План
Введение стр. 2-4
1. Избранная рада стр. 5-10
2. Судебник 1550 года стр. 10-12
3. Дворцовая тетрадь стр. 12-13
4. Военная реформа стр. 13-18
A. приговор о местничестве стр. 13-16
B. испомещение “тысячи” стр. 16-18
5. Финансовая реформа стр. 19
6. “Стоглав” стр. 19-20
7. Земельные реформы стр. 21-26
8. Земская реформа стр. 26
9. Создание приказов стр. 27-29
10. Опричнина стр. 29-30
Заключение стр. 31-32
Использованная литература стр. 33
Введение
В середине XVI века продолжался процесс объединения российских княжеств в единое государство, расширение границ на Юг, Юго-восток, Восток в результате свержения ордынского ига. Территория увеличилась почти в десять раз, население перевалило отметку в 10 млн. человек и было распределено весьма неравномерно. Наиболее населенными были центральные районы от Твери до Нижнего Новгорода. Росло население городов, Москва к началу века нас-читывала более 100 тыс. жителей, Новгород, Псков - более 30 тыс., в других городах число жителей колебалось в пределах 3-15 тысяч.; городское население составляло около 2% всего населения.
Центральные районы страны были областью развитого пашенного земле-
делия с устойчивой трехпольной системой. Началось освоение черноземных
земель “Дикого поля”, отделявших Россию от Крымского ханства. При этом
практиковалась зачастую “пашня наездом” без правильного севооборота. В
нечерноземных землях использовались примитивные удобрения (навоз, зола).
Основным земледельческим орудием труда оставалась соха с железным
наконечником (ральник). Она совершенствовалась, появлялась соха с отвалом,
обеспечивающая лучшую распашку и, следовательно, рост урожая. Основными
культурами были рожь, овес, ячмень, овощные. Реже сеяли пшеницу, просо,
гречиху. В северо-западных районах возделывали лен, культуру требовавшую
меньше солнца и больше влаги. В центральных районах и Поволжье от Углича до
Кинешмы развивалось продуктивное скотоводство. В лесных районах Севера
Северо-востока промышляли пушнину, зверя, рыбу, занимались солеварением. На
базе открытых болотных руд возникали центры железоделательного производства
(Устюжна Железнопольская).
Развитие городов сопровождалось развитием ремесел, углублялась специа-
лизация, совершенствовалось мастерство. Большое развитие получило произ-
водство одежды, оружейное мастерство, обработка дерева, кож, резьба по
кости, ювелирное дело. Больших успехов достигло литейное дело, образцом
которого может служить знаменитая “Царь-пушка”, отлитая мастером Андреем
Чохоым в Москве на Пушечном дворе (район современного магазина “Детский
мир”) и украшенная искусными литыми изображениями в 1586 г.
По сравнению с предшествующим столетием возросла торговля. Крупней-
шими центрами были Новгород, Нижний Новгород, Москва, Холмогоры. Веду-щую
роль в торговле продолжают играть феодалы и монастыри. Формируется
купечество из различных слоев населения. Государство наделяло крупных
купцов привилегиями , предоставляя им судебные и податные льготы.
Богатеющие купцы часто становятся крупными феодальными собственниками.
Растет и ширится торговля с иноземными государствами. После присоединения
Казанского и Астраханского ханств открывается путь на Восток, в 1553 г. был
открыт северный путь в Скандинавию и Англию из Архангельска.
Во внутренней и внешней политике в XVI веке перед Россией встает ряд
важных вопросов. Во внутренней политике это ограничение власти крупных
удельных князей, снижение разрушительных междоусобиц, деценрализаторских
тенденций, создание и укрепление аппарата государства. Во внешней политике
- борьба с Казанским, Астраханским, Крымским ханствами, борьба за выход к
Балтийскому морю, укрепление восточных рубежей, дальнейшее освоение Сибири,
объединение всех земель вокруг единого центра, которым стала Москва
Одним из важных вопросов истории русского народа является вопрос об
Иване Грозном. Иван Грозный уже современникам казался личностью
загадочной и страшной: “Превысочайшего во-истинну и преславнейша всех
бывших, славиму же от конец небес до конец их”,- пишет о нем дьяк Иван
Тимофеев и добавляет: “... возненавиде грады земля своея ... и всю землю
державы своея, яко секирою, наполы некако рассече”. Такой же загадкой
вошел Иван IV и в историческую науку. Для большинства историков это
была психологическая проблема”; интересовали сама личность Ивана Грозного
и условия, в которых она создавалась. Перед некоторыми историками даже
вставал вопрос, был ли Грозный нормален умственно. Но уже в трудах
Соловьева и Платонова были сделаны попытки подойти к этому вопросу иначе:
они расценивали деятельность Ивана IV как момент решительной схватки
“государственного начала”, воплощенного этим грозным государем, с удельной
стариной.
