?????????? ????????S???? ???™S??? ??. ?. ?. ??S????®?

??™S?S??S ???????????

Научный руководитель

доцент Тырин С.В.

Реферат

Отечественная война 1941-1945 г. Битва под Мосвой

Выполнил : студент группы 5.1.1

Кафедры информатики

Фамилия : Лавлинский

Имя : Денис

Отчество : Евгеньевич

18 декабря 1997 г.

Москва 1997

План

ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ БИТВЫ

ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

НАСТУПЛЕНИЕ ГРУППЫ АРМИЙ «ЦЕНТР» НА МОСКВУ В ОКТЯБРЕ

4. НОЯБРЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВНИКА НА МОСКВУ

5. КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК ПОД МОСКВОЙ

6. НАСТУПЛЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ В НАЧАЛЕ 1942 г.

7. ПОЛОЖЕНИЕ НА СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОМ ФРОНТЕ К ЯНВАРЮ 1942 г.

8. ДЕЙСТВИЯ СОВЕТСКИХ ПАРТИЗАН В ДНИ МОСКОВСКОЙ БИТВЫ

9. ЗНАЧЕНИЕ ПОБЕД КРАСНОЙ АРМИИ ЗИМОЙ 1941/42 г.

ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ БИТВЫ

В первые дни войны Красная Армия понесла большие потери, особенно в авиации. Несмотря на героическое сопротивление советских бойцов, немецко- фашистские войска быстро продвигались в глубь нашей территории. Гитлер и его военачальники ликовали. Поздним вечером памятного нам дня 3 июля генерал Гальдер сделал очередную запись в своем дневнике: «В целом теперь можно сказать, что задача разгрома главных сил русской армии перед реками
Западная Двина и Днепр выполнена... Восточнее... мы можем встретить сопротивление лишь отдельных групп, из которых каждая в отдельности по своей численности не может серьезно помешать наступлению германских войск.
Поэтому не будет преувеличением, если я скажу, что кампания против России была выиграна в течение 14 дней». В таком же тоне высказался и сам Гитлер:
«Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл».

Еще в ходе сражения у Киева, когда обозначился успех гитлеровских войск, германский генштаб разработал план наступления на Москву. Этот план, утвержденный Гитлером, вызвал полное одобрение генералов и фельдмаршалов на совещании, состоявшемся в сентябре 1941 г. близ Смоленска. Фашистское командование, считавшее, что с победой у Киева открылись новые возможности глубоких стремительных операций на всем советско-германском фронте, не сомневалось в быстром захвате Москвы и полной победе.
К концу сентября стратегическая обстановка резко изменилась в пользу гитлеровской армии.
Гитлеровский генштаб дал операции наименование «Тайфун», полагая, что группа армий «Центр», подобно тайфуну, сметет советскую оборону стремительным наступлением и захватит Москву. По планам врага, война должна была закончиться его победой еще до наступления зимы.

Однако, к удивлению фашистов, темп продвижения их войск становился все медленнее. Если в июне немцы в среднем проходили 30 километров в сутки, то в июле только 6—7. 20 июля Гальдер записал в дневнике: «Боевой состав танковых соединений; 16-я танковая дивизия имеет менее 40 процентов штатного состава, 11-я танковая дивизия — около 40 процентов».

Немецкие танки не сами собой сгорели. И не собственной смертью умерли немецкие танкисты. Врага и его технику уничтожали советские солдаты. Даже попадая в окружение, наши войска дрались до последнего патрона, задерживали наступление фашистов, давали возможность резервам подготовить оборону на новых рубежах.

13 сентября 1941 г., в самый разгар подготовки наступления на Москву,
Гальдер писал, что «в случае, если кампания на Востоке не приведет в течение 1941 г. к полному уничтожению советских войск, с возможностью чего уже давно считается верховное командование, это окажет следующее военное и политическое влияние на общую обстановку: а) возможность нападения японцев на Россию станет сомнительной...; б) невозможно будет воспрепятствовать сообщению России и Англии через Иран; в) Турция расценит такое развитие обстановки очень неблагоприятно для нас, но вместе с тем она будет выжидать до тех пор, пока не убедится в окончательном поражении России. . .Блокада
Англии достаточно крупными силами авиации может быть начата только после того, как будет в основном закончена Восточная кампания, а авиация восстановлена и увеличена».

