ЧАСТЬ 1: Лингвистические лакуны:

1: Абсолютные лакуны:

При сопоставлении лексики русского и французского языков можно обнаружить пробелы, белые пятна в семантике одного из языков. Эти пробелы называются лексическими лакунами и появляются в результате отсутствия эквивалента в виде слова слову другого языка.

«Il y a lacune chaque fois qu’un signifie de langue de dйpart ne trouve pas de signifiant habituel dans langue d’arriveй».(J.P.Vinay, J.Darbelnet)

Лакунами для французского языка являются такие русские слова как «кипяток»,
«сутки», «именинник» и многие другие. Такие слова могут быть переданы во фр.языке только при помощи словосочетаний: «eau bouillante», «vingt quatre heures», «la personne dont on cйlиbre la fete».
Люди, говорящие на своем языке, постоянно используют определенный круг привычных для них понятий и суждений, которые создают привычные ассоциации.
Для их выражения в языке существуют определенные лексические средства, которые могут быть выражены словом или устойчивым словосочетанием.
При обнаружении лакун правильнее говорить не только об отсутствии эквивалента в виде слова слову другого языка, но и об отсутствии эквивалента в форме устойчивого словосочетания этому слову (или фразеологизму) другого языка. Следовательно, лакуны это такие иноязычные слова и словосочетания, передача которых в другом языке осуществляется при помощи свободных словосочетаний (пространные объяснения их значения).
Однако, при ближайшем рассмотрении вышеперечисленных примеров видно, что словосочетания «eau bouillante» и «24 heures» не являются совершенно свободными, они обладают определенной степенью спаянности, взаимной предсказуемостью компонентов и регулярно употребляются в речи, чего нельзя сказать о свободных словосочетаниях типа «la personne dont on cйlиbre la fete».
Следовательно, можно говорить о том, что понятия, выражаемые русскими словами «кипяток» и «сутки» также зафиксированы во французской языковой норме, хотя они закреплены не за словами, а за устойчивыми словосочетаниями, в то время как понятия типа «именинник» могут быть пояснены во французском языке лишь на уровне речи при помощи пространных разъяснений. С этой точки зрения слова «кипяток» и «сутки» нельзя признать лакунами во французском языке. Точно так же можно сказать, что французские слова «confrontation» и «choucroute» не являются для русского лакунами, поскольку понятия, выражаемые ими, имеют эквивалентами в русском языке устойчивые словосочетания: «очная ставка» и «кислая капуста».
Лакунами являются слова «йditorialiste», «йchangiste», e.t.c.-они выражают понятия, которые можно выразить по-русски лишь свободными словосочетаниями:
«тот, кто пишет передовые статьи в газете» и «тот, кто обменивается».

2: Относительные лакуны:

В отличие от абсолютных лакун относительные лакуны выделяются при сравнении частоты употребления слов с общим значением в двух языках. Относительные лакуны существуют на уровне речи при общности понятий, выражаемых сравниваемыми словами. Лакуны могут быть и относительными, когда слово или словоформа, существующие в национальном языке, употребляются очень редко
(Ю.Степанов). Например, такие слова как «лоб» и «хотя» редко употребляются во французском языке (их французские эквиваленты почти незаметны), следовательно, их можно считать относительными лакунами для французов.
Относительные лакуны-в одних и тех же грамматических категориях двух языков. Например, во французском языке очень часто употребляются притяжательные прилагательные: mon, ton, son, e.t.c. сравнительно с русским языком. Эти употребления необычны для русского языка, и, как следствие, типичные ошибки русских: «Bonjour, enfants!», вместо правильного «Bonjour, mes enfants!». Такие частые и необычные для русского языка употребления притяжательных прилагательных можно встретить повсеместно, а также в языке военных «mon gйnйral». Они же (употребления) встречаются в обращениях:
«Monsieur, Madame, Mademoiselle»
Свидетельства слабой употребительности слова в одном из языков по сравнению с другим:
1. Слово не образует либо образует незначительное количество фразеологизмов в одном из языков и является излюбленным семантическим стержнем в другом.
2. Слово не имеет переносных значений в одном из языков и переосмысляется в другом языке.
3. Слово характеризуется слабой деривацией в одном языке и образует многочисленные производные в другом (в частности, при образовании имен собственных). При этом производные, в свою очередь, могут образовывать фразеологизмы.
Используя эти критерии выявления относительных лакун, можно определить, что слово «щука» является относительной лакуной во французском языке. В русском языке слово «щука» и ее производные являются стержневыми словами для нескольких фразеологизмов (на то и щука в море, чтобы карась не дремал; по щучьему велению; поучи щуку плавать и.т.д.). Это же слово в русском языке образует многочисленные производные: прозвища, фамилии, названия местностей, озер (дед Щукарь, Щукин, озеро Щучье и.т.д.). Во французском языке «brochet»- одно из рядовых, малозаметных слов- оно не образует ни фразеологизмов, ни производных, ни переносных значений.

