Реферат по Истории
Лобастовой Аллы Константиновны
ЗО, гр.101.
2000 лет назад: поиск корней
1998 год! Мы живем на пороге XXI века. Удивительная дата: две тысячи
лет. Много это или мало? Если рассматривать данный срок с точки зрения
развития жизни на Земле, он представляется совсем небольшим, сравнить хотя
бы с эпохой динозавров: в течение 150 миллионов лет они безраздельно
господствовали на нашей планете, - но с точки зрения развития человека как
homo sapiens (приблизительно 30-40 тыс. лет), эти два десятка столетий
принесли колоссальнейшие социальные и экономические изменения в его жизнь:
многие народы за это время прошли через смену 3-х, а то и 4-х общественно-
исторических формаций. Поэтому подобное событие - 2000 лет «от рождества
Христова» - представляется значительным и как бы само собой наводит на
размышления о прошлом, хочется побольше узнать о том, как жили наши
предки, прародители, в начале века - в это суровое, но удивительное время,
когда царила гармония естества и природы, когда человек еще не успел
создать себе искусственную цивилизацию, которая шаг за шагом постепенно
уничтожает природу и его самого.
Период первобытности на территории нашей исторической прародины - это
большой временной отрезок, и чтобы не затеряться в нем, лучше поставить
перед собой более конкретную задачу, приурочив ее к грядущему 2000 юбилею.
Итак, цель нашего исследования - узнать как жили наши прародители-славяне в
начале нашей эры, или 2000 лет назад.
«Историю древних русов как передовой части восточного славянства следует начинать с середины I тысячелетия до нашей эры, когда праславяне- сколоты образовали в Среднем Поднепровье «три царства» и создали свою, во многом сходную, но во многом и отличную от скифской, культуру, свой эпос, свои языческие обряды,» - пишет историк-археолог Б.А.Рыбаков. Поэтому выбор временного периода - 2000 лет назад - для более детального изучения особенностей жизни и культуры наших славянских предков представляется очень даже уместным, поскольку к этому времени они уже успели пройти некоторый исторический путь в своем развитии как выделившийся восточнославянский этнос.
Итак, мы отправляемся в путешествие в прошлое на 2000 лет назад с
целью «поиска корней» своих. Здесь нам предстоит совершить два экскурса: во-
первых, познакомиться с историческим прошлым славян-прародителей в
контексте общей исторической ситуации, сложившейся на территории Юго-
Восточной Европы, где и располагалась наша историческая прародина в
выбранный временной промежуток (путеводителем нам будет служить монография
историка-археолога Б.А. Рыбакова «Язычество древней Руси» (М., Наука,
1988); во-вторых, познакомиться с культурой древних восточных славян в
начале нашей эры; здесь же нашим «экскурсоводами» будут: книга английского
этнографа-эволюциониста Э.Б.Тайлора «Первобытная культура» (М,
Издательство политической литературы, 1989), работа Владимира Шкуратова
«Историческая психология» (Ростов-на-Дону, Издательство «Город N», 1994)
[1], а также монография Б.А.Рыбакова «Язычество древней Руси».
Итак, цель путешествия - 2000 лет назад : поиск корней - выбрана, путеводители найдены, осталось наметить маршрут:
I . ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАРОДИНА СЛАВЯН 3
1. Определение географических и археологокультурных границ обитания древних восточных славян (археологические культуры на территории прародины Руси) 3
2. Исторические условия развития восточных славян в Ш в. до н.э. - I в.н.э. 7
а) Влияние сарматского нашествия. 7 б) Ослабление сарматского ига. 7 в) Роль Римской империи в истории развития Юго-Восточной Европы. 8
3. Экономические и социальные аспекты жизни восточных славян в начале нашей эры 9
4. «Сколотско-славянский» период исторического развития восточнославянского этноса как завершающая стадия первобытнообщинного строя 11
II. КУЛЬТУРА КРЕСТЬЯНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАШИХ ПРЕДКОВ-СЛАВЯН 2000 ЛЕТ НАЗАД
13
1. Периодизация славянского язычества в изложении неизвестного русского писателя XII века. 14
2. Религиозные представления первобытных людей (теоретические аспекты в интерпретации этнолога-эволюциониста XiX века Эдварда Тайлора и психолога-историка Владимира Шкуратова) 15
а) Анимизм (учение о духовных существах) - особенность и философская основа естественной религии (теория Эдуарда Тайлора). 17
