МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ИТОГОВАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

АНТРОПОСОФИЯ ШТЕЙНЕРА И ХРИСТИАНСТВО

2001
ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ …………………………………………………. 3

I. Личность Р. Штейнера …………………………………… 9

II. Обзор системы взглядов Р. Штейнера ………………… 22

III. Антропософия и Христианство

Христианство – новая мистерия? …………………. 33

Был Свет истинный…  …………………………….. 44

ЗАКЛЮЧЕНИЕ  …………………………………………… 55

Список литературы  ……………………………………….. 58

ВВЕДЕНИЕ

Нынешние тенденции в обществе, обусловленные рядом главных и второстепенных причин, заставили нас обратить внимание на одну проблему. Тоталитарность советской системы не оставляла места размышлениям на эту тему. Речь идет о сопоставлении христианства и системы взглядов Рудольфа Штейнера.

Всеобщая демократизация взглядов, наступившая в определенный момент истории нашего государства, повлекла за собой заинтересованность и увлеченность определенного рода занятиями и квазирелигиозным секстанством. Сознание множества людей было способно пропускать через себя ряд определенных установок и идей, причина которых заключалась либо в страхе, либо в идеологической зависимости. Теперь же открывается более широкий обзор для духовных изысканий человека. Подобное следствие влечет за собой определенную антиномичность. С одной стороны: “Свобода слова, печати и вероисповедания” – это требование, которое необходимо в любом более или менее цивилизованном обществе; с другой стороны – это может привести к тому, что интересы многих носят прямо-таки антирелигиозный характер – что крайне нежелательно. Это происходит вследствие слабой теологической подточенности современного человека. Людям же, которые имеют хотя бы мало-мальскую теологическую подготовку, необходимо прикладывать усилия к тому, чтобы трансформация сознания шла в сторону Добра и Любви. То есть в сторону христианства (а именно – православия). Мы считаем, что православие помогает окончательно сформулировать религиозность человека. Это не значит, что в оккультных учениях теософии и антропософии рассматривается в чистом виде зло. Но “Теософия в некотором смысле – природный враг христианства” (Кураев А. Сатанизм для интелегенции. Т.1. – М.,1997. – С.3). Почему? Это как мы надеемся, должно выявиться в ходе нашей работы.

Среди различных учений и школ, именно теософских, наиболее известны: учение основательницы теософии Е.П. Блаватской и связанной с ней учение “Живой этики” Рерихов. Менее у нас распространено (на данный момент) антропософское учение Рудольфа Штейнера. Именно по причине малой осведомленности о вышеуказанном течении, тема дипломного сочинения звучит “АНТРОПОСОФИЯ ШТЕЙНЕРА И ХРИСТИАНСТВО”.

Цель нашей работы созвучна с ее названием, а именно: сопоставить антропософию с тем, что дает и требует от нас христианство. Данное наше стремление отражается в ряде задач, через последовательное раскрытие которых собственно оно и решается. Задачами данной работы являются, во-первых, показать что же такое антропософия. Во-вторых, выяснить предпосылки возникновения подобной доктрины, почерпнутые из жизненного опыта самого Штейнера. Непосредственно связанная с вышеуказанными задачами – третья: обзор системы взглядов Штейнера. Из этой задачи следует некоторая подзадача: рассмотреть подробней учение о Христе, развитое Р. Штейнером. И, наконец, последней задачей остается наше стремление показать несовместимость христианского миросозерцания и штейнеровского учения.

В нашей работе, сохраняя принцип объективности, мы постараемся применить религиоведческий подход. Суть его состоит в том, чтобы вычленить из системы Штейнера интересующие нас моменты, носящие при этом теологический характер, так как вся система Штейнера содержит в большей степени символичный, культурологический акцент.

Как второстепенные можно выделить здесь описательный и сравнительный методы. Затем, придя к полученным обобщениям, мы попытаемся все свои умозаключения свести в единое целое (то есть дедуктировать). Несмотря на заведомую объективность, хотим отметить, что оценивать антропософию мы будем с позиции православия. Одна из причин этого была указана выше. Кроме того, не лишне будет заметить, что антропософия имела большое влияние именно на русскую интеллигенцию начала двадцатого века. Но об этом будет сказано чуть позднее.

Источниковая база формируется на основе трудов самого Штейнера, а также ряда произведений, которые выражают в большей или меньшей степени свое отношение к обозначенной здесь проблеме.

