Министерство высшего и специального образования

Волгоградский государственный университет

Кафедра регионоведения и международных отношений

Советское государство в эпоху НЭПа 1920-е годы

Курсовая работа

--------------------------

Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент

-------------------------------

---

Волгоград 2002

Оглавление
|Стр. |
|Введение………………………………………………………………… |3 |
|Глава I Советская страна после окончания гражданской войны | |
|§1 Экономическая разруха…………………………………….. |9 |
|§2 Политический кризис 1921г. и новая «волна» борьбы с советской| |
|властью……………………………………………... |18 |
|Глава II Эпоха НЭПа | |
|§1 Переход к НЭПу…………………………………………….. |24 |
|§2 Восстановление народного хозяйства…………………….. |30 |
|Заключение……………………………………………………………… |38 |
|Список использованных источников и литературы………………….. |41 |

Введение.

Период НЭПа – едва ли не самый сложный из всех периодов советской истории. В то же время именно он наиболее значим для нас сегодня. Каково его общее социально-историческое содержание и значение? Существует три основных ответа на этот вопрос.

Согласно первому, безраздельно господствовавшему в советской исторической литературе, НЭП представлял собою один из этапов строительства социализма в СССР. Вынужденный особыми обстоятельствами, сложившимися по окончании гражданской войны, и отличавшийся значительным своеобразием, он при всех издержках, с ним связанных, сыграл в целом полезную роль, дав стране возможность залечить раны, нанесенные войной, и подготовиться к новому, решающему этапу социалистической стройки. К концу 20-х годов значение НЭПа оказалось исчерпанным, вследствие чего он и сошел со сцены, уступив место периоду индустриализации и коллективизации.

Второй ответ можно определить как «сменовеховский»: НЭП - своего рода эпоха Реставрации; наткнувшись на непреодолимые препятствия, большевистская революция покатилась вспять. Правда, не докатилась: исторически позитивный процесс возврата был оборван И.В. Сталиным.

Третий ответ, предлагавшийся рядом западных исследователей, сводился к тому, что НЭП надо рассматривать как особую, рыночную модель социализма, обладавшую рядом достоинств, но не сумевшую справиться с присущими ей противоречиями, почему ей и пришлось уступить место государственному социализму сталинского образца.

В каждом из этих ответов есть, мне думается, своя доля истины, но, увы, не более чем доля. Первый нехорош уже тем, что заглаживает и выпрямляет ход исторического процесса, преуменьшает коренную противоположность сталинской и нэповской экономики, игнорирует «взрывной» характер, как рождения НЭПа, так и его пресечения. Второй ответ имел право на существование лишь в пору «отступления», то есть при переходе от
«военного коммунизма» к НЭПу; на протяжении последующей, большей части периода о нем уже можно было не вспоминать. Наконец, третий ответ, наиболее убедительный, имеет тот коренной недостаток, что оставляет невыясненным, модель какого социализма в этом случае имеется в виду.

Период НЭПа - единственное время в советской истории, когда бок о бок существовали капитализм и социализм. Социализм и капитализм противостоят друг другу как два социально-экономических уклада: первый - в тотально обобществленной промышленности, второй - в количественно преобладающем частном секторе.

НЭП начался с удара по точке наибольшей опасности, как сельскохозяйственная политика, нацеленная на получение большего количества продуктов питания за счет предоставления новых стимулов крестьянству; затем он развился в коммерческую политику поощрения торговли и обмена, включая финансовую политику, направленную на стабилизацию валюты, и, наконец, он стал промышленной политикой. Чтобы составить себе более ясное представление об интересующем нас периоде, лучше всего сопоставить НЭП с его прямым предшественником — периодом "военного коммунизма".

«НЭП» - это короткое слово быстро стало образом, которому суждено было навсегда остаться в памяти народа символом противоречивой, поучительной, хотя и очень короткой полосы в истории страны. А когда понятие «НЭП» родилось, в нем было и энергичное «нет» недавнему прошлому, и созвучие с главным, чего тогда недоставало: «хлеб». Именно НЭП, говорил
Ленин, открывал путь к избавлению «от нашего нищенства, от беспрерывных голодовок...»[1].

Историография НЭПа Представлена работами многочисленных авторов, но при обилии публикаций на тему можно констатировать, что мы о нем знаем очень и очень мало. При рассмотрение темы мне пришлось столкнуться с различными мнениями и суждениями. Вот некоторые из них.

