9 февраля 1844 г. в Санкт - Петербурге в семье литературно- театрального деятеля и преподавателя истории Второго кадетского корпуса
Фёдора Алексеевича Кони и актрисы Ирины Семёновны Юрьевой родился второй сын, Анатолий.

Его отец Фёдор Алексеевич Кони (1809-1879гг) был сыном московского купца, получил довольно широкое образование.

Будучи студентом медицинского факультета Московского университета он одновременно посещал лекции на словесном факультете вследствие, чего у него появился большой интерес к литературе и особенно к драматургии. Уже тогда
Ф.Кони перевёл с французского языка драму Виктора Дюконжа «Смерть Каласа», которая 1830 г была поставлена на сцене Московского императорского театра.
Успех пьесы был замечен директором императорских театров Ф.Какошкиным, советы которого побудили Ф.Кони посвятить себя драматической литературе и изучению теории и истории искусства.

В 1836 г. Ф. Кони переезжает из Москвы в Петербург, где занимает должность преподавателя истории во Втором кадетском корпусе. Здесь Ф.Кони написал своё большое произведение «История Фридриха Великого» за которое позже Иенский университет возвел его в степень доктора философии. Однако главным занятием Ф.Кони была журналистика. Он редактировал и издавал
«Литературную газету», журнал «Репертуар и Пантеон». Им написана фундаментальная книга «Русский театр, его судьба и его историки». Водевили
Ф.Кони неоднократно издавались и в годы Советской власти.

Мать Анатолия Фёдоровича Кони Ирина Семёновна Юрьева, по сцене
Сандунова (1811-1891гг),-актриса и писательница - родилась в семье помещика
Полтавской губернии. В 1837г. под влиянием своего родственника, известного в то время писателя А.Ф.Вельтмана, она издала свой сборник рассказов.
Вскоре после этого она поступила на императорскую сцену - сначала в Москве, а затем связи с замужеством в Петербурге, где выступала на сцене более 15 лет, талантливо исполняя преимущественно комические роли. Ирина Семёновна сотрудничала в «Литературной газете» и в других изданиях, опубликовала ряд повестей.
Крёстным отцом А.Кони был известный писатель, первый русский исторический романист И.И.Лажечников, он был знаком с А.С.Пушкиным, который приветствовал его литературную деятельность.

В семье, где часто бывали лучшие представители театра и литературы 40-50- х годов 19 в., Анатолий научился любить художественное слово и почерпнул веру в искусство и литературу. От матери и отца он унаследовал литературный талант, серьёзное отношение к театру, любовь и уважение к его деятелям.
Юный Кони встречался с Некрасовым, Григоровичем, Полонским и многими видными литераторами того времени. Частыми гостями семьи Кони были известные артисты, художники, журналисты.

Отец и мать А.Кони были люди полные любви к просвещению, впитавшие в себя идеализм 40-х годов прошлого века.

Начальное образование Анатолий получил в доме родителей. И мать, и отец, воспитывали детей, требовательно относились к ним , прививали им уважение к самостоятельному труду, почтение к старшим. Вспоминая годы детства , А.Ф.
Кони приводит такой эпизод: «Жил у нас лакей Фока. Человек огромного роста.
Он меня любил чрезвычайно и в свободные минуты объяснял мне по-своему законы физики и механики, стараясь подтвердить свои слова опытами, всегда , впрочем, неудачными. Не могу припомнить по какому случаю мне показалось , что он меня обидел, и я, в пылу гнева, назвал его дураком. Это услышал отец из своего кабинета и, выйдя, больно наказал меня и позвав затем Фоку, приказал мне стать перед ним на колени и просить прощения. Когда я это исполнил, Фока не выдержал, тоже упал передо мною на колени, мы оба обнялись и оба рыдали на весь дом».(1.)
Увлекаясь учением немецкого философа Канта, Ф.А.Кони и в воспитании сыновей следовал Кантовскому правилу: человек должен пройти четыре ступеньки воспитания- обрести дисциплину; научится себя вести; стать морально устойчивым. Всё это прививалось юноше. Главной же целью воспитания было научить детей думать.

