Восточное направление внешней политики М.С. Горбачева
Реферат студента IV курса факультета МО, 4 акад. гр. Каргаполова А.В.
Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД РФ
Москва, 1996 г.
Восток --- дело тонкое
(Вместо введения)
Данная работа посвящена восточному аспекту внешней политики Советского Союза 1985-1991 гг.. В первой главе поставлена цель сказать несколько слов о новом Генеральном секретаре ЦК КПСС СССР, пришедшего к власти в марте 1985 г., показать международное положение СССР в середине 80-х гг. и показать основные предпосылки резкого изменения внешнеполитического курса нового советского руководства. Далее, во второй главе работы, речь пойдет о генезисе новой восточной политики Союза, будут приведены основные документы, в которых содержалась концепция советского восточной политики.
Остальная же часть реферата --- это попытка на конкретных примерах показать практическое применение нового политического мышления в восточной политики страны. Для это выбраны решение, на взгляд автора, самых сложных внешнеполитических проблем того времени: разрешение афганской проблемы, как продолжение--- нормализация советско-китайских отношений, и преодоление отставания в советско-японских отношений.
Перед тем как приступить к непосредственному изложению темы представляется целесообразным сказать несколько слов о тех процессах, которые проходили в Азиатско-тихоокеанском регионе в 80-х гг. и месте восточного направления в во всей внешней политики СССР.
Следует напомнить об особенности географического положения советского государства, которое принадлежит и к Западу, и к Востоку, и к Европе, и к Азии: свыше 3/4 территории бывшего Союза и нынешней России находится в Азии. Здесь расположены основные наши природные богатства. Около 27 тыс. км российского побережья омываются водами Тихого океана. Россия была и остается связующим звеном двух континентов и вместе с тем как бы замыкает северное кольцо мирового сообщества.
Восточное направление всегда играло огромную роль во внешней политике СССР. В последней трети ХХ столетия в странах Дальнего Востока, Юго-Восточной Азии и, если брать более широко, в масштабах всего Азиатско-тихоокеанского региона (АТР) развернулись глубокие перемены с далеко идущими глобальными последствиями.
Превращение Японии во второй после США, но более динамичный центр экономической мощи, возникновение рядом с ней целой группы новых индустриальных стран, поворот к модернизации экономики Китая после смерти Мао Дзедуна в 1976 г., вступление на путь региональной интеграции некоторых государств Юго-Восточной Азии, коренным образом повлияли на обстановку в АТР.
Уже к середине 80-х гг.. наметился выход стран АТР на лидирующие позиции по наиболее перспективным направлениям научно-технического прогресса: электротехники, аэрокосмических технологий, освоение новых источников энергии и богатств Мирового океана. Научно-техническая революция в сочетании с огромными природными богатствами, людскими ресурсами этого региона, традиционным трудолюбием, дисциплинированностью и рациональным образом жизни населения восточных стран открыли перед ними широкие перспективы для их успешного экономического развития.
В отличие от Европы с ее географической компактностью и в большей степени общим культурно- историческим наследием, страны Азиатско-тихоокеанского региона весьма отличаются друг от друга географическими условиями, уровнем экономического развития, социально-политическим строем и национальными традициями.
Вследствие пестроты сложившихся условий социально-экономического и политического развития, АТР на протяжении многих лет оставался зоной сложнейшего переплетения острых международных проблем, столкновения интересов и конфликтов. Многие конфликты не разрешены и по сей день.
От динамично развивающихся стран и районов Тихоокеанского региона резко отличался Дальний Восток и Восточная Сибирь РСФСР. Они погрузились в своего рода застойное состояние. Наличие большого количества вооруженных сил и военных объектов на Дальнем Востоке была источником неустойчивости в АТР и недоверия к СССР.
Все это не могло не учитываться при выработке новой политической стратегии в восточном направлении советским руководством.
Глава I. Импульсы к внешней политике Горбачева
В 1985 г. умирает К.У. Черненко, Генеральным секретарем КПСС под бурные аплодисменты становится М.С. Горбачев. С именем этого человека связано более чем пять лет истории СССР.
Вообще, писать о Горбачеве не легко. По нескольким причинам.
Во-первых, за время его пребывания на должности Генерального секретаря КПСС было огромное количество речей, заявлений, интервью, выступлений на мероприятиях различного уровня, в которых сориентироваться подчас бывает сложно. Уж очень много их вышло за период нахождения у власти Горбачева.