Вся масса войск группы «Центр» развернулась для наступления на фронте от
Андреаполя до Глухова в полосе, ограниченной с юга курским направлением, с севера — калининским. В районе Духовщины, Рославля и Шостки сосредоточились три ударные группировки, основой которых были танковые группы.

В группу армий «Центр» теперь входили 2-я, 4-я, 9-я полевые армии, 2-я,
4-я и 3-я танковые группы. В составе этой группы было 77 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных. Это составляло 38% пехотных и 64% танковых и моторизованных дивизий противника, действовавших на советско- германском фронте. На 1 октября группировка противника, нацеленная на
Москву, насчитывала 1,8 млн. человек, более 14 тыс. орудий и минометов,
1700 танков и 1390 самолетов. Перед войсками группы армий «Центр» была поставлена задача окружить и уничтожить в районе Брянска и Вязьмы советские войска, затем танковыми группами охватить Москву с севера и юга и одновременными ударами танковых сил с флангов и пехоты в центре овладеть
Москвой.

Наступление было обеспечено и материально-технически. Пройдет время, и немецкие генералы сошлются на неготовность тылов, трудности снабжения, растянутые коммуникации и плохие дороги. А в сентябре 1941 г. в германском генеральном штабе считали, что положение со снабжением всюду является удовлетворительным. Работа железных дорог была признана хорошей, а автотранспорта оказалось столько, что часть его выводилась в резерв.
Командование обещало войскам близкую победу. Москва притягивала гитлеровских захватчиков как магнит, и они готовы были на отчаянные усилия в новой схватке с советскими войсками; такая схватка казалась им последней.

Стратегическая инициатива оставалась за гитлеровским командованием, оно определяло время и места ударов, условия борьбы, и это ставило перед
Верховным Главнокомандованием Вооруженными Силами СССР множество задач небывалой трудности, невиданного масштаба.

Нужно было срочно закрыть брешь в обороне Юго-Западного фронта, образовавшуюся в результате поражения под Киевом, отвести войска Южного фронта, не пустить противника в Донбасс, не допустить захвата Ростова, что грозило прорывом врага на юг, потерей Кавказа и бакинской нефти. Необходимо было удержать Крым, так как падение Севастополя крайне ограничило бы действия Черноморского флота, а захват Керчи угрожал прорывом на Кубань.

ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

Ставка Верховного Главнокомандования с самого начала Великой
Отечественной войны правильно оценила значение этого главнейшего стратегического направлення. В решающих сражениях здесь участвовало 40% всех сил действующей советской армии. Генеральный штаб Красной Армии верно определил основные рубежи и операционные направления, на которых противник будет искать решения своих оперативно-стратегических задач.

С первых недель войны, когда выявились неудачи наших войск на западном направлении. ГКО и Ставка мобилизовали строительные организации, инженерные войска, силы трудящихся на укрепление оборонительных рубежей Подмосковья.
По призывам Центрального Комитета, Московского, Смоленского, Тульского и
Калининского обкомов партии сотни тысяч рабочих, колхозников, служащих, учащихся и домохозяек приняли участие в строительстве укреплений. В летнюю жару, в осеннее ненастье они возводили блиндажи, рыли окопы и противотанковые рвы. Создавались Вяземская и Можайская линии обороны: в последнюю входили Волоколамский, Можайский, Малоярославецкий и, позднее,
Калужский укрепленные районы.

Ставка сосредоточила на защите Москвы лучшие силы авиации и гвардейские минометные части. На важнейших направлениях была установлена артиллерия большой мощности, в том числе тяжелые батареи морской артиллерии.

Дальнебомбардировочная авиация систематически бомбила глубокие тылы и коммуникации группы армий «Центр». Частые контратаки наших войск причиняли врагу серьезный урон.

27 сентября Ставка Верховного Главнокомандования отдала войскам
Западного направления директивы перейти к жесткой обороне, но резервов и времени для ее организации на всю глубину у фронтов не было. Через три—пять дней группа армий «Центр» перешла в наступление на Москву.

НАСТУПЛЕНИЕ ГРУППЫ АРМИЙ «ЦЕНТР» НА МОСКВУ В ОКТЯБРЕ

30 сентября 1941 г. с линии Гадяч—Путивль—Глухов—Новгород-Северский начала наступление на Орел и Брянск, на Москву 2-я танковая группа
Гудериана в составе 15 дивизий, из которых 10 было танковых и моторизованных. Ее поддерживали почти все силы 2-го воздушного флота, приданного группе армий «Центр».