Берхин И.Б.[2] рассказывает о разработке Лениным коренных вопросов социалистической экономики, о первых преобразованиях в этой области.
Освещается также экономическая политика Советского государства в 1917 –
1922 гг.; показан переход к НЭПу и связанная с этим перестройка экономики.

В издании «История социалистической экономики СССР» [3] дана подробнейшая характеристика экономики страны в период предшествующий НЭПу, а также предпосылки перехода к новой экономической политики. Рассмотрена экономика интересующего нас периода (НЭПа) и результаты этой политики для экономики страны. Приведены статистические данные по различным отраслям народного хозяйства.

Данилов В.П. и др.[4] одними из первых в условиях перестройки советского общества попытались ответить на вопрос: что же такое НЭП. Работа построена в виде полемических бесед за «круглым столом», которые ведут между собой видные специалисты. В центре внимания новые подходы к проблеме новой экономической политики.
Борисов Ю.С.[5] в своей работе рассматривает основные ступени НЭПа: политический кризис 1921 г., переход к НЭПу, трудности начального этапа, а так же появившееся в период НЭПа понятие «хозрасчета». Автор уделяет внимание и внешней политики молодого советского государства, перед которым стояла задача не только торгового, но и политического соглашения с мировым сообществом. Он приходит к выводу, что новая экономическая политика внутри станы и новая внешняя политика были взаимосвязаны в ленинской концепции строительства социализма.

Горинов М.М.[6] полностью посвятил свою работу проблеме НЭПа. Он рассматривает, как складывалась судьба НЭПа, каковы причины того, что новая экономическая политика была прервана уже в конце 20-х годов. Своей работой автор не "закрывает" вопрос, а наоборот побуждает читателей к самостоятельным размышлениям над сложными проблемами 20-х годов.

Горинов М.М. в соавторстве с Цакунов С.В.[7] продолжает рассматривать тему НЭПа в другой своей работе. Здесь основным становиться рассмотрение эволюции взглядов Ленина на проблему новой экономической политики.
Уделяется так же внимание внутрипартийной борьбе в рассматриваемый период.

В учебном пособии «История менеджмента»[8] период НЭПа рассматривается с точки зрения управления народным хозяйством. Указаны ключевые позиции новой экономической политики и ее результаты.

Мерль Ст.[9] в своей работе рассматривает НЭП с позиции уровня жизни населения. Приводит примеры и статистические данные по различным категориям населения, а так же сравнивает новое общество с довоенным периодом. Автор рассматривает и новый элемент элиты – партийных функционеров.

Ю. Иванов[10] проводит параллель между новой экономической политикой и современным этапом. Рассматривает последние работы Ленина, как теоретика
НЭПа.

Ю. Буртин [11] рассматривает период НЭПа с двух сторон: первый – это экономическая политика в данный период, трудности ее реализации и недостатки. И второе – В.И. Ленин. Автор считает, что невозможно всерьез толковать о НЭПе, не всмотревшись в ход мыслей его автора, не осмыслив то новое, что принес период НЭПа в облик В.И. Ленина – не только в его практические действия политика, организатора, но и в самые основы его мировоззрения.

И.Б. Орлов[12] рассматривает современную отечественную историографию НЭПа: ее достижения, проблемы и перспективы.

Для анализа столь важного периода в Российской истории нельзя обойти стороной источники данного периода.

Несомненно, источником по теме служат работы В.И. Ленина о НЭПе.[13]
Он является автором и разработчиком идеи новой экономической политики, поэтому его работы представляют особый интерес для изучения и анализа.

Кроме этого интересны работы и воспоминания очевидцев событий. Одним из них является Валентинов Н. (Н. Вольский).[14] Его имя мало кому известно теперь. Меньшевистское прошлое, избавление - в канун сталинских репрессий - от советского гражданства способствовали его забвению. Его мемуары рассказывают о НЭПе, воспроизводят также атмосферу идеологических конфликтов в руководящей элите, в основе которых лежали зачастую и глубоко личные мотивы борьбы за власть.

«НЭП и хозрасчет»[15], это официальные документы, статьи советских экономистов, посвященные проблемам НЭПа с 1921 по 1927 г.г. Эти материалы позволяют осветить замыслы перевода промышленности на хозрасчет, методы его практической реализации, возникавшие противоречия в управлении государственным сектором хозяйства и методы их разрешения.

В своей работе я попытаюсь рассмотреть причины, приведшие к возникновению НЭПа, ход развития новой экономической политики и результаты ее проведения для страны.

