Славянская реформация: феномен украинского лютеранства
Виктория Любащенко
Украинские лютеране мечтают о восстановлении своей церкви. Возвращение на Родину они связывают не только с ее возрождением, но и с более широким – национальным, культурно-образовательным, межконфессиональным – включением в общественную и духовную жизнь страны. Сориентированная на местное население, его культуру, язык, традиции, современная Украинская лютеранская церковь (УЛЦ) стремится воссоздать лозунг своих пионеров: “Через Реформацию – украинизация!”, ибо “настоящая Церковь является прямой преемницей Украинской евангельской лютеранской Церкви”. Учитывая историческую склонность Украины к синтезу религиозной и национальной идей, этот лозунг в период развития ее государственности способен вызвать определенные симпатии, а следовательно – расширить ареал присутствия самого лютеранства, выведя его в конце концов за рамки “немецкой веры” и сделав полноценным элементом отечественного бытия.
Новый этап истории УЛЦ настал в начале 90-х, когда в Украину приехал пастор Ярослав Шепелявец. Выходец из украинской евангельской семьи, поставленный на священническое служение Висконсинским лютеранским синодом США, энергичный миссионер, он развернул в Украине активную работу. Его усилиями в страну были завезены тысячи экземпляров Библии, сотни единиц оргтехники в школы и институты, издано несколько учебников, профинансировано лечение детей, а также обучение врачей, фермеров и военных за границей; организованы передвижная “клиника на колесах” и благотворительный центр “Лютеране за жизнь” в Украине. Эта активная деятельность была оценена украинской общественностью. В 1997 г. Шепелявец, к тому времени уже епископ восстановленной УЛЦ, был удостоен премии им. Ивана Огиенко, а в 1999 г. глава Украинской православной церкви Киевский патриархат наградил епископа Ярослава вместе с другими лидерами протестантских сообществ орденом Священного Владимира. УЛЦ стала членом Всеукраинского Совета Церквей и религиозных организаций и Библейского общества Украины. Однако на фоне бурной филантропии собственно религиозная практика церкви, имевшей незначительное количество общин и верующих, определенное время оставалась в тени.
Сегодня лицо УЛЦ становится все более выразительным, ее внутренняя жизнь – более упорядоченной и системной. В 2000 г. УЛЦ имела 15 зарегистрированных и 8 фактически действующих общин, или миссионных станций, – то есть тех, которые находятся в стадии формирования своих структур. Общее количество верующих – до 1,5 тыс. Восстановив практику в Западной Украине, сегодня УЛЦ, как и большинство церквей страны, постепенно продвигается в центрально-восточный регион. Самые большие общины – по 200=300 человек действуют в Киеве, Тернополе, Севастополе, меньшие – на востоке и юге страны. Это определило церковную структуру сообщества разделенного на три епархии – Киевскую, Галицийскую и Таврическую. Епископат (религиозный центр) УЛЦ находится в Киеве. За 1997=2001 гг. церкви удалось возвратить и отреставрировать несколько бывших культовых сооружений, но главное внимание она уделяет строительству новых. Уже установлены кресты на месте будущих храмов – кафедрального собора в Киеве и церкви Христа Спасителя в Севастополе.
УЛЦ построена по синодальному (промежуточному между епископальным и конгрегациональным) принципу, которого придерживается большинство лютеранских церквей мира. Так, согласно “Внутренним правилам Епископата Украинской лютеранской Церкви” высшим ее органом является собор, в период между соборами действует синод, в состав которого входят епископ и его заместитель, секретарь, казначей, а также пастыри общин и по одному представителю мирян от них. С церковью сотрудничает ряд международных филантропических организаций, в частности, кроме уже упомянутых, благотворительный фонд “Мысли о вере”, оказывающий помощь в издательской деятельности, подготовке радиопередач, налаживании образовательного процесса.
Культурно-образовательная деятельность церкви довольно заметна. Даже беглое знакомство с количеством и богословским уровнем книг, переведенных на украинский и опубликованных издательским комитетом УЛЦ при поддержке Фонда “Лютеранское наследие” за последние 5–6 лет, поражает. Кроме конфессиональной классики (труды Лютера, довоенных и современных богословов, символическая литература), переиздаются также произведения пионеров украинского лютеранского движения. На фоне немногочисленной популярной литературы других протестантских церквей издательская активность маленькой УЛЦ способна сделать ее одним из ведущих религиозных сообществ страны в формировании своего конфессионального наследия. Усилиями комитета упорядочиваются и довоенные издания церкви. Уже восстановлен журнал “Стяг”, с помощью миссии “Конкордия” (Сент-Луис) издается четырехъязычный журнал “Добрая весть”; его украинский вариант также готовит УЛЦ.
