Истоки славянской мифологии
Славянская мифология, совокупность мифологических представлений древних славян (праславян) времени их единства (до конца 1-го тысячелетия н. э.)
По мере расселения славян с праславянской территории (между Вислой и Днепром, прежде всего из области Карпат) по Центральной и Восточной Европе от Эльбы (Лабы) до Днепра и от Южных берегов Балтийского моря до севера Балканского полуострова происходило разделение славянской мифологии и обособление местных вариантов, долго сохранявших основные характеристики общеславянской мифологии.
Собственно славянские мифологические тексты не сохранились: религиозно-мифологическая целостность язычества была разрушена в период христианизации славян. Возможна лишь реконструкция основных элементов славянской мифологии на базе вторичных письменных, фольклорных и вещественных источников. Главный источник сведений по раннеславянской мифологии — средневековые хроники, анналы, написанные посторонними наблюдателями на немецком или латинском языках и славянскими авторами (мифология польских и чешских племен), поучения против язычества ("Слова") и летописи. Ценные сведения содержатся в сочинениях византийских писателей (начиная с Прокопия, 6 в.) и географических описаниях средневековых арабских и европейских авторов. Обширный материал по славянской мифологии дают позднейшие фольклорные и этнографические собрания, а так же языковые данные (отдельные мотивы, мифологические персонажи и предметы). Все эти данные относятся в основном к эпохам, следовавшим за праславянской, и содержат лишь отдельные фрагменты общеславянской мифологии. Хронологически совпадают с праславянским периодом данные археологии по ритуалам, святилищам (храмы балтийских славян в Арконе, Перыне под Новгородом и др.), отдельные изображения (Збручский идол и д.р.).
Особого рода источник для реконструкции славянских мифов — сравнительно-историческое сопоставление с другими индоевропейскими мифологическими системами, в первую очередь с мифологией балтийских племен, отличающихся особой архаичностью. Это сопоставление позволяет выявить индоевропейские истоки славянской мифологии и целого ряда ее персонажей с их именами и атрибутами, в том числе основного мифа славянской мифологии о поединке бога грозы с его демоническим противником. Индоевропейские параллели позволяют отделить архаические элементы от позднейших инноваций, влияний иранской, германской и других евразийских мифологий, позднее — христианства, заметно изменивших славянскую мифологию.
Уровни славянской мифологии
По функциям мифологических персонажей, по характеру их связей с коллективом, по степени индивидуализированного воплощения, по особенностям их временных характеристик и по степени их актуальности для человека внутри славянской мифологии можно выделить несколько уровней.
Высший уровень характеризуется наиболее обобщенным типом функций богов (ритуально-юридическая, военная, хозяйственно-природная), их связью с официальным культом (вплоть до раннегосударственных пантеонов). К высшему уровню славянской мифологии относились два праславянских божества, чьи имена достоверно реконструируются как Perunъ (Перун) и Velesъ (Велес), а так же увязываемый с ними женский персонаж, праславянское имя которого остается неясным. Эти божества воплощают военную и хозяйственно-природную функции. Они связаны между собой как участники грозового мифа: бог грозы Перун, обитающий на небе, на вершине гор, преследует своего змеевидного врага, живущего внизу, на земле. Причина распри — похищение Велесом скота, людей, а в некоторых вариантах — жены громовержца. Преследуемый Велес прячется последовательно под деревом, камнем, обращается в человека, коня, корову. Во время поединка с Велесом Перун расщепляет дерево, раскалывает камень, мечет стрелы. Победа завершается дождем, приносящим плодородие. Не исключено, что некоторые из этих мотивов повторяются в связи с другими божествами, выступающими в других, более поздних пантеонах и под другими именами (например, Свантовит). Знания о полном составе праславянских богов высшего уровня весьма ограниченны, хотя есть основания полагать, что они составляли уже пантеон. Кроме названных богов в него могли входить те божества, чьи имена известны хотя бы в двух разных славянских традициях. Таковы древнерусский Сварог (применительно к огню — Сварожич, т.е. сын Сварога), Zuarasiz у балтийских славян. Другой пример — древнерусский Даждьбог и южнославянский Дабог. Несколько сложнее дело с названиями типа древнерусских Ярила и Яровит у балтийских славян, так в основе этих имен — старые эпитеты соответствующих божеств. Подобные эпитообразные наименования, по-видимому, соотносились также с богами праславянского пантеона (например, Мать сыра земля и другие женские божества).