Структурно работа представлена следующим образом. В первой главе работы проводиться анализ периода, который приходится на окончания гражданской войны. Затем во второй главе анализируется непосредственно период НЭПа. На мой взгляд здесь нужно обратить внимание на деление данной главы. Она состоит, как и первая глава из двух параграфов, Первый параграф посвящен переходу к новой экономической политики. А во втором параграфе рассматривается восстановление народного хозяйство в условиях нэпа.
Заключение строится на основе анализа и выводов событий происходивших в период с 1921 г. по 1925 г. А также с точки зрения современных идей и идеалов.

Глава I. Советская страна после окончания гражданской войны.

§1 Экономическая разруха.

Создание необходимых условий для перехода к мирному строительству, при всей своей важности было лишь одной стороной дела огромная трудность этого перехода заключалось в том, что совершать его приходилось в обстановке тяжелой хозяйственной разрухи в стране.

С 1918 по 1920 гг. американские, английские и французские империалисты (японские до октября 1922 г.) вели военную интервенцию против молодой советской республики. Они учиняли чудовищные расправы над советскими людьми на захваченных ими территориях. Они использовали оружие блокады, для того чтобы «костлявой рукой голода» задушить советский народ.

В результате кровавой расправы интервентов погибли многие тысячи и десятки тысяч трудящихся Советской страны, были обездолены миллионы людей.
Достаточно сказать, что число, беженцев, находившихся на иждивении
Советского государства, достигало в 1918 г. 1250 тыс. человек (к 1921 г. число этих беженцев снизилось до 700 тыс.); число инвалидов гражданской войны составляло в 1921 г. 300 тыс., число инвалидов – жертв погромов, организованных интервентами и их наемниками – белогвардейцами, достигало к
1921 г. 5000 тыс. человек.[16]

Гражданская война захватила почти всю территорию Советской республики. Угольные районы Донбасса, Урала и Сибири длительное время находились в руках интервентов и белогвардейцев.

Эти особенности гражданской войны определили размеры разрушений, и затем масштабы восстановительных работ, которые должны были охватить всю огромную страну от края до края.

Последствия интервенции были еще разрушительнее, чем последствия мировой войны.

Американские, японские, английские и французские интервенты варварски опустошали оккупированные ими территории Советского государства на Севере, на Дальнем востоке, на Украине, в Белоруссии, на Северном
Кавказе и в Закавказье, на Дону, на Средней Волге и в Сибири, в Средней
Азии, в Крыму. Они разрушали огромное количество промышленных предприятий и промышленного оборудования, целые города, массу поселков, сел и деревень.
Иностранные интервенты причинили колоссальный ущерб советскому транспорту, как железнодорожному, так и водному. До двух третей российской железнодорожной сети находились в отдельные периоды в руках интервентов и их наемников, которые при отступлении под ударами Красной Армии взрывали и уничтожали железнодорожные пути, мосты, путеводные сооружения и жилые дома, мастерские, депо и подвижной состав. Не исчисляемый ущерб был нанесен сельскому хозяйству – земледелию и животноводству. Иностранная военная интервенция перевела к резкому сокращению посевных площадей, уменьшению количества скота и инвентаря.

Но интервенты не только уничтожали фабрики и заводы, транспорт, крестьянские хозяйства. Они занимались наглым и открытым грабежом материальных ценностей, принадлежащих советскому народу. Они вывезли большое количество русского золота, платины, а также хлеба, нефти, леса, льна, пушнины, металла, промышленного оборудования, пароходов.

Таким образом интервенты наносили страшные раны народному хозяйству
Советской страны.

Степень упадка промышленности и сельского хозяйства в 1920 г. по сравнению с 1913 г. была чрезвычайно велика. Продукция крупной промышленности в 1920 г. была почти в 7 раз меньше довоенной[17].

Падение промышленности по отдельным отраслям было далеко не одинаково.