Достаточно серьезными, рассчитанными на дальнюю перспективу выглядят образовательные планы церкви. В 1994 г. она основала богословскую семинарию им. Св. Софии в Тернополе, где готовят будущих церковнослужителей и богословов, специалистов по доктринальному, историческому и практическому богословию. Ее программа рассчитана на 4 года стационарного обучения. К абитуриентам предъявляются высокие требования: общее высшее образование, знание одного-двух иностранных языков, свободное чтение Библии на древнееврейском и греческом. Семинаристы, которых не более 20 человек, проходят обязательную летнюю практику в церквах, где планируют свое служение. В конце обучения они готовят “интегративный исследовательский проект” по определенной богословской теме, а также по истории региона будущей работы. Выпускник семинарии получает диплом бакалавра или магистра богословия. В случае неуспеваемости семинарист должен заниматься по индивидуальной программе. Упор делается на качество образования, его соответствие мировым стандартам конфессионального богословия. Еще одна существенная черта семинарии, выделяющая ее из ряда других протестантских духовных школ, – особое внимание к украинскому языку, истории и культуре, украиноведческая направленность многих предметов, то есть целенаправленная подготовка душпастырей для Украины. Почти стопроцентная комплектация иностранными преподавателями (их рекрутируют главным образом из семинарии “Конкордия” Миссурийского синода) не мешает этому учебному заведению максимально приблизиться к потребностям национального образования. Интересно, что и пасторов-иностранцев, которых приглашает УЛЦ, также настраивают на изучение украинского языка и как можно более быструю адаптацию к местным условиям.
В 2000 г. новым главой церкви избран недавний выпускник богословской семинарии им. Св. Софии Вячеслав Горпинчук. Завоевав авторитет у мирян и молодых священников (преимущественно вчерашних семинаристов) собиранием материалов по истории церкви, редактированием лютеранской периодики, переводом и публикованием конфессионального наследия, Горпинчук довольно быстро достиг высшей церковной должности: в 1999 г. его избрали пастором, а через год – уже епископом.
Руководство УЛЦ с новой энергией взялось за налаживание международных контактов, стремясь более тесно сотрудничать со Всемирной лютеранской конфессиональной конференцией, а также стать наблюдателем во Всемирной лютеранской федерации. Тем не менее последняя все еще приглядывается к украинской церкви, столь непривычной на фоне мирового лютеранского движения.
Как известно, немецкое лютеранство в соответствии с церковной традицией оставило в употреблении немало католических элементов, особенно в литургии. “Созданная Лютером форма богослужения есть, в сущности, немецкий перевод латинской мессы” (Ф. Гейгер). Во всем мире лютеране, как и немцы в Украине, воссоздают западный обряд. Однако украинские лютеране с самого начала обратились к православному обряду и юлианскому календарю. Почему? Первое, что приходит на ум, – греко-католическое происхождение основателей церкви. И это действительно одна из причин, обусловивших ее оригинальное лицо. Однако не следует забывать, что немало лидеров других протестантских течений в Западной Украине также вышли из греко-католической среды, но их разрыв с “верой отцов” оказался окончательным. Поэтому есть, вероятно, и другие причины.
Украинская лютеранская церковь своим существованием обязана не только Германии (Теодору Цеклеру, Тюбингену, Обществу им. Густава Адольфа, Обществу Мартина Лютера в Эрлангене). Учреждение украинских общин было бы невозможно без лютеранского движения в Северной Америке. В начале ХХ ст. американское и канадское лютеранство уже сформировалось как довольно отличная от своей немецкой матрицы и вполне самодостаточная конфессиональная среда. С одной стороны, она утратила первичный национальный нерв церкви, обратив проповедь ко всем народам Нового Света, поэтому лютеранство в США и Канаде существует как ряд региональных синодов, которые, помимо различных межцерковных союзов, имеют статус поместных, независимых в своей внутренней жизни. С другой стороны, этот налет конгрегационности, нетипичный для религиозной жизни Германии, “снимается” неукоснительным сбережением в заокеанском лютеранстве основоположных доктринальных принципов. При наличии определенных мировоззренческих отличий, лютеранские синоды США и Канады в большинстве своем консервативны в учении и практике и критически воспринимают либерализм в Германии. Собственно, с этой среды и началось восстановление украинского лютеранского движения: на первых порах в лагерях для перемещенных лиц, со временем – в диаспоре усилиями небольшой группы верующих во главе с пастором Михаилом Тимчуком, которому удалось выжить после 1939 г. Сохранению Украинской лютеранской церкви помогало также Объединение евангельских церквей Северной Америки, созданное в начале ХХ ст. украинскими протестантами. Сегодня восстановленная на Родине церковь поддерживает тесные контакты с влиятельными религиозными организациями США – Миссурийским и Висконсинским синодами, придерживающимися ортодоксии.