б) Древняя охотничья магия пещерных людей (В.Шкуратов). 22
в) Миф как дописьменная ментальность. 24
3. Языческие обряды и культы 26
а) Дом в системе языческого мировоззрения 27
б) Священные места внутри поселка. 30
в) Культ предков и языческая погребальная обрядность 32
г) Священные горы - места «соборов» или «событий» общеплеменного значения
35
д) Календарные аграрные праздники и обряды 37
е) Языческое жреческое сословие 39
I . ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАРОДИНА СЛАВЯН
1. Определение географических и археологокультурных границ обитания
древних восточных славян (археологические культуры на территории прародины
Руси)
Впервые понятие «Русская земля» появилось в письменных источниках XII
века: летописец Нестор описывает эту землю, рассказывая о поездке
славянского князя Кия в Константинополь к византийскому императору, в
котором естественнее всего видеть Юстиниана (527-567 гг.) или Анастасия
(498-518 гг.) Из чего видно, что Нестор возводит историю Киевской Руси к
VI в нашей эры. И именно в середине VI в. сирийский автор упоминает «народ
РОС (РУС)», живший где-то северо-западнее приазовских амазонок, т.е. на
Среднем Днепре. Археологические материалы VI-VII веков также дают нам очень
яркую и четко определимую культуру, ареал которой поразительно точно
совпадает с очерченной у Нестора «Русской землей». Исходя из всего
вышесказанного, Б.А.Рыбаков делает вывод, что историческое и географическое
понятие «Русская земля» возникло не раньше VI века нашей эры, поэтому нам в
нашем исследовании придется иметь дело с менее для нас привычными понятиями
- «историческая прародина» и «археологическая культура», поскольку
«обращение к письменным источникам любого времени не даст нам ничего для
установления точной хронологии этого загадочного региона. Время его
существования находится за гранью наших письменных свидетельств»
(Б.А.Рыбаков, с.10).
Археологическая культура - общность археологических памятников, относящихся к одному времени, определенной территории и отличающиеся местными особенностями (Советский энциклопедический словарь, М.; 1989).
«Самый беглый взгляд на древнейшую историю восточнославянского мира
убеждает в том, что на протяжении двух тысячелетий, предшествовавших
возникновению Киевской Руси, наиболее развитым и исторически активным
регионом являлось Среднее Поднепровье» (Б.А.Рыбаков, с.10). К интересующему
нас времени и территории относится Зарубинецкая (Ш в. до н.э. - Ш в. н.э)
археологическая культура, названная так по селу Зарубинцы в извилине
Днепра). Именно к ее археологическим данным мы и будем обращаться, но чтобы
получить более полную и красочную картину жизни восточных славян в начале
нашего века нам следует обратить внимание на следующий факт: «Каждая
археологическая культура как бы вырастает из предыдущей, уходит своими
корнями в более раннюю культуру этой же области, хотя и создает новые виды
поселений, материальной культуры, обрядности, что и позволяет выделять этот
новый этап в качестве особой (но не обособленной!) археологической
культуры. Археологические культуры представляют собой не изолированные,
взятые вне исторического контекста, самостоятельно зародившиеся (или
«появившиеся») комплексы, а взаимосвязанные исторические этапы, генетически
соединенные друг с другом, звенья единой цепи, которые в своей совокупности
отражают исторический процесс во всем его конкретном многообразии, со всеми
периодами подъема или упадка, инертности или активного расселения
народности» (Б.А.Рыбаков, с.13). Поэтому помимо периода, к которому
относится Зарубинецкая культура, мы затронем и период, к которому относится
«Скифская» (сколотская) археологическая культура - VII - Ш вв. до н.э.,
тем более что он является значительным, оказавшим большое влияние на
формирование восточнославянского этноса в Среднем Поднепровье (о нем
упоминается практически во всех учебниках истории России).
Еще раз хочется обратить внимание на то, что «...археологические культуры следует рассматривать не как самодовлеющие организмы, а лишь как доступные нашему изучению формы быта; это в особенности относится к культурам, сменяющим друг друга на одной и той же территории» (Б.А.Рыбаков, с.19). Для нас важно и то, что географические границы Несторовской «Русской земли» совпадают с территориями Скифской и Зарубинецкой археологических культур.
