Введение
2
Часть I. Среднеазиатские кочевники в составе армий персов и македонцев (в битвах при Гавгамелах и Гидаспе)
4
I. Битва при Гавгамелах
4
II. Битва при Гидаспе
11
Часть II. Среднеазиатские кочевники в событиях конфликта между македонскими завоевателями и “скифами из-за Танаиса” (329-327 гг. до н.э.)
13
I. Кочевники – союзники Бесса
13
II. Первый визит посольств кочевых народов к Александру
15
III. Проект скифского похода Александра
18
IV. Битва на Танаисе
20
V. Послы скифского царя после битвы на Танаисе
21
VI. Послы саков после битвы на Танаисе
22
VII. Второй визит посольств кочевых народов к Александру
23
VII. Экспедиция Александра против саков
27
Часть III. Участие среднеазиатских кочевников в согдийском восстании Спитамена (329-327 гг. до н.э.)
29
I. Первая экспедиция Спитамена
29
II. Действия отряда Кена против скифов
31
III. Вторая экспедиция Спитамена
31
IV. Третья экспедиция Спитамена
34
V. Последнее убежище Спитамена
36
VI. Реконструкция концепций восстания Спитамена в версиях Птолемея, Аристобула и Клитарха
38
VII. Анализ сведений о кочевниках
41
Часть IV. Упоминания среднеазиатских кочевников в речах у
Курция Руфа и Арриана
44
Этногеографические концепции среднеазиатских кочевников у историков Александра
46
Заключение
48
Приложения
50
Список литературы
56
Список сокращений
59

Введение

Данная работа посвящена источниковедческому анализу сведений историков Александра Македонского (Диодор, Помпей Трог, Курций Руф, Флавий Арриан, а также Страбон) о кочевых народах Средней Азии времени македонского завоевания и об их участии в связанных с ним событиях (331-327 гг. до н.э.)1.
Целью работы является:
1. выявление первоисточника2 каждого отдельного сообщения;
2. реконструкция версий событий первоисточников, объяснение возможных причин расхождений между этими версиями и выявление заимствований одним источником у другого;
3. предварительное комментирование сведений первоисточников и попытка реконструкции реальных событий.
Следует подчеркнуть, что данная работа по своему содержанию почти не имеет аналогов. Большинство историков, так или иначе затрагивавших тему походов Александра, специально не анализировали сведения о кочевых народах, а только констатировали их в иллюстративном порядке, результатом чего было поверхностное и зачастую неверное осмысление событий этого похода.
В данной теме мы можем опираться, по сути, только на разработки двух исследователей: И.В.Пьянкова3 и Н.Г.Л.Хаммонда4. Таким образом, данная работа представляется очень важной, поскольку только через тщательный анализ источников можно по настоящему приблизиться к пониманию событий древности. Тем более что роль кочевников в событиях среднеазиатского похода Александра мне представляется намного более значительной, чем традиционно принято считать.
В своем анализе источников мы будем опираться на концепцию развития античной исторической традиции об Александре Македонском5, разработанную Э.Швартцем6 и принятую в ряде современных работ7. Суть этой концепции сводится к следующему.
В основе традиции об Александре лежат сочинения трех авторов: Клитарха, Птолемея и Аристобула (перечислены в предполагаемом порядке написания их произведений). При этом сочинения Клитарха и Птолемея предлагают две независимые версии событий: Клитарх – романтическую версию (так называемую «вульгату»), построенную на устных рассказах участников событий и на бытующих легендах и заимствующую из работ предшественников (Каллисфен, Поликлит, Онесикрит); Птолемей – апологетическую версию, основанную на официально принятой версии событий, подлинных документах и личных воспоминаниях. Третий важнейший источник, Аристобул, в основном компилирует сведения Клитарха и Птолемея, следуя главным образом Клитарху и добавляя свои оригинальные сведения.
Все более поздние историки Александра черпают материал главным образом у этих трёх авторов.
Диодор Сицилийский (Bibliotheca Historica, XVII) опирается в основном на Клитарха, значительно сокращая его.
Помпей Трог (Pompei Trogi Historiarum Philippicarum Epitoma, XI-XII) также использует в основном Клитарха, но в переложении Юстина его сочинение настолько сокращено, что смысл часто теряется.
Курций Руф (Historiae Alexandri Magni Macedonis) компилирует Клитарха и Аристобула, опираясь в основном на Клитарха и, дополняя его сведениями Аристобула, причем делает он это крайне грубо, часто чередуя их и нарушая логику повествования того и другого.
Флавий Арриан (Anabasis Alexandri) опирается на Птолемея и дополняет его сведениями Аристобула. При этом он компилирует их исключительно корректно, часто сравнивает их версии и дает прямые ссылки.
Кроме этого сведения Аристобула непосредственно использует Страбон (Geographia) и дает на него ссылки.
Иными словами, сведения общие для Диодора, Помпея Трога и Курция Руфа следует возводить в основном к Клитарху; сведения общие для Арриана Курция Руфа и Страбона восходят к Аристобулу; сведения Арриана, не имеющие аналога у остальных авторов принадлежат главным образом Птолемею.
Здесь также, как нам кажется, следует иметь в виду, что сведения Клитарха у Курция Руфа и Птолемея у Арриана могут приводиться в передаче Аристобула.
Безусловно, сведения о среднеазиатских кочевниках нельзя рассматривать в отрыве от общих проблем источниковедения походов Александра. Поэтому тему данной работы необходимо в дальнейшем расширять, подключая к ней более общие сюжеты, а выводы, сделанные нами сейчас, могут рассматриваться только как предварительные, пока не будет проведен более широкий анализ.
Работа состоит из пяти частей. Четыре части посвящены анализу и комментированию отдельных сообщений, касающихся среднеазиатских кочевников, по четырем тематическим группам:
1. среднеазиатские кочевники в составе армий персов и македонцев (в битвах при Гавгамелах и Гидаспе);
2. среднеазиатские кочевники в событиях конфликта между македонскими завоевателями и «скифами из-за Танаиса» (329-327 гг. до н.э.);
3. среднеазиатские кочевники в событиях согдийского восстания Спитамена (329-327 гг. до н.э.);
4. среднеазиатские кочевники в речах у Курция Руфа и Арриана.
Внутри каждой из этих групп сообщения анализируются в их хронологическом порядке.
Заключительная часть работы посвящена реконструкции этногеографических концепций среднеазиатских кочевников у Клитарха, Птолемея и Аристобула.
Следует также отметить, что в данной работе я не ставлю своей задачей подробное и систематическое изложение событий похода Александра, а буду обращаться к ним только по мере необходимости.