К более низкому уровню могли относиться божества, связанные с хозяйственными циклами и сезонными обрядами, а также боги, воплощавшие целостность замкнутых небольших коллективов: Род, Чур у восточных славян и т.п. Возможно, что к этому уровню относилось и большинство женских божеств, обнаруживающих близкие связи с коллективом, иногда менее уподобленных человеку, чем боги высшего уровня.
Элементы следующего уровня характеризуются наибольшей абстрагированностью функций, что позволяет иногда рассматривать их как персонификацию членов основных противопоставлений; например, Доля, Лихо, Правда, Кривда, Смерть, или соответствующих специализированных функций, например Суд.
С обозначением доли, удачи, счастья, вероятно, было связано и общеславянское Бог: можно сравнить богатый (имеющий бога, долю) — убогий (не имеющий бога, долю), в украинском языке — небог, небога — несчастный, нищий. Слово "Бог" входило в имена различных божеств — Даждьбог, Чернобог и другие. Славянские данные и свидетельства других наиболее архаичных индоевропейских мифологий позволяют видеть в этих наименованиях отражение древнего слоя мифологических представлений праславян. Многие из этих персонажей выступают в сказочных повествованиях в соответствии со временем бытования сказки и даже конкретными жизненными ситуациями (например, Горе-Злосчастье).
С началом мифологизации исторической традиции связываются герои мифологического эпоса. Они известны лишь по данным отдельных славянских традиций: таковы генеалогические герои, например Кий, Щек, Хорив у восточных славян. Тем не менее, и для праславянской мифологии правдоподобна реконструкция уровня генеалогических героев. Более древни истоки в персонажах, выступающих как противники этих героев, например, в чудовищах змееобразной природы, поздними вариантами которых можно считать Соловья-Разбойника, Рарога-Рарашека. Возможен праславянский характер мифологического сюжета о князе-оборотне, от рождения наделенным знаком волшебной власти (сербский эпос о Вуке Огненном Змее и восточнославянский эпос о Всеславе).
Сказочные персонажи — по-видимому, участники ритуала в их мифологизированном обличье и предводители тех классов существ, которые сами принадлежат к низшему уровню: таковы баба-яга, кощей, чудо-юдо, лесной царь, водяной царь, морской царь.
К низшей мифологии относятся разные классы неиндивидуализированной (часто и не человекообразной) нечести, духов, животных, связанных со всем мифологическим пространством от дома до леса, болота и т.п.: домовые, лешие, водяные, русалки, вилы, лихорадки, мары, моры, кикиморы, судачки у западных славян; из животных — медведь, волк.
Человек в его мифологизированной ипостаси соотносится со всеми предыдущими уровнями славянской мифологии, особенно в ритуалах: Полазник, Праславянское понятие души, духа выделяет человека среди других существ и имеет глубокие индоевропейские корни.
Роль древа мирового в славянской мифологии.
Универсальным образом, синтезирующим все описанные выше отношения, является — древо мировое. В этой функции в славянских фольклорных текстах обычно выступают Вырий, райское дерево, береза, явор, дуб, сосна, рябина, яблоня. К трем основным частям мирового дерева приурочены разные животные: к ветвям и вершине — птицы (сокол, соловей, птицы мифологического характера, например Див), а также солнце и луна; к стволу — пчелы, к корням — такие животные, как змеи и бобры. Все дерево в целом может сопоставляться с человеком, особенно с женщиной: часто изображалось дерево либо женщина между двумя всадниками, птицами на русских вышивках. С помощью мирового дерева моделируется тройная вертикальная структура мира — три царства: небо земля и преисподняя, четверичная горизонтальная структура (север, запад, юг, восток), жизнь и смерть (зеленое, цветущее дерево и сухое дерево в календарных обрядах).
Система противопоставлений в славянской мифологии
Мир описывался системой основных двоичных противопоставлений, определяющих пространственные, временные, социальные характеристики. Дуалистический принцип противопоставления благоприятного — неблагоприятного для коллектива реализовывался иногда в мифологических персонажах, найденных положительными или отрицательными функциями, или в олицетворенных членах оппозиции. Таковы: счастье (доля) — несчастье (недоля). Праславянское обозначение положительного члена этой оппозиции имело смысл "хорошая часть (доля)". Ритуал гадания — выбора между долей и недолей у балтийских славян связан с противопоставлением Белбога и Чернобога — в славянском фольклоре очень часто встречается персонификация доброй доли и злой доли, лиха, горя, злосчастия, встречи и не встречи.