ВСНХ в своем отчете к IX съезду Советов приводил следующие данные о состоянии промышленности в 1920 г. по сравнению с 1913 г. (данные приводятся выборочно, не по всем отраслям промышленности)[18]:
| |1913 г. |1920 г. |% к |
| | | |1913 г |
|Добыча угля (в тыс. пудов) |1738409 |406499 |27 |
|Добыча нефти (в тыс. пудов) |564300 |233900 |42,7 |
|Добыча руд (в тыс. пудов) |638400 |10400 |1,7 |
|Добыча соли (в тыс. пудов) |121822 |37256 |30 |
|Выплавка чугуна (в тыс. пудов) |257400 |6330 |2,4 |
|Производство паровозов (в шт.) |609 |90 |14,8 |
|Производство вагонов (в шт.) |20492 |854 |4,2 |
|Производство плугов (в шт.) |667000 |88838 |13,3 |
|Лампочки (электрические) (в тыс. |2564 |258 |10,1 |
|шт.) | | | |
|Производство бумажной пряжи (в |16000 (за |825 |5,1 |
|тыс. пудов) |1912) | | |
|Производство шерстяной пряжи (в |2400 |560 |27,5 |
|тыс. пудов) | | | |
|Производство сахара (в тыс. пудов)|82806 |5542 |6,7 |
|Производство растительных масел (в|29470 |966 |3 |
|тыс. пудов) | | | |

Таким образом, меньшее падение показали те отрасли производства, которые были связаны с первоочередными государственными и особенно военными нуждами. Добыча топлива упала менее других отраслей. Известный минимум добычи угля и нефти спасал промышленность и транспорт от полного паралича.
Свыше 60% потребности в топливе удовлетворялось в 1920 г. дровами. Но это создавало дополнительные трудности: тяжелую повинность для крестьян по вывозке дров и перегрузку транспорта.[19]

Наиболее серьезный удар интервенция и гражданская война нанесли металлургической промышленности (добыча руд составляла 1,7%, выплавка чугуна – 2,4% до военного уровня). В связи с падением выпуска продукции крупной промышленности резко возрос удельный вес мелкой кустарной промышленности. Страна стала еще более аграрной – доля промышленности в экономике страны составляла в 1921 г. 25%, доля сельского хозяйства –
75%[20].

Сельское хозяйство также переживало тяжелый упадок. Сбор зерновых культур составлял лишь около половины до военного (4300 млн. пудов в 1913 г., 2200 млн. пудов в 1920 г.). Страна стала вдвое беднее хлебом. В справке, составленной Наркомземом РСФСР в 1921 г., следующим образом характеризовались изменения в посевных площадях: общая площадь посевов по
Европейской России за период с1912-1921 гг. сократилась всего на 26,6млн. десятин, или на 37%; на Украине посевная площадь сократилась с 17998 тыс. десятин до 14309 тыс. десятин, т.е. на 20,5%. Падение посевов было не одинаково по различным культурам. Наиболее резкое сокращение наблюдалось в посевах пшеницы, овса, ячменя. Посевная площадь под кукурузой почти не изменилась. Площадь под свекловицей на Украине упала с 700тыс. до 140 тыс. десятин[21].

Результаты интервенции сказались и на состоянии поголовья рабочего скота. Об этом говорит следующая таблица:

Количество рабочего скота

(в тыс. голов)[22]
| |1912 г. |1916 г. |1920 г. |Сокращение в|
| |(раб |(волов) | |% |
| |лош) | | | |
| | | |раб. |волов |Раб. |волов|
| | | |лош. | |лош. | |
|Европейская Россия (без |13714 |1270 |10141 |870 |27 |31 |
|Украины) | | | | | | |
|Украина |4303 |277 |2796 |194 |30 |30 |
|Всего с Украиной |18017 |1547 |12937 |1064 |28 |31 |

Разрушения, причиненные интервентами, были особенно велики и чудовищны именно потому, что империалисты преследовали сознательно поставленную цель – довести страну до полного экономического истощения и добиться ее полного закабаления. Империалистам не удалось свергнуть советскую власть, но они добились такой степени хозяйственного разорения страны.

В результате глубочайшей разрухи в стране осуществлялся острый недостаток самых необходимых предметов потребления: хлеба, жиров, мяса, обуви, одежды, спичек, соли, керосина, мыла. Пока шла война, люди мирились с этими недостатками. Но когда война кончилась, нестерпимость этих недостатков и нехваток стала особенно ощутительной.

Во время войны, пока существовала угроза возвращения помещика, крестьянство мирилось с продразверсткой, мирилось с нехваткой товаров. Но с окончанием войны крестьянин стал выражать недовольство тем, что по продразверстке у него изымались все излишки, стал требовать, чтобы его снабжали достаточным количеством товаров.

Огромные трудности после военной обстановки с особой силой сказались в первые месяцы 1921 г. Это нашло свое выражение прежде всего в дальнейшем усилении и обострении топливного, транспортного и продовольственного кризисов, вызванных царившей в стране разрухой.