Н. П. Павлов-Сильванский увидел в эпохе Грозного переходный момент от
феодализма к сословной монархии, а его выводы легли в основу взглядов Н.
А. Рожкова и М. Н. Покровского об эпохе Ивана IV. Если русская
историография и “школа Покровского” не сумели научно разъяснить
значение Ивана Грозного в русской истории, то западноевропейские
историки были в этом отношении совершенно бессильны; в лучшем случае они
повторяли выводы Соловьева, Ключевского или Платонова.
К источникам, рассказывающим об эпохе Ивана IV, относятся записки
опричника Генриха Штадена, вышедшие почти одновременно с русским переводом
записок Таубе и Крузе; к иностранным источникам относится также
сказание Альберта Шлихтинга. Не менее важны переписка Ивана Грозного с
опричником Василием Грязным и собрание актов времен опричнины. Все эти
публикации позволили заново осветить темные вопросы, связанные с реформой
Ивана IV.
Вопрос о необходимости коренного пересмотра оценки Ивана Грозного в
нашей литературе был поднят Р. Ю. Виппером в его книге, вышедшей в 1922
г. Взяв на себя задачу исторической реабилитации Ивана Грозного, Р. Ю.
Виппер показал его как выдающегося государственного деятеля, дипломата и
стратега, вполне выдерживающего сравнение с такими крупными
историческими деятелями, как Петр Великий. Сила аргументации автора
заключается в том, что он ставит Ивана IV в окружение государственных
деятелей современной ему Западной Европы, и на международном фоне
московский самодержец вырастает в мощную, величественную фигуру[1].
избранная рада
Перед новым правительством встал вопрос о путях преобразования
государственного аппарата. Первые шаги к реформам выразились в созыве 27
февраля 1549г. расширенного совещания на котором присутствовала Боярская
дума, освященный собор, воеводы, а также боярские дети и “большие” дворяне
(очевидно, московские). Февральское совещание 1549г. (“Собор примирения”)
было фактически первым Земским собором. Его созыв ознаменовал превращение
Русского государства в сословно-представительную монархию, создание
центрального сословно-представтельного учреждения. Чрезвычайно важно было
то, что важнейшие государственные мероприятия начинают приниматься с
санкции представителей господствующего класса, в числе которого
значительную роль играли дворяне.
Решение Собора 1549г. показало, что правительство собиралось в дальнейшем использовать поддержку как боярства, так и дворян. Оно было явно не в пользу феодальной аристократии, так как она должна была поступиться рядом своих привилегий в пользу основной массы служивого люда. Отмена подсудности дворян (в дальнейшем Судебник 1550г.) означала постепенное оформление сословных привилегий дворянства.
В связи с тем, что в феврале 1549г. было решено “давать суд” если
человек обратился с челобитным на бояр, казначеев и дворецких, создается
особая Челобитная изба, которой ведал А.Адашев и, возможно, Сильвестр.1
Автор Пискаревского Летописца дает ее расположение у Благовещения в Кремле.
Но в действительности местонахождение Челобитной избы не вполне ясно: у
Благовещения находилось помещение казны. Не будучи формально казначеем,
Адашев в 50х годах XVIв. фактически возглавлял деятельность государственной
казны.2 Но во всяком случае связь возникновения Челобитной избы с реформами
середины века несомненна. В Челобитную избу поступали челобитные на имя
государя, здесь же по ним принимались решения- Челобитная изба была бала
своего рода высшим апелляционным ведомством и контрольным органом,
надзиравшим над другим правительственным учреждением.
Одновременно с “Собором примирения” происходили заседания и церковного собора, который установил церковного празднования еще 16 “святых” и рассмотрел жития этих “чудотворцев”. В условиях роста реформационного движения церковь канонизацией своих видных деятелей стремилась укрепит свой падающий авторитет.