Во-вторых, горбачевский период в нашей истории был сравнительно не давно, что не позволило пока ученым внимательно изучить его и извлечь какие-то уроки. Хотя уже и сейчас имеется огромное количество книг, посвященных тому времени. Так, Д.Волкогонов, работая в библиотеке американского конгресса в 1994 г., обнаружил более двухсот пятидесяти достаточно крупных работ (книг) о Горбачеве. Однако большинство зарубежных и отечественных работ о Михаил Сергеевиче и его политике поверхностны, что не позволяет считать их фундаментальными работами как о самом Горбачеве, так и о процессах, которые проходили в Советском Союзе во второй половине 80-х гг.
В-третьих, он наш современник и продолжает участвовать в политической жизни России, совершенно искренне считая, что время его звездного часа еще не пришло.
Итак, что же толкнуло нового Генерального секретаря резко повернуть руль внешней политики СССР?
Раиса Максимовна Горбачева, жена Михаил Сергеевича Горбачева, вспоминает, что 10 марта, в день смерти К.У. Черненко, когда ее супруг вернулся поздно домой, он размышлял вслух: “Сколько лет работал на Ставрополье. Седьмой год работы здесь, в Москве. А реализовать что-либо крупное, масштабное, назревшее --- невозможно. Как будто стена. А жизнь требует, и давно. Нет, т а к ж и т ь н е л ь з я.” * Была ли такая история или нет --- это уже не важно, главное то, что было понятно --- по-старому жить было нельзя.
Бывшие помощники Горбачева вспоминают, что импульсами новой внешней политики послужили внутренние проблемы советского государства, с которыми оно остро столкнулось в середине 80-х гг., а также внешнеполитическое положение СССР. Страна была в тупике. Существовал целый ряд требующих неотложного решения вопросов. Советский Союз фактически оказался в изоляции. Настоящих союзников не было. ОВД на 90% состоял из советских вооруженных сил. К самым верным союзникам Советского Союза того времени можно отнести Кубу, ГДР, Вьетнам, но их потенциал был ограничен. СССР был втянут в войну в Афганистане, имел сложные отношения с КНР, было много нерешенных вопросов и в советско-японских отношениях.
В формировании своей политики (и внутренней, и внешней) Горбачев пошел, как и свойственно русскому национальному характеру по революционному или форсированному пути. Помощник Горбачева А.С.Черняеев пишет в своих мемуарах, что впервые летом 1986 г., Генеральный секретарь пришел к выводу о необходимости революции в стране: “Перестройка --- это революция. Революция в умах, производстве, в производственных силах, производственных отношениях, во всей надстройке, во всем."* * И вот еще: “Время переломное. Предстоит огромная перестройка во всех сферах.”* **
Обременен Советский Союз был и поддержанием паритета с США, на что уходило около 40% всех народных ресурсов. Экономика страны была малоэффективной, денег для конкуренции с сильными соперниками не хватало. К 1983 г. стало выявляться, что СССР проигрывает соревнование с развитыми капиталистическими странами. Вот как сам Горбачев оценил ситуацию на одном закрытом совещании ответственных работников в мае 1986 г.: “Мы продавали нефть и газ, другое сырье, которое рвали у нас из рук. Теперь ситуация изменилась, как вы знаете, и внутри и вне --- не в нашу пользу.”* ***
Следует отметить, что еще до знаменитого Апрельского Пленума, велись примерные разговоры о будущей восточной политики Советского Союза. Так, Черняеев в своей книге “Шесть лет с Горбачевым.” воспроизводит эпизод, когда Арбатов показывал ему записки, которые он посылал М.С.Горбачеву. По восточной политике там были следующие предложения: как можно скорее наладить отношения с Китаем, Японии отдать два или четыре острова и срочно решить афганскую проблему. Горбачев откликнулся только на вопрос связанный с Афганистаном и сказал, что уже обдумывает его, и, как выяснилось потом, уже дал своему помощнику А.М.Александрову-Агентову соответствующие поручения.*
Таким образом, к середине 80-х годов для реалистично мыслящих политиков в СССР обозначилась простая истина: если не найти убедительных ответов на вызовы сложного переломного времени последних десятилетий ХХ столетия, затрагивающие фундаментальные основы человеческого бытия --- будь то в экономической, политической, гуманитарной или любой другой сфере материальной и духовной жизни, --- может оказаться на обочине мировой цивилизации. В этой связи перед советским руководством встала объективная задача: исходя не из умозрительных схем, а из реальных общечеловеческих приоритетов и ценностей, произвести коренной пересмотр унаследованных от прошлого стереотипных установок и действий, оторванных от жизни, не соответствующих интересам страны. Иначе говоря, нужно было отказаться от всего того, что заводило в заведомо тупиковые ситуации на переговорах, мешало ослаблению международной напряженности, нормальному межгосударственному сотрудничеству, уменьшению военной угрозы. Курс Горбачева направленный на перестройку и внедрение нового политического мышления привел к кардинальному изменению внешнеполитической ориентации страны и оказал сильное воздействие на преобразование всей мировой системы межгосударственных отношений на завершающем этапе “холодной войны”.