Проводя обзор работ Штейнера хочется отметить, что их собственно не так много в отечественных изданиях. Но, тем не менее, основополагающим источником для нас является книга “Мистерии древности и христианство”, так как она наиболее соотносится с тематикой данного дипломного сочинения. Основополагающей мыслью в данном произведении является мнение Штейнера о том, что все мировые религии древности – суть предтеча для возникновения христианства. В древних мистериях, пребывавших в рамках дуализма, политеизма и пантеизма, знали монотеистическую религию, но всячески скрывали от широких масс наличие Единого Бога. В силу определенных причин “Древние смотрели на мистику как на нечто опасное. Грех было делиться об этом и внимать это” (Штейнер Р. Мистерии древности и христианство. – М., 1992. – С. 18). Красной нитью через всю работу прослеживается постулат о существовании мистического мира наряду с реальным. Эта же мысль прослеживается в следующих источниках “Порог духовного мира”, а также “Очерк тайноведения”. В этих работах говорится о духовном самосовершенствовании человека, о путях его духовного просветления. Основными терминами здесь являются “иммагинация” (проникновение в духовную сферу ясновидческим путем) и “инспирация” – термин близкий к стратификации, но только используемый в штейнеровском “духоведении”.

Очередное исследование в этой области, вместе с тем подспудное с космоантропогенезисом – это “Из летописи мира”. Сие произведение повествует о космической эволюции человечества. Далее подробно она будет описана в дальнейшем. И, наконец, последний источник из творчества Штейнера – “Теософия”. Эта работа носит одноименный характер и повествует о предпосылке возникновения самой антропософии. Среди используемой литературы особо хотелось бы отметить “Сатанизм для интеллигенции” диакона Андрея Кураева. Особенностью данной работы является разносторонее исследование при сопоставлении официальной православной доктрины с теософскими системами Блаватской и “Агни-Иогой” Рерихов. Это исследование носит несколько субъективный характер. Среди наиболее “чисто” излагающих догматы православия, сквозь призму теософии и антропософии, авторов, чье экзегетическое литературное наследие мы использовали, отметим особо “Мистическую трилогию” М.В. Лодыженского и “Из области таинственного” Г. Дьяченко.

Важным моментом в истории Антропософского общества в России явилось то, что оно объединило людей тяготеющих к философии Владимира Соловьева. Дело в том, что для Андрея Белого, композитора Рейнгольда, историка культуры Т. Трапезникова, художницы Сабалиниковой, сестер Тургеневых и многих других, антропософия стала огромной вехой в их духовной жизни. Старшее поколение символистов: Ф.Сологуб, Д. Мережковский, В. Иванов, В. Брюсов видели во Владимире Соловьеве своего предтечу. “София” Соловьева давала символистам некий “мифологический код”, пишет С.М. Соловьев (Соловьев С.М. Владимир Соловьев. Жизнь и творческая эволюция. – М., 1997. – С. 391). Именно через призму соловьевской Софии они видели неземной мир. Вера в победу этой “вечной красоты” над силами тьмы и зла вдохновляла и так называемых “младших” символистов (А. Блок, А. Белый). В центре этого романтически-восторженного поклонения красоте как символу “иных миров” стояла “Она” – “Богиня и Царица” – София Владимира Соловьева. Через нее видел он новое христианство. Здесь мы хотим сделать уточнение, что нашей задачей не является подробное рассмотрение философских взглядов В. Соловьева, место этого нам хотелось бы поподробней рассмотреть такой феномен в культурной жизни России начала двадцатого века – как символизм. Именно так, как его трактовал А.Белый, ибо он в свое время испытал влияние штейнерианства, что отразилось на всем его творчестве.