У советского командования на этом направлении после напряженных боев и поражения Юго-Западного фронта оставалось мало сил, не было оперативных резервов. Действовавшие здесь 13-я армия Брянского фронта и группа войск генерала А. Н. Ермакова сражались героически, но противник, используя громадный перевес сил, к исходу дня прорвал оборону и, не встречая в ее глубине резервов, безостановочно шел к Орлу. Город не был подготовлен к обороне, времени на ее организацию не осталось, и немецкие танкисты 3 октября ворвались на его улицы.

Одновременно часть сил 2-й танковой группы, продвигаясь по тылам
Брянского фронта с юга и юго-востока, 6 октября захватила Карачев и в тот же день овладела Брянском.
2 октября перешли в наступление 3-я и 4-я танковые группы, 9-я и 4-я полевые армии — остальные силы группы армий «Центр». Ее командование сосредоточило главные усилия войск на направлении городов Белый, Сычевка и вдоль шоссе Рославль—Москва.
Наиболее сильные удары пришлись на стык 30-й и 19-й армий Западного фронта, где 4 советские дивизии были атакованы 12 дивизиями противника, в том числе
3 танковыми (415 танков), и по 43-й армии Резервного фронта, где против 5 советских дивизий действовало 17 дивизий противника, из них 4 танковые. Их наступление поддерживали сотни самолетов 2-го воздушного флота.

Неглубокая оборона наших дивизий не могла выдержать массированных ударов авиации, танковых групп и армейских пехотных корпусов. Они прорвались в центре Западного и на левом фланге Резервного фронта и углубились в их оперативные тылы. На участках, где атаки противника отражались, танковые соединения врага обходили позиции стойко оборонявшихся армий и дивизий, охватывая их фланги.

В то же время отдельные корпуса противника развивали наступление на других участках фронта. 9 октября они захватили Гжатск, 13 октября овладели
Калугой и продвинулись к Тарусе, создав угрозу Серпухову. 14 октября дивизии 3-й танковой группы ворвались в Калинин и продолжали наступление по
Ленинградскому шоссе в сторону Вышнего Волочка. Это угрожало тылам Северо-
Западного фронта, отсекало последний от Западного фронта и открывало врагу возможность обойти Москву с севера.

Осенние дни 1941 г. были одними из самых грозных в истории нашей Родины.
Гитлер тогда объявил на весь мир, что созданы, наконец, предпосылки для того, чтобы посредством мощного удара сокрушить Красную Армию еще до наступления зимы. В его ставке и в генеральном штабе сухопутных войск царило приподнятое настроение. Немецкое командование было единодушно в оптимистической оценке перспектив наступления на Москву. 12 октября 1941 г. генеральный штаб передал группе армий «Центр» следующую директиву: «Фюрер вновь решил, что капитуляция Москвы не должна быть принята, даже если она будет предложена противником. Моральное обоснование этого мероприятия совершенно ясно в глазах всего мира... Необходимо иметь в виду серьезную опасность эпидемий... Всякий, кто попытается оставить город и пройти через наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно».

Но шли дни, недели, а победы все не было. Усилия гитлеровцев наталкивались на мужественное сопротивление воинов Красной Армии, советского народа. Армии Западного и Резервного фронтов были окружены, и казалось, что кратчайшие пути к Москве открыты, но двинуться вперед главные силы группы армий «Центр» не могли, ибо они были скованы боями у Вязьмы.

Окруженные армии, атакуемые со всех сторон танками и пехотой, находясь под массированными ударами авиации и артиллерии, лишенные снабжения боеприпасами, продолжали неравную героическую борьбу. 19-я армия генерала
М. Ф. Лукина и фронтовая оперативная группа генерала Н. В. Болдина с первых дней боев наносили удары по 3-й танковой группе противника. Они уничтожили много немецких танков и живой силы, сражаясь до последней возможности, 107- я мотострелковая дивизия полковника П. Г. Чанчибадзе с боями пробилась из окружения и вышла к своим, сохранив большую часть личного состава и боевой техники. Сумели прорваться из-под Вязьмы 2-я Московская дивизия народного ополчения комбрига В. Вашкевича и 45-я кавалерийская дивизия полковника А.
Стученко.

Эта героическая борьба имела большое оперативно-стратегическое значение: противник нес потери в людях и боевой технике и терял время, в течение которого советское командование подводило резервы, создавало новые очаги обороны, а затем и сплошной фронт.