3: Векторные лакуны:

Из всего этого следует, что лакуны (в определенном смысле, конечно) можно уподобить векторным величинам: выявляются они лишь при сравнении двух языков и характеризуются прежде всего направленностью (лакуна для русского или для француза). Кроме этого, при сравнении лексики двух языков можно обнаружить лакуны, которые имеют помимо всего и количественные различия в результате несовпадения понятийных объемов разноязычных слов.
Лексически фиксированные понятия в двух языках по объему далеко не всегда совпадают: часто случается, что понятия, находящие лексическое выражение в одном языке, оказываются шире соответствующих понятий другого языка, как бы включают в себя последние, т.е. оказываются родовыми относительно видовых понятий другого языка.
«Можно уподобить языки двум наблюдателям, один из которых рассматривает вещь издалека, в то время как другой находится вблизи предмета и различает более мелкие детали» (В.Л. Муравьев).
Например: pouces horloge bougie пальцы: doigts часы: montre свеча: cierge orteils pendule chandelle

Русское слово «пальцы» является для французского языка родовой лакуной, поскольку во фр.языке не существует общего термина для обозначения как пальцев рук, так и ног в том числе и больших пальцев. В то же время фр. doigt, pouce, orteil не являются лакунами для русского языка- эти слова могут выражаться рус. «пальцы» либо при необходимости уточнения устойчивыми словосочетаниями: «пальцы рук», «пальцы ног», «большой палец». Аналогичны и другие соотношения.
Не меньше родовых лакун можно обнаружить в русском языке, рассматривая его глазами француза:

паста (для ручки) стакан encre verre чернила рюмка

сдача monnaie мелочь

В лексике русского и французского языков существуют также лакуны, которые носят чисто видовой характер:

gitan (испанский цыган) цыган-bohйmien- tzigane (о музыканте) romanichel (уничижительно)

Русское слово «цыган» не является для французского языка родовой лакуной, так как ему полностью соответствует родовой термин «bohйmien». Напротив, фр. «gitan» и «romanichel» являются для русского языка видовыми лакунами- ведь в русском языке не существует слов (или фразеологизмов), обозначающих только данные видовые понятия.
Аналогичны и следующие соотношения:

bruine (мелкий, холодный дождь, изморось) дождь- pluie- crachin (моросящий дождь) grain (внезапный короткий ливень с ветром) gibouleй (короткий дождь с градом, снегом)

4: Стилистические лакуны:

Стилистические лакуны выделяются на основании отсутствия в одном из языков слова (или фразеологизма), имеющего ту же стилистическую окраску, что и слово с идентичным значением другого языка. Известно, например, насколько велик удельный вес во французском языке немотивированных слов типа dominical, verbal, domestique, maturitй, cйcitй, calvitie, catйnaire и.т.д.
Являясь книжными словами, они часто имеют определенную стилистическую отнесенность (профессионализмы, публицистический, официально-деловой стили речи и.т.д.).
В этом отношении многие из этих слов можно признать стилистическими лакунами для русского, поскольку в русском языке не существует соответствующих по значению слов с той же стилистической окраской. Слово
«dominical» во французском является редко употребительным литературным, а в русском слово «воскресный» широко распространено. Таким же образом соотносятся слова «cйcitй» и «слепота»; «empreintes digitales» и «отпечатки пальцев»; русское четко мотивированное сочетание «мое второе я» и французский латинизм «mon alter ego».
Определенное количество стилистических лакун можно обнаружить среди французских слов, заимствованных из английского и других языков: «театр одного актера» и французское «one man show»; «комический трюк» и фр. «gag»;
«смертник» и «kamikaze»; «мертвая петля» и «looping».
Русские слова и словосочетания достаточно четко мотивированы, чтобы быть понятыми всеми говорящими по-русски, в то время как понимание французских терминов требует специальных знаний.
Подобные лакуны можно обнаружить и в других стилистических пластах двух языков.
При первом же взгляде на французско-русский словарь нельзя не заметить, что нередко одному французскому слову соответствуют два русских, из которых одно является общеупотребительным, стилистически нейтральным, а другое относится к «возвышенному поэтическому стилю» (В.Гак): oeil глаз око bouche рот уста marcher идти шествовать trainer тянуть влачить trembler дрожать трепетать