После освобождения Донбасса, Баку и Грозного топливные ресурсы республики сразу же значительно возросли, но украинская угольно- металлургическая база, Бакинские и грозненские нефтяные промыслы находились в состоянии упадка и разрухи.[23]

Для того что бы получить минеральное топливо, необходимы были большие восстановительные работы. А потребность страны в топливе после окончания войны возрастала с каждым днем все больше и больше.

Без топлива нельзя было начинать в сколько-нибудь широких масштабах восстановление промышленности. Попытка пустить в ход как можно больше фабрик и заводов не в плановом, а в стихийном порядке, которая кое-где имела место, при необеспеченности топливом приводила неизбежно к неудаче.
Ленин говорил по этому поводу на Х съезде партии: «Мы знаем, что те топливные ресурсы, с которыми мы в отчетный год входили, были больше, чем прежде. И на этой почве увеличения наших топливных ресурсов мы сделали ошибку, допустив сразу такое широкое распределение топлива, которое исчерпало эти топливные ресурсы, и мы очутились перед топливным кризисом раньше, чем перевели все на правильную работу»[24].

Расширение территории, освобожденной от врага, привело и к соответствующему расширению сети железных дорог, которые надо было снабжать топливом. Железнодорожная сеть увеличилась в 1920 г. с 36 тыс. верст в начале года до 60 тыс. верст в конце года. Но наличные резервы топлива не могли обеспечить вступающий в строй железнодорожные линии на освобожденных территориях. В начале января 1921 г. было принято решение о закрытии на 10- дневеый срок 19 железнодорожных линий в связи с растущим топливным кризисом.

В дальнейшем, в конце января, было закрыто движение еще на 12 железнодорожных линиях[25]. В начале февраля железнодорожное сообщение было временно приостановлено 31 железнодорожной линии.

Это в свою очередь осложнило провоз продуктов к основным промышленным центрам страны. Во второй половине января 1921 г. продовольственное положение Москвы и Петрограда резко ухудшилось. Трудности были настолько значительны, что пришлось пойти даже на временное сокращение хлебного пайка.

Объясняя причины обострения продовольственных трудностей, Ленин в своей речи на заседании пленума Московского Совета 28 февраля 1921 г. говорил:

«Теперь, весной, продовольственные наши страдания обострились опять, хотя немного ранее мы и наблюдали улучшение продовольственного положения.
Здесь вышло так, что мы не рассчитали. Когда был составлен план разверстки, то успех показал нам возможность улучшения. Народ наголодался так, что нужно было улучшить его положение во, чтобы это ни стало. Надо было не только помочь, а надо было именно улучшить… Мы не рассчитали, что сразу истратили свои ресурсы, мы не рассчитали тех ресурсов, которые у нас имелись в запасе, и мы не оставили не чего на черный день. Это вообще простое правило, и это правило понятно каждому крестьянину в его несложном обыкновенном хозяйстве. Но в государственном масштабе мы все время находились в таком положении: какой там запас, лишь бы нам прожить этот день, и вот в первый раз, когда пришлось столкнуться с этим запасом, подойти к нему с практической точки зрения, мы и не смогли устроить это так, чтобы этот запас оставить на черный день»[26].

Указывая на отдельные недостатки в планировании и пользовании природных ресурсов, В.И. Ленин вместе с особой остротой подчеркнул не разрывную связь всех хозяйственных трудностей с политической обстановкой, сложившейся в стране, с подрывной деятельностью классового врага, намеренно усугублявшего эти трудности.

В феврале в Сибири разгорелся крупный кулацкий мятеж, во главе которого стояли эсеры и остатки колчаковцев. Больше двух недель телефонная связь между Москвой и Сибирью была прервана. Делегат Сибири на Х съезде партии Ем. Ярославский рассказывал в своей статье, что до мятежа из Сибири отправлялось ежедневно не менее 5 маршрутных поездов с продовольствием, а во время перерыва сообщения отправка совсем прекратилась. Эти данные были опубликованы в правде 8 марта 1921 г.[27]

28 февраля, выступая на пленуме Московского Совета, Ленин сообщил о только что полученной им телеграмме из Сибири, извещающей, что сообщение восстановлено и к Москве движутся 7 маршрутов с хлебом.

Трудности внутреннего положения, вызванные хозяйственной разрухой, усугубились тем, что агентура империалистов внутри страны в лице классовых врагов пролетариата, врагов социализма пыталось, во что бы то ни стало, любыми средствами усилить эти трудности и воспользоваться ими для того, чтобы сорвать приступ к восстановлению народного хозяйства.