Часть I
Среднеазиатские кочевники в составе армий персов и
македонцев (в битвах при Гавгамелах и Гидаспе)

I. Битва при Гавгамелах.

Впервые за время похода Александра среднеазиатские кочевники фигурируют в составе персидской армии в битве при Гавгамелах в 331 г. до н.э. Сведения о них содержатся в версиях Клитарха, Птолемея и Аристобула.

1. Версия Клитарха (Diod., XVII, 57-61; Just., XI, 13-14, 6)8
(1) открывает сражение атакой персидских серпоносных колесниц, которая терпит неудачу (XVII, 58).
(2) Затем, после перестрелки персы начали атаку конницей на обоих флангах: на левом атакой «родственников», «носителей айвы», мардов и коссеев руководил Дарий; на правом крыле командир конницы Мазей руководил двумя тысячами кадусиев и тысячей скифов. Последняя группировка имела задание обойти левый фланг македонцев и захватить их лагерь. Они с успехом выполнили эту задачу и возвратились к Мазею. Также и всадникам Дария удалось обратить в бегство своих противников (XVII, 59).
(3) Тогда Александр со своей конницей бросается на самого Дария, который сражается на колеснице. Александр убивает его возницу, но его приближенным кажется, что убит сам царь, и они первые обращаются в бегство. Под покровом поднимающихся туч пыли персидская армия разбегается (XVII, 60).
(4) В это время ударная конная группа Мазея жестоко теснит левый фланг македонцев. Командующий Парменион несколько раз посылал к Александру гонцов за помощью, но те вернулись ни с чем, поскольку царь был уже далеко, преследуя Дария. Тогда, искусно маневрируя, Пармениону с трудом удалось отбить нападающих, испуганных бегством Дария (XVII, 60).
2. Версия Птолемея.
2.1. Сведения Арриана (Arr., III, 13-14). Хотя Арриан нигде точно не указывает источник своих сведений о битве, надо полагать, что в данном случае, как и во всех своих точных описаниях боевых действий, он заимствует у Птолемея.9
Версия Птолемея отличается от вышеизложенной в ряде существенных моментов.
(1) Битва начинается с того, что Александр, чтобы не допустить окружения своего правого фланга более протяженным левым крылом персов, стал передвигать свое войско вправо. Тогда Дарий, который сам стоит в центре войска вместе с «носителями айвы», индами, албанами, карийцами-выселенцами и лучниками-мардами (III, 13, 1), бросает ему на перерез конницу скифов и бактрийцев, находящуюся на левом крыле. Завязавшееся сражение идёт с попеременным успехом.
Александр посылает против скифов из числа прикрытия правого крыла сначала отряд Менида, который был отброшен с потерями, затем отряд Ареты, которому удалось отбить нападающих (III, 13, 1-4). В связи с этими событиями дается чрезвычайно важное для истории развития военного дела описание защитного вооружения скифов: «и сами скифы и их лошади были тщательнее [чем македонцы] закрыты защитным вооружением» (PхфпЯ фе пj Укэибй кбr пj lррпй Pхфпsт PксйвЭуеспн dу цхлбкxн рецсбгмЭнпй ѓубн).
(2) Только после этого последовала безрезультатная атака колесниц (III, 13, 5-6).
(3) После этих двух неудач Дарий выводит из резерва всю пехоту и посылает для обхода правого фланга македонцев персидскую конницу, в результате чего в его построении образуется разрыв (III, 14, 1-3).
(4) Именно в этот разрыв Александр бросает ударную группировку конницы, устремляясь на самого Дария, одновременно атакует и фаланга. После непродолжительного боя Дарий не выдерживает и первый обращается в бегство. Начинается повальное отступление персов, Александр преследует их (III, 14, 5-6).
(5) Тем временем на левом фланге македонцев положение было тяжелым: часть индов и персидская конница прорвали линию пехоты и захватили обоз, другой отряд конницы обошел левое крыло и напал (с тыла?) на воинов Пармениона. Индов и персов скоро выбили отряды второй линии пехоты (III, 14, 5-6).
Парменион же стал просить Александра о помощи, и тот был вынужден повернуть назад. Прорываясь к Пармениону, Александр столкнулся с отступающей конницей персов, индов и парфиеев. Здесь произошла самая отчаянная схватка, бегущим варварам все же удалось вырваться из окружения. Тут стало известно, что противник на левом фланге уже обращен в бегство и Александр продолжил погоню за Дарием (III, 15, 1-5).
2.2. Состав персидской армии по данным Арриана (III, 8, 3-6).
Арриан приводит список народов, приславших свои отряды на помощь Дарию перед битвой и сатрапов, предводительствовавших этими отрядами (табл. 1). В числе народов, пришедших с бактрийским сатрапом Бессом, помимо бактриев (ВЬкфсйпй), согдианов (УпгдйбнпЯ) и тех индов, которые граничат с бактриями (EЙнд§н?фе?”упй?ВбкфсЯпйт?”мпспй) здесь упоминаются и саки: «следовали [вместе] с ними и саки (это скифский род (народ) из [числа] скифов, переселившихся в Азию), они [следовали] не [как] подчиненные Бессу, но согласно военному союзу с Дарием» (Еlрпнфп?дc?бљфпsт?кбr?УЬкбй?(Укхийк’н?фп™фп?ф’?гЭнпт?ф§н?фxн?EБуЯбн?dрпйкпэнфщн?Укхи§н)?пљч?›рЮкппй?ВЮуупх,?PллN?кбфN?ухммбчЯбн?ДбсеЯпх; III, 8, 3).
Данный список с большой точностью воспроизводит административную структуру восточной части персидской державы, насколько она нам известна из дальнейших событий похода, поэтому можно предположить, что список восходит к некому подлинному персидскому документу, аналогичному тому, который приводит Геродот, описывая войско Ксеркса (VII, 61-95). Арриан не указывает источник этих сведений, но данный список имеет много общего по своему содержанию с приводимым Аррианом со ссылкой на Аристобула планом построения персидской армии при Гавгамелах (III, 11, 3-7; Curt., IV, 12, 5-13). Можно предположить, что и рассматриваемый список восходит к Аристобулу. В пользу этого указывают и в ряде случаев одинаковые сочетания народов (табл. 1) и то, что имена некоторых сатрапов, приводимых в рассматриваемом списке, упоминаются и в диспозиции персов у Курция, то есть – у Аристобула, хотя они связываются с разными народами и не упоминаются в диспозиции у Арриана10.
Тем не менее, между этими списками имеются значительные расхождения, остающиеся необъяснимыми (народы меняются местами, одни исчезают, другие появляются). Кроме того, в рассматриваемом списке общая численность персидской армии оценивается в 1000000 пехоты и 40000 конницы, тогда как диспозиции, восходящей к Аристобулу фигурируют 200000 пехоты и 45000 конницы (Curt., IV, 12, 13; для сравнения: у Клитарха – 800000 пехоты и 200000 конницы; Diod., XVII, 53, 3). Я считаю наиболее вероятным, что данный список, хотя и использовался Аристобулом, восходит к Птолемею, что объясняет расхождения. Диспозиция персов Аристобула, возможно, является его собственной реконструкцией, а его ссылка на персидский документ изначально относилась к рассматриваемому списку (см. ниже).

