План

Введение
1. Молодежь как общественная группа: Справка из энциклопедии. Возрастная стратификация
2. Молодежь в период реформирования российского общества.
Профессиональное самоопределение молодежи
3. Ценностные ориентации молодежи России
4. Предпринимательство и его виды. Малый бизнес в обществе свободного предпринимательства
Тенденции и возможности малого бизнеса
5. Место предпринимательства в современном российском обществе
6. Проблемы молодежи в сфере предпринимательской деятельности Система содействия молодежному предпринимательству
7. Рынок трудоустройства молодежи. Проблемы трудоустройства молодых специалистов
8. Специфические проблемы в области предпринимательства. Перспективы
развития предпринимательской деятельности
Заключение
Введение
Перемены в экономическом сознании, бесспорно, зависят от базовых черт тех или иных групп населения. Наиболее показательной среди этих черт является возраст. Причины особой роли возраста в эпоху столь резких перемен, какие идут в России, понятны. «От возрастного потенциала» зависит вклад в реформирование экономики и общества, которое можно ожидать от людей разного поколения, их отношения к жизни, к обществу в огромной мере будет зависеть будущее страны. Переход к рыночной экономике связан с кардинальными изменениями системы экономических отношений, ломкой старых хозяйственных структур и связей, рождения новых.
Для молодежи среди социальных ориентиров одно из главных мест занимает материальное положение. Работа, активная трудовая установка должны быть средством достижения определенного материального положения и социального статуса.
С 70-х – начала 80-х годов в СССР сложилась ситуация, когда повышение материального благосостояния было весьма ограниченно связано с проявлением высокой трудовой активности, инициативы, увеличения производительности труда; в результате достижение определенного материального уровня мало зависело от самого человека. Эти тенденции сохраняются и по сей день. За последние годы появившаяся возможность увеличить свой доход путем перехода в коммерческую и предпринимательскую деятельность, осуществима с большими трудностями, извращающими ее смысл, методы и формы, и не дает гарантий успеха, стабильности, перспективы. В результате происходит деструкция социальной структуры общества, что оказывает разрушительное воздействие на трудовые установки человека и на его личность вообще. Особенно пагубное влияние это оказывает на молодежь, которая находится на стадии формирования установок трудовой деятельности, поиска социальных ориентиров.
Решение этих проблем методами, направленными только на улучшение положения молодежи (метод перераспределения средств за счет других социальных групп или предоставления возможностей молодежи заработать только в коммерческой среде), становится невозможным.
Вместе с тем существует обратная связь: обострение специфических проблем молодежи – невостребованность, отсутствие возможностей профессионального роста и т.д. – ведет к усугублению народно-хозяйственных проблем в области снижения качества трудовых ресурсов, падения уровня интеллектуального потенциала, производительности труда, снижения объемов производства, утрата позитивных социальных ориентиров в молодости ведет к негативным последствиям в более зрелом возрасте. В результате создается стереотип человека, неспособного производительно трудиться, не желающего и не умеющего хорошо работать, а старающегося «урвать побольше куш», «сделать деньги» сегодня. Поэтому исследование отношения молодежи к экономическим переменам, эффективное решение проблем социально-экономической активности молодежи возможно только в контексте рассмотрения структурных сдвигов и изменений в экономике.
Литература
1. Рывкина Р.В. Экономическая социология переходной России. Люди и
реформы. М.: Дело, 1998. – 432с.
1. Тощенко Ж.Т. Социология. Общий курс. 2-е изд., доп. И перераб. – М.: Прометей, Юрайт, 1999. – 512 с.
2. Косалс Л.Я., Рывкина Р.В., Симагин Ю.А. Рыночные реформы глазами разных поколений // Мировая экономика и международные отношения. 1996. N7.
3. Рывкина Р.В., Симагин Ю.А. Возрастные различия в оценках будущего России // Социологический журнал. 1996. N3-4.
4. Социология молодежи: Учебник / Под ред. Проф. В.Т.Лисовского. – СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 1996. 460с.
5. Раковская О.А. Социальные ориентиры молодежи: тенденции, проблемы, перспективы. – М.: Наука, 1993. – 192с.
6. Шекспир В. Зимняя сказка // Полн. собр. соч. В 8-ми т. Т.8. М., 1960.
7. Манн Т. Доктор Фауст // Манн Т. Собр. соч.: В 10-ти т. Т.5. М., 1960.
8. Герцен А.И. Концы и начала // Герцен А.И. Соч. В 9-ти т. Т. 7. М., 1958.
9. Лисовский А.В., Лисовский В.Т. В поисках идеала: Диалог поколений. Мурманск, 1994.
10. Аналитический доклад по заказу московского представительства фонда им. Ф.Эберта (подготовлен исследовательской группой РНИСиНП в составе: М. Горшков — руководитель группы, Н. Тихонова — зам. руководителя группы, Л. Бызов, Н. Давыдова, А. Здравомыслов, М. Мчедлов, В. Петухов, А. Рябов, Ф. Шереги). 1998.
11. Экономика. / Под ред. Булатова А.С. Москва, 1997.
12. Дашков Л.П., Данилов А.И., Тютюкина Е.Б. Предпринимательство и бизнес. Москва, 1995.
13. Райзберг Б.А. Рыночная экономика. Москва, 1995.
14. Лещинская Г. «Молодежный рынок труда». «Экономист», №8, 1996г., стр. 62-70.