4 октября решением Ставки был образован Тульский боевой участок. 6 октября Ставка отдала директиву остановить противника на Можайской линии обороны. 10 октября войска Западного и Резервного фронтов были объединены в один Западный. Командующим фронтом был назначен генерал Г. К. Жуков. В связи с приближением боевых действий к Москве по решению ГКО от 12 октября создавалась еще одна линия обороны на непосредственных подступах к столице, в строительство которой приняли активное участие трудящиеся города и области. 17 октября был образован Калининский фронт под командованием генерала И. С. Конева. Несмотря на всю сложность обстановки, было вновь организовано твердое управление войсками со стороны фронтовых командований и Ставки. Все эти критические дни и ночи неустанно формировались резервы, которые без промедления выдвигались на важнейшие участки обороны.

В условиях, когда не было сплошного фронта обороны, а в глубину ее прорывались немецкие танки, исключительную роль сыграли советские танкисты.
Бригады были только что сформированы и имели на вооружении наряду с танками
Т-34 машины устаревших конструкций. Не было у них своей зенитной и противотанковой артиллерии. Они не успели установить взаимодействие с другими родами войск и сражались с обнаженными флангами и неприкрытыми тылами. Но танкисты знали, что надо остановить врага, и, проявляя высокое воинское мастерство, стояли насмерть.

В течение первой недели, последовавшей после окружения наших войск, танковые бригады были основной маневренной наземной силой, способной сорвать темп немецкого наступления. Но это была далеко не единственная сила обороны.

Ко второй половине октября, когда армии группы «Центр», сломив сопротивление окруженных у Вязьмы частей, двинулись на Москву, они опять встретили организованный фронт обороны и вынуждены были снова его прорывать. С 13 октября развернулись ожесточенные бои на рубежах Можайского и Малоярославецкого, а с 16 октября и Волоколамского укрепленных районов.

Отборным дивизиям Гитлера оказали упорное сопротивление героические дивизии Красной Армии: 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В.
Панфилова, покрывшая себя славой в боях у Волоколамска; 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, ранее прославившаяся в боях у озера
Хасан и теперь умножившая свою славу в боях на Бородинском поле; 1-я мотострелковая дивизия Героя Советского Союза полковника А. И. Лизюкова, остановившая противника у Наро-Фоминска. Подходили 82-я мотострелковая дивизия, отличившаяся в боях на р. Халхин-Гол, 93-я стрелковая дивизия и другие части и соединения.

На Можайской линии обороны приводились в порядок войска, отошедшие из района Вязьмы. Развернулись пока еще немногочисленные вновь сформированные армии: 16-я под командованием генерала К. К. Рокоссовского — у
Волоколамска, 5-я под командованием генерала Д. Д. Лелюшенко (а после его ранения — генерала Л. А. Говорова) — у Можайска, 33-я под командованием генерала М. Г. Ефремова — у Наро-Фоминска, 43-я генерала К. Д. Голубева — у
Малоярославца, 49-я генерала И. Г. Захаркина — у Серпухова.
В течение пяти дней и ночей войска 5-й армии отражали натиск моторизованного и пехотного армейского корпусов. Лишь 18 октября танки противника ворвались в Можайск. В тот же день пал Малоярославец. Положение под Москвой обострилось. Враг понес невосполнимые потери в людях, боевой технике и во времени, но его силы по-прежнему намного превосходили силы
Западного фронта.

Первые же грозные сообщения с подмосковных фронтов мобилизовали всех трудящихся столицы. Сотни тысяч москвичей вступили в дивизии народного ополчения, истребительные отряды, строили укрепления. На усиление опасности
Москва ответила новыми десятками тысяч добровольцев. Женщины и подростки — около шестисот тысяч москвичей — были заняты строительством оборонительных сооружений на подступах к Москве. Их героическим трудом под бомбежками, под обстрелом с самолетов было сделано больше 400 километров противотанковых рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолб и проволочных заграждений, сотни командных и наблюдательных пунктов, больше двух тысяч артиллерийских и пулеметных дотов и дзотов. Это не считая оборонительных сооружений в самом городе.