«Скифская» культура получила свое название в отличие от других не по
первому месту раскопок, а по историческому осмыслению культур, синхронно
развивавшихся со скифами (VII-IV вв. до н.э.), когда последние были описаны
Геродотом в V веке до н.э. Геродот очертил в Восточной Европе огромный
квадрат 700х700 км. Южной стороной «скифского тетрагона» было побережье
Черного моря от устью Дуная до Керченского пролива. Западная сторона шла
приблизительно на среднее течение Припяти, а восточная примерно на Оскол.
Северная сторона скифского квадрата, наименее известная путешественнику,
терялась в лесной зоне, где-то севернее Сейма и низовий Припяти
(Б.А.Рыбаков «Геродотова Скифия»). Этот условный квадрат был населен
восемью различными народами. Культура скифского типа была распространена на
значительной части тетрагона, но собственно скифы (иранцы по языку,
кочевники по типу хозяйства) занимали только одну пятую часть квадрата,
примыкавшую к Понту и Меотиде. «Геродот, как бы предостерегая будущих
археологов, четко отделяет собственно скифов-скотоводов от других народов,
которые могли иметь скифские черты в своей культуре, но скифами не
являлись» (Б.А.Рыбаков, с.16).
В среднеднепровском лесостепном регионе размещались не кочевые
скотоводческие, а оседлые земледельческие народы. Культура скифского типа
(оружие, конское снаряжение, звериный стиль), имевшая вполне определенный
социальный, верхушечный характер, распространялась и на земледельческую
лесостепь, будучи воспринята знатью местных (в том числе и праславянских)
племен.
Почти половина земледельческих племен внутри скифского квадрата
проживала на территории древней славянской прародины. Греки, покупавшие
хлеб у этих племен, живших по Днепру-Борисфену на протяжении 400 км,
называли их скифами, но Геродот сообщил их самоназвание - «сколоты». В силу
этого и «скифообразную культуру лесостепных земледельцев Правобережья
следует вычленить из неправомерного соединения с настоящей скифской
(степной) и именовать в согласии с Геродотом сколотской» (Б.А.Рыбаков,
«Геродотова Скифия»).
Наиболее полнокровным историческим центром сколотской земледельческой
культуры была довольно широкая (в 3 дня пути) полоса Правобережья, почти
полностью совпадающая с ядром «Русской земли» VI-VII в. н. э. «Единственным
историческим осмыслением этой очень яркой страницы в истории Среднего
Поднепровья представляется признание «борисфенитов», пахарей
среднеднепровской лесостепи, занимавших восточную часть древней славянской
прародины, славянами» (Б.А. Рыбаков, с.16).
Итак, мы выяснили, что в VI-V вв. до н.э. на территории исторической прародины жили оседлые племена земледельцев, которые называли себя сколотами, их культура была достаточно развитой, имело место имущественное неравенство, причем именно в захоронениях сколотской знати находят наибольшее количество атрибутов скифской культуры, что свидетельствует о тесных контактах между скифами-скотоводами и сколотами-землепашцами. Именно сколотов мы может считать своими славянскими прародителями.
Позднесколотская культура IV в. до н.э. в результате крайне
неблагоприятных условий, сложившихся после сарматского вторжения (племена с
берегов Дона) в южнорусский степи, пережила упадок. Новые, сильно
обедненные формы культуры в восточной части праславянского мира получили
название зарубинецкой культуры по селу Зарубинцы в излучине Днепра близ
Переяславля Русского. Исследователи отмечают ряд черт, роднящих
зарубинецкую с предшествующей «скифской».
География зарубинецкой культуры впервые за целое тесячелетие нарушает
полную преемственность ареалов старых и новых форм быта: «зарубинецкая
культура быстро и ощутимо переступает северную границу древней прародины и
устремляется в лесную зону, доходя до всего бассейна Верхнего Днепра»
(Б.А.Рыбаков, с. 17).
В западной половине славянского мира синхронной зарубинецкой была пшеворская культура. Сарматского ига там не было, и эта культура была более полнокровной, чем зарубинецкая.
Итак, мы узнали, что наши предки-сколоты 2000 лет назад переживали не самое лучшее время в своем культурном развитии, по сравнению с предыдущим периодом, когда в течение более чем 1000 лет они оседло жили на территории лесостепной зоны Среднего Поднепровья. Из-за сарматского нашествия наши прародители вынуждены были переселяться в леса, в глубь более северных литовско-латышских (балтских) племен и тех племен, которые были носителями милоградской культуры[2], по всей вероятности тоже праславянских, но более первобытных, чем высокоразвитые сколоты. Таким образом зарубинецкая культура охватила большое пространство от Пинска на западе до Брянска на востоке и от Кременчуга на юге до Могилева-Днепровского на севере.