В «Директиве Политбюро для печати», написанной в первой половине мая
1921 г., т.е. уже после перехода к новой экономической политике, были вскрыты причины особого обострения продовольственных трудностей в первые месяцы 1921 г.

В этой директиве Политбюро ЦК, подписанной В.И. Лениным, В.М.
Молотовым и М.И. Калининым, говорилось: «Ухудшение продовольственного положения надо всецело приписать действиям банд, оперировавших до последнего времени в тамбовской губернии, в некоторых заволжских районах и в Сибири. Организованные и руководимые эсерами банды, действуя по заранее намеченному плану, грабили государственные ссыпные пункты и маршрутные поезда с продовольствием, портили железнодорожные пути, имеющие продовольственное значение и, наконец, систематически истребляли продовольственную агентуру»[28].

Сокращение подвоза хлеба из производящих районов, говорилось далее в директиве, трудящиеся столицы и Центрального промышленного района «обязаны эсерам, меньшевикам и кадетам, пытающимся взорвать Советскую власть изнутри…

Но как не удалось им взорвать Советскую власть через Кронштадт, так не удается им добиться той же цели путем внесения расстройства в дело снабжения страны»[29].

По первоначальным данным, приведенным в директиве Политбюро, кулацкие банды разграбили и расхитили около 6 млн. пудов хлеба. Данные, поступившие в последующие недели, показывали, что размер ущерба, нанесенного бандами, далеко превышал эту цифру. М.И. Калинин в своем выступлении на Надеждинском заводе на Урале 3 июля 1921 г. говорил, что кулацкие мятежи в Тюменской, Омской и Тамбовской губерниях в начале 1921 г. значительно ухудшили продовольственное положение страны, так как банды разграбили, рассыпали и растащили на ссыпных пунктах около 20 млн. пудов хлеба[30].

При значительно упавшей товарности сельское хозяйство не способно было удовлетворять потребности городского сельского населения в продуктах питания, а промышленности в – сырье. Неурожай 1920 г. резко ухудшил положение в стране, вызвал громадную бескормицу, падеж скота, дальнейшие разорение крестьянских хозяйств. Усилились трудности со сбором разверстки.
Задача подъема экономики страны упиралось в необходимость первоочередного увеличения сельскохозяйственного производства.

Без продовольствия, без сырья нельзя было восстанавливать промышленность. Следовательно, восстановление всей экономики зависело от подъема сельского хозяйства. Начинать борьбу с разрухой надо было с крестьянского поля.

§2 Политический кризис 1921 и новая «волна» борьбы с советской властью.

Тем временем резко ухудшилась политическая обстановка в стране.
Рабочие многих промышленных центров, изнемогавшие от усталости и голода, стали выражать недовольство Экономической политики советской власти. Весной
1921 г. меньшевикам и эсерам удалось в некоторых городах, в том числе в
Петрограде и в Москве, использовать недовольство рабочих и спровоцировать их на забастовки.

С особой силой политический кризис сказался в деревне. Основное недовольство крестьян вызывала система заготовки и распределения продуктов, т.е. в разверстке и запрещение свободы торговли. Получив в ходе гражданской войны землю, покончив с зависимостью от капиталистов помещиков, крестьянство мечтало о праве распоряжаться по своему усмотрению и произведениями продуктов. В условиях войны оно мирилось с разверсткой, видя какую угрозу, представляет возвращение помещиков и капиталистов. С окончанием войны крестьянство потребовало введение нормированных обязательств перед государством (налога) и предоставления ему права свободно продавать на рынке излишки продуктов и покупать необходимые промышленные товары.

Продолжение политики «военного коммунизма» вело к усилению политических колебаний крестьянства, которым воспользовалось в первую очередь кулачество. С осени 1920 г. кулацкие мятежи охватили ряд районов
Украины, северного Кавказа, Поволжья, центральных губерний России, Юго- востока и западной Сибири. Расширилась не только география контрреволюционных выступлений, но и численность их участников. В движения часто привлекались средники, а иногда и беднота. Все это вело к ослаблению социальной базы советской власти и усилению мелкобуржуазной стихии.