На пространствах Ярославской, Московской, Рязанской и Ивановской областей был сооружен стратегический завал леса. Он протянулся сплошной полосой на 1400 километров.
Может быть, только в те трагические дни люди до конца поняли, как любят
Москву — столицу СССР, ее древние дома, новые улицы, ее небо, ее шум, ее сердечность, ее справедливость. Чтобы не отдать город на поругание врагу, люди не жалели своей жизни. Мы должны с великой благодарностью склонить головы перед памятью тех, кто до последней возможности стоял, преграждая путь врагу, кто с тяжелейшими боями выходил из окружения. В ту пору каждый день значил больше, чем неделя или месяц в последующих сражениях. Ведь каждый день давал новых бойцов взамен тех, кто погиб, получил раны, попал в плен или смертельно устал в жестоких боях, и каждый день давал новые самолеты, орудия, танки взамен тех, что сложили свои железные тела на полях сражений от Бреста почти до самой Москвы.

С 20 октября по решению Государственного Комитета Обороны столица и прилегающие к ней районы были объявлены на осадном положении. К тому времени Москва преобразилась, стала прифронтовым городом, ощетинилась стальными противотанковыми «ежами» и надолбами. Баррикады преградили улицы и въезды в столицу. Шла массовая эвакуация населения, учреждений и предприятий, и в то же время в цехах эвакуированных заводов снова налаживался выпуск военной продукции. Москва стала надежным тылом фронта.
Она не только снабжала его оружием, боеприпасами, резервами, но и вдохновляла воинов на подвиги, укрепляла их веру в победу. И чем ближе подходил враг к Москве, тем упорнее становилась ее оборона.

На защиту Москвы поднималась вся страна. Из ее глубин — с Урала и
Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии — шли с большой скоростью поезда с резервами. Все шире развертывалось формирование новых частей и соединений.

С каждым днем наступление противника становилось все медленнее, он нёс все большие потери. После успеха под Можайском гитлеровцы захватили
Дорохов, под встречным ударом подоспевших полков 82-й мотострелковой дивизии были отброшены, и в конце концов далее подступов к Кубинке 5-я армия не отошла. Противнику удалось захватить и Волоколамск, но развить успех ему не дали войска 16-й армии. Точно так же 33-я армия, не позволив врагу продвинуться далее Наро-Фоминска, закрепилась на р. Паре.

Весь центр Западного фронта устоял. Хотя враг и пытался обойти Москву с севера, но это оказалось невозможным, потому что Калининский фронт сковал обороной и контратаками 9-ю немецкую армию и угрожал северному флангу группы армий «Центр». Не удалось прорваться к советской столице и с юга. 2- я танковая армия Гудериана, которая 23 октября снова повела наступление на
Тулу, к исходу этого месяца понесла тяжелые потери и была остановлена героическими действиями защитников города, что обеспечило устойчивость левого крыла обороны столицы.

Большую роль в защите Москвы сыграли Военно-Воздушные Силы и войска ПВО.
С первого и до последнего налета фашистской авиации столица Советской страны оставалась недоступной ее массированным ударам. Отдельные асы
Геринга, проникавшие в небо Москвы, находили там свою гибель. В дни прорыва танковых дивизий противника в глубину нашей обороны, когда терялось управление войсками и наземная разведка не могла осветить обстановку на фронтах Подмосковья, авиация помогала советскому командованию добыть необходимые данные и порой была единственным средством для быстрых ударов по вражеским танковым колоннам. На воздушных подступах к Москве советские летчики и войска ПВО проявили высокое мастерство и героизм.

В ходе оборонительных боев с 30 сентября по 31 октября советские летчики совершили 26 тыс. самолето-вылетов, в том числе до 80% на поддержку и прикрытие своих войск. В октябре фашистская авиация произвела на Москву 31 налет, в которых участвовало до 2 тыс. самолетов, но к объектам бомбометания смогли прорваться лишь 72. При отражении этих налетов было сбито средствами ПВО 278 немецких самолетов.

К концу октября—началу ноября группа армий «Центр» стала выдыхаться. Ее наступление на Москву было остановлено железной стойкостью наших воинов.

В начале ноября в боях наступила небольшая передышка, и у И. Сталина появилась неожиданная мысль — провести традиционный военный парад. Как вспоминал маршал Г. Жуков, 1 ноября Сталин вызвал его и спросил: «Мы хотим провести в Москве кроме торжественного заседания по случаю годовщины
Октября и парад войск. Как Вы думаете, обстановка на фронте позволит нам провести эти торжества?». Жуков отвечал: «В ближайшие дни враг не начнёт большого наступления...».

Заседание по случаю годовщины Октября состоялось 6 ноября в необычном месте — в подземном зале станции метро «Маяковская», одной из самых глубоких станций. На нём выступил И. Сталин. В своей речи он высмеивал нацистов: «И эти люди, лишённые совести и чести, люди с моралью животных, имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации
Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова,
Суворова и Кутузова!».