Теперь приступим к более детальному изучению этого во многих отношениях неблагоприятного временного периода в развитии восточнославянского мира.
2. Исторические условия развития восточных славян в Ш в. до н.э. - I в.н.э.
Говорить об историческом развитии и ограничивать себя рамками очень узкого периода времени невозможно, поэтому естественно, что здесь мы будем рассматривать отрезок в несколько столетий, который наиболее приближен к заданному нами рубежу - 2000 лет назад.
а) Влияние сарматского нашествия.
Переход в Среднем Поднепровье от сравнительно высокой сколотской культуры VI-IV вв. до н.э. с ее всадничеством и хлебным экспортом к более примитивной, но сохраняющей преемственность, культуре последующих веков (Ш в до н.э. - Ш в. н.э.), зарубинецкой, связан с нашествием на степи и лесостепь многочисленных сарматских племен с берегов Дона в Ш в. до н.э.
Зона соприкосновения праславян Правобережья и Ворсклы с сарматами была
протяженностью около 600 км. Кочевники временно отвоевали у пахарей широкую
полосу плодородных земель. Скифы-кочевники не смогли удержать ни своих
приморских пастбищ, ни священных могил у Порогов и перекочевали в Крым.
Сколоты тоже переместились из своей земли, так подробно описанной
Геродотом, но в другом направлении. Первым об этом говорит Страбон (7 год
до н.э.): «Множество людей из Малой Скифии переправлялось через Тирас и
Истр и поселялось в той стране (Фракии). Значительная часть Фракии была
также названа Малой Скифией тем более, что фракийцы уступили пришельцам
отчасти подчиняясь силе, отчасти из-за плохой земли, так как большая часть
земли болотиста» (Б.А.Рыбаков, с. 19). Очевидно, богатое сколотское
всадничество, хорошо знавшее торговые пути на юго-запад, ушло в этом
направлении от сарматской угрозы и оказалось далеко за Дунаем, где
отвоевало у фракийцев земли. Зарубинецкая культура - это проявление быта
простых людей, рядовых членов племени, оставшихся без своей племенной
знати, которая смогла уйти или в Крым или во Фракию.
б) Ослабление сарматского ига.
К началу I в.н.э. историческая ситуация в Европе начитает меняться.
Сарматы, вторгшиеся в южнорусские степи как завоеватели и разрушители,
нарушившие нормальную жизнь как варварских племен Скифии, так и прибрежных
греческих колоний, грабя и разоряя и тех и других, интенсивно устремились
на запад: при императоре Клавдии (41-54 гг.н.э.) сарматский авангард -
языги - оказался уже за Карпатами в Дакии, а к 70-м годам сарматы, оттеснив
даков, заняли дунайскую долину, став соседями германцев (Плиний).
Постепенно сарматская знать нашла свое место в системе античных городов.
Изменились и отношения со славянами: заключались сармато-венедские браки
(Тацит 98 г. н. э. сообщает о славянах-венедах, живших в устьях Дуная),
славяне-венеды заимствовали сарматский обычаи. Складываются временные
сармато-венедские племенные союзы. Очевидно, сарматы в I-II вв. н.э.
перестали быть той неодолимой силой, от которой лесостепные земледельцы
бежали в Ш-II вв. до н.э. за Дунай во Фракию или в глухие леса на Припяти,
Десне и Верхнем Днепре.
в) Роль Римской империи в истории развития Юго-Восточной Европы.
В I-II вв. н.э важную роль в судьбах Юго-Восточной Европы сыграла
Римская империя, заинтересованная в экономических ресурсах Причерноморья.
«Мозаику племен, городов и микрогосударств в северо-восточной части
Черноморско-азовского акватория объединило и привело в некую систему
Боспорское царство, а такую же пеструю мозаику в западной половине
объединила усилиями своих легионов Римская империя. Император Тиберии (14-
37 гг. н.э.) занял Фракию, при Клавдии (в 56 г.) римляне заняли Тиру в
устье Днестра, легионы Нерона оказались в Крыму и, по-видимому, в Ольвии.
Власть Рима в ольвийской зоне Понта окрепла. Торговые связи с лесостепными
хлебородными областями получили некоторую военную поддержку и значительно
возросли» (Б.А. Рыбаков, с. 23).