С 1855 по 1858 гг. Анатолий учился в немецкой школе при церкви св. Анны на Кирочной улице Петербурга и получал в основном такие оценки: «хорошо»,
«очень хорошо», «довольно хорошо». 1856 г. при отличном поведении он получил 14 поощрений, в 1857г. -12.(1.) в 1858 г. А.Кони переходит в четвёртый класс второй Петербургской гимназии.
Вначале учёба в гимназии шла с некоторым напряжением и неровно, но в последствии всё лучше, и в1859-1861гг. Знания по всем предметам были оценены на «отлично». По решению Совета гимназии Кони были вручены похвальные свидетельства-«Грамоты первого достоинства». В грамотах указывалось, что они выданы» для предъявления родителям».(2.)

Занятия в гимназии Анатолий сочетал с углублённым изучением истории
России , он интересовался русской и зарубежной классической литературой, участвовал в издании рукописного журнала «Заря». Но больше всего его занимала математика. К нему на консультации шли многие гимназисты, и в последний год учёбы в гимназии Анатолий имел учеников по математике.

Директор второй Петербургской гимназии Никита Власов знакомил гимназистов с произведениями выдающихся писателей Гончарова, Тургенева и др.. Тем , кто нуждался, Н.Власов помогал доставать уроки как репетиторам или подготовителям для поступающих в гимназию.(1.) с теплотой вспоминает А.Ф.Кони учителей, оказавших большое влияние на гимназистов, и среди них любимого учителя истории В.Ф.Эвальда: «Его доброе и отчасти насмешливое отношение к ученикам было соединено с увлекательным изложением предмета. Мы ждали его урока и слушали его с радостным чувством».(2.)

Будучи гимназистом, А.Кони посещал лекции знаменитых профессоров
Петербургского университета, жадно следил за отечественной и зарубежной литературой. «Вступление в юность (16-20 лет) совпало для меня, - пишет
Кони, - с удивительным расцветом русской литературы в конце 50-х и начале
60-х годов».(1.) В начале своей жизни Анатолий Фёдорович увлекался произведениями старшего поколения русских классиков, а затем долгие годы дружил и часто встречался с ними.

В гимназические годы Анатолий жадно вчитывался в произведения
И.С.Тургенева, сыгравшего по словам Кони, «влиятельную роль в умственном и нравственном развитии людей моего поколения».(2.) До Тургенева молодое поколение в русских городах - дети чиновников, купцов, людей свободной профессии имело смутное представление о народе, русских крестьянах и бесправных условиях их жизни. Тургенев же своими «Записками охотника», а вслед за ними Некрасов поэмой «Кому на Руси жить хорошо» познакомил эту молодёжь с «сеятелем и хранителем» русской земли, дали возможность заглянуть в его душу и оценить тот тихий свет, который в ней горит, понять и полюбить его».

Можно безошибочно утверждать, что любовь к Пушкину и русскому языку появилась у Анатолия Фёдоровича в результате сильного влияния со стороны
Тургенева и Некрасова.

«Посвятив бессмертному гению Пушкина своё произведение «Нравственный облик Пушкина», А.Кони уже в юные годы понял, что Пушкин был преисполнен подлинного чувства и искания правды, а в жизни правда проявляется прежде всего в искренности в отношениях с людьми, в справедливости при обращении с ними. Этому принципу А.Кони следовал всю жизнь».(2.)

Не меньшее влияние на Анатолия Кони оказал И.А.Гончаров. «С мыслью о
Гончарове скажет уже в зрелые годы А.Кони, -связывается у меня благородное воспоминание впечатления юных лет в незабвенные для русской литературы времена, когда в конце пятидесятых годов, как из рога изобилия, сыпались чудные художественные произведения , когда появились «Дворянское гнездо» и
«Накануне», «Тысяча душ» и «Обломов», «Горькая судьбина» и «Гроза»»,(1.)

По словам Кони, Гончаров, стремился изобразить истинную природу русского человека, его национальные свойства независимо от общественного положения.

За годы, проведённые в гимназии, Анатолий обогатился разнообразными знаниями. Он начал задумываться о своём дальнейшем образовании. Занятия репетиторством убедило Кони в том, что его удел - математика.