Подобные стилистические соотношения типичны, а совпадения типа
«воин»-«guerrier», «рок»-«fatum»- редчайшие случаи.
Отсутствие во французском языке слов с повышенной, поэтической окраской, соответствующих русским церковнославянизмам можно воспринять как существование стилистических лакун во французской лексике на месте данных русских слов.
Однако, к этому вопросу можно также подойти несколько иначе и рассматривать данные соотношения как стилистические векторные лакуны. Действительно, французское слово как бы включает в себя стилистически оба русских слова, т.е. соответствует как стилистически нейтральному, так и русскому поэтическому слову.
Во французском языке фамильярный стиль речи намного более развит и богат чем в русском. Во французском можно обнаружить ряд фамильяризмов, даже арготизмов, употребляемых в повседневной речи, которым невозможно найти в русском языке эквиваленты с той же стилистической окраской. Так, трудно передать по-русски фр. «bagnole», «sиche», «flic», «toubib», «flotte»,
«boulot», «bйcane» и.т.д. В то же время частота их употребления достаточно велика. Следовательно, среди стилистических лакун можно обнаружить не только векторные, но и абсолютные и относительные.
Итак, незнание фамильяризмов (также как и просторечных конструкций) является одной из основных причин непонимания учащимися французской разговорной речи, хотя, как правило, им понятно идентичное высказывание, составленное из стилистически нейтральных слов. Следовательно, чтобы заговорить на французском языке нужно ‘перейти’ в другой стилистический регистр и чередовать стилистически нейтральные слова с фамильяризмами гораздо чаще, чем мы привыкли это делать в родном языке.

Лакуны следует исследовать не только в синхронном плане, но и с точки зрения их исторического развития, они не являются установившейся категорией, а эволюционируют вместе с развитием лексики языка и его бытовых понятий. Часто случается, что за определенный исторический период лакуны заполняются, что обычно происходит в результате процесса заимствования либо образования новых слов собственными средствами языка. Судя по французско- русскому словарю XVIII века, в русском языке в то время существовало довольно много абсолютных лакун

сравнительно с французским. Это выражалось в том, что многие французские слова переводились перифразами: «escrimeur»- боец шпажной, «comиte»- звезда с хвостом и.т.д. В дальнейшем на месте этих лакун появились заимствования и национальные образования: (фехтовальщик и комета). Историческая лексикология русского и французского языков изобилует примерами взаимного влияния двух языков, многие русские фразеологизмы скалькированы с французских выражений: «лед сломан»- «la glace est rompue», «убить время»-
«tuer le temps», «на войне как на войне»- «а la guerre comme а la guerre».

ЧАСТЬ 2: Этнографические лакуны:

Все вышеприведенные виды лакун можно назвать лингвистическими потому что их наличие не зависит от внеязыковой действительности, которая предполагалась тождественной, но от того факта, что один язык выделяет и лингвистически оформляет одни стороны и определенный объем этой действительности, в то время как другой язык выделяет другие стороны и другой объем этой же реальности.
Однако, очевидно, что внеязыковая действительность двух цивилизаций может считаться тождественной лишь в общем плане.
Например, такие русские слова как «белоручка», «старшеклассник»,
«фельетон», «ухват», «компостировать» (билеты в транспорте) являются во французском языке лакунами- их французские эквиваленты не могут быть выражены ни словами, ни устойчивыми словосочетаниями, но лишь пояснительными перифразами: «qui ne veut pas se salir les mains», «йlиve de la classe supйrieure», «article satirique», «sorte de fourche а retirer les pots du four» и.т.д.
Трудности передачи данных понятий на французском языке вызываются различными факторами- если отсутствие во французском языке фиксированных понятий соответствующих рус. «белоручка» и «старшеклассник» вызвано тем, что каждый язык по-своему членит окружающую человека действительность, то отсутствие фиксированных понятий, выражаемых русскими словами «ухват»,
«фельетон» и «компостировать» связано с экстралингвистическим фактором- отсутствием данных вещей и явлений во французской повседневной жизни. Таким образом, вышеуказанные лакуны носят различный характер.
Появление лакун объясняется следующими факторами:

«Ou bien la chose n’existe pas- ou n’est pas reconnue dans l’une des deux civilisations, ou bien elle existe dans les deux, mais une langue йprouve le besoin de nommer ce que l’autre passe sous silence»
(J.P.Vinay et J.Darbelnet, Stylistique compareй du franзais et de l’anglais)
Соответственно, первая причина порождает лакуны, которые можно назвать этнографическими, поскольку они порождаются непосредственно отсутствием тех или иных вещей в данной цивилизации, вторая причина вызывает языковые лакуны, уже разобранные выше.
Выделение этнографических лакун основывается на том факте, что действительность двух народов не бывает полностью идентичной.
«Было бы каким-то чудом, если бы при наличии различных условий жизни различные народы мыслили с помощью систем совершенно одинаковых понятий».
(Б.В.Беляев, Психологические основы усвоения лексики иностранного языка)
Общепризнано, что понятие отражает действительность в самых общих чертах, абстрагируясь от несущественных деталей, беря лишь то общее, что является существенным для предметов и явлений.
Следовательно, понятия могут быть абсолютно тождественными лишь постольку, поскольку действительность жизни народов, носителей данных языков, является идентичной. Определенный элемент национальной окраски может входить в понятие, хотя и не всегда способен изменить его.
В этом смысле такие понятия как «кровать», «поле», «пища» и многие другие следует признать тождественными во всех развитых языках, в частности, в русском и французском. Возможные детали расхождения (русский в понятие
«поле» вкладывает большую протяженность, чем француз; форма, размер и материал, из которого делают кровати во Франции и в нашей стране, могут быть различными и.т.д.) не влияют на содержание данных бытовых понятий, поскольку они не являются существенными.
Можно, однако, привести примеры понятий, которые уже труднее признать тождественными: например, насколько понятия, выражаемые русскими словами
«журналист», «почтальон» и «аптекарь» тождественны понятиям, выражаемым фр.
«journaliste», «facteur» и «pharmacien»? В данных случаях, помимо основной идеи, свойственной обоим языкам: «почтальон»- это человек, который разносит по домам корреспонденцию, «журналист»- тот, кто пишет статьи в журнале или в газете и.т.д. появляются различительные оттенки, которые уже труднее игнорировать: французский журналист работает в совершенно иных условиях, чем его русский коллега- гонорар является единственным вознаграждением за его труд, французский почтальон, как правило, мужчина, французский аптекарь обычно является хозяином своего магазина и.т.д. При всех этих различиях основная идея все еще является общей для двух слов.
Такая окраска понятий еще не противоречит возможностям коммуникации, хотя мы осознаем, что данные понятия находятся на пути к расхождению.
«...множество понятий изменилось у нас в своем содержании, но как отразить это просто и понятно в переводе? Совершенно очевидно, например, что наш
«прокурор» не то же самое, что во Франции, но тем не менее мы переводим его словом «procureur» и так в бесконечном ряде случаев». (Л.Щерба,
М.Матусевич)
Таким образом, определенная социально-культурная окраска понятий еще не мешает им быть тождественными в двух языках. Можно, однако, привести примеры понятий, национальная окраска которых оказывается достаточно сильной, чтобы повлиять на их содержание и сделать соответствующее слово лакуной для другого языка. Так, французское «chansonnier», обозначающее поэта и композитора, исполняющего свои сатирические песни в кабаре Франции не находит свой полноценный эквивалент в русском слове «куплетист».
Понятие, выражаемое этим французским словом, не имеет лексически закрепленного способа выражения в русском языке и «chansonnier» оказывается для русских абсолютной этнографической лакуной.
Естественно, что существование этнографических лакун, хотя и мешает, но не исключает взаимопонимания. Однако, для осуществления нормальной коммуникации необходимо глубоко знать национальную культуру, быт, нравы народа, говорящего на данном языке.
Что касается универсальности всех человеческих понятий, то говорить об этом следует безоговорочно. Действительно, понятия универсальны как категория мышления, свойственная только человеческому мозгу. Понятия универсальны в том смысле, что каждый человек, на каком бы языке он не говорил, способен их понять, осмыслить, образовывать. Лучшим доказательством этого является процесс заимствования новых слов, которые часто берутся для обозначения новых понятий. Тот факт, что и абсолютные лакуны в данном языке можно
«заполнить» на уровне речи пояснительными перифразами, также свидетельствует об универсальности человеческих понятий.