В начале марта 1921 страна была потрясена сообщением о мятеже в
Кронштадте, который возглавили враги советской власти – белогвардейцы, меньшевики, эсеры. Втянутые в мятеж матросы в своем большинстве состояли из крестьян. Это было наглядным подтверждением того, что крестьянское недовольство увеличивалось. Экономические проблемы неразрывно слились с кардинальными вопросами политики о союзе рабочего класса и крестьянства, о союзе рабочего класса и крестьянства, об отношении крестьян к политике
«военного коммунизма». «Экономика весны 1921 превратилась в политику:
Кронштадт»[31], писал В.И. Ленин.

Но политический кризис заключался не только многочисленных мятежах, которые устраивали враги советской власти, опираясь на крестьянство, измученное политикой «военного коммунизма». Политический кризис так же заключался в попытке взрыва советской власти изнутри путем создания контрреволюционных мятежей, о которых было сказано выше. Этот момент Э.Б.
Генкина в своей книге «Переход советского государства к НЭПу (1921-1922 гг.) связывает с появлением новой тактики классового врага, которую он стремился применить в новых условиях, когда надежда на возобновление интервенции была потеряна. Наиболее ярким проявлением этой новой тактики классового врага явился кронштадтский мятеж.

Раскрывая смысл новой тактики классового врага, проявившейся во время кронштадтского мятежа, В.И. Ленин показал, что лозунг «Советы без коммунистов», выдвинутый кронштадтцами, является лозунгом всей контрреволюционной буржуазии, стремящейся к реставрации какой угодно ценой капиталистических порядков[32].

Сам вопрос о новой тактике борьбы с советской властью возник среди белогвардейской эмиграции еще в декабре 1920 г., сразу же после разгрома
П.Н. Врангеля. В январе 1921 г. в Париже происходило совещание бывших членов Учредительного собрания, на котором присутствовали кадеты, эсеры , несколько трудовиков и октябристов. На совещании был создан постоянный орган в виде исполнительного комитета совещания членов Учредительного собрания и намечена новая тактика борьбы против советской власти. Там же родилось и так называемое «непартийное объединение» - контрреволюционный блок кадетов и эсеров.

Почти одновременно с парижским совещанием в Константинополе было также созвано совещание кадетов и октябристов (так называемый
«парламентский комитет»), на котором присутствовали П.Н. Врангель, В.Н.
Львов, и др. Участники совещания провозгласили себя сторонниками «старой тактики» борьбы с советской властью путем вооруженной интервенции.

Сторонники «новой тактики» вынуждены были предложить и новые лозунги борьбы. Советская власть за три года своего существования завоевала величайшее доверие и любовь широких слоев рабочего класса и крестьянства, видевших в ней свою кровную, родную власть. Поэтому идеологи «новой тактики», и в первую очередь лидер Кадетов П.Н. Милюков, пошли на отказ от старого лозунга «Вся власть Учредительному собранию» и выдвинули новый лозунг: «Советская власть…, но без коммунистов!». Уже сам по себе факт подобного «перекрашивания» в якобы «сторонников» советской власти чрезвычайно показателен. Это было признание собственной слабости.
Одновременно это была попытка сыграть на недовольстве крестьянства разверсткой, поднять его на борьбу против советской власти под контрреволюционным лозунгом «Советы без коммунистов»[33].

Таким образом, в условиях политического кризиса 1921 г. враги советской власти разделились на два лагеря: сторонников интервенции и сторонников «новой тактики». Вскрывая смысл этой новой тактики классового врага, В.И. Ленин беспощадно разоблачал контрреволюционную болтовню эсеро- меньшевиков о том, что существует «третья сила», которая якобы стоит «между большевизмом и реставрацией» и ведет страну из «заколдованного круга»[34].

«Третья сила» - это помещики и капиталисты. «Эту силу мы не видим, она перешла за границу, но она живет и действует в союзе с капиталистами всего мира, которые поддерживают ее также, как колчака, Юденича, Врангеля, поддерживают финансированием, поддерживают другими способами, потому что они имеют свою международную связь… Надо ясно знать своего врага. Его не так видно, когда он перешел за границу, но посмотрите – он передвинулся не очень далеко, самое большое на несколько тысяч верст, а передвинувшись на это расстояние, притаился. Он цел, он жив, он ждет. Вот почему надо к нему присматриваться, тем более что это не только беженцы. Нет, это прямые помещики всемирного капитала, на его счет содержимые и вместе с ним действующие»[35].