3. Сопоставление версий Клитарха и Птолемея.
Обе версии излагают в общем одни и те же события, но при этом каждое отдельное событие описывают по-разному. Наиболее существенными являются три различия.
(1) Во-первых, у Клитарха отсутствует описание правофлангового манёвра македонцев и атаки левого крыла персов (то есть: скифов и бактрийцев). Собственно в его описании диспозиции персов правое крыло отсутствует вообще, а Дарий, находящийся согласно Птолемею в центре своего войска (что соответствует персидской практике; ср.: Xen. Anab., I, 24; Arr., II, 8, 11), сам оказывается на левом фланге (см. ниже). Возможно, сведения об этом сражении на правом фланге македонцев не дошли до Клитарха, поскольку оно происходило изолировано в стороне от главной битвы.
(2) Во-вторых, Клитарх приписывает захват обоза скифам и кадусиям, обошедшим левый фланг македонцев (пункт 2), а Птолемей – персидской коннице, индам и, видимо, парфиеям,11 прорвавшим строй фаланги (пункт 5). Возможно, что в действительности лагерь захватили и те и другие, причем инды и персы были скоро отбиты, а скифы и кадусии ещё продолжали наседать (ср.: Diod., XVII, 60; Arr., III, 14, 5-6). Видимо, Птолемей акцентирует внимание на индах, персах и парфиеях, поскольку лично участвовал в схватке с ними12.
(3) В-третьих, у Птолемея, в отличие от версии Клитарха, Александр возвращается на помощь Пармениону. Возможно, Птолемей особо выделил этот сюжет, поскольку он сам участвовал в столкновении между отступающей конницей персов и возвращающимся Александром (ср. выражение: «И произошла эта самая схватка – самая ожесточенная во всем [этом] деле»; Arr., III, 15, 2).
Остальные события находят свои соответствия в обеих версиях.
(1) Атака левофланговой конницы Дария у Клитарха (пункт 2) определенно соответствует в версии Клитарха маневру конницы персов (тоже стоящей на левом фланге согласно диспозиции Аристобула; III, 11, 3) для обхода правого крыла Александра после провала миссии скифов и бактрийцев (пункт 3).
(2) Набег конницы скифов и кадусиев Мазея на македонский лагерь по версии Клитарха (пункт 2) соответствуют в описании Птолемея атаке некого отряда конницы в обход левого фланга македонцев (пункт 5). Птолемей не указывает точно, о какой коннице здесь идет речь. Из сопоставления его данных с диспозицией Аристобула (табл. 1) можно предположить, что речь идёт о коннице армян и каппадокийцев, стоящих впереди правого фланга персов (III, 11, 7). Но можно и связать скифов Клитарха с саками диспозиции Аристобула, а кадусиев – с отрядом сакесинов и албанцев у Аристобула, также стоящими на правом крыле (III, 11, 4). Последнее представляется более вероятным.13