Жизнь — смерть. В славянской мифологии божество дарует жизнь, плодородие, долголетие — такова была жива у восточных славян и Род у восточных славян. Но божество может приносить и смерть: мотивы убийства связаны в славянской мифологии с Чернобогом, Перуном, поражающим демонического противника. Воплощениями болезни и смерти были Новь, Марена, собственно Смерть как фольклорный персонаж и класс низших мифологических существ: мара, замора, кикимора. Символы жизни и смерти в славянской мифологии — живая вода и мертвая вода, древо жизни и спрятанное около него яйцо с кощеевой смертью, море или болото, куда ссылается смерть или болезни.
Чет — нечет — наиболее абстрактное и формализованное выражение всей серии противопоставлений, элемент мета описания всей славянской мифологии. Оно предполагает вычленение благоприятных четных и неблагоприятных нечетных чисел, например дни недели: четверг связан с Перуном, пятница — с Мокошью. Целостные числовые структуры в славянской мифологии — троичная (три уровня мирового дерева, бог Триглав, большая роль числа три и в русском фольклоре), четвертичная (четырехголовый сбрученский идол, возможное объединение в одно божество четырех персонажей мифологии балтийских славян — Яровит, Руевит, Поревит, Поренут), семеричная (семь богов древнерусского пантеона, может быть древнерусский Симаргл), девятеричная и двенадцатеричная (двенадцать как завершение ряда 3 — 4 — 7). Несчастливые нечетные числа, половина, дефектность характеризуют отрицательные понятия и персонажи, например число "13", лихо одноглазое.
Противоположение правый — левый лежит в основе древнего мифологизированного права (право, правда, справедливость, правильный), гаданий, примет и отражено в персонифицированных разах Правды на небе и Кривда на земле.
Противопоставление мужской — женский соотносится с оппозицией правый — левый в свадебных и похоронных ритуалах (где женщины сидят слева от мужчин). Существенно различие мужских и женских мифологических персонажей по функциям, значимости и количеству: малочисленность женских персонажей в пантеоне, соотношение типа Див — дивы, Род — рожаницы, Суд — суденицы. Особенно значительна роль женского начала в магии, колдовстве.
Оппозиция верх — низ в космическом плане трактуется как противопоставление неба и земли, вершины и корней мирового дерева, разных царств, воплощаемых Триглавом, в ритуальном плане реализуется в расположении святилищ Перуна на холме и Велеса в низине.
Противопоставление небо — земля (подземное царство) воплощено в приурочении божества к небу, человека к земле. Представления об "отмыкании" неба и земли святым Юрием, богородицей, жаворонком или другим персонажем, создающем благоприятный контакт между небом и землей, связаны у славян с началом весны. Мать сыра земля — постоянный эпитет высшего женского божества. В преисподней пребывают существа, связанные со смертью (например, русалочки-земляночки), и сами покойники.
Противопоставления юг — север, восток — запад в космическом плане описывают пространственную структуру по отношению к солнцу, в ритуальном плане — структуру святилищ, ориентированных по сторонам света, и правила поведения в обрядах также четыре мифологизированных ветра, соотнесенных со сторонами света.
В противопоставлении суша — море особое значение имеет море — место пребывание многочисленных отрицательных, преимущественно женских персонажей; жилище смерти, болезней, куда их отсылают в заговорах. Его воплощения — море, океан-море, морской царь и его двенадцать дочерей, двенадцать лихорадок. Положительный аспект воплощается в мотивах прихода весны и солнца из-за моря. На указанное противопоставление наслаивается другое: сухой — мокрый (можно сравнить Илья Сухой и Мокрый, Никола Сухой и Мокрый, сочетание этих признаков в Перуне, боге молнии — огня и дождя).
Противопоставление огонь — влага воплощаются в мотивах противоборства этих стихий и в таких персонажах, как Огненный Змей ( в русских былинах о Волхве Всеславовиче, в сказках и заговорах, в сербском эпосе о Змее Огненном Волке ), Огненная птица (сказочная жар-птица, словацкая "птица-огневик", птица Страх — Рах в русских заговорах с ее иссушающими вихрями), Огненная Мария (связана с Громовитым Ильей в сербских и болгарских песнях, противопоставлена Марии Макрине (от "мокрый")). Особую роль играет "живой огонь" в многочисленных ритуалах, обряды сожжения, возжигания костра и обряды вызывания дождя (пеперуда, додола — у южных славян), культ колодцев. Огонь и вода соединяются в образах Перуна, Купала, огненной реки.