Как пишет Эллис (Л. Л. Кобылинский – поэт-символист): “Сущность символизма – это установление точных соответствий между видимым и невидимым мирами” (Эллис Русские символисты. – Томск, 1998. – С.200). Граница познания лежит в телесности познающего субъекта, следовательно максимальное познание возможно лишь в рамках максимального ограничения телесности. Возможность символизации явлений основывается на развитии внутри себя той повышенной чуткости, которая ведет в область ясновидения. Именно этого хотел А. Белый. Из-за этого проникновения в область ясновидения связывают имя А. Белого с оккультизмом, что и было выражено в западной историографии Марией Карлсон: “Здесь прослеживается путь Белого от соловьевской эсхатологии к антропософии Штейнера, но редко кто ставит творчество Белого в прямую зависимость от оккультизма” (Цит. по: Белый А. Проблема творчества. – М., 1998. – С. 484). В символизме Белого Карлсон видит попытку писателя прийти в согласие с действительностью и придать структуру окружающему его миру. Примечательно, что Белому удалось ярко воспроизвести характерный для русской историософии комплекс “конца времен”. Первым в русской литературе он увидел человека, находящимся на грани двух сфер – мира эмпирического и духовного. Увлечение Белого антропософией – важнейший период в длительной истории поисков им жизненной опоры. Его привлекала идея личного совершенствования, идея выявления в себе божественной сущности, существующей в своем идеальном виде вечно. Трагизм символизма Белого заключался в соприкосновении его духовных идеалов с реальностью. Он искал у Штейнера Соборность, но безуспешно. Таков краткий экскурс в символизм Андрея Белого.

Помимо всего вышесказанного, мы хотим отметить разночтения между антропософией и взглядами Н.А. Бердяева, так как в начале века именно он предал критике “духоведение” Штейнера. Метафизика Бердяева – это мистическая философия духа. “Моя опора и опора моего мира – Творец, а мой мир и я – плоды его творчества. Завершенный мир – мир с человеком, но мир с человеком завершен Богом” (Бердяев Н.А. PRO ET CONTRA. – СПб., 1994. – С.13).

В завершении данного предисловия к нашей работе хотим отметить, что зачинавшиеся в Европе социальные, культурные, философские и научные идеи рождали особенный отклик именно в России. “В вашей стране и именно в народе скрыто великое теософское сокровище, которое должно привести к высочайшему духовному расцвету как раз на востоке Европы…” (Цит. по: Кузнецова Т.В. Цветаева и Штейнер. – М., 1996. – С.12).

Глава I. Личность Штейнера

Первый период жизни (1861-1889 гг.)

Как пишет сам Рудольф Штейнер, все, в чем он нуждался в этот период для своего развития, было дано ему судьбой как дар. Рудольф Штейнер родился 27 февраля 1861 года в небольшом городке Кралевиче, расположенном близ австро-венгерской границы, в семье железнодорожного служащего. Раннее детство мальчика прошло в местечке Петнах (Нижняя Австрия).

Повседневное общение с радушным населением, величественный окружающий пейзаж – залитые солнцем поля, густая зелень лесов, снежные вершины Альп – все это содействовало укреплению души мальчик, делало ее живой и восприимчивой.

По его собственным рассказам, ему было чуть более семи лет, когда он сделал решающее открытие: это было первое проявление весьма тонких, приходящих не из чувственно-земного, а из некоего иного мира, который, однако, можно “увидеть” и “услышать” другими, не телесными глазами и ушами. С этого времени мальчик вступил в общение не только с деревьями и камнями, но и с духовными существами, скрытыми в них, которые открывали себя взору его души.

Что касается школы, то поначалу учение мало занимало его. Лишь музыка и особенно рисование сильно притягивали ушедшего в себя ребенка. Заветной мечтой отца было видеть сына инженером-железнодорожником. Поэтому он отдал его в реальное училище в Винер-Нейштадте. С 14 лет он увлекся философией, посвящая ее изучению все свободное время. По его признанию, он перечитывал некоторые страницы “Критики чистого разума” Канта по двадцать раз. Летом 1879 года юноша успешно оканчивает реальное училище, получив по завершении выпускных экзаменов похвальный лист.

Никому до этого времени не мог Рудольф Штейнер рассказать о своих восприятиях духовного мира. Но как раз в этом, 1879 году, он встретил одного простого человека, собирателя лечебных трав. Благодаря своему глубокому знанию природы, этот человек помог Штейнеру соприкоснуться со своего рода инстинктивной мудростью, которая веками продолжает свою таинственную жизнь вдали от цивилизации. “С ним можно было говорить о духовном мире как с человеком, имеющим об этом непосредственное знание” (Штейнер Р. Очерк тайноведения. – Ереван, 1994. – С.). Позднее Штейнер говорил, что благодаря этому человеку он получил возможность встретиться с выдающимся “духовным учителем”, который был неизвестен миру и занимал скромное положение. Это человек, наряду со многим другим, посоветовал ему приобрести углубленные знания в области материалистического мышления.