4. Версия Аристобула.
4.1. Сведения Курция Руфа (IV, 12, 5-13; 15, 12-13; 15, 18; 20-22). Курций Руф основную канву событий излагает по Клитарху, но часто перемежает его вставками из Аристобула, вырывая их из первоначального контекста и искусственно подстраивая под своё описание.
В число этих вставок входят следующие сюжеты, связанные с кочевниками:
(1) описание построения персидского войска, где на левом фланге помещается конная группировка под командованием Бесса, в которую в числе прочих входят 1000 дахов и 2000 массагетов (IV, 12, 5-13; см. ниже).
(2) приказ Дария Бессу, чтобы он велел всадникам-массагетам сбоку напасть на левое крыло Александра;
(3) неудачная атака отрядов Менида на скифов и кадусиев, захвативших македонский обоз, и повторная атака сариссофоров Ареты на скифов (IV, 15, 12-13);
(4) успех атаки Ареты и контрудар посланных Дарием бактрийцев, отбросивших македонцев (IV, 15, 18);
(5) уход бактрийцев для нападения на обоз приводит к тому, что правый фланг персов оказывается ослаблен; атака Александра на ослабевшие ряды; попытка персов на левом фланге окружить Александра терпит неудачу из-за контратаки агрианской конницы; бактрийцы, вернувшиеся после разграбления обоза, не могут найти свои места в строю; сумятица и рукопашная (IV, 15, 20-22).
В версии Аристобула, безусловно, речь шла о тех же событиях, разворачивающихся на правом крыле македонцев, о которых сообщает Птолемей. Однако Курций, которого, видимо, очень привлекал сюжет столкновения между македонцами и такими экзотическими народами, как скифы и бактрийцы, дополняет менее детализированную версию Клитарха отдельными подробностями из Аристобула, приспосабливая их к повествованию Клитарха и не заботясь тем, что эти два автора говорят о разных событиях. Так события атаки всадников-массагетов и бактрийцев Бесса на правое крыло Александра переносятся на левое крыло и отождествляются с набегом скифов и кадусиев на македонский лагерь у Клитарха. Сыграло роль, видимо, и то, что Курций стремился упомянуть обо всех событиях битвы, а описание атаки массагетов и ответных действий приводилось только Аристобулом и не имело аналогий у Клитарха.
Проанализировав эти заимствования Курция у Аристобула, можно уверенно сделать вывод, что битву при Гавгамелах Аристобул описывал по сведениям Птолемея. Во всяком случае, в рассказе Курция об этой битве нет никаких эпизодов, которые нельзя было бы возвести в конечном итоге к Клитарху и Птолемею, учитывая, что Курций передает сведения Клитарха подробнее, чем Диодор, и приукрашивает их собственной риторикой. Также в его описании не удается усмотреть следов передачи версии Клитарха Аристобулом.
4.2. Построение персидской армии по данным Арриана и Курция Руфа.
Арриан приводит подробный план построения персидской армии (табл. 1), ссылаясь на Аристобула, по словам которого этот план был составлен самим Дарием и впоследствии захвачен македонцами (III, 11, 3). В этой диспозиции на левом фланге рядом с бактрийцами упоминаются скифы и даи (ДЬбй), а на правом фланге рядом с парфянами – саки.
Курций Руф описывает сходную диспозицию (IV, 12, 5-13; табл.1), которая, однако, совпадает с диспозицией Арриана только в отношении флангов, а весь её центр не находит аналогий с данными Арриана и, возможно, заимствован у Клитарха. В пользу этого свидетельствует фраза, сказанная Дарием в рассказе Помпея Трога (Just., XI, 13, 7) о том, что, «если разделить число его воинов на число македонцев, то на десять армян едва ли придется один неприятельский воин». Этот намек на многочисленность армянских воинов может быть связан с тем, что в диспозиции персов у Курция упоминаются одновременно два отряда армян: из Малой и из Великой Армений, что не находит соответствий в списке Аристобула.
В той части списка, которая восходит к Аристобулу, упоминаются на левом фланге рядом с бактрийцами 2000 массагетов и 1000 дахов. Массагеты, также фигурирующие у Курция в других его вставках из Аристобула (см. выше), безусловно, тождественны скифам, о которых сообщает Арриан по сведениям Птолемея и Аристобула.