Мифологическими воплощениями противопоставления день — ночь являются ночницы, полуночницы и полу денницы, Зори — утренняя, полуденная, вечерняя, полуночная. Конь Свантовита днем белый, ночью — забрызганный грязью.
В противопоставлении весна — зима особое значения имеет Весна, связанная с мифологическими персонажами, воплощающими плодородие, — Ярилой, Костромой, Мореной, а также с обрядами похорон зимы и отмыкании весны, с растительными и зооморфными символами.
Противопоставление солнце-луна воплощается в мифологическом мотиве брачных отношений солнца и Месяца. Солнечные божества — Сварог, Даждьбог, Хорс (один из наиболее древних общеславянских образов колеса-солнца).
Противопоставление белый — черный известно и в других вариантах: светлый — темный, красный — черный. Его воплощение в пантеоне — Белбог и Чернобог; в гаданиях, ритуалах, приметах белый цвет соотносится с положительным началом, черный — с отрицательным (можно сравнить с белой и черной магией).
Противопоставление близкий — далекий в славянской мифологии указывает на структуру пространства и времени: в русских сказках часто допускаются сравнения "свой дом" — "тридевятое царство", образы дороги, моста, дали, давние и новые времена.
Дом — лес — конкретный вариант противопоставления близкий — далекий и реализация оппозиции свой — чужой воплощаются в образах человека и зверя, домового и других духов, связанных с различными частями дома и двора, лешего...
Противопоставление старый — молодой подчеркивает различие между зрелостью, максимумом производительных сил и дряхлостью — можно сравнить с мифологической парой: юноши и старика с плешью в весенних и осенних обрядах, Бадняка и Божича. Особую роль в славянской мифологии играли образы старухи — ведьмы типа бабы яги и плешивого старика, деда... С противопоставлением старый — молодой связаны оппозиция предки — потомки и ритуалы поминовения предков, "дедов", а также оппозиции старший — младший, главный — неглавный.
Противопоставления священный — мирской отличает сферу сакрального, наделенную особой силой, от сферы бытовой профанической, лишенной этой силы. Описанный набор элементов славянской мифологии может реализовываться в текстах разного рода — эпосе, сказках, заговорах, отдельных речениях, относящихся к приметам, проклятиям. Такие обряды как хождение с козой, гонение змей, заклание Ильинского быка, коровья смерть, сожжение скота, завивание бороды (Велесу, Николе или Илье), вызывание дождя, окликание звезды, Юрьевские и Купальские праздники, позволяют восстановить многие мифологические мотивы и установить связь мифов с обрядами, в которых также реализуются эти мотивы.
Праславянские праздники в славянской мифологии
Для праславянского периода восстанавливаются многочисленные празднества, в частности карнавального типа, связанные с определенными сезонами и поминанием мертвых. Совпадение ряда характерных деталей (участие ряженых, фарсовые похороны) наряду с типологическим объяснением делает возможным (в соответствии с гипотезой В. Пизани) возведение этих славянских празднеств к календарным обрядам ряженья, реконструируемых для обще индоевропейского периода Ж. Дюмезелем. Уже раннесредневековые латинские источники описывают фарсовые обряды (в том числе и поминальные) как у западных славян, так и южных (в 13 веке Димитрий Болгарский описывает русалии и производимые по их случаю театрализованные действа и танцы, характеризуемые как непристойные). В неофициальной народной культуре эти обряды сохраняются до 19-20 веков во всех славянских традициях: смеховые похороны мифологических существ типа Костромы, Масленицы, Ярилы, Мары и т. д. у восточных славян (где в сезонных обрядах участвуют и зооморфные символы типа "коровьей смерти "), у чехов (обряд umrlec, моравские весенние обряды на Смертной неделе, когда выносилось чучело Smertna nedela с исполнением песен, дословно совпадающих с восточнославянской), у болгар (русалии, Герман, и т. д.).
Мифологическая система
Позднепраславянская мифологическая система эпохи раннегосударственных образований наиболее полно представлена восточнославянской мифологией и мифологией балтийских славян.