Объективные исторические внешние и внутренние условия в Ш - II вв. до
н.э. складываются для восточных славян неблагоприятно: сарматское иго,
отделение знати и уход ее за Дунай и в Крым подальше от разорительных
сарматских набегов, по этой же причине перемещение рядовых членов племени
на север в леса, где они ассимилируются с менее развитыми в культурном
отношении балтскими и другими славянскими племенами, - все это приводит к
обеднению и упадку культуры восточных славян (зарубинецкая археологическая
культура). В I в.н.э. общеисторическая ситуация в Юго-Восточной Европе
выправляется: ослабевает сарматское иго, черноморские микрогосударства
объединяются в Боспорское царство, Римской империя присоединяет Крым и
Фракию, - что способствует восстановлению и дальнейшему культурному
развитию ее народов. Южная часть зарубинецкой культуры быстрее переходит к
новым формам, активнее воспринимает новшества и возобновляет древние связи
с античным миром. Северные же племена долгое время не ощущают этих новых
условий бытия и остаются поэтому при прежних формах быта.
В свете вышеизложенных исторических событий перейдем к более подробному рассмотрению экономических и социальных аспектов жизни восточных славян в начале нашей эры.
3. Экономические и социальные аспекты жизни восточных славян в начале нашей эры
Все предшествующее развитие восточного участка славянской прародины более чем за тысячу лет было поступательным и не знало крупных и длительных поражений в борьбе со степными соседями: против киммерийцев были построены мощные крепости и создано всадничество, а со скифами сложились отношения некоего равновесия, исключавшие порабощение земледельцев; отношения могли быть вассальными, федеративными или просто союзными - это пока установить не возможно, но влияние скифов-кочевников несомненно. Сарматское же нашествие и оттеснение земледельцев даже из лесостепи длилось около шести столетий и именно на эти столетия падает зарубинецкая, обедненная форма быта.
Катализатором социального развития среднеднепровского праславянского населения была в скифское время экспортная хлеботорговля. Сарматское господство в степях перерезало торговые пути и нарушило экономическое развитие Ольвии, этого своеобразного «окна в Европу» для среднеднепровских сколотов.
В чем же конкретно выражался упадок культуры восточных славян -
потомков сколотов. Здесь мы может обратиться к Нестору и его «Повести
временных лет». Детально изучив и проанализировав эту работу Б.А.Рыбаков
(Древняя Русь. Анализ вводной части Повести временных лет) приходит к
следующему выводу: «Если бы какой-нибудь путешественник времен Птоломея
побывал в богатых селах полян-черняховцев (следующая за зарубинецкой
черняховская археологическая культура - культура бурного расцвета восточных
славян -прим.авт), а потом посетил бы позднезарубинецкие городища в землях
древлян или радимичей с их примитивным натуральным хозяйством, родовым
строем и полным отсутствием связей с римскими городами Причерноморья, то он
должен был бы так же контрастно описать эти племена, как это сделал Нестор
в XII в.
По сравнению с «мудрыми и смыслеными» полянами их лесные соседи, древляне и радимичи, действительно производили впечатление малокультурных племен, «живущих стотьскы». Первобытнообщинный строй здесь был в полной силе. Из летописи мы узнаем то, что невозможно выяснить по археологическим материалам, но что очень гармонично с ними сочетается: у лесных соседей полян была примитивная форма брака - умыкание девиц на игрищах, допускалось многоженство. По перечню того, чего не делали поляне, мы может установить то, что допускали противопоставляемые им соседи: отсутствие «стыденья» к снохам, сестрам и свояченицам, пережитки матрилокального брака («хожаще зять по невесту»). Древляне «убиваху друг друга», в чем, очевидно, следует видеть родовую кровную месть.
В итоге мы должны признать, что несторовская характеристика
лесостепных (поляне) и лесных славянских племен, как резко различных по
уровню своего развития, верна, но относить ее нужно не к современникам
Нестора и Мономаха, а к отдаленным их предкам времен Римской империи или к
еще более ранним временам» (Б.А.Рыбаков, с. 86).
Резкий упадок славянского общества после сарматского нашествия
сказался и на погребальной обрядности: исчезла знать, исчез обряд ингумации
и насыпка репрезентативных курганных насыпей. Надолго возобладало более
демократичное и традиционное трупосожжение с захоронением праха на «полях
погребальных урн. Инвентарь, сопровождавший умерших, свидетельствует о
небогатом быте представителей зарубинецкой культуры восточных славян, по
сравнению с роскошными курганами сколотской знати «скифской» культуры:
посуда с едой и питьем (горшок, миска, кружка), бронзовые и железные
украшения, пряслица; в северной зоне зарубинецкой культуры, где происходило
соприкосновение с балтийскими племенами, в могилах встречается оружие
(копья, топоры).