Осенью 1879 года Рудольф Штейнер поступил в Венское высшее техническое училище. Там он изучал, в частности, биологию, химию, физику. Последняя оказала особое воздействие на развитие его внутренней жизни.

Несмотря на то, что атомной физики еще не было, ученые уже тогда считали, что все, называемое нами “реальностью”, состоит из множества малых частиц, чисто механически действующих друг на друга. Штейнер пытался с полной объективностью вникнуть в эту концепцию мира. Но это было нелегко. Ибо согласно такой концепции все в мире надлежит объяснять без учета какого-либо фактора участия сверхчувственного начала. А для Рудольфа Штейнера действие сверхчувственных сил было фактом, беспрестанно подтверждающимся повседневным опытом. И он не находил никакого связующего звена, который вел бы от знаний, получаемых в университетах, к его собственному духовному видению, его внутреннему опыту.

Благодаря занятиям у К.Ю.Шроера, профессора истории литературы, Штейнеру открылась вся глубина поэтического творчества Гете. Но, изучая его работы по оптике, ботанике, анатомии, он увидел, что Гете был в равной степени и значительным ученым. Он обнаружил, что Гете в своих научных трудах открыл путь к пониманию живого и, таким образом, перекинув мост между природой и духом, в то время как современная наука, отрицающая духовное как основу бытия, по его убеждению, не постигнет никогда ничего, кроме неживого мира.

Рудольф Штейнер поставил себе цель изучить отдельные науки в духе учения Гете, но условия его жизни не оставляли ему на это времени, поскольку ему приходилось зарабатывать на жизнь частными уроками. Однако как раз в это же время, в 1883 году, он получил предложение от издательства "“Немецкая национальная литература"” И.Кюршнера подготовить к печати научные труды Гете, сопроводив их вводными статьями и комментариями. На эту ответственную работу двадцатилетнего студента порекомендовал пригласить Шроер. Это предложение дало Штейнеру возможность значительно углубить свои научные исследования.

Закончив в 1884 году Высшее техническое училище, он принял предложение стать воспитателем в семье одного венского коммерсанта. В этой семье он прожил шесть лет. Его воспитанник страдал гидроцефалией. После двух лет напряженного труда Штейнеру удалось довести своего воспитанника до такого уровня, что тот смог сдать экзамены и поступить в соответствующий класс лицея. При этом он добился даже улучшения физического состояния своего ученика.

Педагогический опыт позволил Штейнеру заложить основы своей “антропологии”, получившей дальнейшее развитие в его позднейшей деятельности.

Второй период жизни (1890-1896 гг.)

В эти годы Рудольф Штейнер приходит к убеждению, что глубочайшие стремления его души не могут быть удовлетворены тем, что приходит к нему из внешнего мира. Он должен был научиться внутренним усилием установить в себе гармонию между “хотением” и “долгом”. Время его детства и юности подошло к концу.

В 1889 году Штейнер был приглашен сотрудничать в подготовке большого издания, которое начинало тогда выходить в Веймаре, - Полного собрания сочинений Гете. Осенью 1890 года он переехал в Веймар для изучения недавно собранных там гетевских архивов (Гете-Шиллеровский Архив).

С этого времени началось новая жизнь. Он находился в постоянном общении с учеными, поэтами, людьми искусства, благодаря чему стал лучше понимать людей и самого себя. Ясней, чем прежде, определились для него особенности его собственной природы. “Всякий раз, когда я  уединялся, уходя от своего окружения, я замечал, что родным мне был только мир духа, который я видел в себе. Мне было легко входить в этот мир. Прослеживая ход своей жизни в детстве и юности, я видел, что мне всегда трудно было ориентироваться во внешнем мире посредством органов чувств” (Штейнер Р. Очерк тайноведения. – Ереван, 1994. – С.).

Зато работа мысли была для него легка. Она-то и была его подлинной стихией. В работе над гегелевскими архивами научная подготовка Рудольфа Штейнера проявилась полностью. Богатством духовного опыта, а не низким научным уровнем объясняются затруднения, с которыми он встречался в своей повседневной работе в Архиве.