Однако трудно представить себе укоренение в национальную жизнь церкви, действующей исключительно благодаря внешним влияниями, не имеющей собственной исторической почвы. И она создавалась даже тогда, когда лютеранство оставалось “немецкой верой”, – ведь национальный происхождение Мартина Лютера никогда не влияло на оценку его величия. Для украинских баптистов или корейцев-пресвитериан Лютер – такая же культовая фигура, как и для немцев. Немецкая сущность раннего лютеранства в Украине не мешала ему быть активным участником православно-протестантских союзов. Кстати, первым из нововеров в общих документах XVI=XVII ст. расписывался лютеранский епископ и педагог Эразм Гличнер. А уже в начале XVIII ст. лютеранская идея приобретает особое значение для отечественной культуры, латентно войдя в образовательный процесс Киево-Могилянской академии: немало учебников и лекционных курсов ее преподавателей были переводами или адаптацией протестантской литературы. Идеи просветительского пиетизма оказали влияние и на духовный подъем православия. Некоторые труды украинских православных мыслителей насквозь проникнуты лютеранскими идеями, и речь идет не об одном Прокоповиче – достаточно внимательно прочитать произведения (немало из которых сохранилось в рукописях) Гавриила Бужинского, Ивана Максимовича, Феофила Кролика, Стефана Калиновского, Феофилакта Горского, Иоакинфа Карпинского, Стефана Прибыловича, Самуила Миславского, Иринея Фальковского, Иннокентия Борисова. Не случайно в своих славных “Путях русского богословия” о. Георгий Флоровский столь тщательно подчеркивает в нем протестантские взгляды.
Современные лютеранские богословы в своем стремлении к новому диалогу с Православной церковью также обращаются к истории. Гейгер писал, что “еще во времена лейпцигского диспута Лютер ссылался на “греков”, а Меланхтон в “Символических книгах” подчеркивал общность лютеранской Реформации с Православием (“Апология Аугсбургского вероисповедания”)... и сегодня осталась симпатия и любовь многих евангеликов-христиан к жизни, давним обычаям, иконам, литургии Православной церкви... Если русские ученые правы, что Гус перенял причастие под обоими видами от православия…, то введение обоих видов в лютеранское причастие... является даром Православия нашей Церкви”. Внимание к этим вопросам со стороны Лютеранской церкви полностью соответствует ее экуменическим основам, открытости в послевоенном диалоге с Католической и Православной церквами. В этом диалоге определенная надежда возлагается и на лютеран Украины, имеющих уникальный исторический опыт сосуществования с православными и католиками, среди которых этот опыт приобрел наконец конкретное духовное выражение.
Теперь о доктринальном облике УЛЦ. Ее главный приоритет – строгое соблюдение своей традиции, классического наследия Мартина Лютера и полное отрицание теологических школ. (Имея, например, немало общего в мотивации с представителями неортодоксии, украинские лютеране считают ее и прочие протестантские доктрины современности более философией, нежели религией.) Обратимся к “Краткому доктринальному утверждению Украинской лютеранской Церкви”: “Мы верим... что Священное Писание – единственная безошибочная норма веры и жизни. И как вероисповедные лютеране, мы принимаем в качестве основных... вероисповедные книги Евангельской Лютеранской Церкви, содержащиеся в Книге Согласия 1580 года, а именно: Апостольский, Никейский и Афанасиевский Символы Веры; Аугсбургское Вероисповедание и его Апологию; Шмалькальдские Статьи (включая Трактат о Власти и Примат Папы); Лютеровы Малый и Большой Катехизисы и Формулу Согласия (Краткое Изложение и Твердое Провозглашение)... они согласуются со Священным Писанием и... являются правильным изложением Божьего Слова, которое выше всего”. В своем поучении церковь обращается также к произведениям последователей Мартина Лютера, придерживающихся “чистого христианства”. То есть к учению, не запятнанному сомнениями в фактах священной истории, Триединой природе Господа, Богочеловечестве Иисуса Христа, Его воскрешении, втором пришествии, а также философскими и научными теориями (в частности, теорией эволюции), противоречащими Откровению (ст. 1-5).