После февральских соборов правительственная деятельность в 1549г.
развернулась в различных областях. Рост народных движений в городе и
деревне заставил возобновит проведение губной реформы, после торжества
Шуйских в 1542 г. 27сентября 1549г. был выдан губной наказ крестьянам
Кириллова монастыря. Этот наказ свидетельствовал о росте влияния
дворянства. Теперь губные дела передавались в ведение выборных губных
старост из числа детей бояр.
Формирование различных изб происходило по функциональному различию, а не по территориальному. Это свидетельствовало о значительном успехе централизации управления.1 Однако част изб не порывала окончательно с территориальным принципом управления.
1549г. был годом активного наступления на иммунитетные привилегии духовных феодалов. 4 июня 1549г. в Дмитров послали грамоту, согласно которой ряд монастырей лишался права беспошлинной торговли в Дмитрове и других городах. Но крупные монастыри привилегии сохраняли.
К концу 1549г. все настойчивее стали раздаваться голоса,
подталкивающие правительство на проведение реформ. Царю подал свой проект
Ермолай-Еразм, предполагавший ценой некоторых уступок предотвратить
возможность новых волнений. Он начал меры по унификации системы
поземельного обложения, по обеспечению землей служивого люда.
Разносторонностью и вдумчивостью отличались проекты И.С. Пересветова, защитника сильной самодержавной власти. Централизация суда и финансов, кодификация законов, создание постоянного войска, обеспеченного жалованием,- вот некоторые из предложений этого “воинника”-публициста, выражавшего думы и чаяния передовой части дворянства, затронутого реформационно- гуманистическим движением.2
Изначально в царских вопросах ставилась задача издания законов,
которые должны были восстановит порядок, существовавший при Иване III и
Василии III. Ссылка на “отца” и “деда”, встречающаяся в законодательстве
означала, что реформам старались придать вид мероприятий направленных
против тех злоупотреблений властью боярами, которыми были ”наполнены”
несовершеннолетние годы Ивана IV.
После постановки об отмене местничества в проекте изгалялся ряд
соображений о необходимости навести порядок в вотчинном и поместном праве.
По мнению автора проекта, необходимо было провести проверку земельных
владений (вотчин, поместий) и кормлений с целю выяснения размеров владений
и исполнения воинских обязанностей служилыми людьми. Нужно было
перераспределить имеющийся в распоряжении служебный фонд, чтобы обеспечить
малоземельных и безземельных феодалов. Но этот проект нарушал исконные
вотчинные права феодальной аристократии, поэтому проект осуществления не
получил.
К числу финансовых реформ относится проект ликвидации проездных пошлин
(мыта) внутри стран. Таможенные перегородки между отдельными землями
Русского государства , отражавшие незавершенности процесса изживания
экономической раздробленности, препятствовали дальнейшему развитию товарно-
денежных отношений.
Если подвести итоги рассмотрению царских “вопросов”, то можно констатировать далеко идущие намерения правительства удовлетворить земельные требования дворян за счет боярского землевладения, укрепить армию и государственные финансы.
Особенно государственный и политический талант Ивана Грозного раскрывают реформы 50-х годов XVI века. Важнейшей чертой политической истории Русского государства 50-х годов являются многочисленные реформы, направленные на дальнейшее развитие и укрепление Русского централизованного государства.
Общей чертой реформ 50-х годов является их антибоярская направленность. Провозглашая эти реформы, правительство Ивана IV изображало их как мероприятия, цель которых заключалась в том, чтобы ликвидировать последствия боярского правления и укрепить экономические и политические позиции тех социальных групп, чьи интересы оно выражало и на которые опиралось, - дворян, помещиков и верхи посада. При этом есть основание говорить о наличии у правительства Ивана IV целого плана реформ, охватывающих широкий круг вопросов внутренней политики и включавших в себя мероприятия в области землевладения, и финансовые реформы, и, наконец, реформы церковные.
Исходным моментом в проведении реформ явилась речь Ивана IV 27 февраля
1549 г. на заседании Боярской думы совместно с “освященным собором” (т.