Большинство работавших в Веймаровском Архиве ограничивались обычными для публикатора научных сочинений задачами: для них все дело заключалось в том, чтобы установить достоверный текст, исключить сомнительные места и т.п. Для Штейнера все это было только подготовительной работой. Посредством издания научных трудов Гете он хотел внести новый элемент в спорные научные вопросы эпохи. Комментарии Штейнера имели целью показать гетевское понимание мира, как некоей целостности. Их было много, и часто они расходились с известными официальными теориями. “Из них вытекало, что гетевский метод исследования и мышления, благодаря широте охвата и особому способу проникать духом в предмет изучения, привел Гете к открытиям в ряде областей науки. Излагать содержание этих открытий как таковых не входило в мои задачи, но мне нужно было показать, что эти открытия, подобно цветам, выходящим из растения, вырастают из духовного понимания природы” (Карлгрен Ф. Антропософский путь познания. – М., 1991. – С.32).

То, чего хотел, в конечном счете, Рудольф Штейнер – обновление науки в духе Гете, - было понято лишь немногими. Общаясь с некоторыми своими коллегами, он столкнулся с кастовыми предрассудками, недостатком интереса к широким общечеловеческим проблемам, а порою даже с мелочностью. В Веймаре, как он сам об этом говорит, хотели не “обновлять”, а “сохранять”. Он, который восемнадцать месяцев тому назад приехал в город Гете, исполненный величайших надежд, уже в мае 1891 года писал в одном из писем: “Здесь, в Веймаре, городе классических мумий, жизнь и дела оставляют меня безучастным и холодным”. В эти годы он убедился, что единственное к чему его влечет в жизни, - это все глубже проникать в духовный мир. И Рудольф Штейнер упорно шел своим путем.

Между тем, несмотря на эти неприятности, разнообразное и разностороннее общение, новая для него среда Веймарского общества доставляли ему немало приятных минут. У него были друзья, с которыми он мог обсуждать любые вопросы и проблемы, за исключением вещей, связанных с его сверхчувственным опытом. Чтобы сообщать о нем другим людям, ему надо было найти иной путь. Но это не значит, что путь мысли казался ему каким-то окольным для постижения сверхчувственного мира. Совсем напротив: “По моему мнению истинный путь в духовный мир ведет прежде всего через опыт переживания чистых идей”. Отсюда и родились его философские произведения. Еще в 1886 году он опубликовал в Вене свою книгу “основы теории познания гетевского мировоззрения”. В те же годы он написал диссертацию о проблемах теории познания, где делается решительная попытка пошатнуть основы кантовской теории познания. Эта диссертация в октябре 1891 года принесла ему докторскую степень. Предпослав к ней предисловие и прибавив заключительную главу, он опубликовал ее в том же году в виде книги под названием “Истина и наука”.

Эти работы были для Рудольфа Штейнера подготовкой к самому значительному из его философских произведений – “Философия свободы”. В первом издании книга имела следующий подзаголовок: “Результаты психологических наблюдений, проведенных согласно естественнонаучному методу”. Штейнер хотел приложить к философии методы наблюдения, принятые в современной науке, но, изменив ориентацию наблюдений, направить их на внутреннюю жизнь. Он показывает, что человек, развивающий в этом отношении необходимую силу мысли, может посредством точного восприятия чистых идей, “отрешенных от чувственного мира”, перешагнуть “границу познания”, о существовании которых твердили теоретики, и вновь найти себя как свободное существо в мире духовном, в мире идей.

В те же Веймарские годы вышли книги Рудольфа Штейнера: “Фридрих Ницше – борец против своей эпохи” (1895) и “Мировоззрение Гете” (1897). В этих книгах он развивал те же идеи, что и в предыдущих.

В эти же Веймаровские годы параллельно с работой над естественнонаучными произведениями Гете были подготовлены для издательства Котта биографические и литературно-критические вводные статьи к собраниям сочинений Шопенгауэра и Жан-Поля Рихтера. В то же время продолжалась интенсивная работа над научными трудами Гете. В 1896 году издание научных сочинений Гете было закончено. Несомненно он преодолел трудности, с которыми столкнулся. В “Ежегоднике” Гетевского общества за 1897 год выполненная им работа получила следующую оценку: “То, чего в этой области сумел достичь Рудольф Штейнер, удачно сочетая свои дарования писателя и критика, нашло одобрение у всех знатоков Гете. В результате его упорного и беспристрастного труда огромное количество документов было обработано таким образом, что на их основе можно полностью воздать должное Гете как ученому”. Приблизительно в тридцать шесть лет, вскоре после отъезда из Веймара, в жизни Рудольфа Штейнера произошла решающая перемена, которая совершенно не зависела от внешних обстоятельств.