7 ноября на запорошенной первым снегом Красной площади состоялся военный парад. Немцы, в том числе и сам Гитлер, были неприятно поражены, услышав по радио, что на Красной площади проходит парад. Германское командование срочно отдало приказ своей авиации бомбить Красную площадь, но немецкие самолёты не сумели прорваться к Москве.
Парад произвёл огромное впечатление и на советских граждан. То, что И.
Сталин присутствовал на параде в Москве и приветствовал красноармейцев с трибуны мавзолея, вселяло в них уверенность и бодрость. С Красной площади они шли прямо на фронт. Вся страна по радио слушала речь Сталина на параде.
В ней он также обращался прежде всего не к коммунистическим, а к патриотическим идеям.

«Война, которую вы ведёте, — сказал он красноармейцам, — есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия
Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила
Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»

Торжественное заседание, посвященное 24-й годовщине Великого Октября, и парад 7 ноября на Красной площади продемонстрировали всему миру, что
Советский Союз является единственной силой, способной не только остановить врага, но и нанести ему поражение.

НОЯБРЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВНИКА НА МОСКВУ

Советский народ знал, что противник остановлен, но не разбит, что он готовит силы для нового, еще более грозного удара по столице нашей Родины, что нужны новые усилия для того, чтобы отразить этот удар. К решительному отпору врагу готовилась вся страна — на фронте и в тылу.

После октябрьского наступления группе армий «Центр» потребовалась двухнедельная пауза для подготовки нового наступления. В течение этого времени войска противника были приведены в порядок, пополнены, произвели перегруппировку, были усилены из резерва людьми, танками, артиллерией. Они стремились занять выгодные для наступления исходные позиции. Гитлеровское командование готовилось сломить, наконец, сопротивление советских войск и овладеть Москвой.

В ноябрьском наступлении непосредственно на Москву участвовала 51 дивизия, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных, имевших на вооружении достаточное количество танков, артиллерии и поддерживаемых авиацией.
Советское Верховное Главнокомандование, правильно оценив обстановку, решило укрепить Западный фронт. С 1 по 15 ноября ему были переданы стрелковые и кавалерийские дивизии, танковые бригады. Всего фронт получил 100 тыс. бойцов, 300 танков и 2 тыс. орудий. Калининскому и Юго-Западному фронтам
Ставка приказала «не допустить переброски войск противника с этих направлений к Москве».

Западный фронт в это время имел уже больше дивизий, чем противник. а советская авиация в 1,5 раза превосходила вражескую. Но по количеству личного состава и огневых средств наши дивизии значительно уступали немецким.

В целом фашистскому командованию удалось обеспечить численное превосходство над советскими войсками в людях, в танках, в орудиях и минометах. На направлениях главных ударов это преимущество противника было еще большим. На клинском направлении, например, против 56 танков и 210 орудий и минометов 30-й армии гитлеровцы имели до 300 танков и 910 орудий и минометов. На истринском направлении против 150 танков и 767 орудий и минометов 16-й армии фашисты сосредоточили 400 танков и 1030 орудий и минометов. На каширском направлении враг имел около 400 танков и 810 орудий и минометов против 45 танков и 315 орудий и минометов 50-й армии.
Перед советскими войсками стояли чрезвычайно ответственные и трудные задачи. Враг приблизился к Москве в ряде мест на 60 км, и его прорыв танками мог стать крайне опасным на любом операционном направлении.
Советские фронты не имели достаточных резервов. Запасов вооружения не хватало. В этих условиях предстояло отразить бешеный натиск сильного врага, отстоять Москву, свои позиции, выиграть время до подхода решающих резервов.

Фальсификаторы истории, описывая наступление на Москву, особенно часто ссылаются на распутицу, бездорожье, мороз и снег, якобы лишившие немецко- фашистские армии маневренности, парализовавшие подвоз и питание операций.
Нельзя не заметить, что все это сказывалось неблагоприятно и на Красной
Армии. Однако главное заключалось в действии таких факторов, как стойкость и высокий моральный дух защитников Москвы.
Наступление на Москву начала 15 ноября 3-я танковая группа генерала Гота
(вскоре его сменил генерал Рейнгардт) в полосе между Московским морем и
Клином. Южнее позиции советских войск атаковала 4-я танковая группа генерала Хепнера. Удары пришлись по 30-й армии генерала Лелюшенко и по 16-й армии генерала Рокоссовского. Танковые группы имели задачу разъединить обе эти армии, оттеснить 30-ю армию к Московскому морю и Волге, форсировать канал Москва—Волга, а 16-ю армию, охватив ее северный фланг, отбросить с
Ленинградского и Волоколамского шоссе, по которым и прорваться к северным окраинам столицы.