е. высшими представителями церкви). Эта речь носила программный характер
и представляла собой декларацию, излагавшую основные принципы политики
правительства; давалась резко отрицательная оценка боярского правления
как времени. Основной вопрос, рассматриваемый в декларации Ивана IV, -
это вопрос о боярских детях и их интересах. Дети боярские занимают
центральное место в декларации Ивана IV, все три пункта которой посвящены
им: сначала оценке положения детей боярских в прошлом, во время
боярского правления, затем требованию о недопустимости продолжения
“сил”, “обид” и “продаж” по отношению к детям боярским и формулировке
санкций в случае, если они все же будут иметь место.
В прямо противоположном плане трактуется вопрос о боярах. Бояре рассматриваются как основной источник насилий, “обид” и “продаж”, причинявшихся детям боярским в прошлом, в годы боярского правления, и как потенциальный источник таких же действий в настоящем и будущем. Поэтому обращение Ивана IV ко “всем боярам” носило характер ультимативного требования о прекращении таких актов насилий со стороны бояр в отношении детей боярских под угрозой опал и “казни” для тех бояр, кто попытался бы продолжать или возобновить такого рода действия.
В тот же день, 27 февраля 1549 года, состоялось другое выступление
Ивана IV. По своему значению оно представляло как бы повторение
правительственной декларации, но только не перед боярами, против которых
было направлено острие политики, провозглашенной в декларации Ивана IV,
а перед детьми боярскими и дворянами, чьи интересы отражала и защищала
декларация правительства.
Закономерным итогом политических событий 27 февраля явился закон
28 февраля 1549 года, представляющий собой начало реализации политики,
провозглашенной в декларациях Ивана IV от 27 февраля. Закон 28 февраля был
принят без участия “всех бояр”: добившись от них принятия требований,
сформулированных в царской декларации, правительство Ивана IV не сочло
нужным передавать на рассмотрение “всех бояр” текст нового закона и он
был принят на заседании “ближней думы” с участием митрополита Макария.
Рассмотрение материалов, связанных с февральской декларацией Ивана IV, показывает, что к этому времени политика правительства уже определилась как политика защиты интересов помещиков (детей боярских) и борьбы за ликвидацию последствий боярского произвола времен боярского правления. А. Е. Пресняков писал: “выступление царя защитником интересов “детей боярских”, будущего дворянства, несомненно начало политики, достигшей полного развития в эпоху опричнины”.
Правительство Ивана IV, выступая против бояр и в защиту детей боярских
- помещиков, стремилось представить себя защитником также и “всех крестьян
царствия своего”. Очевидна цель, состоящая в том, чтобы заявлениями
о защите всех “крестьян” прикрыть классовый характер политики Ивана IV как
органа власти господствующего класса феодалов-крепостников. Особенно ярко
тенденция изобразить политику правительства Ивана IV как имеющую
“всенародный” характер выступает в речи Ивана IV на Стоглавом соборе 1551
года. Царь выносил на рассмотрение освященного собора и “всех бояр”
следующие вопросы (“Царские вопросы”):
. О борьбе с местничеством;
. О пересмотре вотчин, поместий и кормлений;
. О монастырских, княжеских и боярских слободах;
. О ликвидации корчем;
. О ликвидации мытов;
. О пошлинах за перевоз через реку и за проезд по мосту;
. О заставах по рубежам;
. Об установлении вотчинных книг и о регламентации службы с вотчин;
. Об упорядочении дела раздачи поместий;
. О порядке обеспечения вдов боярских детей;
. О порядке надзора за ногайскими послами и гостями;
. О всеобщей переписи земель.
Главное место в программе правительственных мероприятий занимает земельный вопрос. Удельный вес земельного вопроса в разработанном правительством Ивана IV плане реформ выступает уже в том факте, что из 12- ти пунктов, из которых состоят “Царские вопросы”, пять посвящены земельным делам. План правительства намечал общий пересмотр земель, находящихся во владении служилых людей. Необходимость этого мероприятия мотивировалась тем, что годы боярского правления привели к крупнейшим переменам в области землевладения, выражавшимися в сосредоточении огромного количества земель, по сравнению с временами до смерти ВасилияIII, в руках одних и в столь же больших масштабах обезземеления других. Задача, стоявшая перед правительством, заключалась в том, чтобы пожаловать “недостаточного” за счет “лишков” земель, выявленных у тех, кто увеличил свои владения в годы правления бояр.
Судебник 1550 года
Издание Судебника 1550 года было актом огромной политической важности.