1: Абсолютные этнографические лакуны:

В отличие от лингвистических лакун абсолютные этнографические лакуны не могут быть выявлены с достаточной точностью при помощи простой констатации отсутствия в одном из языков слова
(фразеологизма) для выражения понятия, закрепленного в лексике другого языка.
Для выявления абсолютных этнографических лакун необходимо привлечение дополнительных этнографических критериев. Из самого названия ясно- этнографические лакуны непосредственно связаны с внеязыковой национальной реальностью, что заставляет нас при их выявлении каждый раз констатировать наличие или отсутствие, а также сравнительную распространенность данной вещи (явления) в быту данного народа. Привлечение этнографических критериев при выявлении подобных лакун тем более необходимо, что многие словари затушевывают значительные семантические различия между французскими словами, считая эквивалентными слова, которые обозначают в двух языках, хотя и схожие предметы, но не идентичные.
Например, слово «папироса» имеет полноценным эквивалентом во французском языке слово «cigarette», «фельетон»- «feuilleton»,
«подстаканник»- «porte-verre» и.т.д.
(пример из Л.В.Щерба, М.Матусевич, «Русско-французский словарь», Москва,
1969г.)
На самом деле, этих предметов во французской жизни не существует и на основании этнографических критериев данные русские слова следует признать абсолютными этнографическими лакунами для французов.
Итак, для выявления абсолютных этнографических лакун достаточны следующие признаки:
Обязательным лингвистическим выражением абсолютных этнографических лакун является отсутствие в одном из языков слова либо фразеологизма для выражения соответствующего понятия. При этом, однако сохраняется возможность передачи данного понятия свободным словосочетанием (пояснительной перифразой).
Этнографическим признаком абсолютных этнографических лакун следует считать отсутствие вещи (явления) в быту данного народа при наличии её в другой цивилизации и вытекающее из этого отсутствие лексически зафиксированного бытового понятия у носителей данного языка.
2: Относительные этнографические лакуны:

Для нахождения таких лакун обычно не требуется специальных лингвистических знаний, поскольку они непосредственно связаны с фактами цивилизации, отличными от национальных, что, как правило, бросается в глаза иностранцу.
Например, слово «центр» у французов встречается так же часто, как у нас слово «отдел»:
«Un centre de soins pour les urgences mйdicales, Centre de Musucothйrapie,
Centre franзais du commerce extйrieur, Centre d’йtudes sociales, Centre de droit du commerce international, Centre d’Essais en vol, Centre National d’art contemporain, e.t.c.
Относительные этнографические лакуны могут быть выявлены иначе, нежели лингвистические. Прямыми экстралингвистическими свидетельствами малой употребительности слова в языке может служить слабая распространенность данной вещи (явления) в быту того или иного народа и соответствующая малая значимость понятия, выражаемого этим словом для данной цивилизации.
Непосредственным же лингвистическим выражением слабой распространенности предмета в быту является экзотизм- семантически неассимилированное слово.
Естественно, что экзотизм имеет весьма ограниченное употребление. Таковы во французском языке слова «pirojkis», «zakouskis», «kйphyr», e.t.c.
Эти слова можно считать относительными этнографическими лакунами во французской лексике, даже не применяя лингвистические критерии. Напротив, в другом языке ввиду большой значимости данного понятия для иной цивилизации и распространенности вещи в быту соответственно слова являются семантически ассимилированными и употребляются достаточно часто.
В связи с исследованием относительных этнографических лакун нельзя обойти вопрос, имеющий большую теоретическую важность: имеет ли понятие об одном и том же предмете в двух языках в случае относительных лакун одинаковую значимость? Если в случае абсолютных лакун определенное понятие в одном из языков лексически не закреплено, не будучи выработанным ходом национальной жизни, а с лингвистической точки зрения отмечается крайняя специфичность национальной окраски данного понятия в другом языке, то при исследовании относительных этнографических лакун мы регистрируем большую или меньшую значимость казалось бы тождественных понятий в различных языках. Эта разная значимость также связана с определенной окраской соответствующих понятий. Например, понятия, выражаемые словами «семечки» (подсолнечные), «зеленый лук», «одуванчик» могут показаться полностью тождественными в русском и французском языках, поскольку данные предметы существуют в обеих странах. Используются они, однако, несколько различно- известно, что французы не употребляют семечки в пищу, не едят зеленый лук, а для русского салат из одуванчиков является экзотическим блюдом. Эти различия достаточно велики, чтобы отразиться на национальной окраске соответствующих понятий, которые еще нельзя признать специфичными, но различия которых трудно игнорировать. Такая национальная окраска- релевантная.
Таким образом, можно изобразить градацию национальных окрасок двух разноязычных понятий: незначительная окраска понятий - общность понятий релевантная окраска понятия - относительные лакуны специфическая окраска понятия - абсолютные лакуны