« В мае 1861г. несколько питомцев Второй Петербургской гимназии решили уйти из шестого класса гимназии и поступить в Петербургский университет. Ещё гимназистами многие из них ходили на блестящие чтения известного русского историка Н.И.Костомарова и в мечтах уже были в университетских стенах».(2.) О лекциях Н.И.Костомарова у Анатолия
Федоровича сохранились самые лучшие воспоминания. В 1925 году в письме К академику С.Ф.Платонову он писал: «Ещё гимназистом в 60 году и затем студентом математического факультета в 61 году ходил я жадно слушать его увлекательные, богатые образами и цитатами лекции, а затем по закрытии
Университета слушал его публичные лекции об Иоанне IV в зале Городской думы...Когда, уже В Москве, в 63 году, я прочёл объявление о входе в свет
«Северорусских народоправств», я так возжаждал иметь эту книгу, что, несмотря на своё скудное студенческое житиё, подверг себя большим лишениям, чтобы через два месяца имел радость погрузится в её чтение. Это были незабываемые часы; и до сих пор , глядя на неё, стоящею в шкапу перед моим рабочим столом, я смотрю на неё, как на верного друга моей юности, и сам
Костомаров восстаёт передо мною как живой».(1.)

Для того чтобы раньше времени поступить в университет, нужно было держать экзамен в качестве лица, получившего домашнее воспитание, в особой испытательной комиссии. В течении семи дней предстояло держать экзамены по всем предметам гимназического курса, выбирая для этого любые дни. Экзамены принимали учителя гимназии, но под председательством профессоров университета. По итогам экзаменов А.Ф.Кони был зачислен студентом на математический факультет по чисто математическому разряду.

В декабре 1861 г. Петербургский университет был закрыт на неопределённый срок из-за волнений студентов. К этому времени А.Кони успел прослушать не более 20 лекций по математике. Заниматься математикой самостоятельно, на дому, было нелегко, и Кони начал подумывать о переходе на другой факультет. Как-то в семье своих знакомых он встретился с двумя юристами, служившими в ведомстве Министерства внутренних дел. Оба они отличались весьма либеральными взглядами и были захвачены идеями предстоящей судебной реформы. Эта встреча глубоко запала в душу Анатолия и заставила его усомниться в правильности рекомендаций отца в отношении учёбы на математическом факультете Он всё больше склонялся к тому, чтобы оставить занятия математикой. В записках А.Ф.Кони за 1912 г. есть такое признание: «В гимназии я много занимался математикой уверил себя, что люблю её, смешивая трудолюбие со способностью».(1.)

В связи с закрытием Петербургского университета профессорам юридического и филологического факультетов было разрешено при посредстве особого организационного комитета открыть ряд публичных курсов. Но вскоре они были запрещены. Начались поиски юридических книг. В библиотеке отца таких книг не оказалось. В книжной лавке на Литейном Кони приобрёл произведение известного профессора Д.И.Мейера «Русское гражданское право
.Часть общая.». Многие годы спустя Анатолий Фёдорович отметит в своих воспоминаниях: «Эта книга решила судьбу моих дальнейших занятий, и владельцу маленькой лавочки...был бессознательным виновником того, что я сделался юристом».(1.)

Летом 1862 г. Министерство народного просвещения объявило, что петербургский университет не будет открыт в следующие учебные годы. Не желая терять времени, Кони решил поступить в другой университет, и выбор пал на Московский. Лекции на публичных курсах окончательно укрепили решимость Анатолия стать юристом, а в августе 1862 г. он записался в число студентов второго курса юридического факультета Московского университета.

Здесь А.Кони целиком ушёл в науку. Будущий юрист стремился обогатится разнообразными знаниями. Живя в Москве, Анатолий установил контакты с литературно-театральными деятелями, хорошо знавшими его родителей. Занятия в университете помогали Кони приобрести прочные юридические и философские знания, а личные знакомства с деятелями культуры поддерживали в нём живой интерес к разнообразным явлениям нравственной, общественной и государственной жизни.

Переезд в Москву дал Возможность Анатолию обрести полную независимость: он живёт на частной квартире снимая комнату, отцу категорически запрещает посылать ему деньги на расходы.

Вспоминая это, А.Ф.Кони писал: «Желание «стоять на собственных ногах» и не быть никому обязанным в средствах к существованию было довольно распространенным в годы моей молодости и проводилось некоторыми с крайней последовательностью и без всяких уступок. Это направление захватило и меня, и я, начиная с шестого класса гимназии, стал жить своим трудом, занимаясь переводами, давая уроки и упорно отказываясь от той скромной помощи, которую мне мог оказывать мой отец».(1.) Так Анатолий Фёдорович давал в течении трёх лет уроки истории, словесности, ботаники , физики, анатомии и физиологии дочерям штатного генерала Шлыкова, и всё это ему не мешало успешно учиться. Его интересовало всё: содержание и значимость учебного материала, методика лекций, а главное -философская направленность как лекций, так и лекторов, которыми являлись Восторгающие Кони профессора
Московского университета.