Разделяя, в сущности, принципы, на которых настаивали обеспокоенные либерализмом начала ХХ ст. братья Стюарды в своих известных “Основах”, конфессиональные лютеране (а именно так предпочитают называть себя приверженцы “лютеранских фундаментов”) принципиальны и в отношении новых проблем, выдвинутых сегодняшним днем. Например, они категорически отвергают женский пасторат. В “Правилах” по этому поводу сказано, что только мужчины выполняют священническое служение, членами епископата и синода также являются исключительно учителя-мужчины и профессора-мужчины. В официальном органе УЛЦ женский вопрос приобрел полемическую остроту. “...В журналах общин аугсбургского вероисповедания, которые выходят на просторах бывшего Союза, в частности в “Немецком канале” (Киев) и в “Боте” (С.-Петербург), можно прочитать, что “женщина-священник есть веление времени”. Что сказать об этом?.. Если мы правильно понимаем Писание и все, что касается вечной неизменности Бога и Его Слова, то для нас вопрос о том, может ли женщина быть священником, просто не существует”. Обращаясь к этой проблеме в своих доктринальных утверждениях, УЛЦ уточняет, что будет учитывать взгляды женщин, поскольку они также “являются членами Тела Христова”.
Украинские лютеране подходят осторожно и к принципу членства. Для радикальных протестантов он сфокусирован на возрастном аспекте, то есть обязательности крещения совершеннолетних; “теоретическая подготовка” кандидата на крещение непродолжительна – главным образом это изучение азов протестантской веры. Тем не менее допущение к конфирмации требует от неофита приобретения довольно приличных знаний о своем учении, а от общины – подписания заявления о том, что “верующие нехристианских организаций или организаций, где исповедуют неправдивое учение, не будут приняты в члены общины” (“Правила”). Конфессиональной подготовке будущих прихожан помогает также Заочная библейская школа при радиостудии “Лютеранская волна”.
Настоящий догматический тренинг для своих верующих и всех желающих предлагает и журнал “Добрая весть”, уделяющий основное внимание как раз вероисповедно-обрядовым вопросам. Знакомство с журналом дает довольно полное представление о конфессиональном лютеранстве. Оно последовательно придерживается положений классического лютеранства с его уважением к Отцам церкви и Вселенским соборам, рафинированного богословия более поздних интерпретаторов Лютера, имеет четкую позицию относительно экклезиологии и апостольского наследования, благодатного значения таинств и крещения младенцев. Здесь же содержится довольно широкая критика отклонений Католической и Православной церквей от “чистоты Библии” и тех идейных недостатков, которыми изобилуют другие протестантские церкви и течения. При этом наиболее далекими от Истины названы те из них, что составляют радикальный сегмент протестантизма. Вместе с тем Православная и Католическая церкви признаны более близкими к конфессиональному лютеранству. В предисловии к украинскому изданию “Аугсбургского вероисповедания” сказано, что оно “никогда не стремилось ввести новое учение во Вселенскую Церковь. В лучшей православной традиции оно не имело намерения создавать новую Церковь, ибо есть и будет лишь одна настоящая Апостольская Церковь, в основе которой лежит учение Священного Писания”. Пестование своего национального обряда УЛЦ также связывает с приобщением “к Святой Соборной и Апостольской Церкви”.
Мировоззренческое кредо УЛЦ совершенно понятно: “...отклонение от учения Слова Божьего не должно... терпеться в Церкви” (“Краткое доктринальное утверждение”, ст. 10). …“Ибо даже если ангел с неба будет учить не тому, что написано в Библии, искренний христианин не пойдет за таким учителем...”; “Церкви, идущие на компромиссы... не имеют будущего в Господе”. Свою последовательность в отстаивании нерушимости фундаментальных принципов лютеранства представители УЛЦ рассматривают даже как особое призвание – остановить идейное разложение всего лютеранского движения на территории СНГ, возродить его духовные традиции. Эту надежду высказывает профессор семинарии “Конкордия” (Форт-Вейн) Миссурийского синода д-р Курт Маркворт, которого знакомство с украинскими лютеранами преисполнило оптимизмом: “Я вижу возрождение Церкви на основе чистого Евангелия, как утверждает наше Аугсбургское вероисповедание, чистую проповедь Евангелия и чистый отпуск Таинств. Это чудо перед глазами!”.