В начале нашей эры улучшение общеисторической ситуации в Юго-Восточной
Европе, которую мы подробно рассмотрели выше, приводит к восстановлению и
улучшению, а в дальнейшем и к достаточно мощному развитию экономики
Причерноморских народов, а также южных славян-венедов, живших в лесостепной
зоне: восстанавливаются торговые пути, развивается торговля хлебом через
Ольвию с Римской империей и другими причерноморскими народами, что
приводит к имущественному расслоению и появлению социального неравенства у
славян Среднего Поднепровья - новый виток в социальном развитии общества.
Хотя тут следует уточнить, что на подобный уровень социально-
экономического развития наши предки славяне-сколоты уже выходили, о чем
свидетельствует «скифская»(сколотская) археологическая культура, но
сарматское иго затормозило, и даже отбросило в своем развитии назад
общество восточных славян. Можно сказать, что к началу нашей эры наши
прародители восточные славяне выходят на новый исторический виток своего
социально-экономического развития, хотя и не с лучших базовых позиций, по
сравнению, скажем, с теми же западными славянами (пшеворская
археологическая культура).
В это время происходит разделение общества восточных славян на две
группы (здесь определяющую роль, безусловно, играет географическое
положение основного места обитания наших предков): более социально и
экономически развитые славяне-венеды - жители мест прежних сколотских
царств по Днепру, которые являлись обедневшими наследниками богатой сколото-
скифской культуры, - они ранее всего начинают преодолевать последствия
сарматского нашествия (возобновляется и развивается торговля с Римской
империей, меняется социальный состав общества - для создания славяно-
сарматского союза (о том, что славянские дружины доходили до устья Дуная,
пишет Тацит (98 г.н.э.) нужно было, чтобы возродилась славянская знать и
возобновились пути на юг); и северные племена лесной зоны - из-за своей
отдаленности от места разворачивания основного исторического действа в Юго-
Восточной Европе они не ощущали на себе его влияния и были как бы
«законсервированы» в своем социально-экономическом развитии.
Здесь чисто историческая часть нашего исследования заканчивается, и хотелось бы подвести итог, рассмотреть обозначенный период в контексте общеисторического развития славянского общества.
4. «Сколотско-славянский» период исторического развития восточнославянского этноса как завершающая стадия первобытнообщинного строя
«Праславянское (сколотское) общество VI-VI вв. до н.э., занимавшее восточную половину общеславянской прародины, достигло высшего уровня первобытности. С этой эпохи, справедливо называемой скифской, начинается полуторатысячелетний период, завершающийся созданием феодального государства Киевской Руси.
Одна и та же область - лесостепное Среднее Поднепровье - была и частью
прародины славян, и «царствами» земледельцев-борисфенитов (праславян-
сколотов по Геродоту - прим.авт.), и наиболее развитой и богатой областью
славян во II-IV вв. н.э.; она же, эта область, стала ядром Киевской Руси...
В средние века именно этот регион носил название «Русской земли» в узком
понимании термина...
За периодами яркого расцвета следовали века упадка и, вероятно угнетения (например, сарматами), сменявшиеся веками нового процветания и новых невзгод. Тем не менее, этот длительный предгосударственный (сколотско- славянский) период следует рассматривать как единое динамичное завершение первобытности в славянском обществе» (Б.А.Рыбаков, с.756-757).
Определившись с социально-экономическими аспектами жизни наших предков
2000 лет назад и получив общее представление, на каком историческом ветке
развития общества они находились, настало время перейти к более подробному
изучению их культуры.
II. КУЛЬТУРА КРЕСТЬЯНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАШИХ ПРЕДКОВ-СЛАВЯН 2000 ЛЕТ
НАЗАД
Зрелая и поздняя первобытность представлены неолитическими культурами
- расцвет родового устройства, появление новых отраслей хозяйства
(скотоводства и земледелия), появление больших поселений, деревень и
городищ. В неолите появляется дошедший до наших дней общественно-
экономический, культурный, бытовой, психологический уклад, который
называется крестьянской (земледельческой) цивилизацией. Ее признаки -
аграрная экономика, ручной труд, минимальное потребление и простое быт,
зависимость от природно-климатических ритмов, ествественно-демографическая
саморегуляция. Идеология крестьянской цивилизации - миф, анимистические
верования; основная социальная ячейка - большая семья. Жизнь подчинена
ритмам природы и аграрных работ, стародавним обычаям, которые, кажется,
существуют вечно.