Несмотря на упорное сопротивление, 30-я армия не смогла отразить удар превосходящих сил противника. Ее фронт был прорван, причем одна часть армии вела тяжелые бои южнее Московского моря и была оттеснена к Волге, а другая отошла с Ленинградского шоссе к каналу. Северный фланг 16-й армии оказался обнаженным. Предвидя наступление противника, Ставка приказала генералу
Рокоссовскому упредить врага и атаковать его своим левым флангом в направлении Волоколамска, 16-я армия нанесла удар, но в те же часы начала наступление 4-я танковая группа врага. Развернулись встречные бои, в которых, войска Хепнера атаковали правый фланг армии Рокоссовского, а последняя — правый фланг вражеской танковой армии.

Одновременно разгорелись ожесточенные тяжелые бои за Клин,
Солнечногорск, Истру, на Ленинградском и Волоколамском шоссе.

Обладая превосходством, особенно в танках (3-я и 4-я танковые группы имели в своем составе семь танковых, две моторизованные, три пехотные дивизии), противник прорвался в район Рогачева, Яхромы. Ему удалось форсировать канал имени Москвы на одном из участков и захватить плацдарм для наступления в обход советской столицы с северо-запада.
Добившись успеха северо-восточнее Волоколамска, овладев Клином,
Солнечногорском, Яхромой и выйдя на восточный берег канала, противник резко усилил натиск и на Волоколамском шоссе, пытаясь прорваться к северной окраине Москвы.

На волоколамском направлении оборонялись уже прославившиеся соединения
16-й армии. Своей героической борьбой они замедлили наступление 4-й танковой группы. Лишь ценой огромных потерь противнику удалось овладеть
Истрой, прорваться к Крюкову, подойдя таким образом к Москве с севера на расстояние 25 км. Враг намеревался начать отсюда обстрел города из тяжелых дальнобойных орудий.

Удар противника северо-западнее Москвы поддерживался наступлением южнее
Волоколамского шоссе, начавшимся 19 ноября и не прекращавшимся ни на один день. Здесь 9-й и 7-й армейские корпуса атаковали войска 5-й армии генерала
Л. А. Говорова. Овладев рядом населенных пунктов, противник подошел к
Звенигороду, прорвался севернее его в район Павловской Слободы. Отсюда пехотным дивизиям, чей удар теперь сливался с натиском танковых дивизий, действовавших в районе Истры, было совсем недалеко до Красногорска и Тушина
— до западных предместий Москвы.

Вражеское командование намеревалось захватом Каширы перерезать пути из
Москвы на юго-восток, захватом Дмитрова и Загорска — на северо-восток и восток, а затем, соединив свои танковые группы у Ногинска, окружить весь
Московский район. От Гудериана Гитлер требовал захватить танковыми частями мосты на р. Оке и ворваться в Москву с юга.
4-я полевая армия генерал-фельдмаршала Клюго в ноябре ограничилась наступлением на Звенигород и севернее его, а также сковывающими действиями в центре Западного фронта. Но с выходом 4-й танковой группы к каналу
Москва—Волга и 2-й танковой армии к Кашире, когда на флангах создались, казалось, условия для обхода Москвы, противник нанес 1 декабря удар и в центре. Две пехотные дивизии с 70 танками прорвали фронт 33-й армии на участке 222-й стрелковой дивизии севернее Наро-Фоминска. Они устремились на
Кубинку, а затем к Голицыну и Апрелевке, угрожая тылам 33-й и 5-й армий.
Так сложно и грозно складывалась обстановка под Москвой в конце ноября—начале декабря 1941 г.

Но чем опаснее создавалось положение, тем более массовым становился героизм защитников Москвы, больше инициативы и мастерства проявляли командиры, тверже было руководство Ставки и фронтов.

В те дни со страниц газеты «Красная звезда» прозвучали на всю страну слова политрука 316-й стрелковой дивизии В. Г. Клочкова: «Велика Россия, а отступать некуда—позади Москва». Вся эта дивизия— от солдата до ее командира генерала И. В. Панфилова — уже в октябрьских боях под
Волоколамском явила образцы стойкости и храбрости. Беззаветно сражалась она и теперь.