3: Векторные этнографические лакуны:

Векторные этнографические лакуны занимают промежуточное положение между лакунами относительными и абсолютными.
Действительно, исходя из классификации, основанной на отсутствии предмета
(явления) в той или иной цивилизации, они не могут быть отнесены к абсолютным лакунам, поскольку данная вещь существует в жизни обоих народов, хотя и не имеет специального обозначения в одном из языков. С этой точки зрения векторные этнографические лакуны близки к относительным этнографическим лакунам, при выделении которых, как известно, исходят из наличия предмета (явления) в обеих цивилизациях, но из разной значимости их в жизни двух народов. С другой стороны, основываясь на выделении уровней языка и речи, необходимо отметить, что векторные лакуны имеют то общее с абсолютными, что и те и другие выделяются на уровне языка. факты языка: факты цивилизации: абсолютные абсолютные этнограф. Вещь не су- этнографические

Уровень языка лакуны, ществует лакуны векторные этнограф. лакуны.

относительные относит.этнограф.
Уровень речи этнограф. Вещь лакуны, лакуны существует векторные этнограф.

лакуны

Векторные лингвистические лакуны уже показали: далеко не всегда можно обнаружить прямую связь между условиями жизни народа и наличием в языке тех или иных векторных лакун, но иногда
«...le dйcoupage des rйalitйs non- linguistiques et leur denomination sont liйs а la pratique sociale».
G. Mounin, Introduction linguistique aux problиmes de la traduction,
Le Franзais dans le monde, N54, 1960)
В этом случае необходимо выявить такую связь. Та или иная цивилизация лингвистически оформляет те понятия, которые значительны для нее в настоящее время либо сыграли определенную роль в истории народа, носителя этой культуры. Так, например, в России существовала необходимость разграничить слово «лучина» от стружки-продукта столярного и строительного дела. Во Франции, где лес не играл и не играет такой значительной роли ни в быту, ни в жилищном строительстве, не было особой нужды давать различные наименования
«cтружке» и «лучине» (copeau), «суку» и «ветке»
(branche). Климатическими условиями жизни двух народов можно объяснить тот лингвистический факт, что во французском языке слово «glaзon» соответствует русским «льдина», «сосулька»,
«льдышка» и «ледяшка», а французское «blizzard» (экзотизм) или
«tempete» (de neige) включает в себя понятийно русские слова «буран»,
«метель», «метелица», «вьюга», «пурга».
«Дело не в том, что тот или иной язык не в состоянии что-либо выразить (в принципе любой язык может выразить что угодно), а в том, что один язык не может не выразить то, что другой может оставить невыраженным».
(Л.С. Бархударов, «12 названий и 12 вещей», «Русский язык за рубежом».
Итак, прямыми лингвистическими свидетельствами существования векторных этнографических лакун является, также как и в случае лингвистических векторных лакун, отсутствие слова с широкой родовой семантикой в одном из языков, и наличие нескольких видовых терминов, соответствующих понятийно более широкому родовому слову другого языка.
Прямыми этнографическими свидетельствами существования векторных этнографических лакун является наличие предметов (явлений) в жизни обоих народов, но их различная общественная значимость в двух цивилизациях- в одной из них вещь не играла или не играет значительной роли, что и делает возможным создание родового недифференцированного понятия, напротив, в другом языке имеют значение оттенки, детали данного общего понятия, что и создает возможность образования нескольких видовых понятий.