Основные стадии, через которые проходит вновь издаваемый закон:
. Доклад царю, мотивирующий необходимость издания закона;
. Приговор царя, формулирующий норму, которая должна составить содержание нового закона.
Само же составление закона и окончательная редакция текста
производится в приказах, точнее, казначеями, по приказу царя выполняющими
эту работу. Наконец, на основе новых законов составляются дополнительные
статьи Судебника, которые и приписываются к его основному тексту.
Такова общая схема законодательного процесса в Русском государстве второй
половины XVI века. Она конкретизируется указанием на разновидность
законов. Основанием для установления нескольких разновидностей законов
служит то, что различные законы по-разному проходят намеченные выше
стадии законодательного процесса. Основные различия падают на вторую
стадию. Если доклад является общим для всех разновидностей законов второй
половины XVI века, то вторая стадия законодательного процесса -
“приговор” - осуществляется для различных законов по-разному:
. Приговором одного царя;
. Приговором царя с боярами;
. Устным приказом царя (“государевым словом”).
Вряд ли можно говорить о какой-либо зависимости применения той или иной законодательной процедуры от содержания закона. Привлечение или непривлечение Боярской думы к обсуждению закона зависело целиком от конкретных обстоятельств момента.
Традиция предписывала участие бояр в обсуждении новых законов и для
большинства их отмечено участие бояр в “приговорах” об издании законов.
Дает ли участие бояр в законодательном процессе основание говорить о
дуализме законодательных органов Русского государства? Можно ли
рассматривать царя и Боярскую думу как два фактора законодательства, как
две самостоятельные политические силы? Ответ на это может быть только
отрицательным. Боярская дума во второй половине XVI века представляла
собой одно из звеньев в государственном аппарате Русского
централизованного государства, и хотя аристократический состав думы
давал ей возможность занимать позицию защиты княжеско-боярских интересов,
но как учреждение дума являлась царской думой, собранием советников царя,
к выяснению мнений которых по тем или иным вопросам обращался царь,
когда он считал это нужным. Поэтому видеть в обсуждении закона в Боярской
думе нечто похоже на обсуждение закона в парламенте - значит совершенно
произвольно переносить на Боярскую думу Русского самодержавного
государства черты законодательного учреждения конституционного
государства. Поэтому нельзя видеть в обсуждении законов в Боярской думе
ограничения царской власти.
Рассмотрение вопроса о законодательстве в Русском государстве второй
половины XVI века дает возможность сделать еще один вывод большой
важности. Это вывод об огромной роли приказов в законодательстве.
Сосредоточивая свое внимание на вопросе о Боярской думе и ее роли,
дворянско-буржуазная историография недооценила роль приказов. Между тем
именно приказы, в частности казначеи, фактически держали в своих руках
московское законодательство как в подготовительной стадии, разрабатывая
проекты законов, так и в заключительных этапах законодательного процесса,
где именно в руках казначеев находилось формулирование и редактирование
текста законов на основе норм царского приговора.
В этой роли приказного аппарата в законодательстве нашло свое яркое выражение развитие и укрепление централизованного Русского государства.
Дворцовая тетрадь
Неудача попыток удовлетворить земельный голод дворянства путем
пересмотра в Судебнике правового статуса вотчинного землевладения заставила
правительство искать новых средств для обеспечения землей числено
возросшего поместного войска. Было еще два источника, к которым можно было
обратиться: казенные земли и владения духовных феодалов. Стремясь укрепить
материальную базу дворян- военачальников , которые смогли сменить
представителей боярской аристократии, правительство заинтересовалось
находившимися в центральных районах страны оброчными деревнями, которые
были переданы дворянам. В октябре 1550г. был составлен проект испомещения
под Москвой так называемой избранной тысячи. Смысл этого проекта сводился
к укреплению положения верхов дворянства, с тем чтобы использовать их для
выполнения важнейших поручений.1 Но расположить всех приближенных возле
Москвы не удалось, т.к. у правительства не было необходимого фонда земель.
Однако одна из сторон реформы вскоре осуществилась. !551-52гг. была
составлена Дворцовая тетрадь, куда попали все служилые люди государева
двора, из которого черпались основные кадры для формирования командного
состава армии, для замещения высших правительственных должностей и т.д..