Глава II. Формирование новой внешнеполитической доктрины СССР
Точкой отсчета в формировании новой позиции Советского Союза по вопросам восточной политики стал Апрельский Пленум, который состоялся 23 апреля 1985 г. На этом Пленуме обозначилась позиция советского руководства в отношении Китая: “Целеустремленно и настойчиво Советский Союз будет укреплять взаимосвязи и развивать сотрудничество с другими социалистическими странами, в том числе с Китайской Народной Республикой”.* Апрельский Пленум продемонстрировал, что советское руководство встало на путь изменения не только своей внутренней, но и внешней политик.
Для воплощения в жизнь новых идей Горбачеву нужны были и новые, энергичные люди, которые были бы готовы идти вперед по пути реформ. Следует отметить, что для последних лет правления предшественников Горбачева --- Брежнева, Андропова и Черненко --- были характерны застылость, омертвение в кадровой пирамиде власти. Едва прийдя в главный кабинет Партии, Горбачев стал постепенно подбирать команду “под себя”.
Он понимал, что в международной политике страны трудно ожидать позитивных перемен, пока внешнеполитическое ведомство возглавляет опытный, но чрезвычайно консервативный дипломат старой сталинской школы А.А. Громыко. Так, на заседании Политбюро 29 июня 1985 г. Горбачев предложил выдвинуть Громыко Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Потом стал решаться вопрос о новом министре. Генеральный секретарь тогда сказал: “Теперь встает вопрос: кого выдвинуть министром иностранных дел. Нам не найти второго Громыко с его опытом, знанием проблем внешней политики. Но ведь и сам Андрей Андреевич когда-то начинал свой путь в дипломатии не с таким опытом и знаниями, какие имеет сейчас. На Тегеранской конференции он, конечно, был не таким, как ныне...
Квалифицированных дипломатов у нас много. Опытный работник Корниенко. Послабее Мальцев. Как на партийной, так и на дипломатической работе был Червоненко. В поле зрения --- Добрынин. И все-таки мысли у нас пошли в другом направлении. На пост министра нужна крупная фигура, человек из нашего с вами состава...”* * И Горбачев предложил кандидатуру Э.А.Шеварнадзе. Как было заведено с Генсеком никто спорить не и его кандидатура было единогласно утверждена.
Э.А.Шеварнадзе не занимался до этого вопросами внешней политики, и поэтому назначение на должность министра иностранных дел, по его словам, было для него полной неожиданностью. С 1 июля 1985 г. по 16 января 1991 г. он был в этой должности пять лет и шесть с половиной месяцев, т. е. почти всю перестройку. В своей книге “Мой выбор” Эдуард Шеварнадзе так описывает свой первый рабочий день и встречу с заместителями министра иностранных дел на Смоленской площади: “...положение у меня --- хуже не придумаешь. Удивить вас познаниями во внешней политики не могу. Могу лишь обещать, что буду работать так, чтобы мне не было стыдно перед вами, а вам --- за меня. И все-таки, не уверен, что из этого что-нибудь получится. Мне придется особенно трудно на фоне авторитета Андрея Андреевича Громыко и того наследия, которое он оставил. Что я по сравнению с ним, крейсером мировой политики? Всего лишь лодка. Но --- с мотором”.* ** Вот такую характеристику дал себе новый министр.