Все вышесказанное - общее определение крестьянской цивилизации,
которое можно отнести и к сколотско-славянскому (по определению
Б.А.Рыбакова) периоду в развитии восточных славян, к которому относится
выбранный нами временной отрезок - 2000 лет назад. Культура этого периода
неразрывно связана с религиозным мировоззрением славян, которые принято
называть язычеством. «Язычество», как известно, - крайне неопределенный
термин, возникший в церковной среде для обозначения всего нехристианского,
дохристианского. Этим термином должны были покрываться самые разнородные и
разного исторического уровня религиозные проявления: и мифологизированная
религия античного мира, и представления первобытных племен, и
дохристианские верования славян, финнов, германцев, кельтов или
домусульманская религия татар... Славяно-русскую часть обширного
общечеловеческого языческого массива ни в коем случае нельзя понимать как
обособленный, независимый и только славянам присущий, вариант первобытных
религиозных представлений. Вычленение славяно-русского происходит лишь по
этногеографическому, локальному принципу, а не по каким-либо специфическим
чертам, которые могут выявиться в процессе последующего рассмотрения...
В славянском язычестве отложилось многое из того, что следует отнести
к общему индоевропейскому единству; сохранилось кое-что и из более ранних
охотничьих представлений. Все это не несет, разумеется, никакой собственно
славянской специфики... В история язычества мы наблюдаем не смену
устаревшего возникающим новым, а наслаивание нового на сохраняющееся
(может быть, несколько трансформируемое) старое...» (Б.А.Рыбаков, с.753).
В самом начале XII в. русский писатель, современник Владимира Мономаха дал интереснейшую периодизацию славянского язычества, разделив его на четыре стадии.
а) Периодизация славянского язычества в изложении неизвестного русского писателя XII века.
1. Культ «упырей» (вампиров) и берегинь» - дуалистический анимизм
первобытных охотников каменного века, одухотворявший всю природу и деливший
духов на враждебных и благожелательных.
2. Культ земледельческих небесных божеств «Рода и рожаниц». Исторически две
рожаницы (Лада и Леля) предшествуют Роду; это были богини плодовитости
всего живого, ставшие в дальнейшем матриархальными богинями аграрного
плодородия (энеолит). Род - дальнейшая, патриархальная стадия развития тех
же представлений, переродившихся в бронзовом веке в первобытный
земледельческий монотеизм. Автор XII века считает, что культ Рода был
присущ не только славянам, но и многим народам Ближнего Востока и
Средиземноморья. Можно думать, что в источниках Род выступает и под именем
Сварога («Небесный» - архаичная форма) или Стрибога («Бог-отец» - форма,
известная с X в.). По всей вероятности, еще одним из облаков верховного
небесного божества был индоевропейский Deus Дый. Культ двух рожаниц пережил
культ Рода.
3. Куль Перуна, являвшегося в древности богом грозы, молний и грома, а в
дальнейшем ставшего божеством войны и покровителем воинов и князя. При
создании государств Киевской Руси Перун стал первым, главным божеством в
княжеско-госудаственном культе Х в.
4. После принятия христианства в 988 г. Язычество продолжало существовать, отодвинувшись на «украины» государства.
Вот что пишет Б.А.Рыбаков о культуре исторического временного отрезка, который нас интересует: «В новый и очень яркий период (сколотско- славянский) своего исторического бытия славянский мир пришел с богатым языческим наследием, накапливавшимся на протяжении многих тысячелетий первобытности: давно миновала стадия веры только в вампиров и берегинь, давно существовала вера в женские божества плодовитости и плодородия; уже утвердилась вера в Сварога-Рода, осложненная мелкими детализирующими культами, обрядами, заклинаниями, заговорами, первичными мифами...»(Б.А.Рыбаков, с 756).
Итак, мы видим, что религиозные верования славян-венедов теснейшим образом связаны с их первобытным прошлым, хотя цивилизация древних охотников сильно отличается от крестьянской: религиозные представления напрямую связаны со степенью познания мира, с видом хозяйственной деятельности, так как природа по-разному воспринималась охотниками и земледельцами, - тем не менее коллективный дух, коллективное сознание еще слишком сильны в славянах-земледельцах.