Восточнославянская мифологическая система
Ранние сведения о восточнославянской мифологии восходят к летописным источникам. Согласно "Повести временных лет", князь Владимир Святославович совершил попытку создать в 980 году общегосударственный пантеон в Киеве, на холме вне княжеского теремного двора были поставлены идолы богов Перуна, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокоши. Главными божествами пантеона были громовержец Перун и "скотий бог" Велес, противостоявшие друг другу топографически (идол Перуна на холме, идол Велеса — внизу, возможно, на киевском Подоле), вероятно, по социальной функции (Перун — бог княжеской дружины, Велес — всей остальной Руси). Единственный женский персонаж киевского пантеона — Мокошь — связан с характерными женскими занятиями (особенно с прядением). Другие боги этого пантеона известны меньше, но все они имеют отношение к наиболее общим природным функциям: Стрибог, видимо, был связан с ветрами, Даждьбог и Хорс — с солнцем, Сварог — с огнем. Менее ясен последний бог пантеона Симаргл: некоторые исследователи считают этот персонаж заимствованным из иранской мифологии, другие трактуют его как персонаж, объединяющий все семь богов пантеона. Связи между богами внутри пантеона и их иерархия выявляются при анализе закономерности перечисления богов в летописных списках: обнаруживаются связи Перуна с Велесом, Стрибога с Даждьбогом и Сварогом, периферийное место Симаргла или Мокоши. Принятие Владимиром христианства в 988 повлекло за собой уничтожение идолов и запрет язычества на Руси и его обрядов. Тем не менее, языческие пережитки сохранились. Помимо богов, входивших в пантеон, известны и другие мифологические персонажи, о которых обычно сообщают более поздние источники. Одни из них тесно связаны с семейно-родовым культом (Род) или с сезонными обрядами (Ярила, Купала, Кострома), другие известны из менее надежных источников (Троян, Переплут), третьи вообще являются созданиями так называемой "кабинетной мифологии".
Западнославянская мифологическая система
Западнославянская мифология известна по нескольким локальным вариантам, относящимся к балтийским славянам, чешским и польским племенам.
Балтийская мифология
Наиболее подробны сведения о богах балтийских славян, но и они разрознены: речь идет об отдельных божествах, связанных обычно с локальными культами. Возможно, что вся совокупность мифологических персонажей высшего уровня у балтийских славян не была объединена в пантеон (в отличие от восточных славян). Зато относительно богаты сведения западноевропейских хроник о культе богов, четко пространственное приурочение их (описание культовых центров, храмов, идолов, жрецов, жертвоприношений, гаданий). Языческая традиция у балтийских славян была прервана насильственной христианизацией, поэтому не сохранились источники, которые отражали бы продолжение бы продолжение старых верований. Из богов балтийских славян наиболее известны: Свантовит, характеризующейся как "первый, или высший из богов ", как "бог богов"; он связан с войной и с победами, кроме того, он связан с гаданиями; Триглав, однажды названный "высшим богом": как и у Свантовита, его атрибутом был конь, принимавший участие в гаданиях; идол Триглава имел три головы или же находился на главном из трех холмов, как в Щецине. Сварожич-Радгост почитался главным богом в своих культовых центрах, в частности в Ретре, и был связан, видимо, с военной функцией и гаданиями. Яровит отождествлялся с Марсом и почитался вместе с тем как бог плодородия. Руевит был также связан с войной (почитался, в частности, в Коренице). Поревит изображался без оружия и имел пятиглавого идола; идол Поренута имел четыре лица и пятое на груди. Чернобог характеризовался как бог, приносящий несчастье (наличие этого имени и таких топонимов, как Черный бог и Белый бог у лужицких сербов, позволяет предполагать, что некогда и Белбог); Прове — бог, связанный со священными дубами, дубровами, лесами; Припегала — божество приапического типа (Приап — в античной мифологии фаллическое божество сил природы, изображался как старичок с фаллобразной головой, одной рукой поддерживающий полу, а другой фаллос — покровитель проституток, развратников и евнухов, сводник, кутила и педераст), связанное с оргиями; Подалога — божество, имевшее храм, и идол в Плуне; Жива — женское божество, связанное с жизненными силами. Как видно из перечня, некоторые боги, наделенные одинаковыми функциями и сходные по описанию, носят разные имена: не исключено, что их следует трактовать как локальные варианты одного и того же праславянского божества. Так есть основания предполагать, что Свантовит, Триглав, может быть, Радгост восходят к образу Перуна. Вместе с тем, учитывая ярко выраженную многоголовость богов у балтийских славян, можно думать, что некоторые божества объединяются в одногрупповое божество, разные ипостаси которого отражают различные степени производительной силы (например, Яровит, Руевит, Поревит, Поренут). Наконец, вероятны случаи резко выраженных противопоставлений: Белбог — Чернобог.