Диодор по сведениям Клитарха не приводит описания построения персов, однако, замечает, что «Дарий расположил свое войско по отдельным народностям» (XVII, 58, 1), что дает основание предположить, что таковое описание Клитарх давал, но Диодор его опустил. Дополнительно в пользу этого предположения говорит и то, что Клитарх приводит подробную диспозицию македонцев, безусловно, независимую от Птолемея (Arr., III, 11, 8-12; 5) и не уступающую последнему по своей точности (Diod., XVII, 57), откуда следует, что и диспозиция персов в описании Клитарха, видимо, была достаточно точна. Во всяком случае, сообщение Курция (IV, 9, 2) о приходе к Дарию в Вавилон бактрийцев, скифов и индов определенно должно принадлежать Клитарху.
Уже по ходу описания битвы Клитарх упоминает о построении ударных группировок персов на флангах (Diod., XVII, 59, 2-5; см. табл. 1). Любопытно, что его описание правого крыла (XVII, 59, 2-4) во многом совпадает с описанием персидского центра у Аристобула (Arr., III, 13, 1), что дополнительно свидетельствует о достоверности подобных сведений Клитарха. Можно предположить, что именно с таким совпадением связанно то, что Курций описал центр персидского войска по Клитарху, а левый фланг – по Аристобулу. С другой стороны, Курцию, видимо, хотелось упомянуть о находящихся, согласно Аристобулу, на левом фланге массагетах и бактрийцах, которые в дальнейшем фигурируют в его рассказе.
Бросается в глаза то, как Курций характеризует парфиенов: «потом племя парфиенов, населявшее земли, которые нынче удерживают парфы, происходящие [из] Скифии, замыкало построение» (Parthienorum deinde gens, incolentium terras, quas nunc Parthi Scythia profecti tenent, claudabant agmen; IV, 12, 11). В данном случае мы, безусловно, имеем дело с одной из многих встречающихся у Курция интерполяций поздних сведений о парфянах из сочинения Помпея Трога14. Однако источник Курция должен был в этом месте подавать некий повод для подобной вставки. Возможно, этим поводом было то, что Аристобул (Arr., III, 11, 4) рядом с парфиеями упоминает и саков. Но вместе с тем Курций в составе правого фланга рядом с парфиенами упоминает и кадусиев (IV, 12, 12), которые не имеют соответствия в списке Аристобула, где кадусии стоят ближе к левому крылу (Arr., III, 11, 3), и, несомненно, тождественны кадусиям Клитарха нападающим на обоз македонцев. Это позволяет предположить, что и Клитарх упоминал скифов на правом фланге между парфянами и кадусиями.
Все эти соображения позволяют реконструировать диспозицию персов по Клитарху (табл. 1).
Возвращаясь к диспозиции Аристобула, мы сталкиваемся с серьезной проблемой. Непонятным остается, почему Птолемей не приводил диспозиции персидского войска, а именно такой вывод следует из ссылки Арриана на Аристобула. С другой стороны, мы видим, что диспозиция Аристобула органично связана с описанием боевых действий по Птолемею, в котором фигурируют многие народы, упоминаемые ранее в списке и именно на тех участках фронта, где они расположены у Аристобула15.
Отсюда можно было бы предположить, что и все описание битвы у Арриана восходит к Аристобулу, если бы это не казалось абсурдным. Правдоподобнее выглядит обратное допущение, что никакого захваченного персидского плана не существовало, а диспозиция реконструирована самим Аристобулом по упоминаниям отдельных отрядов в описании самой битвы у Птолемея и по другому, достоверному перечню войск Дария, приводимому, видимо, Птолемеем. С этим может быть связана некоторая туманность списка Аристобула и несоответствие между списком и событиями битвы, в которых многие народы, упомянутые в списке, не фигурируют. Такое предположение согласуется с нашим выводом о том, что Аристобул целиком заимствует свое описание битвы у Птолемея. Хотя все-таки остается вероятность того, что персидский документ действительно существовал, и что и Птолемей и Аристобул использовали его независимо друг от друга, но только Аристобул дал на него прямую ссылку.
5. Анализ сведений о кочевниках.
В битве при Гавгамелах в числе персидских войск фигурируют отряды трех среднеазиатских кочевых народов: массагетов (2000), даев (1000) и саков (1000).
В версии Клитарха фигурирует только 1000 скифов, действующих на правом фланге персов, которые, как мы показали выше, тождественны сакам Птолемея и Аристобула. Этих же скифов он, возможно, упоминал и в своей диспозиции персидской армии.