Чтобы разобраться, какой именно культово-религиозным багаж могли иметь
наши предки-славяне за своими плечами в начале нашей эры, нам придется
немного углубиться в теорию первобытных ментальностей. Тем более, что у
всех первобытных религий и культов одна основа - философия первобытного
человека, основанная на его взглядах и представлениях об окружающем его
мире и о себе. Своеобразную подсказку нам дал Б.А.Рыбаков, упомянувший о
дуалистическом анимизме древних праславян. В том, что это такое, нам
поможет разобраться книга историка-этнографа и эволюциониста Эдуарда
Тайлора «Первобытная культура», который создал и разработал теорию
анимизма, очень популярную в 20-50-е годы. Не меньшую помощь нам окажет
книга «Историческая психология» В.Шкуратова. Историческая психология -
изучение психологического склада отдельных исторических эпох, а также
изменений психики и личности человека в социальном макровремени, именуемом
историей (В.Шкуратов с. 14). Что для нас наиболее ценно - эта наука
развивается на основе взаимодействия исторических (гуманитарных и
социальных) и психологических наук и как нельзя лучше соответствует нашему
стремлению окунуться («вчувствоваться») в жизнь наших славянских предков.
2. Религиозные представления первобытных людей (теоретические аспекты в интерпретации этнолога-эволюциониста XiX века Эдварда Тайлора и психолога- историка Владимира Шкуратова)
Исследования Тайлора о первобытном анимизме и его исторической эволюции имеют непреходящее значение в истории религий. В 20-е годы его работа «Первобытная культура» снискала огромное количество приверженцев. Но в последние годы с развитием психологии и смежных с ней наук теория анимизма как философской основы первобытной культуры подверглась резкой и небезосновательной критике. Тем не менее работа Тайлора полезна и интересна с точки зрения развития представлений о душе и о духах в их эволюции. Мы рассматриваем ее положения, которые относятся к первобытности, к возникновению и развитию первобытных представлений о душе-духе. К сожалению, именно эта часть является наиболее «слабым» местом всей теории с точки зрения современных научных знаний.
Будучи человеком literacy - «письменной ментальности» - и
представителем научной интеллигенции XIX века Тайлор не был (да и не мог
быть) знаком с особенностями возникновения мышления, образа, памяти у
человека oralty, живущего в эпоху «устной ментальности». Его «первобытный
философ» рассуждает как человек literacy, обладающий основательным
философским и гуманитарным багажом, что уже само по себе «нонсэнс».
Главная ошибка и беда Э.Тайлора, как впрочем многих других его
современников, в том, что он как человек, живущий в XIX веке и обладающий
современным логическим типом мышления, пытался думать и размышлять за
первобытную или дикую личность с первобытным или мифологическим типом
мышлением. И разница здесь не в самих мыслительных процессах. Философ и
этнолог К.Леви-Строс характеризует их различие следующим образом: «Логика
мифологического мышления так же неумолима, как логика позитивная и, в
сущности, мало от нее отличается. Разница здесь не столько в качестве
логических операций, сколько в самой природе явлений, подвергаемых
логическому анализу... в мифологическом работает та же логика, что и в
мышлении научном, и человек всегда мыслил одинаково «хорошо». Прогресс -
если этот термин по-прежнему будет применим - произошел не в мышлении, а в
том мире, в котором жило человечество, всегда наделенное мыслительными
способностями, и в котором оно в процессе долгой истории сталкивалось со
все новыми явлениями» (В.Шкуратов, с. 258). То есть мы видим, что
современный человек и человек первобытный подходят к решению того или
иного вопроса с разных эволюционных позиций, и чтобы найти, докопаться до
того, из чего же первобытный человек исходит в своих рассуждениях,
необходимы более обширные знания, чем этнологические данные. Подобными
данными (истории, археологии, психологии, социологии, этнологии) и
располагает «историческая психология», хотя такой науки в современном
человекознании еще нет, а есть исследования на стыке истории и психологии,
мы все-таки для упрощения будем пользоваться этим термином.
Попытка Э.Тайлора «вдуматься» в причины, породившие те или иные
первобытные воззрения, являлась смелой и даже революционной и приуменьшать
ее значение в развитии естественных наук нельзя. Там же, где положения
теории анимизма Э.Тайлора расходятся с современными представлениями, мы
будем давать интерпретации тех же положений психологом-историком
В.Шкуратовым из его книги «Историческая психология». Но хотелось бы
отметить, что положения современной теории не опровергают, а, скорее,
дополняют теорию анимиз