Польская мифология
Единственный источник сведений о польских богах — "История Польши" Я. Длугоша (3-я четверть 15 века), где перечисляются несколько имен, сопровождаемых соответствиями из римской мифологии: Yeza — Юпитер, Lyada — Марс, Dzewana — Диана, Marzyana — Церера, Pogoda — соразмерность, в частности временная, Zywye — Жизнь. А. Брюнкнер, проанализировавший эти польские названия, указал, что многое в списке Длугоша является созданием хрониста и не имеет корней в древней славянской мифологии. Таковы Lyada и Dzydzilelya, чьи имена восходят к песенным рефренам; другие имена принадлежат персонажам низших мифологических уровней; третьи созданы стремлением найти соответствие римскому божеству. Однако есть основания полагать, что, несмотря на многие неточности и вымысел, список Длугоша отражает мифологическую реальность. Прежде всего, это относится к Nya (имя, видимо, того же корня, что и русское "навь", "смерть "), Dzewana и особенно arzyana, мифологическим персонажам, выступавшим в сезонных обрядах. Pogoda и Zywye также заслуживают внимания, особенно если учесть, что им не приведены римские мифологические соответствия. Ряд этих персонажей имеет достаточно надежные соответствия за пределами польской мифологической традиции. Следующие за Длугошем авторы повторяют его список, а иногда и увеличивают его за счет новых божеств, надежность имен которых, однако, невелика (например: Лель, Полель и Погвизд у Маховского, Похвист у Кромера).
Чешская мифология
Чешские (и, тем более, словацкие) данные об именах богов столь же разрознены и нуждаются в критическом отношении. Есть основания считать, что в этой традиции некогда присутствовали мифологические персонажи, продолжающие образы Перуна и Велеса: например с одной стороны чешский Perun и словацкий Parom (в частности и в проклятиях, где в других традициях фигурирует имя Перуна), и с другой стороны упоминание демона Veles у писателя 15 века Ткадлечка в триаде "черт — Велес — змей " или выражение "за море к Велесу" в переводе Иисуса Сиарха (1561). Некоторые из мифологических имен, встречающиеся в глоссах к старочешскому, памятнику "'Mater verborum", совпадают с именами из списка Длугоша: Devana (Диана), Morana (Геката), Lada (Венера), Zizila в одном из поздних источников. С именами Прове, Поревит у балтийских славян, вероятно, связано имя мифологического персонажа Porvata, отождествляемого с Прозерпиной. Неплах из Опатовиц (16 век) упоминает идола Zelu, чье имя, возможно, связано с зеленью, с культом растительности (Zele — "трава" по старочешски). Гаек из Либочан (16 век) сообщает еще один ряд мифологических имен, а именно: Klimba, Krosina, Krastina (скорее всего от старочешского Krasponi — название мифологического существа, возможно, эпитет богини — "Прекрасная госпожа ", сопоставимый с названием морской царевны и матери солнца в словацких сказках). Все-таки эти имена считаются недостоверными и вымышленными. Тем не менее, даже столь незначительные остатки дают косвенные представления о некоторых аспектах западнославянской мифологии. Разрушение старой мифологической системы шло по нескольким направлениям: одно из них — переход мифологического персонажа с высших уровней на низшие, из круга положительных персонажей в круг отрицательных, что произошло, видимо, с таким мифологическим существом, известным по чешскому фольклору, как Рарог, Рарах, Рарешек.