“Во мне тогда пробудился прежде мною не испытанный интерес ко всему чувственно-воспринимаемому. Конкретные детали приобрели для меня особое значение. У меня появилось ощущение, что чувственный мир может мне открыть нечто такое, что в состоянии открыть только он один. Таким образом, через точное чувственное наблюдение я проник в совершенно новый мир” (Штейнер Р. Очерк тайноведения. – Ереван, 1994. – С.). И оказалось, что этой новой способности присуще сильное обратное воздействие на переживания в духовном мире. “Наблюдая физический мир,… можешь с помощью возросшей способности наблюдения по-новому проникнуть в мир духовный” (Штейнер Р. Порог духовного мира. – Пенза, 1991. – С. 89).

Рудольф Штейнер занимался медитацией давно. Но теперь она стала более интенсивной. Он достиг того, что раскрывающееся в человеке “духовное существо” может, полностью освободившись от своего физического тела, жить, воспринимать и перемещаться в духовном мире. “Благодаря медитации существование этого духовного человека стало для меня внутренним опытом” (Штейнер Р. Порог духовного мира. – Пенза, 1991. – С. ). Таким образом, он завоевал право быть гражданином двух миров – физического и духовного.

Но всякое право налагает новые обязанности. Теперь в жизни Штейнера наступает период, когда его развитие совершается свободно, а не так, как это было до сих пор, - через последовательность событий, которые управляли им как бы извне. Создается впечатление, что  отныне это человек, принявший на себя полную ответственность за свою судьбу и свои поступки.

Третий период жизни (1897-1902 гг.)

В эти годы Рудольф Штейнер имел встречу, сыгравшую немаловажную роль в его жизни. Один известный физик, заинтересовавшийся гетевским учением о природе, сказал ему: “Учение Гете о цвете не имеет никакого отношения к физике”. По признанию Штейнера, разговор закончился тем, что он “промолчал”. В этот период ему часто приходилось убеждаться: то, что для него истина, – “неприемлемо для современной мысли”. И перед ним встал вопрос: должен ли он молчать? И он пришел к решению, что молчать нельзя – надо “говорить то, что можно сказать”. В это же время он взялся за редактирование берлинского журнала “Литературное обозрение”. Летом 1897 года он переехал в Берлин.

Там он погрузился в совершенно новую для себя атмосферу. Штейнер, как писатель и лектор, вошел в круг молодых немецких писателей, группировавшихся вокруг Франке Ведекинда, Пауля Шербарта и Отто Гартлебена. Сотрудничать с этими людьми ему было нелегко. Он казался чужаком среди этих своеобразных, порой артистических натур. Однако он, комментируя в “Обозрении” события современной интеллектуальной жизни, получил возможность сказать то, что он считал нужным по поводу своего времени. Но с другой стороны, журнал, обладающий скромными возможностями, не давал ему даже средств к существованию. К этим повседневным работам прибавилось и то, что Штейнер позднее назвал “испытанием души”, имея ввиду тот внутренний опыт, через который он прошел в те годы. С юности он считал своим долгом приобрести глубокие познания в области материалистической науки, с тем, чтобы преобразовать ее как бы “изнутри”. Теперь же он с большей определенностью пережил, что мышление, взятое в своем сверхчувственном аспекте, есть общение с живыми существами, а не игра отвлеченными понятиями. И тогда в духовном мире он встретил “демонические силы”, которые препятствуют тому, чтобы познание природы вело к духовному видению, и стремятся превратить мысли в бездушный механизм. “Для них истиной является и то, что мир есть машина”. Впоследствии эти силы он назовет “ариманическими существами”, “слугами Аримана”. И он должен был вести с ними ту внутреннюю борьбу, цель которой он ясно сознавал: “Вопреки бурям, бушующим в моей душе, я должен был в тот момент спасти свое ясновидение” (Штейнер Р. Очерк тайновидения. – Ереван, 1994. – С.).