Уже после смерти А.Ф.Кони академик С.Ф.Платонов писал, что «влияние
Чичерина на молодого Кони было решающим моментом в создании духовного его склада, определившим миросозерцание Анатолия Фёдоровича и принципы его поведения на службе и частой жизни».

Борис Николаевич Чичерин, вспоминает Кони, «читал нам обширный курс государственного права, который вошёл потом и в его «Курс государственной науки», представляющий целые ряды возвышенных страниц, с которых льётся горячая и убеждённая проповедь человечности, правосудия и безусловной справедливости».(2.)

С такой же восторженностью отзывался Кони и прочитанном Чичериным на юридическом факультете обширном курсе «Истории политических учений». Эти лекции, названные Кони «своего рода откровением общечеловеческих идей», по его словам, основательным образом знакомили студентов «с философией вообще в лице её важнейших представителей».(1.)

Особенностью Б.Н.Чечерина как учёного Кони считал то, что он неуклонно шёл своей дорогой, оказывая могучее воздействие на юные умы.

Б.Н.Чичерин был одним из лидеров либерально-западного крыла в русском общественном движении. Он резко отрицательно относился к деятельности революционных демократов. В 1858 г. Выезжая в Лондон для переговоров с А.И.Герценом по поводу изменения направления журнала «Вольная русская пропаганда». Однако попытка склонить Герцена к уступкам либерализму закончилась полным разрывом между Герценым и Чичериным. Этот разрыв стал этапом в размежевании либерализма и демократии в русской общественной мысли второй половины ХIХ в.

Как известно, Чичерин характеризовал крестьянскую реформу 1861 г. как «лучший памятник русского законодательства» , а лучшей формой государства для России считал самодержавие.

Многие из этих убеждений своего учителя Анатолий Фёдорович разделял.
Он действительно относился с большой симпатией к Б.Н.Чичерину, состоял в дружеской переписке с ним, а после его смерти с его женой. А.Ф.Кони посвятил памяти Чичерина четвёртое издание своих «Судебных речей».

Никиту Ивановича Крылова Кони называл «самым выдающимся профессором на юридическом факультете», а воспоминания о нём считал ни чем неизгладимым. Образ Крылова он неразрывно связывал с Московским университетом и с лучшими минутами, проведёнными его стенах. Не случайно своё первое большое произведение «Судебные речи 1868-1888.» А.Ф.Кони посвятил его памяти. По словам Кони, студенты считали Н.И.Крылова
«профессором-поэтом»,т.к. он вносил яркую историческую окраску в изложение догм римского права, что придавало его лекциям живность.

Курс гражданского судопроизводства читал К.П.Победоносцев - будущий обер-прокурор Святейшего синода.

А.Ф.Кони считал, что из лекций Победоносцева студенты выносили ясное понимание задач и приёмов истинного правосудия пореформенного времени
2мог ли я тогда думать, - писал А.Ф.Кони , что через четверть века после этого тот же Победоносцев, к которому я вынес из Университета большую симпатию, как к своему профессору, будет мне говорить с презрением «о той кухне, в которой готовились судебные уставы», и, сделавшись моим влиятельным хулителем, станет жаловаться на то, что я «ставлю палки в колёса миссионерской деятельности православного ведомства моим публичным обер - прокурорскими заключениями по вероисповеданным преступлениям, дела которых доходили до кассационного департамента».(1.)

Профессор В.С.Соловьев во всеоружии богословских знаний, по словам
Кони, поражал начитанностью и глубоким проникновением в многообразные и труднодоступные источники знания. Кони разделял нравственную сторону концепции В.С.Соловьева и высоко ценил его произведение «Оправдание Добра», которое, по мнению Кони, представляло собой «цельное и систематическое изложение его взглядов на содержание и задачи нравственной философии».(1.)

Можно говорить так же о влиянии на юного Кони таких известных учёных- юристов, как А.Д.Градовский, В.Д.Спасович и др..

Студентом А.Ф.Кони часто посещал литературные вечера, на которых выступали Некрасов, Достоевский, Писемский, Майков, Анухтин и др.. Он был неизменным участником собраний Общества любителей российской словесности, где, по его словам, собиралась вся мыслящая Москва. На заседаниях этого общества Кони слушал Одоевского , Погодина; в доме М.С.Щепкина он встречался с А.Майковым и многими видными деятелями русского театра того времени.