В версии Птолемея действуют только скифы, стоящие на левом крыле, которые тождественны массагетам Аристобула. Кроме того, в списке войск Дария у Птолемея присутствуют и саки. Возможно, что рядом с этими саками Птолемей упоминал и даев, фигурирующих в диспозиции Аристобула, которые были пропущены Аррианом. Птолемей также приводит описание защитного вооружения скифов, которое, безусловно, следует отнести на счет массагетов16.
В версии Аристобула, излагаемой им по Птолемею, определенно фигурировали левофланговые массагеты. Кроме того, в диспозиции войск Дария, он упоминает 2000 массагетов и 1000 даев на левом фланге, а также о саках – на правом. Также этот список содержит сведения о численности отдельных отрядов, которые в оригинале, видимо, были более подробными.
В отношении указанных кочевых народов важны следующие моменты:
(1) Аристобул сообщает о массагетах, следовательно, и Птолемей говорил о них же, в то время как Арриан, цитируя того и другого, называет массагетов скифами. Следовательно, Арриану свойственно абстрагировать этнонимы конкретных кочевых групп и обозначать их общим термином скифы;
(2) Птолемей называет саков: «скифский род (народ), из [числа] скифов, переселившихся в Азию» (Arr., III, 8, 3). Здесь он, безусловно, ссылается на известную цитату из поэмы Херила Самосского «Переход [Дария] через понтонный мост», которую также приводит Эфор:
«и пастухи [овец] саки, родом скифы, однако
населяли Азию хлебородную. Ведь были же они
переселенцы из кочевников, людей чтящих закон» (Strab., VII, 3, 9).
Представление о саках, как об азиатских скифах, встречается также у Геродота в списке войск Ксеркса (VII, 64), который, видимо, непосредственно был заимствован им у Гелланика17 и восходил к официальному персидскому документу18. У Птолемея же этот пассаж, безусловно, является интерполяцией древних представлений в современные ему реалии. Возможно, изначально на месте этого пассажа сообщались какие-то современные ему сведения о кочевниках, например, здесь могли упоминаться даи, фигурирующие затем в диспозиции Аристобула. С аналогичной интерполяцией архаических представлений о среднеазиатских кочевниках мы встретимся у Птолемея и в дальнейшем.
(1) В связи с саками, важно также указание Птолемея на их политический статус: они были военными союзниками Дария. Видимо, аналогичный статус имели также и массагеты. и даи. Здесь мы наблюдаем определенные изменения в среднеазиатских владениях персов по сравнению с эпохой Дария I, когда и саки, и даи, и, видимо, часть массагетов (саки-тиграхауда19) непосредственно входили в состав империи20. Однако и в эпоху Александра, как мы видим, персы сохраняют свое влияние на большинство кочевых народов Средней Азии, хотя и в форме военного союза. Судя по всему, это изменение произошло уже ко времени Ктесия, то есть к концу V в. до н.э21.
(2) Также в дальнейшем для нас будет важно, что в числе союзников персов упоминаются некие даи, без уточнения, что за даи подразумеваются.
(3) Остается подчеркнуть тот момент, который обычно недооценивается, что отряды кочевников в битве при Гавгамелах, наряду с бактрийцами, кадусиями и персидской гвардии играли роль ударных элитных подразделений и размещались на самых ответственных направлениях, и что именно эти отряды нанесли самый ощутимый урон армии Александра.
Содержащиеся в версиях Клитарха и Аристобула указания о численности ударных группировок персов (в сумме отряды двадцати народов составляют 22 тысячи человек, из которых только бактрийцев 8 тысяч, а большинство – по тысяче) позволяют оценить численность и структуру всей армии. Видимо, правы те ученые, которые не доверяют античным данным о численности персов, и оценивают их армию не более чем в 100 тысяч22 (в общей сложности при Гавгамелах упоминаются отряды 38 разных народов, а как не сложно подсчитать средняя численность одного отряда чуть превышает две тысячи, хотя пехота могла быть более многочисленной). Отсюда следует, что персидская военная система опиралась на небольшие отряды профессиональных воинов, видимо, получавших за свою службу жалование и землю23.