В бою 18 ноября пал сраженный осколком снаряда генерал Панфилов, но дивизия продолжала героическую борьбу. Она была удостоена звания гвардейской.
В поисках слабых мест обороны фашистские войска пытались пробиться к
Нахабино и Химкам, но были отброшены сводной группой Героя Советского Союза полковника А. Н. Лизюкова. Не смогла развить наступление в обход Москвы и танковая часть 4-й танковой группы, форсировавшая канал. На западном его берегу ее контратаковали войска обороны, а с плацдарма на восточном берегу она была сброшена стрелковыми бригадами, подоспевшими по приказу Ставки.

17-я танковая дивизия армии Гудериана приблизилась к окраине Каширы, по ее передовые танки были сожжены огнем орудий зенитного дивизиона майора А.
П. Смирнова, прикрывавшего здесь электростанцию.

Тем временем по приказу Ставки на каширское направление были спешно брошены 1-й гвардейский кавкорпус генерала П. А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А. Л. Гетмана. Фланговыми ударами танкистов и атаками конников противник был отброшен и начал отступать. Его преследовали кавалерийские дивизии. А 112-я танковая дивизия, выдвинувшись к дер.
Ревякино с ходу атаковала противника, перехватившего шоссе и железную дорогу из Тулы в Москву. Навстречу танкистам ударили защитники города. Враг был разбит, и коммуникации, связывающие город оружейников с Москвой, восстановлены.
Искусно, героически действовали и советские воины, отражавшие удар на
Москву в центре Западного фронта. Здесь танки и пехота противника стремились в тыл 5-й армии по шоссе Наро-Фоминск—Кубинка, но оно было заблаговременно минировано. Сапер П. Караганов взорвал мощный фугас под головным танком, и вслед за тем вдоль шоссе загремели десятки взрывов, опрокидывая и поджигая танки и машины с пехотой. На подступах к Кубинке бойцы под руководством полковника Ш. Брегвадзе возвели вал из хвороста, облили его горючим, и перед прорвавшимися танками возникла стена огня.

«Вспоминая те дни,— писал Рокоссовский,— я в мыслях своих представляю себе образ нашей 16-й армии. Обессиленная и кровоточащая от многочисленных ран, она цеплялась за каждую пядь родной земли, давая врагу жестокий отпор; отойдя на шаг, она вновь была готова отвечать ударом на удар, и она это делала, ослабляя силы врага. Остановить его полностью еще не могла. Но и противник не мог прорвать сплошной фронт обороны армии. Обе воюющие стороны находились в наивысшем напряжении сил. Сведения, которыми мы располагали, говорили, что все резервы, имевшиеся у фон Бока, использованы и втянуты в бой под Москвой. Войскам Западного фронта, в том числе и нашей армии, нужно было во что бы то ни стало продержаться. Мы понимали: остается нам продержаться совсем немного, и в этом святая наша обязанность».

Во второй половине ноября 1941 г. перед советским командованием стояла задача: наряду с обороной главного, московского стратегического направления принять неотложные меры по обеспечению флангов советско-германского фронта.
Для осуществления этой задачи использовались все имевшиеся возможности.

Пытаясь умалить значение успеха советских войск на ростовском направлении, фашистская пропаганда распространила сообщение о том, что немецкое командование сосредоточивает свои усилия на московском направлении и что там оно победоносно решит исход войны. Одурманенные ими же созданным мифом о своей непобедимости, ослепленные ненавистью к советскому народу, гитлеровцы не понимали, что идут навстречу тяжелому поражению. И когда им казалось, что победа, которую они связывали с захватом Москвы, уже близка, мир был потрясен внезапным, как гром в декабрьском небе, сокрушительным ударом советских войск по зарвавшимся фашистским полчищам.

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК ПОД МОСКВОЙ

На защиту Москвы поднялась вся страна. Все шире развертывалась исполинская мощь советского народа. На Волге и Урале, в Средней Азии и
Казахстане, в Сибири и на Дальнем Востоке — на всей необъятной территории нашей Родины комплектовались полки, дивизии, армии — стратегические резервы государства. Новые воинские части, формируемые в самой столице командованием Московской зоны обороны по приказу Ставки, готовились к выдвижению на опаснейшие участки фронта. Подготовка резервов принимала все более широкий размах. Никакой мобилизационный аппарат любой капиталистической страны не справился бы с такой задачей в условиях, какие сложились осенью 1941 г. для Красн