Ещё в студенческие годы Анатолий Фёдорович Кони начинает тщательно изучать произведения немецкого философа Иммануила Канта: «Критику практического разума» и др.. «В зрелом возрасте Кони неоднократно ссылается на философские концепции Канта, находя «раскаты мощной мысли» его « в всех позднейших учениях о проявлениях человеческого духа». Кони импонирует вытекающее из возвышенного и глубокого учения Канта» «справедливое отношение к человеку, выражающееся в сознательном и беспристрастном поставлении себя на его место в данном случае».(1.) Несомненно , что высокая оценка Канта, этого, по словам Кони, «Петра Великого новейшей философии»(2.),связана с тем, что основная категория этики Канта-
«категорический императив» служит своеобразным обоснованием равенства в области морали, а отрицание оценки моральных достоинств человека по его практическим делам говорит об отклонении Кантом узкоутилитарного понимания нравственности, расчётливого практицизма и торгашеского духа буржуазного общества».(3.)
На формирование мировоззрения студента-юриста, стремившегося и к философским знаниям, определённое влияние оказали также произведения позитивистов, получившие широкое распространение в России В1860-1870гг..
«Вслед за позивитивизмом «властительницею дум», - по словам А.Ф.Кони, - сделалась пессимистическая философия Шопенгауэра и затем Гартмана».(1.)

В студенческие годы Анатолий Фёдорович общался со студентами и преподавателями не только в стенах университета аудиторий. Так из бывших петербургских студентов, переехавших учиться в Москву, образовался дружеский кружок, состоявший преимущественно из слушателей философского факультета. Членом этого кружка, был в частности, студент исторического факультета Московского университета В.О.Ключевский, который вскоре завоевал уважение своих товарищей. Диспуты в основном велись вокруг тех или иных исторических явлений применительно к российской действительности. Но это был единственный кружок в котором принимал участие А.Кони. Никаких политических целей этот кружок, конечно, не ставил, и тем не менее участие в нём оказало влияние на становление мировоззрение А.Ф.Кони.

Социально-политическая обстановка в России, конечно, не могла не наложить свой отпечаток на сознание молодого человека. Университетские годы
Анатолия совпали с серией реформ Александра II . В итоге крестьянской реформе 1861 г. было освобождено более 22 млн. помещичьих крестьян, но реформа сохранила крупное землевладение и ряд других атрибутов крепостного права. Крестьянство ответило на неё многочисленными волнениями. В 1864 г. были объявлены Земская и Судебная реформы, 1860-1870 гг. Проведены военные реформы. Всё это было движением по пути превращения феодальной монархии в монархию буржуазную. Создавались более благоприятные условия для развития капиталистических отношений и в промышленности, и в сельском хозяйстве.

Чаяния и интересы крестьян выражало революционно-демократическое направление в общественном движении России, представленное разночинцами. В целом прогрессивную роль играло студенчество. Оно не было единым ни по социальному составу, ни по политическим взглядам, но настроено было оппозиционно к правительству. Большой размах приобрело антиправительственное движение студентов в Московском и Петербургском университетах. В студенческой среде всё большие симпатии завоёвывала деятельность русских революционеров демократов: Чернышевского, Огарёва,
Добролюбова и др. В России зарождалось подпольное революционное движение.

Свидетелем всего этого был студент юридического факультета
Московского университета Анатолий Кони, о котором многие годы спустя его современник и коллега по науке и литературе академик С.Ф.Платонов скажет:
«Рождённый в 1844 г. Анатолий Фёдорович стал юношей к 1860 г. и именно в эпоху эту созрел как личность с известным характером под влиянием всей совокупности бытовых условий того времени, в кругу тех мыслей и чувств, которыми направлялась идейная жизнь тех лет... Мягкий, но устойчивый и очень определённый в своих вкусах и взглядах, впечатлительный и восприимчивый, трудолюбивый и склонный к систематизации своих знаний, Кони и в юности отличался широтою умственных интересов и тонкостью понимания людей и их отношений, что он доказал блестящими характеристиками своих профессоров, сослуживцев по судебному ведомству и многих писателей. Но он был тем, что называлось в его пору индивидуалистом, и не годился ни для какого-нибудь кружкового катехиза, ни для стадных выступлений в составе увлеченной в движение толпы. Таким индивидуалистом он оставался всю свою жизнь и постоянно держался одиночкою независимо от всяких общественных и политических группировок. Таковою была природа Кони. Она обратилась в яркий и красивый характер под влиянием, во-первых, той среды, в которой он воспитывался, а во-вторых, той эпохи, в которую он начал свой жизненный путь».(1.)