II. Битва при Гидаспе.

С темой присутствия союзных отрядов среднеазиатских кочевников в армии персов тесно связаны последующие указания на участие отрядов тех же кочевников в индийском походе Александра, точнее в битве при Гидаспе между кочевниками и индийским царем Пором. Сведения об этом содержатся только в версиях Птолемея и Аристобула. Поэтому мы, не анализируя подробно ход битвы, остановимся только на упоминаниях кочевников.
1. Версия Птолемея (Arr., V, 12-18, 2). Арриан даёт здесь точное указание, что описание битвы он заимствует у Птолемея (V, 14, 4; так же: 14, 16; 15,1). Птолемей сообщает, Александр переправился через Гидасп с ударной группой, в которую входили: агема гетайров, гиппархии Гефестиона, Пердикки и Деметрия, всадники бактров, согдианов и скифов, даев-гиппотоксотов24 (dрйлеобменпт ?фпт?dк?ВЬкфсщн?кбr?Упгдйбн§н?кбr?фпт?Укэибт?jррЭбт?кбr?ДЬбт?фпт?jррпфпоьфбт), из фаланги – гипасписты и таксисы Клита и Кена, лучники и агриане (V, 12, 2). По ходу действий он добавляет, что пехоты было немногим меньше 6000, а конницы – до 5000 человек (V, 14, 1; 18, 3), из которой гиппотоксотов – около тысячи (V, 16, 4).
По ходу боя Птолемей не упоминает бактров, согдианов и скифов, однако неоднократно сообщает о гиппотоксотах: при переправе они шли впереди всей конницы (V, 13, 4); они были первые посланы против передового отряда индов (V, 15, 1); им была поручена ответственная миссия начать сражение и расстроить левое крыло индов (V, 16, 4); в бою они потеряли 10 всадников (V, 18, 3). Поскольку в перечне отрядов Александра не упоминаются никакие другие гиппотоксоты, кроме даев, во всех этих случаях должны подразумеваться именно они.
3. Версия Аристобула (Curt., VIII, 14, 5).
Курций Руф излагает события битвы почти целиком по Клитарху, но, как и в случае с Гавгамелами, интерполирует сведения Аристобула о кочевниках.
К Аристобулу явно восходит следующая фраза: «напротив, Александр с подвижным и легким войском с ходу атаковал (ср.: Arr., V, 15, 2: “оЭпт?dрйреуеsн Pхфпsт). Скифы и дахи первыми напали на индов, затем [царь] выслал Пердикку с всадниками против правого фланга врагов».
Указание на то, что Александр с ходу напал на индов, безусловно, соответствует атаке на передовой отряд Пора в версии Птолемея (Arr., V, 15, 2). Последующие действия скифов и дахов и всадников Пердикки соотносятся уже с атакой Александром левого крыла армии Пора (V, 16, 4), где по Птолемею действовали гиппотоксоты и всадники-гетайры, в числе которых была и гиппархия Пердикки (V,12, 2). Как и в случае с Гавгамелами, Курций, следуя Клитарху, переносит эти события с левого фланга индов на правый. Судя по всему, Аристобул в описании этой битвы снова следует Птолемею. Следовательно, раз Аристобул в числе атакующих называет скифов и дахов, об этом же должен был сообщать и Птолемей, тем более что аналогичные сведения он приводил, описывая состав отряда Александра (V, 12, 2). Отсюда вытекает, что Арриан произвольно опустил упоминание о скифах, сообщая только о гиппотоксотах-даях.
3. Анализ сведений о кочевниках.
В индийском походе Александра принимали участие отряды двух кочевых народов: дахов и скифов.
Не до конца ясен остаётся вопрос, что за народ подразумевается под скифами. Исходя из характера употребления Аррианом этнонимов кочевников, можно предположить, что речь идёт либо о массагетах (скифы часто фигурируют у него как синоним массагеты) либо о европейских скифах (см. ниже). Исходя из употребления этнонимов у Курция, тоже можно заключить, что речь идет о европейских скифах (ему не свойственно как-то изменять этнонимы).
