отсюда: , за точный учет производства, за бережное отношение к
каждой копейке, максимально-экономное расходование средств - должны стать
одним из актуальнейших лозунгов ближайшего времени>.
Но коренная перестройка административной системы, внедрение
подлинного, не формального хозяйственного расчета возможны лишь при условии
упразднения чрезмерного бюрократического, удушающего все местные новации
централизма. Разумеется, столь крутой поворот рыковской мысли от идей
суперцентрализации управления еще в 1920 г. к идеям расширения
самостоятельности мест в 1921 г. не мог не вызвать разнообразных упреков со
стороны соратников по партии, ВСНХ и СНК. Рыков отбивался достойно. В
выступлении на IV съезде Советов народного хозяйства он специально
подчеркнул: . Как он позднее, уже в
1923 г., признавался в своей речи на XII съезде РКП(б), ему