Еще ребенком он прислуживал священнику в деревенской церкви. Обряды оказывали тогда на его душу очень сильное воздействие. Но отец был свободомыслящим человеком и не позаботился даже о первом причастии своего сына. Жажда духовного познания в последние годы XIX века привела Штейнера к определенным воззрениям, которые не совпадали с официальными религиозными воззрениями. Христианство говорит о том. Что человек не может постичь духовный мир, развивая свои собственные духовные силы. Моральные же законы основываются на догматах. Это противоречило штейнеровскому пониманию духа, согласно которому духовный мир в человеке и природе тоже доступен восприятию человека, как и мир чувственный. И мораль для Штейнера не могла диктоваться извне, в виде закона, а являлась следствием развития человеческой души и человеческого духа, в которых живет божественное начало: “Того христианства, которого я искал везде, я не находил нигде в современных вероисповеданиях. После периода испытания, когда мне пришлось выдержать жестокие внутренние битвы, я смог погрузиться в реальность христианства, то есть в мир, где говорит сам дух, являя истину о себе” (Штейнер Р. Порог духовного мира. – Пенза, 1991. – С. 180). Путь к познания Христа привел Рудольфа Штейнера к величайшему переживанию, о котором он пишет: “Тот факт, что в торжественном акте внутреннего познания я предстал перед Мистерией Голгофы, наложил печать на все дальнейшее развитие моей души” (Там же).

С 1897 по 1900 годы Штейнер прошел “через самые интенсивнейшие свои духовные испытания”. Пережитое им тогда совпадает с названием, которое он впоследствии дал одной из своих драм-мистерий,– “Врата посвящения”. Исторические документы показывают, что в древности посвящения проходили в центрах мистерий. Сам акт посвящения совершался в ритуальной форме в условиях отрешенности от внешнего мира.

Подготовление Рудольфа Штейнера проходило в “окружении”, отягощенным материальными заботами, профессиональной работой и трудных человеческих взаимоотношений, среди хаоса большого современного города. Втянутый в жестокую борьбу за существование, он должен был воздвигнуть Храм в самом себе; в тишине этого Храма развертывались посвятительные испытания. Таким образом, познавательный путь развития соответствовал условиям и требованиям нашего времени. И поэтому Рудольф Штейнер, которого с начала нашего столетия можно считать посвященным, навсегда остался человеком своей эпохи – простым и добросердечным, знающим глубоко проблемы современного человека и умеющем говорить на его языке.

В конце 1900 года Рудольф Штейнер передал руководство журнала в другие руки. С этого времени его работа – это деятельность лектора и независимого писателя. В Берлине он читал различные лекции, в течение нескольких лет преподавал историю и литературу в “Общеобразовательной школе для рабочих” берлинских профсоюзов, основанной К.Либкнехтом. Выступал он и на собраниях различных научных обществ, в частности, “Ассоциации Джордано Бруно” и группы молодых передовых писателей, артистов и исследователей, объединившихся под названием “Грядущие”.

В эти годы Штейнер написал книгу “Мировоззрения и жизневоззрения XIX века”, в которой описал развитие философии, начиная с эпохи Гете и Канта вплоть до рубежа XX века. В 1914 году он дополнил этот труд, охватив всю историю философии, начиная с греческих философов и кончая эйнштейновской теорией относительности. Эта книга была издана под названием “Загадки философии”.

В те дни, когда заключалось соглашение о продаже “Литературного обозрения”, Рудольф Штейнер в доме графа Брокдорфа, в Берлине прочитал лекцию о только что скончавшемся Фридрихе Ницше. Он заметил, что “среди слушателей находились люди, весьма интересовавшиеся духовным миром”. Его пригласили прочесть еще одну лекцию на тему по его собственному выбору. Неделей позже он выступил с лекцией “Тайное откровение Гете”, которая была посвящена гетевской сказке о Зеленой Змее. Эта лекция становиться знаменательной вехой во всей его деятельности. Большинство его слушателей были членами Теософского общества. Лекция имела большой успех. В течении зимы 1900-1901 гг. Штейнер в том же доме графа Брокдорфа прочитал серию лекций о великих мистиках Средневековья, а в следующую зиму – серию лекций под названием “Христианство как мистический факт”.Эту последнюю серию он затем переработал и опубликовал как книгу. В ней он доказывает, что не только проповеди еврейских пророков, но и мистерии древности так же были подготовкой к пришествию Христа, то есть к пришествию на Землю Божественного Космического Существа.

Высказывая такой взгляд на пришествие Христа, Штейнер вступал в решительное противоречие с учением Теософского общества, считавшего Христа только одним из “Учителей мудрости” среди многих других, и отнюдь не более значительным, нежели другие.