«Сын человека 40-х годов Анатолий Фёдорович стал человеком 60-х годов, которые, по его словам, «заключали в себе всеобщую обновляющую силу»
, и это привлекало его внимание. Манифест 1861 г. об освобождении крестьян и последовавшие за ним реформы в других областях жизни, в частности
Судебная реформа 1864 г., увлекли молодого юриста. Он воспринял великие принципы права, справедливости и свободы, которыми были проникнуты лекции его любимых учителей, но он не вмешивался в общественную, не всегда легальную борьбу и сосредоточил свою энергию и способности на воплощении новой законности и высоких принципов гуманизма в сфере его официальной деятельности. В реформах Александра II он видел «обновляющую силу» общественных преобразований. Они настолько увлекли его, что стали центральной магистралью на его жизненном пути».(1.)

Диссертация Анатолия Кони

«О праве необходимой обороны».

К моменту завершения учёбы А.Кони на юридическом факультете вышли в свет Судебные уставы 1864 г. Спустя многие годы А.Кони скажет, что по ним
«учились великому делу правосудия».(2.)

Молодые юристы увлечённо изучали Судебные уставы, видя в их использовании предстоявшее торжество справедливости. Кони в дополнение к полученным в университете знаниям по уголовному праву усиленно изучает труды иностранных учёных - произведения Бернера, Буатара и Ортолана, знакомится с русскими историческими источниками. Это изучение, - пишет он,
- навело меня на мысль написать кандидатскую диссертацию «О праве необходимой обороны». Я стал заниматься этой темой весьма усердно, с жадностью отыскивая везде, где можно, материалы. В январе 1865 года я засел за написание и проводил за ним почти все вечера, памятные мне и до сих пор по невыразимой сладости первого научного труда».(1.)

К марту 1865 г. работа была закончена. Совет университета принял решение напечатать её в «Приложении к Московским университетским известиям». Летом 1865 г. Кони окончил Московский университет, а в конце года в университетской типографии вышел первый том «Приложения...», в котором была помещена работа А.Кони «О праве необходимой обороны».

Это было первое и единственное историко-критическое и догматическое изложение учения о праве необходимой обороны в русской литературе. Этот трактат показал, что его автор, выпускник юридического факультета, отличается умением разбираться в сложных юридических проблемах, непосредственно затрагивающих политические вопросы.

Именно это и привлекало внимание цензуры. Вскоре на имя начальника
Главного управления по делам печати последовал рапорт чиновника особых поручений при министре внутренних дел. В рапорте сообщалось, что, « разобрав на основании теории вопрос об этом праве, автор рассматривает условия применения оного, причём касается необходимой обороны против лиц, облечённых властью... допускает необходимую оборону в случае явного противоречия закону. Мнение это основано на том, что достоинство государственной власти нисколько не потерпит от подобного права и скорее значительно выиграет, если она будет строгою блюстительницею закона и будет одинаково смотреть на всех отступников закона, невзирая на общественное положение. Затем доказывается необходимость уважения к закону со стороны государственной власти, которая заканчивается нижеследующим выражении:
«Власть не может требовать уважения к закону, когда сама её не уважает, граждане вправе отвечать на её требование: «врачу, исцелись сам». Очевидно,
- писал далее чиновник, - что учение о праве необходимой обороны против незаконных действий агентов государственной власти противоречит достоинству этой власти, которая в таком случае является зрительной защиты самих граждан и никак не блюстительницей закона. Сверх того, заключение автора о праве граждан оправдывать своё неуважение к закону действиями государственной власти едва ли может быть удобным при настоящем настроении молодёжи, которая преимущественно пользуется этим изданием».(1.) В рапорте отмечалось, что , говоря о необходимой обороне личности, автор касается нарушения домового права. В сфере своего жилища гражданин - полный хозяин и, следовательно, по мнению автора книги, имеет естественное право не допускать в него постороннего вторжения. Подобное учение о неприкосновенности домашнего очага, говорилось в рапорте, едва ли удобно распространять в настоящее время.(2.)