Дворцовая тетрадь была действующим документом, , к которому приписывались
на протяжении 50-60 годов XVIв все новые данные о составе государева двора
вплоть до начала 1562г. Составление Дворцовой тетради оформляло выделение
привилегированных части, служащих по дворовому списку. Дворовые дети
(боярские) составляли основной контингент представителей господствующего
класса, который назначался на высшие военные и административные должности.
2 Поэтому составление Дворцовой тетради отвечало интересам верхов русского
дворянства и являлось попыткой осуществить в иных формах проект 1550г. о
выделении из числа дворян “тысячников”, без применения для этой цели к-л.
массовых земельных пожалований.
Приговор о местничестве
Местничество являлось одним из тех институтов феодального
государства, которые обеспечивали монопольное право на руководящую роль в
важнейших органах государства представителям феодальной знати. Сущность
местничества состояла в том, что возможность занятия тем или иным лицом
какого-либо поста в административных органах или в армии предопределялась
местническими счетами, то есть взаимными соотношениями между отдельными
феодальными - княжескими или боярскими - фамилиями, а внутри этих фамилий
- взаимными соотношениями между отдельными членами этих фамилий. При
этом исключалась возможность изменения этих соотношений, так как это
означало бы изменение порядка мест в служебной, придворной или военной
иерархии. Это приводило к тому, что для занятия каким-либо лицом того или
иного поста нужно было, чтобы положение данного лица в местнической
иерархии соответствовало тому положению, какое занимал в этой иерархии тот
пост, на занятие которого претендовало данное лицо.
Московские великие князья (а затем цари) вели упорную борьбу против местничества, так как местничество связывало их и ставило их действия под контроль феодальной знати. Однако феодальная знать в свою очередь упорно боролась за сохранение местнических привилегий. Выражением и проявлением этой борьбы вокруг проблемы местничества являются местнические счеты, рост которых на протяжении XVI века отражает в себе усиливающееся стремление русских государей к слому местнической иерархии.
Особую остроту местничество и местнические счеты приобрели в области военной, в армии. Здесь с особой очевидностью выступала реакционная роль местничества.
Основным недостатком в организации русской армии того времени было
то, что управление армией было построено на местнических началах. Это
лишало командование армии возможности оперативного руководства войсками и,
напротив, позволяло княжатам и боярам, недовольным политикой правительства
Ивана IV, саботировать путем местнических счетов и распрей распоряжения
верховного командования. Местнические счеты лишали правительство
возможности руководствоваться при назначении на посты воевод соображениями
политического и персонального порядка, а требовали предоставления
воеводских постов тем, кто имел на них привилегию в соответствии с
местнической иерархией.
В ноябре 1549 года был издан приговор о местничестве. В “Вопросах”
Ивана IV Стоглавому собору обстоятельства и мотивы издания приговора о
местничестве изложены следующим образом: “Отец мой, Макарий митрополит, и архиепископы, и епископы, и князи, и бояре. Нарежался есми х Казани
со всем хрисолюбивым воинством и положил есми совет своими боляры в
пречистой и соборной перед тобою, отцем своим, о местех в воеводах и в
сяких посылах в всяком разряде не местничатися, кого с кем куды ни пошлют,
чтобы воиньскому делу в том порухи не было; и всем бояром тот был приговор
люб”. Таким образом, целью издания приговора “О местах” было создать
условия, позволяющие не допустить “порухи” “воинскому делу” во время
похода, проистекавшие от местничества в “посылках” и в “разряде”.
Приговор о местничестве от ноября 1549 года состоит из двух частей.
Первая часть приговора посвящена воеводам основных пяти полков, на
которые делилась армия: Большого, Правой руки, Левой руки, Передового и
Сторожевого. Во второй части речь идет об остальных служилых людях - не-
воеводах.
По своему содержанию приговор 1549 года формально представляет собой акт, определяющий местнические соотношения между отдельными воеводскими должностями. В рамках признания правомерности местничества находится и другая группа норм, формулируемых приговором: о порядке регулирования тех случаев, когда служебные отношения между теми или иными служилыми людьми не соответствуют местническим счетам между ними. Однако существо приговора 1549 г. о местничестве заключалось не в простой регламентации местнических счетов в полках, а в борьбе против местничества.