И все же наиболее примечательной чертой церкви на фоне мирового лютеранства является ее обряд. УЛЦ впервые пробует объединить протестантский догмат с восточным обрядом, а затем создать новую протестантскую модель, максимально адаптированную к православной культуре. Парадоксальная вещь: лютеранство, которое так долго не имплантировалось в украинское духовное бытие, оказалось вдруг созвучным его традициям, едва лишь эти традиции и национальные интересы самого бытия были признаны приоритетными. Символично, что упомянутые “Правила” открывает именно тот раздел, который кодифицирует “литургические формы и обряды” и вменяет в обязанность следовать основам “Украинского евангельского служебника, изданного блаженной памяти Теодором Ярчуком в 1933 г. в Станиславове”.
Содержание “Служебника” (а также многих статей в довоенных изданиях украинских лютеран, написанных Т. Ярчуком, Ю. Фолюшняком, П. Гильчуком и др.) свидетельствует: в своей литургической реформе основатели движения сделали ударение на то, что является общим для Католической и Православной церквей, а также для классического протестантизма. Это, во-первых, уважение к Церкви и ее обрядовым принципам. Во-вторых, принятие текстов, “составленных Отцами Церкви Василием Великим и Иоанном Златоустым, которые ведь не были католиками, не составляли Богослужения для католиков, а для всех без исключения, кто хочет молиться таким образом”, – то есть обращение к наследию древней неразделенной Церкви и “общее уважение к литургической форме богослужений, усвоенное с давних времен украинским народом”.
Таким образом, литургический канон УЛЦ содержит такие общецерковные принципы: крещение младенцев; брак священников; причастие под обоими видами; реальное, а не символическое (как у кальвинистов и радикальных протестантов) присутствие Христа во время Евхаристии; право на ее осуществление лишь рукоположенными служителями; понимание крещения как таинства, которое “является истинным орудием благодати"; почитание исповеди и отпущение грехов священником (упраздненное у кальвинистов и радикальных протестантов); родной язык богослужения; соответствующий внешний, с использованием элементов византийской архитектуры, и внутренний вид культовых сооружений, сохранение алтаря, созерцание распятого Христа и образов, которые “являются не олицетворением Христа и святых, но указанием на спасение”; почитание православных праздников; проведение покаянных богослужений с поклонами и т. п.
Из брошюры “Українська християнська скарбниця. Що кожна людина повинна знати про таїнство Хрищення” (Тернополь, 1994) узнаем, что для проведения этого торжественного обряда необходимо использование специальных символов. Знак Креста во лбу является признаком принадлежности Богу. Крест, выведенный оливковым маслом (помазание), символизирует дары Священного Духа, а свечка при крещении – Христа; ее можно вновь зажечь на годовщину таинства или во время молитвы. Хоругви помогают выражать радость и благодарность за дары Божьи при крещении.
Интересно, что своим творчеством УЛЦ не противоречит принятой в мировом лютеранстве практике объединения нового догмата с установившимся обрядом, который многими своими элементами соответствует и католицизму, и православию. А вот то, что отличает обрядовую практику этих двух церквей, украинские лютеране оценивают сквозь призму своей классики. Поэтому, например, в выборе креста, умеренном убранстве храмовых помещений, отношении к иконам (а значит и к решениям седьмого Вселенского собора) или, например, к такому специфическому элементу, как эпиклеза (призывание Святого Духа во время Евхаристии), УЛЦ ближе к католицизму. Эти элементы имеют выход в доктринальную сферу, а в лютеранстве она исторически связана с католицизмом. Вместе с тем по своему календарю и быту УЛЦ – очень близка к православию.
