В 1920г. гражданская война почти закончилась. Население надеялось на облегчение своего положения. Но политика «военного коммунизма» не смягчилась. Продотряды по-прежнему отбирали у крестьян все «излишки» зерна.
Скудные пайки получали и рабочие. Недовольство в стране нарастало, волнения вспыхивали то там, то здесь. 24 февраля 1921 года начались стачки рабочих
Петрограда. Бастовали под лозунгами: «Хлеба!», «Пусть работают те, у кого комиссарские пайки!». Волнения сурово подавили, зачинщиков арестовали.

Узнав об этом, открыто возмутились моряки Кронштадта, которых называли
«красой и гордостью» Октября. Команды линкоров «Петропавловск» и
«Севастополь» приняли резолюцию с экономическими требованиями. 2 марта матросы и другие жители города избирали временный ревком (ВРК) из 15 человек. Кроме моряков в него вошли четверо рабочих, санитар и директор школы. Председателем ревкома стал матрос Степан Петриченко.

Восставшие считали, что продолжают дело Февраля и Октября. В Феврале сбросили царя, в Октябре - избавившись от буржуазии. «Но полная шкурников партия коммунистов захватила власть в свои руки, устранив рабочих и крестьян, во имя которых действовала. Пришло время свергать комиссародержавие. Зоркий часовой социальной Революции – Кронштадт – не проспал. Он был в первых рядах Февраля и Октября. Он первый поднял знамя восстания за Третью Революцию трудящихся. Настало время подлинной власти трудящихся, власти Советов» – так писала газета восставших «Известия ВРК»

3 марта советские газеты сообщили, что в Кронштадте вспыхнул белогвардейский мятеж во главе с С.Петриченко и генералом Козловским.
Действительно, этот бывший генерал-майор был в числе восставших кронштадтцев, но многие из них даже не знали о его существовании.
Впечатление на всю страну это сообщение произвело потрясающее.

Восставшие надеялись на мирный исход событий и выслали одну за другой две делегации для переговоров. Обе они были арестованы, а позднее и расстреляны. Л.Троцкий направил кронштадцем требование «немедленно сложить оружие». «Только, безусловно, сдавшиеся могут рассчитывать на совесть
Советской Республики», - писал он.

7 марта город начали обстреливать. По этому поводу ревком заявил:
«Фельдмаршал Троцкий, весь в крови рабочих, первым открыл огонь по революционному Кронштадту…»

Восставшие с нетерпением ждали, как воспримет их требования Х съезд партии, начавшийся 8 марта. Съезд сделал первый шаг навстречу крестьянству
– отменил продразверстку. Это было одно из главных требований кронштадцев.
В то время по отношению к самим восставшим курс остался непримиримым. Ленин заметил, что Кронштадт «более опасен, чем Деникин, Юденич и Колчак, все вместе взятые». Триста делегатов съезда отправились на штурм Кронштадта.

Большевикам предстояло провести небывалую в военной истории операцию: силами пехоты взять морскую крепость! Но медлить не приходилось: лед с каждым днем становился тоньше. Еще немного и Кронштадт стал бы неприступным.

Первую попытку штурма, в ночь на 8 марта, повстанцы отбили. Маршал
Иван Конев, участник событий, вспоминал: «Положение было сложное, настроение неустойчивое, некоторые курсанты отказывались наступать, некоторые артиллеристы отказывались стрелять». Несколько красноармейских полков заявили, что «не желают воевать против братьев-матросов». Меры к таким применялись беспощадные: их разоружали, каждого десятого расстреливали или предлагали «смыть позор кровью», идя на приступ в первых рядах.
В ночь на 17 марта начался второй, решающий штурм Кронштадта. Наступавшие продвигались тихо, одетые в белые маскировочные халаты. До крепости по льду путь предстоял неблизкий – около 10 км. Но кронштадцы заметили штурмующих, когда первые из них уже подошли к городским стенам. Тогда крепость озарилась вспышками выстрелов: все орудия и корабли открыли огонь. Только после полудня нападавшим с огромными потерями удалось прорваться в город через главные ворота. Уличные бои шли до позднего вечера. 18 марта весь
Кронштадт оказался в руках красноармейцев.

Часть восставших, около 8 тыс. человек, вырвалось из крепости и ушла в Финляндию. Среди ушедших оказались Петриченко и Козловский. Там они сдались финским властям.

К лету 1921 г. более 2100 кронштадтцев, взятых в плен, расстреляли. «Миндальничать с этими мерзавцами не приходиться»,- с возмущением говорил Павел Дыбенко, сам бывший матрос. Расстреливали их на льду перед крепостью. В лагеря отправили свыше 6450 человек. Через год большинство из них освободили по амнистии.