На основе этого рапорта Совет Главного управления по делам печати решил «сообщить изложенное в рапорте ... министру народного просвещения, о чём представить на благоусмотрение Его Высокопревосходительства г. министра внутренних дел».(3.)

Так возникло «дело Кони», которое поступило к министру народного просвещения. А.Кони получил официальное приглашение «пожаловать для объяснения по делу» к исполняющему в то время обязанности министра
И.Д.Делянову. В ходе «объяснения» министр просвещения заключил, что «Совету университета всё-таки придётся поставить на вид и запретить отдельное издание Вашего труда».(1.) Однако этим запретом дело не закончилось, так как диссертация А.Кони была напечатана не только в «Университетских известиях», но и отдельными оттисками. Главное управление по делам печати вновь рассмотрело диссертацию Кони по существу, и едва не привлекло: её автора к судебной ответственности по обвинению в нарушении некоторых статей действовавшего уголовного законодательства. И лишь после предоставления справки Московского цензурного комитета о том, что книга отпечатана в количестве 50 экземпляров, на отношении Московского цензурного комитета появилась резолюция: «Господин министр признал возбуждение судебного преследования неудобным, так как книга отпечатана лишь в 50 экземплярах».(2.)

Таким было начало пути в науку и практику А.Ф.Кони, которому в то время было 22 года. Что же касается содержания его выпускной работы, то оно действительно представляет большой интерес и свидетельствует об исключительной даровитости автора, которому предстояло пройти большой сложный жизненный путь и развить свои первоначальные идеи в ряде других произведений, а в практической деятельности по мере возможности проводить их в жизнь. Однако перипетии, связанные с первым печатным произведением, видимо, оставили глубокий след в сознании автора: в дальнейшем инцидентов с цензурой не возникало. Что же касается автора работы «О праве необходимой обороны» А.Ф.Кони, то он с достоинством вступил на судебно-прокурорское поприще и в юридическую науку.

В начале своего служебного пути Кони имел секретарские должности в судебных палатах Петербурга и Москвы. Он быстро освоил свои обязанности, чётко их выполнял и по рекомендации тогдашнего прокурора Московской судебной палаты Д.А.Ровинского в конце 1867 г. был назначен товарищем прокурора Московской судебного округа. Его назначение в Харьков совпало с периодом упразднения старого суда и проведения в жизнь Судебной реформы
1864 г. Среди новых сослуживцев, был и его университетский друг
С.Ф.Морошкин, также занимавший должность товарища прокурора. С семьёй
Морошкина Анатолий Фёдорович был очень дружен, особенно с его сестрой
Надеждой.

В Харькове началась кипучая деятельность Кони по претворению в жизнь идей и положения судебной реформы. Он дни и ночи изучал уголовные дела, раскрывал преступления, готовил обвинительные речи, инструктировал и направлял работу присяжных заседателей, требуя неукоснительного и точного исполнения законов. Он установил деловые контакты с видными учеными области судебной медицины и использовал их знания, опыт в раскрытии сложных и запутанных уголовных дел. «Новая деятельность совершенно затянула меня в свои недра и заставила посвятить ей все свои силы и время, - пишет он в марте 1868 г. -... Стоит побывать в глухих уездах... стоит посмотреть на массу невежества и грубости... чтобы понять, сколько пользы может принести добросовестный деятель и особенности юрист своею работой в этих захолустьях... У меня... дело в 4 томах на 2200 листах, с 14 обвиняемыми и
153 свидетелями (дело о подделки и продажи рекрутских квитанций, дело гнусное по тем гнусным последствиям, которые оно имело для 26 человек наглейшим образом обманутых мужиков )».(3.) Требование 23-летнего товарища прокурора точно исполнять законы, справедливо их применять вскоре привлекло к нему внимание коллег и публики. За ним закрепилось кличка «свирепый прокурор», а в залах судебных заседаний слышались сожаления, почему он не адвокат.

Вскоре по прибытии в Харьков А.Ф.Кони получил поручение руководить следствием по делу о подделке серий (в первой половине 60-х годов на юге
России появились в большом количестве поддельные серии поддельных бумаг).
Следствие по этому делу началось 1865 г. особой комиссией, но с помощью взяток и других ухищрений было приостановлено и возобновлено по поручению
Государственного совета уже новыми судебными учреждениями. Возглавив руководство следствием, А.Ф.Кони действовал настолько умело и энергично, что преступники были найдены и осуждены.(4.)