Однако логичнее предположить, что союзниками Александра здесь являются те же народы, которые ранее имели союзнические отношения с персами, то есть, присутствовали в армии Дария. Так даи-гиппотоксоты, безусловно, соответствуют даям в армии персов. Следовательно, скифы это, скорее всего, – массагеты. Тем более что европейские скифы не могли быть союзниками Александра, поскольку между ними после среднеазиатского похода сохранялось состояние войны (см. ниже). Саки тоже не могли быть союзниками, так как перед своим уходом из Согдианы Александр опустошил их область (см. ниже). Видимо, с этим и связано то, что союзнические отношения с Александром сохранили только два народа из трёх, бывших в союзе с персами.
Остаётся только гадать, на каком этапе передачи сведений массагеты превратились в скифов: уже у Птолемея (что маловероятно), или параллельно у Аристобула и Арриана (что предпочтительнее).
Вновь, как и в случае с Гавгамелами необходимо подчеркнуть огромную роль отрядов кочевников в битве при Гидаспе. Как мы указали выше, именно дахские и массагетские гиппотоксоты во всех эпизодах войны с Пором играли роль передовых ударных отрядов. Но это ещё не самое главное. По сути, весь план сражения Александра был построен на применении чисто скифской тактики.
Первая новация, которую мы встречаем в действиях Александра, это – раздельное применение конницы и пехоты и свободное манипулирование отрядами. Конница оказывается способной действовать совершенно независимо от пехоты, её отряды то вводятся в бой, то отходят, то перемещаются по фронту, сохраняя при этом порядок, чего ранее не было в стратегии Александра, но является обычным для военного дела кочевников.
Вторая новация связана с тем, как Александр планировал разгромить противника. Предполагалось сначала бросить гиппотоксотов против левого крыла индов, «чтобы привести в замешательство стоящих здесь врагов как плотностью стрельбы из лука, так и атакой коней » (©т?фбсЬобй?фп™т?фбэфw?dцеуфзкьфбт?ф§н?рплемйщн?ф…?рхкньфзфЯ?фе?ф§н?кбr?ф§н?lрщн?ф†? dрелЬуей; V, 16, 4) и тем самым вынудить индов спешно перебросить конницу правого фланга на левый. Во время выполнения ими этого манёвра предполагалось окружить превосходящими силами конницу индов и уничтожить её отдельно от остального войска, тем самым, лишив его прикрытия.
Таким образом, план Александра оказывается довольно сложным и рискованным. Весь исход боя в нём, по сути, ставился в зависимость от успешности атаки гиппотоксотов. В истории античного военного искусства мне больше не известны ситуации, когда полководец либо планировал вызвать своими действиями передислокацию конницы противника с одного фланга на другой, либо вызывал её. Также сложно представить, какими должны были быть эти действия, чтобы заставить противника пойти на такой рискованный манёвр. Тем не менее, Александр был уверен в успехе, и план его полностью оправдался.
Всё это указывает на то, сколь мощному влиянию военного искусства кочевников подвергся Александр за время своего пребывания в Средней Азии, сколь высоко он ценил своих дахских и массагеских союзников и сколь высокими были их боевые качества в действительности.

Часть II
Среднеазиатские кочевники в событиях конфликта между македонскими завоевателями
и «скифами из-за Танаиса» (329-327 гг. до н.э.)

В событиях среднеазиатского похода Александра кочевые народы фигурируют в связи с двумя большими сюжетами: конфликтом между македонскими завоевателями и скифами из-за Танаиса и в связи с согдийским восстанием Спитамена. Рассмотрим первый сюжет.

I. Кочевники – союзники Бесса.

Впервые скифы из-за Танаиса упоминаются в качестве военных союзников бактрийского сатрапа Бесса. Бесс, как известно, возглавил заговор восточных сатрапов против Дария и после его убийства бежал со своими сторонниками в Бактрию, где пытался организовать антимакедонскую коалицию восточных областей империи. Сведения об этих скифах из-за Танаиса содержатся в версиях Птолемея и Аристобула.

1. Версия Птолемея (Arr., III, 25, 3; 28, 8-10). Арриан не даёт точных ссылок, но, судя по тому, что его описание не содержит возможных заимствований из Клитарха и имеет переклички с другими сюжетами, восходящими определённо к Птолемею (упоминания Наутаки и О