Вот что такое «третья сила» в условиях, когда диктатура пролетариата уже завоевана, объяснил Ленин. Это, прежде всего и раньше всего сила капиталистической реставрации, каким бы лозунгами и фразами она не прикрывалась. Побежденный не хочет сдаваться, и после окончания войны пытается опереться на мелкобуржуазную стихию, преобладающую в стране[36].
Разъясняя сущность кронштадтских событий, Ленин говорил: «Мелкобуржуазная стихия переживает кризис, потому что последние годы ей достались тяжело, хотя не так тяжело, как пролетариату достался 1919 год, но все же тяжело.
Крестьянство должно было спасти государство, пойти на разверстку без вознаграждения, но оно уже не может выдерживать такого напряжения, и поэтому в нем растерянность духа, колебания, шатания, и это учитывает враг- капиталист, который говорит лишь бы колебнуть, шатнуть, а потом уж покатиться. Вот что значат кронштадтские события, освещенные с точки зрения учета классовых сил во всероссийском и в международном масштабе»[37].

Особая опасность мелкобуржуазной стихии проявилась в тот момент, когда усиливались колебания, выгодные для П.Н Милюкова и ему подобных. Не дать буржуазным реставраторам использовать эти колебания, ликвидировать условия, рождающие эти колебания, раскрыть подлинное лицо врага, как бы он ни маскировался, - такова была основная задача партии. Суть новой тактики и новых лозунгов классового врага, так ярко проявившаяся в кронштадтском мятеже, в том и заключалось, что бы, во что бы то ни стало осуществить передвижку власти от большевиков к меньшевикам, эсерам, даже анархистам, лишь бы добиться свержения советской власти и реставрации капитализма.

Налицо была также прямая связь кронштадтцев и кронштадтских контрреволюционных лозунгов с той борьбой, которую антипартийные группировки во главе с троцкистами вели в это время против партии.
Своеобразие новейших тактических приёмов врагов советской власти в том и заключалось, что, убедившись в безнадежности контрреволюции под открыто белогвардейским флагом, они напрягали все усилия, чтобы использовать борьбу всех вражеских элементов внутри партии против линии партии. «Использование врагами пролетариата всяких уклонений строго выдержанной коммунистической линии, - говорилось в исторической ленинской резолюции «О единстве партии»,
- с наибольшей наглядностью показало себя на примере кронштадтского мятежа…»[38].

Борьба антипартийных группировок против партии во время профсоюзных дискуссий оказала прямую поддержку кронштадтским мятежникам. Больше того, провокационные действия троцкистов и зиновьевцев в Петрограде в начале кронштадтского мятежа явно было на руку всем врагам советской власти.

В труднейших условиях конца 1921 – начала 1921 г. все враги большевизма, все антипартийные группировки во главе с предателем Троцким, являвшимся уже в то время прямым агентом иностранных разведок, организовали гнусную атаку против партии, стремясь сорвать переход на мирное строительство

Еще когда шли бои у Перекопа, когда троцкисты, бухаринцы и другие антипартийные группировки навязали партии дискуссию о профсоюзах. В.И.
Ленин считал профсоюзную дискуссию «непозволительной роскошью», отвлекающей партию от главных задач[39].

В трудных условиях перехода от войны к миру, который совершался весной 1921 г., партия нашла правильный путь решения предстоявших великих задач, путь, соответствовавший новым условиям, создавшимся после окончания гражданской войны.

ГЛАВА II. ЭПОХА НЭПа.

§1 Переход к НЭПу.

Переход к НЭПу был исторически неизбежен и закономерен. Он был обусловлен требованиями объективных экономических закономерностей, полностью соответствовал линии на победу социалистического строительства, намеченной коммунистической партией.

С ликвидацией интервенции и окончанием гражданской войны отпала необходимость проведения политики военного коммунизма. Страна получила возможность вернуться к проведению той политики, основы которой были намечены еще в начале 1918 г. и обеспечить прочный экономический союз рабочего класса и крестьянства для строительства социализма, экономический скачек города и деревни на базе сохранения товарного производства (обмена через куплю продажу), как единственно приемлемой для крестьянства на данном этапе формы экономической связи с городом.

Переход к НЭПу требовал огромной работы, тщательного учета конкретных условий сложившихся к началу 1921 г.

Подготовка к созыву Х съезда РКП(б), призванного принять историческое решение о переходе к НЭПу, началось еще в конце 1920 г. Первое сообщение о созыве съезда и его повестке дня было опубликовано в «Правде»
12 декабря 1920 г. Первоначально срок открытия съезда намечался на 6 февраля, но затем съезд был отложен на месяц и начал свою работу 8 марта
1921[40].

Одной из причин отсрочки съезда явилась предательс