В преддверии поворотного ХХVII съезда КПСС, в период его практической подготовки 15 января 1986 г. было опубликовано Заявление Генерального секретаря ЦК КПСС, в котором была выдвинута конкретная, рассчитанная на точно определенный срок --- до конца нынешнего столетия --- программа мероприятий, направленных на полную и повсеместную ликвидацию ядерного и других видов оружия массового поражения. Эта акция Горбачева, с одной стороны, повысила интерес зарубежных стран к процессам, которые стали происходить в СССР, и, с другой, --- утвердил Горбачева как политика.
На состоявшемся в феврале-марте 1986 г. ХХVII съезде КПСС была принята новая философия внешней политики Советского Союза.
Главной внешнеполитической целью на съезде была названа цель обеспечения советскому народу возможности трудиться в условиях прочного мира и свободы. Выполнение этой цели, по мнению руководства, лежало в прекращении подготовки к ядерной войне, борьбе против гонки вооружения и сохранение и укрепление всеобщего мира.
Решения ХХVII съезда вытекали из характеристики современного мира: 1) характер нынешнего оружия не оставляет ни одному государству шансов защитить себя; 2) безопасность может быть только всеобщей и 3) мир находится в процессе стремительных перемен.
На съезде было решено, что центральным направлением внешней политики СССР на предстоящие годы должна стать борьба за реализацию выдвинутой в Заявлении Генерального секретаря ЦК КПСС от 15 января 1986 г. программа уничтожения оружия массового истребления и предотвращение военной опасности.
“Наш жизненный, национальный интерес в том, чтобы со всеми сопредельнными государствами у СССР были неизменно добрые и мирные отношения”,--- было заявлено на съезде.*
В новой редакции программы КПСС мы читаем, что СССР выступает за поддержание и развитие отношений с капиталистическими государствами на основе мирного сосуществования.
ХХVII съезд не был похож на предшествующие съезды и явился прогрессивным явлением как во внутренней, так и во внешней политиках, но вместе с тем оставалось и много устаревших коммунистических догм, которые мешали развитию внешней политики СССР. Так, например, оставалась устаревшая формулировка: “мирное сосуществование государств с различным общественным строем является специфической формой классовой борьбы” (эта формулировка была изъята из оборота в 1988 г.). “Форма классовой борьбы” неизбежно влекла за собой взгляд на мир как на поле перманентной борьбы систем, лагерей, блоков.
Стереть из умов людей этот образ --- одна из самых главных задач в условиях мирного развития, когда встают такие угрозы человечеству, которые грозят ему полной гибелью, --- термоядерная война, экологическая катастрофа, развал мирохозяйственной системы.
Для этого надо было дать знак, что время вражды и недоверия закончилось и есть действительно достойные ориентиры консолидации во имя выживания.
Тезис о человеческой жизни как высшей цели общественного развития, прозвучавший в докладе Горбачева на съезде, впоследствии был развернут в императивную категорию приоритета общечеловеческих ценностей.
Обеспечение безопасности и решение всех спорных вопросов исключительно политическими средствами, иными словами --- констатация главенства силы политики над политикой силы.
Крайне важный как с теоретической, так и с практической точек зрения вывод на съезде о том, что безопасность --- неделима: в двусторонних отношениях она может быть только взаимной, а в международных она может быть только всеобщей.
Несомненно, что это был шаг вперед в доктринальной основе внешней политики Советского Союза, но в целом съезд мог быть рассмотрен как очередной пропагандистский ход советского руководства, поэтому в дальнейших внешнеполитических документах советская сторона предлагала совершенно конкретные действия для достижения тех целей, которые были зафиксированы в съездовских документах.
Говоря в общем о ХХVII съезде, можно выявить ориентиры, которые получило министерство иностранных дел для проведения восточной политики Советского Союза. Отказаться от “мертвых”, жестко фиксированных позиций в пользу разумных взаимоприемлемых компромиссов. Вести переговоры к балансу интересов. Разблокировать региональные конфликтные ситуации. Нормализовать отношения со странами, с которыми у СССР были сложные отношения. Строить отношения с соседями на основе уважения их интересов, принципа невмешательства в их внутренние дела.
Все это должно было воплотиться в практической политике.