4: Ассоциативные лакуны:

На материале лексики русского и французского языков можно выделить группу слов, которые независимо от того являются ли они лакунами или нет, способны вызвать у носителей данного языка определенные языковые ассоциации, закрепленные в другом языке за иными словами либо вообще отсутствующие в иной цивилизации.
Строго говоря любое слово любого языка обладает собственной системой языковых ассоциаций.
Изучение всей массы подобных ассоциаций- непосильная задача, не имеющая к тому же смысла. Не имеет смысла также изучение чисто индивидуальных ассоциаций, носящих субъективный характер и не поддающихся учету. Поэтому в этой курсовой работе речь пойдет лишь об ассоциациях, которые порождены национальной внеязыковой действительностью, т.е. ассоциациях, носящих лингво- этнографический характер и поэтому могущих существовать у большинства носителей данного языка. Такие ассоциации могут быть вызваны при употреблении полисемичного слова в определенном значении существованием других значений (косвенных или прямых, в том числе и во фразеологизмах, ими образованных), например, слово «горько!» может вызвать у русского мысль о свадьбе, но может быть понято французом лишь в прямом значении, слово «son» может вызвать у француза представление о «Son et Lumiere», разновидности спектакля на открытом воздухе, несуществующего в нашей стране. Такие ассоциации могут быть также вызваны наличием эмоционально- оценочного созначения у одного слова при отсутствии такого у слова другого языка, например, слово «журавль» в русском языке обладает несколько поэтическим ореолом, ассоциации, вызываемые им у русского человека, явно положительные, напротив, французское слово «grue», имеющее косвенное значение «femme des moeurs faciles», подобных ассоциаций вызвать у француза не может. Подобные ассоциации, наконец, могут вызываться социально- культурными экстралингвистическими факторами, в частности известностью, создаваемой отдельным словам рекламой и прессой. Так слова
«блюдце», «пилюля» вряд ли могут вызвать у русских какие- либо ассоциации.
Эти же слова не могут не напомнить французу о «soucoupe volante» и «pilule anticonceptionnelle», о которых столько писалось во французской прессе. Во всех случаях понятия, вызывающие подобные ассоциации, отражая явления национального быта, имеют яркую национальную окраску и большую значимость в данной цивилизации. Напротив, в другой цивилизации эти же понятия (если они лексически закреплены в данном языке) такой значимости не имеют, они рядовые среди множества других.
Необходимо особо выделить имена собственные, в частности, географические, которые, как правило, являются ассоциативными лакунами, что нередко создает трудности при переводе. Так, название французского фильма «La Porte de
Lilas» на русском языке совершенно правильно передано как «На окраинах
Парижа», так как буквальный перевод названия района Парижа ничего бы не сказал русскому зрителю. С позиций этнографии ясно, что подобные слова отличаются специфичной локальной закрепленностью, обозначая названия единственные в своем роде.
Различное членение общей внеязыковой действительности окружающей русского и француза, также можно проиллюстрировать на примере ассоциаций, вызываемых у носителей двух языков одними и теми же словосочетаниями, обозначающими возраст человека. Во французском языке, например, словосочетание «21 ans» имеет гораздо большую значимость, чем в русском «21 год»; во Франции это возраст совершеннолетия, в русском языке- рядовое словосочетание. «Двадцать лет» для француза символ молодости
(avoir 20 ans et toutes ses dents), в русском языке таким символом является словосочетание «семнадцать (восемнадцать) лет».
Большой интерес представляет изучение не только самих ассоциативных лакун, но и возможных реакций носителей разных языков на одни и те же проявления внеязыковой действительности.
Например, можно проанализировать различное восприятие юмора у разных народов: то что кажется смешным французу, русского только удивит, представляют интерес различные реакции у суеверного русского и француза.
Например, услышав кукушку русский человек может подсчитать количество лет, которое ему осталось прожить, реакция француза на это пение может быть совершенно иной, по французской примете следует посмотреть, есть ли у вас при себе деньги, если есть, то вы будете богатым весь год.
«Члены разных обществ даже ходят по- разному, имеются различные стили походки, определяемые принадлежностью к той или иной культурной общности»
(О.С.Ахманова, Семиотика человеческого общения)
В отношении французов и русских можно было бы добавить, что у представителей 2-х наций существуют несколько различные манеры сидеть, жестикулировать и.т.д. В этой области можно было бы также выявить телодвижения, свойственные только данной цивилизации: русская «фига» и французское «pied de nez», а также телодвижения, вызывающие различные ассоциации в 2-х обществах: например в России у девушек есть привычка ходить под руку, а во Франции это привилегия женщин легкого поведения.