Для понимания политической направленности приговора о местничестве
очень много дает то толкование, которое было дано этому приговору во
время похода 1549-1550 гг. после приезда во Владимир митрополита
Макария, когда вопрос о местничестве являлся предметом обсуждения царя,
митрополита и бояр, и только что принятый приговор о местничестве был
вновь подтвержден. Опираясь на это подтверждение, Макарий в своем
обращении к служилым людям следующим образом сформулировал тот порядок,
которым должна была определяться служба всех категорий служилых людей
во время похода: “А лучитца каково дело, кого с ким царь и великий князь
на свое дело пошлет, а хотя будет кому с кем и не пригож быти своего для
отечества, и бояре б, и воеводы, и князи, и дети боярские для земского
дела все ходили без мест. А кому будет каково дело о счете, и как, оже
даст бог, с своего дла и с земского придет, и государь им счет тогды даст”.
Речь Макария, внесенная в текст официальной Разрядной книги, может рассматриваться как своего рода официальный комментарий к тексту приговора о местничестве. Совершенно так же излагается существо приговора 1549 года и в “Царских вопросах” Стоглавому собору, где приговор о местничестве характеризуется как закон, устанавливающий принцип: “О местех в воеводах и в всяких посылках в всяком разряде не местничатися, кого с кем куды ни пошлют”.
Таким образом, как по свидетельству Макария, так и по заявлению самого Ивана IV, смысл приговора о местничестве заключался в установлении службы в полках “без мест” и в запрете “местничаться” во время похода.
Будучи одной из наиболее ранних по времени политических реформ 40-50 годов, приговор о местничестве отразил в себе общий характер политики правительства и продемонстрировал формы и пути реализации этой политики.
Испомещение “тысячи”
Центральным вопросом внутренней политики 50-ых годов являлся
земельный вопрос. Характер земельной политики 50-ых годов определился
вполне уже в первом крупном мероприятии в области земельного вопроса. Этим
мероприятием было испомещение приговором 3 октября 1550 года знаменитой
“1000” детей боярских вокруг Москвы.
Приговор устанавливал: “учинить... помещиков, детей боярских - лутчих
слуг 1000 человек” путем раздачи им поместий в местностях вокруг Москвы
“верст за 60 и 70” - “в Московском уезде, да в половине Дмитрова,
да в Рузе, да в Звенигороде, да в Числяках, и в Ординцах, и в перевесных
деревнях, и в тетеревинчих, и в оброчных деревнях”. Размеры подмосковных
поместий детям боярским определялись в 200, 150 и 100 четвертей в
зависимости от того, к какой из трех статей (на которые была разбита
“1000”) относится данный сын боярский. При этом делалась оговорка: “А
за которыми бояры или за детьми боярскими вотчины в Московском уезде
или в-ыном городе, которые блиско Москвы верст за 50 или за 60, и тем
поместья не давати”. Приговор далее устанавливал порядок пополнения “1000”
в случае смерти кого-либо из входивших в нее лиц: “А который по грехам ис
той тысячи вымрет, а сын его не пригодитца к той службе, ино в того
место прибрать иного”.
В процессе реализации приговора от 3 октября 1550 года была
составлена так называемая Тысячная книга, представляющая собой своего рода
раздаточную десятню и включающая в себя как списки всех детей боярских,
вошедших в состав “тысячи”, так и тех бояр и окольничих, которые получали
на основании приговора от 3 октября 1550 года поместья в Московском уезде.
Тысячная книга - основной источник для понимания и оценки приговора от 3
октября 1550 года. Рассмотрение этого приговора приходится начинать с
выяснения вопроса о том, был ли реализован приговор об испомещении
“тысячи” детей боярских или же он представлял собой лишь
неосуществившийся проект.
Если принять, что в писцовых книгах до нас дошли данные о 20% общего числа тысячников, получивших поместья в Московском уезде, число их
составляло бы около 350 человек. Если учесть, что по приговору от 3
октября 1550 года поместья тысячникам должны были быть даны, помимо
Московского уезда, также в Дмитровском, Рузском, Звенигородском,
Верейском и в Коломенском уезде, то можно прийти к выводу, что цифра
тысячников, содержащаяся в московских писцовых книгах, может служить веским
аргументом в пользу того, что приговор от 3 октября 1550 года вовсе не
является неосуществленным проектом реформы, а представляет собой
законодательное выражение политики, проводившейся в жизнь.
Значение данных о тысячниках, содержащихся в писцовых книгах
Московского уезда, не исчерпывается тем, что они дают возможность составить
представление о числе тысячников, получивших поместья в Московском уезде.
