"Мысль народная" в романе Л.Н. Толстого "Война и мир"

Роман-эпопея Л. Н. Толстого "Война и мир" явилась своеобразным итогом, синтезом автор­ских исследований русского национального ха­рактера, проявляющегося с одинаковой силой в будничной жизни и в годы великих исторических перемен, во время военных поражений и побед. До "Войны и мира" не было в литературе произведе­ния, где бы с такой полнотой раскрывались осо­бенности русского национального самосознания: следование христианским заповедям, высокая нравственность, любовь к Отечеству.

Ценность каждого из героев "Войны и мира" проверяется "мыслью народной". Именно в народ­ной среде раскрываются лучшие качества Пьера — его бескорыстие, простота, пренебреже­ние к удобствам жизни, человечность. Общение с простыми русскими солдатами и мужиками рож­дает в нем желание "войти в эту жизнь, всем су­ществом проникнуться тем, что делает их таки­ ми". Столкнувшись с силой и правдой кровавых событий под Бородином, Пьер осознает искусст­венность и фальшь прежних своих умозаключе­ний. Ему открывается другая правда, он приходит к идеалу народной жизни: "В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жиз­нью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных чело­веческих потребностей, что все несчастье происхо­дит не от недостатка, а от излишка". И это понял граф, который вместе с остальными ел лошадиное мясо, мучился от вшей, стаптывал в кровь ноги.

Л. Н. Толстой неизменно подчеркивал связь своих героев, особенно любимых героев, с живой жизнью народа. "Наш князь", — ласково называ­ют солдаты Андрея Болконского. А как преобра­жается его сестра Марья, когда, несмотря на пред­ложение француженки Бурьен, отказывается покориться завоевателям!

А что, например, заставляет Наташу Ростову во время отъезда из Москвы сбросить с подвод соб­ственное имущество и отдать их раненым? Ведь это и есть истинное проявление милосердия, со­страдания и доброты, которые видит Толстой в своем народе. Такую же силу национального духа обнаруживает Наташа Ростова в русской пляске и восхищении народной музыкой. Любуясь танцую­щей Наташей, писатель изумляется: "Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, ко­торым она дышала, — эта графинечка, воспитан­ная гувернанткой-француженкой, — этот дух, от­куда она взяла эти приемы... Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские".

Рассуждая о единении русского народа. Тол­стой особо подчеркивает патриотизм мирных жи­телей. Оставляя Смоленск, горожане добровольно сжигают свое имущество, не желая отдавать его завоевателям. По приказу Кутузова москвичи уезжают из родного и, безусловно, любимого горо­да — сердца России не потому, что боятся фран­цузов, а потому, что не хотят жить под властью захватчиков.

"Мыслью народной" пронизаны размышления писателя о Бородинской битве и партизанском движении.

По представлению всех участников сражения на Бородинском поле, это была такая битва, когда нужно было умереть, но победить. Ополченцы шли на бой в белых рубашках смертников, зара­нее понимая и принимая свой конец. "Всем наро­дом навалиться хотят, одно слово — Москва, один конец сделать хотят".

Той же "мыслью народной" проверяется дея­тельность исторических лиц: Наполеона и Кутузо­ва, Сперанского и Растопчина. Например, нам симпатичны простота и будничность Кутузова, его мудрость и понимание народа, действительная за­бота о людях. Он всегда умел угадать "значение народного смысла события". "Источник этой не­обычайной силы прозрения лежал в том народном чувстве, которое он носил во всей чистоте и силе его", — так определит Л. Н. Толстой сущность его полководческого таланта. И, с другой стороны, нам отвратительны эгоизм и поза Наполеона, го­тового шагать по трупам к вершинам собственной славы: "Видно было, что только то, что происхо­дило в его душе, имело для него значение, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли". Мы не можем говорить здесь ни о нравственности, ни о человечности.

Итак, все герои романа проверяются именно "делом народным": одушевлены ли они всенарод­ным чувством, готовы ли на подвиг и самопожер­твование. Вот почему Толстому в доказательство главной "народной" мысли романа не понадоби­лось большого числа образов из народной среды. "Народное" раскрывается в "Войне и мире" как всеобщее, национальное.