Тем не менее, после окончания этого цикла лекций ему было предложено руководить немецкой секцией Теософского общества, вопрос об учреждении которой стоял тогда на повестке дня.

Рудольф Штейнер ответил согласием, но поставил условие, что он должен сохранить во всей своей деятельности полную независимость и будет излагать только то, что является плодом его собственных духовных исследований.

То, что он согласился на совместную деятельность. Может вызвать удивление. Руководители Теософского общества, особенно Е.П.Блаватская (1831-1891) и Анни Безант (1847-1933) были по-своему выдающимися личностями, однако вследствие особенностей изложения своих учений вызывали большое недоверие в образованных кругах. Их путь духовных исканий был полной противоположностью пути, пройденному Рудольфом Штейнером. Для многих теософов главным было достижение транса, который сопровождался ослаблением сознания. Для Штейнера заключалась, напротив, в укреплении сознания.

Принятое Р. Штейнером решение объясняется фактом, о котором он говорил на одном собрании в 1923 году: “…не надо упускать из виду, что вне этих кругов никто в те годы в мире не интересовался подлинным исследованием духовного мира”.

8 октября 1902 года Штейнер сделал решительный шаг. Он Выступил с докладом для членов “Ассоциации Джордано Бруно”, в котором он впервые открыто объявил о начале своей новой деятельности и определил ее цель – найти методы познания внутренней жизни, аналогичные методам научным. Об этой своей задаче он говорил как о теософской в “западном” понимании этого слова. Этот шаг заключал в себе известный риск. Штейнер имел в научных кругах известность хорошего специалиста по творчеству Гете, философа и популяризатора научных знаний. Так что, вступая в Теософское общество, он рисковал многим. Этот доклад вызвал удивление, но вместе с тем и большой интерес. Эта лекция была отправной точкой во всей антропософской деятельности Рудольфа Штейнера. Этот день знаменует, по сути, час рождения антропософии.

Глава II. Обзор системы взглядов Р. Штейнера

В данной главе нами будет произведен краткий экскурс в “духоведение” Штейнера. Здесь нам хотелось бы выделить круг вопросов помогающих оптимально раскрыть учение Штейнера. Это космология, антропология, история и христология в штейнерианстве. Содержание этих пунктов будет зачастую перекликаться с теософским миросозерцанием, так как сама антропософия есть ответвление от теософии. Эти две системы имеют общие моменты, так как апеллируют к мудрости – софии, но разнятся в том, что в теософии мудрость и знание связаны с древним Востоком, а антропософии – с западной эзотерикой, в центре которой стоит личность Иисуса Христа.

В первую очередь нам хотелось бы выяснить, что такое антропософия.

Во многих изданиях, повествующих о жизнедеятельности Рудольфа Штейнера, относительно его личности часто используется слово “тайноведение”. Один из его ключевых трудов так и называется “Очерк тайноведения”. Слово это вызывает у различных людей различные ассоциации. Для многих этот термин имеет магическую силу вследствие вотождествления его с некоторыми тайными знаниями. Подобные люди убеждены. Что в мире, помимо всего известного, существует еще нечто, что недоступно познанию естественным путем. У Штейнера слово это употребляется в смысле “открытых тайн” в явлении мира. То, что в этих явлениях остается “тайным”, неоткрытым, когда мы наблюдаем эти явления путем физических органов чувств и связанного с ними рассудка – рассматривается у него как объект и содержание сверхчувственного метода познания. Позиция тайноведа к внечувственным мировым событиям то же, что и позиция естествоиспытателя к чувственным знаниям. Поэтому тайноведение может быть названо наукой. Но естественнонаучные познания никогда не могут привести человека ни к чему иному, как только к переживанию того, чем сама человеческая душа не является. Душевное начало живет в самом процессе познавания. То, что оно приобретает для себя в самом процессе познание, есть нечто иное, чем само знание о природе, а именно саморазвитие – как результат познания природы. Духовный же мир для души – прежде чем он бывает ею познан – есть нечто совершенно чуждое. Бывает возможное для души предстать этим духовным миром и увидеть в нем совершенное “ничто”. Она испытывает чувство боязни и страха; она живет в нем, сама не зная о том. Но на жизнь души оказывает влияние не только то, о чем она знает, но также и то, что в ней действительно живет, неведомо для нее самой. Штейнер указывает, что отрицателем духовного мира или возможности его познания человек становить