Южнославянская мифология
Данные о южнославянской мифологии совсем скудны. Рано попав в сферу влияния древних цивилизаций Средиземноморья и ранее других славян приняв христианство, южные славяне утратили почти полностью, сведения о былом составе своего пантеона. Достаточно рано возникает идея единого бога; во всяком случае, Прокопий Кесарийский, указывая, что славяне поклоняются "всяким другим божествам", приносят жертвы и используют их для гадания, сообщает и о почитании ими единого бога в своем труде "О войне с готами". Поскольку в том же источнике есть данные о почитании бога грома, а в топонимике славянских земель к югу от Дуная довольно многочисленные следы имени Перуна и Велеса, можно с уверенностью говорить о культе этих богов и о следах мифа, о поединке громовержца с противником — демоном у южных славян. В славянском переводе хроники Иоанна Малалы имя Зевса заменено именем Перуна ("Сын божий Пороуна Великий..."); кроме того, отражение этого имени видят в названии участниц ритуала вызывания дождя на Балканах — на болгарском: пеперуна, парапуна, пеперуда, на сербохорватском: прпоруша, преперуша; названия этого типа проникли также к румынам, албанцам и грекам. Другое аналогичное наименование типа додола, дудола, дудулица, дудулейка, возможно связано с архаичным эпитетом Перуна. Об образе Велеса косвенно можно судить по описаниям покровителя и защитника скота у сербов — святого Савы, видимо, вобравшего в себя некоторые черты "скотьего бога". Упоминание в словенской сказке колдуньи Мокоши свидетельствует о том, что некогда Мокошь была известна и южным славянам. То же можно сказать и о царе Дабоге из сербской сказке в связи с восточнославянским Даждьбогом. Не исключено, что представления о южнославянской мифологии могут быть расширены при обращении к данным низших уровней мифологической системы и, особенно к ритуальной сфере.
Славянская мифология после введения христианства
Введение христианства в славянских землях (с 9 века) положило конец официальному существованию славянской мифологии, сильно разрушив ее высшие уровни, персонажи которых стали рассматриваться как отрицательные, если только не отождествлялись с христианскими святыми, как Перун — со святым Ильей, Велес — со святым Власием, Ярила — со святым Юрием (Георгием). Низшие же уровни славянской мифологии, как и система общих противопоставлений, оказались более устойчивыми и создавали сложные сочетания с господствующей христианской религией.
Сохранилась, прежде всего, демонология: вера в лешего, водяного. У южных славян бытовал сложный мифологический образ вилы (сербский), самовила, самобида (болгарский), — горных, водяных и воздушных духов. Общеславянский полевой дух — полудница, у восточных славян — полевик. Многочисленные мифологические образы связывались (особенно у восточных славян) с домашним хозяйством: например всем известный домовой, у него существовало огромное количество имен (русский домовой): дедко, дедушко, доброхот, доброжил, суседко, хозяин он, сам), (украинский) хатний дiдко, (белорусский): хатник, господар, (польский): skratz, (чешский): skritek, skrat, krat. Существовали также духи отдельных дворовых построек — банник, овинника. Двойственным было отношение к духам умерших: с одной стороны, почитались покровители семьи — деды — родители, умершие естественной смертью, с другой — считалось опасными мертвяки, умершие преждевременной или насильственной смертью, самоубийцы, утопленники. К числу предков — покровителей относился Чур, к враждебным мертвецам — упыри, мавки. Сохранилась вера в многочисленных злых духов — злыдней, мару, кикимору, анчутку, нячистиков — у белорусов шешки, цмоки. Болезни олицетворялись с подчеркиванием отдельных их симптомов: Трясея, Огнея, Ледея, Хрипуша, известны представления

о двенадцати лихорадках в русских заговорах, находящие параллели в других индоевропейских традициях.
Вместе с тем древние традиции находили отражение в целом ряде таких памятников, в которых при использовании некоторых терминов и ключевых понятий христианской мифологии представлен и комплекс основных категорий славянской мифологии. Одним из наиболее характерных жанров у восточных славян являются духовные стихи, по форме и музыкальному исполнению продолжающие общеславянскую традицию пения эпических песен. Так в древнерусской "Голубиной книге" содержатся представления о соотношение человека и вселенной, микро- и макрокосмоса, соответствующие ведийскому гимну о Пуруше и восходящие к обществу с ним индоевропейскому мифу о творении мира из тела человека. К индоевропейским истокам восходит и сюжет спора Правды и Кривды. У западных славян к числу текстов, продолжающих архаичные карнавальные традиции, относились мистериальные фарсы с мифологическими персонажами типа восточнославянского Ярилы.
Христианство у славян в значительной степени усвоило старый мифологический словарь и обрядовые формулы, восходящие еще к индоевропейским источникам: "бог", "спас", "святой", "пророк", "молитва", "жертва", " крест"...