После съезда 28 мая 1986 г. было проведено закрытое совещание ответственных работников МИД с участием послов, на котором выступил Горбачев. На основе ХХVII съезда он сделал выводы о том, что мир является высочайшей ценностью. Ядерную войну выиграть нельзя. Генеральный секретарь заявил, что нужна внешнеполитическая активность во всех направлениях. Ключевыми направлениями в Азии Горбачевым были названы Япония, Китай, Юго-Восточная Азия, Индонезия, Австралия, Новая Зеландия.* *
Для того, чтобы показать дальнейшую приверженность Советского Союза идти дальше по пути диалога и продемонстрировать приверженность воплощения нового политического мышления в восточной политики страны, 28 июля 1986 г. М.С.Горбачев выступил со знаменитой речью во Владивостоке.
Советский лидер заявил, что старая схема подхода СССР к восточной политике должна быть заменена на новую. Была обозначена позиция Советского Союза в отношении КНР и Японии (о которой будет сказано более подробно в следующих главах реферата), прозвучали слова и в отношении Афганистана.*
Главные предложения советской стороны в Азии заключались в следующем:
Во-первых, Советский Союз выразил свою решимость в региональном урегулировании в Афганистане, Юго-Восточной Азии и Кампучии. Но отметил, что много зависит от нормализации китайско-вьетнамских отношений.
Во-вторых, СССР выступил за прекращение распространения и наращивания ядерного оружия в Азии и на Тихом океане.
В-третьих, Горбачев заявил, что советская сторона выступает за начало переговоров о сокращении военных флотов и за возобновление переговоров по превращению Индийского океана в зону мира. Так же было предложено Соединенным Штатам отказаться от военного присутствия на Филиппинах в обмен на уступки Советского Союза.
В-четвертых, Советский Союз был за сокращение вооруженных сил и обычных вооружений в Азии до пределов разумной достаточности.
В-пятых, советский лидер заявил, что пришло время провести переговоры по обсуждению мер доверия и неприменения силы в регионе.
В сентябре 1988г. в Красноярске прозвучали новые предложения советской стороны. Тогда СССР отказался от наращивания ядерного оружия в АТР и призвал последовать такому же примеру США и др. ядерным державам. Советский Союз предлагал провести консультациям между основными военно-морскими державами о ненаращивании здесь военно-морских сил и обсудить на многосторонней основе вопрос о снижении военного противостояния в районе, где сближаются побережья СССР, КНР, Японии, КНДР и Южной Кореи. Вновь прозвучало предложение о том, что если США откажется от своих военных баз на Филиппинах, то СССР - от базы в бухте Комрань. Советский руководитель выступил за безопасность морских коммуникаций и предложил не позднее 1990г. провести международную конференцию о превращении Индийского океана в зону мира. В заключении своей речи в Красноярске М.С.Горбачев сообщил, что Советский Союз готов на любом уровне, в любом составе обсудить вопрос о создании переговорного механизма для рассмотрения предложений, относящихся к безопасности в АТР.
Таким образом, восточная политика Горбачева нашла свое отражение в вышесказанных документах. О том, как воплощалась содержание этих документов на практике в восточной политике СССР в отношении Афганистана, Китая и Японии речь далее.
Глава III. Урегулирование афганского конфликта
Уже к 1981 г., по свидетельствам Г.М.Корниенко* , большинство реалистично мыслящих советских руководителей поняли, что в Афганистане не может быть военного решения. Политбюро осенью 1981 г. одобрило предложение, подготовленное по инициативе МИДа, об организации дипломатического процесса, направленного на такое урегулирование ситуации вокруг Афганистана, которое позволило бы вывести советские войска из этой страны.
Суть замысла заключалась в том, чтобы организовать под эгидой ООН непрямые переговоры между правительствами Афганистана и Пакистана, на территории которого базировались и вооружались основные оппозиционные кабульскому режиму силы. Расчет делался на то, что если в результате афганско-пакистанских переговоров удастся перекрыть основной канал помощи извне афганским моджахедам, то Кабул сам справиться с ними, а советские войска смогут покинуть страну.
Однако, переговорный процесс шел вяло, т. к. у советского руководства окончательного решения относительно сроков, условий и порядка вывода советских войск из Афганистана не было. А в Вашингтоне в ту пору преобладающим влиянием пользовались те кто считал выгодным для Запада положение, когда Советский Союз увяз в Афганистане, что подрывало его позиции в “третьем мире” и его международные позиции в целом.