Такое наслоение различных христианских традиций создает удивительно оригинальный, не похожий на весь протестантский мир тип личности. Украинский лютеранин любит музыку, но для него орган (который немцы называют “четвертым принципиальным предметом” – наряду с алтарем, крестильной купелью и пюпитром евангелического богослужения) не заслоняет церковное пение. Он неравнодушен к народному творчеству и, к удивлению других протестантов, с увлечением принимает участие в церковных конкурсах на лучшую писанку. Он ревностно служит Господу своей повседневной жизнью и в туристических поездках с удовольствием посещает монастыри. А молодые прихожане и семинаристы вместе с монахами проводят летние школы в Почаеве или в Свято-Успенской Уневской греко-католической лавре, слушая лекции православных и греко-католических богословов. Украинский лютеранин наряду с церковными и государственными праздниками (а также церковно-государственными – например, праздником крещения Руси-Украины, Днем памяти павших и народных мучеников, Воскресеньем праотцов) отмечает дни христианских святителей (первомученика Степана, Иоанна Крестителя, апостолов Петра и Павла, Андрея Первозванного, святого Николая). А к ним добавляет и своих: “блаженной памяти пастыря” (которого журнал “Стяг” называет Отцом церкви) Теодора Ярчука (день Священного Теодора) и Мартина Лютера. Важной датой для украинских лютеран является и праздник обновления церкви (День Реформации). “Церковный Год с всеми его праздниками и церковными практиками – это часть нашей жизни... Пред нами являются геройские подвиги и добродетели святых, мучеников и праведников. Здесь мы возрастаем в вере, переживаем дни духовной радости, грусти, счастья, раскаяния и прощения. Церковный Год – это также большая духовная практика, на протяжении которой мы учимся бояться и любить Бога так, чтобы свято блюсти Его Заповеди и установления...”.
Как видим, речь идет не просто о механическом объединении того, что на первый взгляд несоединимо – протестантизма, ревностного в исследовании Библии и провозглашении вести о спасении, и православия, с его особым отношением к свече, иконе, крестному знамению как символам невидимого духовного бытия. Здесь виден поиск протестантами своего места в православной традиции и осмысление себя сквозь призму той христианской культуры, с которой их церковь соединила сама историческая судьба. Этот синтез рождает новую модель мировоззрения. Поэтому, будучи генетически связанной с немецким и американским лютеранством, УЛЦ, однако, стремится найти собственную мировоззренческую позицию и свои приоритеты в общественной жизни.
УЛЦ весьма прицельно взяла курс на создание национальной церкви, определив ее главную цель – пробуждение духовности и национального сознания украинцев. Такой роли не берет на себя ни одна протестантская конфессия в Украине, держась обычно нейтралитета относительно политики и национальной идеи. Поэтому общественные лозунги украинских лютеран – “...не чувствуйте себя сиротами, “пришельцами”, “чужаками”, а укорененными на родной украинской земле Словом Божьим детьми небесного Отца, которым небезразлично будущее своего народа, его судьба, путь, жизненный выбор, вера” или: “Проповедуй Евангелие так, будто Оно лично обращено к украинскому народу: “Ибо так Бог возлюбил “Украину”, что отдал Сына Своего Единородного, дабы “если Украина” уверует в Него, не погибла, но имела жизнь вечную” (“Стяг”) – диссонируют не только с позицией радикальных протестантов, но и немецких лютеран. Для первых – это политическая вовлеченность, выходящая за границы Евангелия, для вторых – превалирование внецерковных интересов над церковными, при котором, учитывая канонически-территориальные требования Православной церкви, возможны обвинения в прозелитизме. Обозревая лютеранскую жизнь в Украине, д-р Ахим Райс определяет УЛЦ как “очень ориентированную на миссионерскую деятельность”.
Казалось бы, синтетическая платформа УЛЦ должна делать ее проповедь высоко эффективной. Она “стучит в сердца” протестанта, православного и католика; интересна для разных социально-демографических групп, созвучна переживаниям галицийца, связанного с западной культурой, и жителя восточных областей, воспитанного в православной ментальности. Но количественные показатели церкви пока что не свидетельствуют о подобной перспективе. Украинец, воспринимающий Церковь не столько как мистическое тело, сколько социальный организм, скорее пойдет в православие или греко-католицизм. Украинец, оценивающий свою земную жизнь исключительно через Евангелие, отрекаясь от всего, что вне божественной заповеди, потянется, вероятно, к баптизму. Поэтому едва ли не главной проблемой УЛЦ все еще остается самоосмысление. Оно означает не только создание оригинального лица, а и поиск более глубинных корней в отечественной истории и культуре. Корней, которые далеки от немецкого и американского лютеранства, однако являются определяющими для украинского. Без них УЛЦ будет оставаться и для западного, и для восточного христианского мира некоей экзотикой.
Список литературы
Гейгер Ф. Беседа о лютеранской Церкви с православными христианами.
Аугсбургске виросповидання / Перекл. В. Горпинчука. – Тернопиль, 1995.
Служебник для українських євангельських громад Авгсбурзького Виросповидання. – Станиславив, 1933. – Перевид. Тернопиль, 1998.
Стяг. – 1996–2001.
Немецкий канал. – 1997.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.baznica.info/