Славянские боги
Сварог
Название: Единый Бог Вселенной
Также известен как: Яркий
Символ: Облака, раскалываемые молнией
Цвет: Небесно-голубой

Сварог — олицетворение неба, создатель мира. Некогда Сварог расколол облака стрелами молнии и зажег факел солнца. Своим могучим мечом он поражает демонов тени.
В древности Сварог имел горячее желание обеспечить своим сыновьям будущее, поэтому Даждьбогу дал божественный дар огня, а Сварожичу — молнии. Он думал, что когда-то они должны будут занять его место, и надеялся, что его разделенная между ними мощь должна дать достаточно силы сыновьям, чтобы удержать трон в своих руках. К несчастью, Сварог не принимал во внимание амбиции других мощных божеств, подобно Перуну и Свантовиту.
Теперь Сварог — только жалкое подобие первоначального Сварога и лишь небольшой культ следует за ним. Его имя все еще запрещается произносить. Сварог больше не беспокоится о простых смертных и, хотя он все еще жалко злится над тем, что трон уже не принадлежит ему, он бессилен, чтобы изменить что-либо.
Свантовит
Название: Бог процветания и войны
Также известен как: Сильный
Символ: Рог изобилия
Цвет: Белый

Когда Сварог отдал свою власть в руки Сварожича и Даждьбога, Свантовит и Перун внутренне порадовались. У них были свои собственные планы, очень сильно отличавшиеся от идей старого Сварога. И хотя Даждьбог повелевает солнцем, он не настолько влиятелен, как Свантовит.
Неизбежно, Свантовит рассчитывал на верховную власть, но о том же думал и Перун. Поэтому теперь в пантеоне нет ясного лидера. Напротив, трон делят две постоянно спорящие силы, каждая из которых желает, чтобы другая освободила свое место.
Четыре головы Свантовита наблюдают за вселенной во всех направлениях. Он может предсказать процветание урожая, определяя его количеством вина в роге своего святого быка. Скача на белой лошади на битву, он берет с собой лук или огромную саблю.
Свантовиту поклоняются в богато разукрашенных храмах, охраняемых воинами. Там содержится белая лошадь священника, всегда готовая мчаться на сражение.
Перун
Название: Бог войны
Также известен как: Громовержец
Символ: Скрещенные топор и молот
Священные животные и растения: Коза, дуб

Как Даждьбог уступил свое место Свантовиту, Перун овладел местом Сварожича. Несмотря на то, что Сварожич считался очень сильным, те, кто любил воевать, более признавали Перуна. И хотя Перун формально не был священным, военные руководители и вожди горячо верили в него.
У Перуна — серебряная голова и золотая борода. Летя на своей пылающей колеснице по небу, он пользуется луком, чтобы прокалывать облака вспышками молнии подобно Сварогу в древности. Он может вызывать дождь и гром. Топор и молот — его любимые виды оружия.
В дубовых рощах или на холмах под открытым небом веселятся его поклонники. Они поддерживают огонь, полученный из веток дуба, рядом с чучелом Перуна и смертельно боятся допустить его исчезновения. К настоящему времени, руководство пантеона оспаривается последователями Свантовита и Перуна.
Свита Перуна
Перуну помогают советом и силой свита мощных друзей. И хотя Волос (Велес) — его главный советник, Перун также советуется Ойнена Марией, незначительным огненным божеством. Когда Зоря Утренняя завершает свои повседневные работы во дворце Даждьбога, она свободна, чтобы принять свое другое воплощение — покровительницы воинов. Красивый девственный воин защищает ее поклонников своей длинной вуалью. Она владеет саблей и мчится в битву на черной лошади. Даже Варпулиса, внука злого Стрибога, вызывает шум грома Перуна.
Даждьбог
Название: Бог лета и счастья
Также известен как: Щедрый бог
Символ: Солнечный диск
Цвет: Золотой

Даждьбог располагается в золотом дворце на земле вечного лета. Сидя на троне из золота и пурпура, он не боится теней, холода или несчастья. Он — веселый бог и потеря трона не сильно его беспокоит, пока добро награждается и зло наказано. Наконец, он является покровителем двенадцати знаков зодиака и прилежно обслуживается придворными и очень красивыми девами.
При ежедневном появлении, Даждьбог очень похож на красивого молодого князя с серебряной бородой и золотыми усами. По мере того, как день развивается, он постепенно старится, но каждое утро снова омолаживается. Даждьбог летает по