Между тем пришедшее в марте 1985 г. к управлению государством новое советское руководство начало все больше осознавать, что дальнейшее участие советских войск в войне в Афганистане не только бессмысленно, но и аморально и, кроме неоправданных человеческих и материальных жертв и дальнейшего падения международного престижа, ничего Советскому Союзу не приносит.
Как только Горбачев после смерти Черненко стал новым Генеральным секретарем, в ЦК и в “Правду” пошел поток писем с просьбой вывести советские войска из Афганистана. Писали больше женщины, были письма и от военнослужащих, которые не понимали, что за “интернациональный долг” они выполняли. Но говорить тогда о решении афганской проблемы в то время было преждевременно. Хотя такая акция создала бы Горбачеву моральгно-политическую платформу, с которой бы он смог уверенно двигаться дальше.
Впервые Горбачев предложил обсудить вопрос с Афганистаном 17 октября 1985 г. на заседании Политбюро. Но, к сожалению, никакого решения принято не было. Главная проблема, мешавшая решению этой наболевшей проблемы, заключалась в том, что в Политбюро не было единого мнения каким СССР хотел оставить Афганистан после вывода войск.
При довольно большому разбросе мнений по конкретным деталям вопроса о будущем Афганистана существовали две принципиально различные точки зрения в подходе к этому вопросу.
Одну точку зрения отстаивали на заседаниях Комиссии Политбюро по Афганистану и в самом Политбюро маршал С.Ф.Ахромеев и Г.М.Корниенко. Они считали, что рассчитывать на то, что НДПА сможет остаться у власти после вывода советских войск из страны --- не реально. Максимум, на что можно было надеяться так это на то, чтобы НДПА заняла законное, но весьма скромное место в новом режиме. Для этого она должна была еще до вывода советских войск добровольно уступить большую часть своей власти другим группировкам, создав коалиционное правительство.
Противоположную точку зрения представляли прежде всего Э.А.Шеварнадзе и первый заместитель председателя КГБ В.А. Крючков. Они исходили из убеждения в том, что и после вывода советских войск НДПА сможет если и не сохранить всю полноту власти, то, во всяком случае, играть определяющую роль новом режиме. На практике они пытались создать “запас прочности” для НДПА, прежде чем будут выведены советские войска.
Горбачев же со своей стороны в этом кардинальном вопросе пытался лавировать между двумя группами при этом давая полную свободу действия тандему Шеварнадзе- Крючков.
Но решать вопрос Афганистаном надо было как можно скорее. Он мешал развитию доверия к новому внешнеполитическому курсу Советского Союза, установлению дружеских отношений с Китаем и т.д.
По мнению ряда историков и политических деятелей того времени, если бы Генсек проявил решительность в этом важном вопросе и заявил, что Советский Союз начнет выводить войск из Афганистана, то многие внешнеполитические вопросы разблокировали быстрее и меньшими затратами, да и в перестройке все бы пошло быстрее и лучше.
Нужен был, как предлагал Добрынин, “афганский Рейкьявик”. Его не произошло. В ноябре 1986 г. явно провалившегося по всем линиям Б. Кармаля на посту руководителя Афганистана сменил Н. Наджибулла. Он приложил немало усилий, чтобы как-то нейтрализовать последствия грубых просчетов во внутренней и внешней политике своего предшественника и попытаться достичь национального примирения в стране. Правда, в конечном счете Наджибулле достичь этого не удалось.
Постепенно, с трудом, но советское правительство продвигалось по пути развязки афганского узла. На ХХVII съезде все-таки прозвучали слова Горбачева о выводе советских войск из Афганистана: “Мы хотели бы, чтобы уже в самом близком будущем вернулись на родину советские войска, находящиеся в Афганистане по просьбе его правительства”.*
В конце мая 1986 г. проходило закрытое совещание ответственных работников МИДа с участием послов. 28 мая на нем выступил Горбачев. В своей речи он коснулся и афганского вопроса: “Это очень наболевший вопрос. Среди наших внешнеполитических приоритетов он стоит среди первых”.* * Далее он продолжил, что советские войска долго оставаться там не могут и необходимо добиваться прекращения военной помощи душманам, прежде всего с территории Пакистана.