Показательно также то, что поместья тысячников, по-видимому, охватывали
более или менее равномерно все районы Московского уезда. Из 13 станов,
описанных в книгах 70-80 годов, поместья тысячников встречаются в 10
станах. Это подтверждает вывод о том, что раздача земель тысячникам
проводилась в широких масштабах и во всем Московском уезде.
Еще существеннее те данные, которые содержатся в московских писцовых книгах по вопросу о социальном составе и территориальной принадлежности тысячников, испомещенных в Московском уезде. В составе 72 человек, записанных в писцовых книгах Московского уезда, имеются: 2 боярина, 2 окольничих, 1 оружейничий, 2 князя Стародубских 2-й статьи, 2 князя Стародубских 3-й статьи, 4 князя Ярославских 3-й статьи, 1 сын боярский 1-й статьи, 6 детей боярских 2-й статьи, наконец, 52 детей боярских 3-й статьи. Таким образом, в московских писцовых книгах оказываются представленными почти все основные рубрики, на которые разделены тысячники в Тысячной книге. Широте социальной и соответствует широта территориального охвата помещиков-тысячников данными писцовых книг Московского уезда. Из общего количества 47 городов, представители которых включены в текст Тысячной книги, в писцовых книгах Московского уезда имеются тысячники из 20 городов.
Наконец, необходимо отметить, что данные о тысячниках в московских писцовых книгах показательны еще в одном отношении. В подавляющем большинстве случаев размеры поместий тысячников составляют 100 четвертей земли, то есть точно соответствуют размерам поместий для детей боярских 3-й статьи, установленным приговором 3 октября 1550 года.
Испомещение тысячников представляло собой прежде всего мероприятие огромного масштаба в области земельных отношений. В результате проведения в жизнь приговора 3 октября 1550 года дворяне-помещики получили в свои руки свыше 100 тысяч четвертей земли (в одном поле) пахотной земли с соответствующим количеством угодий: лугов и лесов.
Распределение земли между “тысячниками” 1550 года
|Разряд |количество лиц|“оклад” |всего земли |
| | |(в четвертях)|( в |
| | | |четвертях) |
|Бояре, окольничьи, |28 |200 |5600 |
|оружейничий, казначеи | | | |
|Дети боярские 1-й статьи |33 |200 |6600 |
|Дети боярские 2-й статьи |79 |150 |11850 |
|Дети боярские 3-й статьи |614 |100 |61400 |
|дети боярские |7 |150 |1050 |
|новгородские помещики 1-й| | | |
|статьи | | | |
|дети боярские |317 |100 |31700 |
|новгородские, псковские, | | | |
|луцкие и ржевские 2-й | | | |
|статьи | | | |
|ВСЕГО |1078 |--- |118200 | финансовая реформа
Продолжалась в этот период и реформа системы финансов. Создание громозкого чиновничье-бюрократического апппарата, реорганизация вооруженных сил, требовали усиления налогового бремени.
В 80-90 годах XVI века правительство провело повсеместное описание
земель. Составленные писцовые книги определяли число окладных единиц (так
называемых “сох“). Позднее посошное обложение было заменено подворным. В
“соху” входило различное количество земли в зависимости от ее качества.
Писцовые книги служили, как это уже указывалось, актами крепостной
зависимости крестьян определенному помещику.
В качестве прямых налогов взимались так называемый стрелецкий корм,
“кормленный откуп”, “пищальное” (на приобретение оружие), “полоняничные”
(на выкуп пленных), ямские деньги.
В XVII веке царское правительство ввело целый ряд дополнительных прямых и косвенных налогов: так называемую пятину, т.е. взимание одной пятой стоимости движимого имущества; таможенный, соляной, кабацкий (или питейный) (питейная государственная монополия могла быть дана на откуп конкретному лицу, обязанному вносить в казну определенною сумму денег) косвенные налоги, торговые пошлины, которые в 1653 году были заменены единой торговой пошлиной в размере 5% к цене товара. Были так же увеличены и налоги, которые платило зависимое население присоединенных к России земель.
“Стоглав”
Также правительство принимало меры к подготовке передачи церковно- монастырской земли в частную собственность дворян. 15 сентября 1550г. правительство обсуждало с Митрополитом Макарием вопрос о церковно- монастырских слободах. Макарий произнес большую программную речь в