Одним из первых дел, по которому А.Ф.Кони выступил в качестве обвинителя в Харькове, было дело о нанесении губернским секретарем
Дорошенко мещанину Северину побоев, вызвавших смерть последнего. Убийство
Северина произошло накануне введения Судебной реформы 1864 г. Используя своё служебное положение, Дорошенко добился того, что уголовное сразу не было возбуждено. Однако по поводу происшествия высказывались различные догадки и предположения, появились статьи в газетах. По жалобе вдовы
Северина в 1868 г. было возбуждено уголовное дело. Его расследованием руководил Кони, он же поддерживал обвинение в суде. Смелое возбуждение дела, твёрдое отстаивание Кони своих выводов (несмотря на неблагоприятную обстановку, созданную в связи с этим делом определенными кругами в
Харькове) говорили о его принципиальной позиции, последовательности убеждений и действий. Присяжные заседатели признали Дорошенко виновным.(5.)

Напряжённая работа в Харькове и предшествовавшие ей годы учёбы и репетиторства сказались на состоянии здоровья Анатолия Фёдоровича. В 1868 г., когда ему было 24 года, у него обнаружился резкий упадок сил, малокровие и участились горловые кровотечения после продолжительного напряжения голоса. По совету своего друга профессора судебной медицины
Лямбля, рекомендовавшего отдых, но отдых деятельный, А.Ф.Кони уезжает на лечение. Вспоминая этот эпизод из своей жизни (совет профессора: «Нужны новые впечатления... и пиво!»), А.Кони записал в последствии: «... я с благодарным чувством вспоминаю этот совет «чудака», которому вполне и с успехом в своё время последовал».(6.)

Пребывание за границей (три с половиной месяца) Кони использует как для лечения, так и для расширения своего кругозора. 20 сентября 1869 г. в письме из Парижа С.Ф.Морошкину он дает самую подробную информацию о знакомстве с практикой работы судов в Германии, Франции, Бельгии. На её изучение он тратит значительную часть времени, целые дни проводит в залах заседаний судов, встречается с прокурорами, адвокатами, просматривает литературу, анализирует тенденции развития судебной практики по уголовным делам.(7.) Тщательное изучение всех тонкостей деятельности зарубежного суда, конечно, расширяло и углубляло специальные знания молодого русского юриста, давало возможность сравнивать судебные системы. Но в том же письме к Морошкину он признаётся: «Чтобы оценить Россию во многих отношениях, нужно пожить за границей, вдали от неё».(8.) В это время Кони уже подумывает о переходе с прокурорской работы на судебную. Его не оставляет мысль о сотрудничестве с кафедрами университета, об участии в учебной и научной деятельности. Во время пребывания в Калсбадене на лечении Кони знакомится с министром юстиции Российской империи графом К.И. Паленом. Они часто беседуют о делах Харьковского судебного округа. Выясняется, что предполагалось направить Кони на работу в Харьков лишь на время организации деятельности новых судебных учреждений. Перед отъездом в Россию Пален просил лишь об одном - вернуться к министру юстиции здоровым.

Впоследствии выяснится, что Кони произвел на Палена хорошее впечатление и тот активно продвигал его по служебной лестнице вплоть до должности председателя Петербургского судебного округа. По рекомендации
Палена Кони поручается председательствование по делу Веры Засулич.
Оправдательный приговор по этому делу возвысил Кони - борца за справедливость правосудия - и привел к отставке графа Палена с поста министра юстиции.

Немногим более двух лет А.Ф.Кони проработал в Харькове, но оставил о себе самые добрые воспоминания, и сам как-то сроднился с городом и коллегами по работе. В последующие годы он будет частым гостем харьковчан, а через 20 лет Совет Харьковского университета присвоит ему степень доктора уголовного права по совокупности его трудов, без защиты.

В начале 1870 г. А.Ф. Кони назначается товарищем прокурора столичного окружного суда, но работает здесь всего полгода и получает направление сначала на должность самарского губернского прокурора, а затем прокурора
Казанского окружного суда с целью создания новых судебных учреждений, предусмотренных Реформой 1864 г. итак, в 26 лет у него была ответственная и самостоятельная работа. Министр юстиции продолжает следить за деятельностью талантливого юриста, который оправдал его надежды по проведению судебной реформы в Харькове и Казани, и в мае 1871 г. назначает его прокурором
Петербургского окружного суда. В этом качестве Анатолий Фёдорович работает более четы