В выступлении во Владивостоке в июле 1986 г. М.С. Горбачев сообщил, что советское руководство приняло решение о выводе из Афганистана 6 полков до конца 1986 г. При этом было заявлено: “...если интервенция против ДРА будет продолжаться, Советский Союз не оставит соседа в беде”.* **
Итак, наступил конец 1987 г., прошло уже два с половиной года после прихода к власти Горбачева, прошел год с декабря 1986 г., когда было решено (и сказал об этом Наджибулле) вывести войска в течении максимум полутра-двух лет. А их вывод еще и не начинался --- во многом по указанным выше причинам. Но была здесь еще одна причина. Продвижение на афгано-пакистанских переговорах в Женеве периодически останавливались усилиями Вашингтона. Однако, после состоявшейся в декабре 1987 г. в Вашингтоне советско- американской встречи в верхах там наконец возобладала точка зрения в пользу подписания Соединенными Штатами женевских соглашений по Афганистану, с тем чтобы позволить СССР уйти из этой страны без потери лица.
Во второй половине января 1987 г. первый заместитель министра иностранных дел СССР А.Г. Ковалев посетил Пакистан в качестве личного представителя Горбачева. В беседах с пакистанским президентом была изложена позиция Советского Союза, выступившего в поддержку программы национального примирения в ДРА. Была достигнута договоренность о том, что контакты в целях скорейшего достижения урегулирования вокруг Афганистана политическими средствами будут продолжены.
Вскоре, в феврале 1987 г., дважды (в начале месяца и в конце) состоялись переговоры министра иностранных дел Э.А. Шеварнадзе с министром иностранных дел Пакистана М. Якуб-ханом. Шеварнадзе подтвердил позицию Советской стороны о скорейшем выводе советских войск, как только будет достигнуто урегулирование. Стороны выразили поддержку усилиям личного представителя генерального секретаря ООН Д. Кордоаеса, через которого велись афгано-пакистанские переговоры в Женеве, и отметили их важность.
Большое значение имело обсуждение обстановки вокруг Афганистана во время визита в Москву в Середине февраля 1987 г. министра иностранных дел Исламской Республики Иран А.А. Велаяти. Председатель Президиума Верховного Совета СССР А.А. Громыко обратил внимание иранского министра на то, что с территории Ирана осуществляется засылка отряда оппозиции, ведущих вооруженную борьбу против афганского народа. “Иранское руководство сделало бы доброе дело, --- отметил А.А. Громыко, --- если бы оно содействовало решению вопроса об обстановке вокруг Афганистана политическими средствами и использовало свое влияние для того, чтобы донести до афганцев, находящихся на территории Ирана, правду о решении правительства ДАР по вопросу о национальном примирении”.* ***
После долгих дебатов в Политбюро между сторонниками различных путей решения афганской проблемы, 8 февраля 1988 г. Горбачев выступил с заявлением, которое гласило, что правительства СССР и Республики Афганистан договорились установить конкретную дату начала вывода советских войск --- 15 мая 1988 г.
14 апреля 1988 г. в Женеве были подписаны пять основополагающих документов по вопросам политического урегулирования вокруг Афганистана. Данные документы не касались внутренних проблем Афганистана, которые были вправе решать лишь сам афганский народ.
Значение женевских соглашений заключается а том, что они поставили преграду внешнему вмешательству в дела Афганистана, дали шанс самим афганцам установить мир и согласие в своей стране. Вступив в силу 15 мая 1988 г., эти соглашения регламентировали процесс вывода советских войск и декларировали международные гарантии о невмешательстве, обязательства по которым приняли на себя СССР и США. 15 февраля 1989 г., как предусматривалось женевскими соглашениями, из Афганистана были выведены последние советские войска.
Таким образом, была подведена черта под этой затяжной войной, хотя следует отметить, что и после вывода войск афганская тема не сходила с повестки дня внешней политики СССР, т.к. решался вопрос о том, что делать с этой страной после вывода от туда войск Советского Союза.
После вывода советских войск из Афганистана было устранено одно из самых важных препятствий на пути нормализации советско-афганских отношений.
Глава IV. Нормализация советско-китайских отношений
Поворот к переоценке позиции Советского Союза к КНР произошел еще до перестройки Горбачева. Весной 1982 г. в свой речи в Ташкенте Л.И. Брежнев признал Китай социалистической страной и заявил, что СССР не претендует на территорию Китая, не стремится к агрессии. Кроме вышесказанного в этой речи прозвучали слова, что СССР рассматривает Тайвань исключительно частью КНР.