ЧАСТЬ 3: Влияние этнографических факторов на лексику языка:

1: Социальная жизнь:

Выше я уже отмечал, что такие французские слова как «ingйnieur»,
«procureur», «administrateur» не в полной степени соответствуют русским
«инженер», «прокурор», «администратор». В данном случае речь идет о словах, имеющих хотя и яркую национальную окраску, но еще недостаточно специфичную, чтобы сделать их абсолютными лакунами. К этой же группе можно отнести некоторые слова, обозначающие в двух языках казалось бы схожие профессии, которые на самом деле выражают не совсем эквивалентные понятия: «аптекарь» и «pharmacien», «булочник» и «boulanger»,etc.
Эти потенциальные лакуны на практике еще не осознаются таковыми и считаются эквивалентами. Можно, однако, составить список профессий и социальных положений, не имеющих даже приблизительного эквивалента в нашей стране, т.е. абсолютных этнографических лакун для русских: «concierge», «crieur de journaux»,
«homme- sandwitch», «clochard» и.т.д.
В области социальной жизни на базе двух языков можно обнаружить и другие разновидности лакун. Так, русский глагол «увольнять» соответствует французскому «renvoyer», «remercier» и «licencier», т.е. в данном случае мы имеем дело с видовыми векторными лакунами в русском языке. Действительно, в
России, где люди впервые узнали что такое безработица несколько лет назад не существовало различных оттенков слова «увольнять», но даже за эти несколько лет появилось понятие «уходить» например: «его ушли» т.е. заставили написать заявление об уходе по собственному желанию.
Во Франции же этих оттенков значительно больше:
«licencier»- о массовом увольнении, «remercier»- уволить вежливо, по договоренности с увольняемым, «renvoyer»- подразумевает недовольство тем, кого увольняют и.т.д.
Среди относительных этнографических лакун в русском языке можно отметить слово «grиve». По вполне понятным социальным причинам французское «grиve» гораздо употребительнее русского эквивалента «забастовка». С лингвистической точки зрения это подтверждается наличием во французском языке множества фразеологизмов, некоторые из которых довольно трудно передать на русском языке. Например, «faire la grиve du porte- monnaie»,
«faire la grиve des bras croisйs», «grиve sur le tas», «grиve du zиle».
Кроме этого, французское слово имеет синонимы: «dйbrayage», «arret (de travail)»,
«suspension», «lock- out», что позволяет говорить о видовых лакунах в русском языке.
Во Франции существует тенденция разговорной речи к метонимическому способу обозначения магазинов, предприятий. Во Франции «on travaille chez Renault»,
«on va chez le boucher» (по-русски следует сказать: «на заводе Рено», «в мясную лавку»).
Во французском языке возможно даже следующее словосочетание:
«Le pharmacien est ouvert»- «Аптека открыта».
Также интересно отметить предпочтение, отдаваемое тому или иному полу в
России и во Франции при работе по схожим профессиям, в чем сказываются, помимо укоренившихся национальных представлений о «мужских» и «женских» профессиях также и социальные факторы. Так, в нашей школе трудно встретить мужчину в должности учителя начальных классов, во Франции это обыденная вещь, французский кондуктор, как правило, мужчина, у нас- почти всегда женщина (хотя никакой дискриминации нет), французские «facteur»,
«conducteur de trolleybus» почти всегда мужчины, а в нашей стране эти должности, как правило, исполняются женщинами.

2: Национальные черты характера, обычаи, быт:

Самой характерной чертой французской нации является общительность. (И.
Эренбург). Эта национальная черта не может не найти свое отражение в лексике французского языка. Она выражается, например, в популярности во французской речи некоторых слов, в частности, существительного «discussion» и глагола «discuter».
Последнее слово имеет три значения: обсуждать, дискутировать, спорить (К.А.
Ганшина, Французско-русский словарь, М.1957г.)
В действительности, по семантическому объему глагол «discuter» шире всех трех названных глаголов и таким образом