Китайская сторона отреагировала на эту речь внешне сдержанно. Существовал ряд проблем, которые стояли на пути нормализации советско-китайских отношений: наличие советских войск в Афганистане и Камбоджии, сокращение военного присутствия на советско-китайской границе и в Монголии.
Уже сразу после прихода к власти новый Генеральный секретарь КПСС, М.С. Горбачева, заявил о том, что СССР “целеустремленно и настойчиво будет укреплять взаимосвязи и развивать сотрудничество с другими социалистическими странами, в том числе и с Китайской Народной Республикой”.*
После ХХVII съезда на закрытом совещании ответственных работников МИД СССР, которое проводилось в мае 1986 г., Горбачев заявил, что “добрососедские отношения с КНР для нас не менее важны, чем с США и др. странами. Китай --- ядерная держава, которая быстро развивается сейчас. От советско-китайских отношений все более зависит внешнеполитическая обстановка”.* *
Позиция СССР по советско-китайским отношениям развивалась и уже в своем выступлении во Владивостоке (28 июля 1986 г.) Горбачев сообщил, что в настоящее время с руководством МНР рассматривается вопрос о “выводе значительной части советских войск из Монголии”.* ** Горбачев так подытожил советскую позицию в отношении КНР в своем владивостокском выступлении: “Советский Союз готов в любое время , на любом уровне самым серьезным образом обсудить с Китаем вопросы о дополнительных мерах по созданию обстановки добрососедства”.* ***
Но тогда еще были войска в Афганистане, была не решена кампучийская проблема, которые, несомненно, сдерживали китайскую сторону пойти на полное урегулирование отношений с Советским Союзом, хотя уже тогда начали проходить консультации на уровне заместителей министров иностранных дел, т.е. как говорится “процесс пошел”.
До объявления новых предложений советской стороны в Красноярске в сентябре 1988 г., произошел заметный сдвиг на пути разрешения кампучийской проблемы.
Конфликт в Кампучии препятствовал стабильности в Индокитае и создавал серьезные преграды в советско - китайских отношениях. К середине 80-х гг. в Кампучии сохранялась сложная, конфликтная ситуация. Продолжалось политическое и военное противоборство между правительством Кампучии во главе с Хенг Самрином, поддерживаемым Вьетнамом, красными кхмерами, проводившими прокитайскую линию, и группировкой Сон Сана, которому помогали западные державы. Немалую роль играл и бывший глава Кампучийского государства Нородом Сианук, поддерживавший отношения и с Западом, и с китайцами.
Советский Союз не был непосредственно втянут в кампучийский конфликт, но все же с учетом его позиций в Индокитае, связей с Вьетнамом не мог не чувствовать своей ответственности за его разрешение. Немаловажное значение имела для Союза и экономическая сторона дела, ибо вьетнамцы, ссылаясь на ситуацию в Кампучии, систематически обращались с просьбами все новых и новых поставок вооружений и военного имущества для своей армии.
Вот почему в рамках новой восточной политики и нового политического мышления горбачевское руководство взяло курс на достижение политического урегулирования кампучийского конфликта. Эта позиция нашла свое отражение во Владивостокской декларации 1986 г.
Опыт показал, что военными методами кампучийскую проблему не решить, а просто вывод вьетнамских войск из этой страны означил бы вновь ввергнуть страну в руки Пол Пота. Надо было искать возможности компромисса. Советская сторона считала, что урегулирование ситуации в Кампучии возможно лишь через изменение в общем контексте политического климата в Юго-Восточной Азии, улучшения китайско-вьетнамских отношений, а в более широком плане --- и китайско-советских, и советско-американских отношений. Однако китайцы придавали первоочередное значение сначала разрешению кампучийского узла, а потом уже считали целесообразным идти на нормализацию китайско-советских отношений. Советский же Союз считал, что первоочередная задача --- это установление добрососедских отношений с Китаем, а потом уже всем вместе разрешать конфликт в Кампучии.
Активный поиск путей урегулирования кампучийской проблемы начался в 1986-1987 гг. Работа в этом направлении велась и в МИД, и в ме