Заключение
В России, где в экономическом поведении народа глубоко заложены коллективная этика труда, стереотип «уравниловки», «социальной справедливости» (непременно понимаемые как защита малоимущих), нет смысла резко ломать сложившиеся ценности. Следует их использовать в создании эффективной системы трудовой мотивации и развивать формы труда, основанные больше на государственной коллективной собственности. Переход к рынку, процессы приватизации не должны быть форсированными, а должны проводиться весьма осторожно, новые методы и формы нужно приспосабливать к старым сложившимся структурам. Исторические традиции, социальная среда обусловливают целесообразность преобладания общественных форм собственности – акционерной, кооперативной, коллективной – над частной собственностью.
Переход же к рыночным отношениям в своем «классическом» понимании (с быстро растущим слоем предпринимателей), по-видимому, быстрее будет осуществляться в тех странах, где испокон веков сложился индивидуалистический тип поведения, персональная ответственность каждого, установка больше на дело, чем на общение (например, страны Балтии).Ныне становится все более очевидным, что чисто рыночные механизмы распределения не совсем подходят для русского народа. Их необходимо корректировать, даже если это не согласуется с классической теорией рыночного хозяйства, с западной экономической практикой. И проблемы молодежи в этом смысле - не исключение. Исходя из изложенных выше соображений, пути повышения социально-экономической активности молодежи должны идти по двум основным направлениям:
* Ориентация молодежи на создание собственного благосостояния посредством реализации своих трудовых мотиваций. Основное – не социальная защищенность молодежи государством и не достижение высокого уровня жизни путем занятости в коммерческой (как правило, торгово-посреднической) сфере, а создание государством механизма реализации профессионального трудового потенциала молодежи в тесной связи с возможностями динамического роста благосостояния. Ориентация на формирование среднего класса в нашей стране, т.е. прежде всего на работников-профессионалов с достойным материальным достатком.
* Стратегия мотивации будет эффективной только тогда, если в ней будут учтены исторически сложившиеся условия, национальный характер народов конкретных регионов и республик.
В неотъемлемой связи и по соответствующим направлениям и должны решаться проблемы труда, занятости и экономического поведения молодежи.
В заключение можно сказать, что в молодежи 90-х годов заложен прообраз российского будущего. В каком направлении пойдет дальнейшее развитие России, будет зависеть не только от успешного хода социально-экономических реформ, но и от того, насколько настроена к активному участию в них российская молодежь.


Молодежь как общественная группа. Справка из энциклопедии. Возрастная стратификация.
Молодежь – это не столько специфическая социальная или демографическая группа общества, сколько находящаяся в становлении особая его часть, положение которой детерминировано социально-экономическим состоянием общества. Специфика заключается, прежде всего, в том, что молодежь в социальном и возрастном положении находится в переходном состоянии. Эта переходность определяет:
* Необходимость изучения проблем молодежи как части всего общества;
* Необходимость дифференцировать молодежь как слой по целому ряду признаков, основные из которых – возраст, пол, вид занятий и деятельности, социально-экономическое положение и т.д.
Каждый знает, что юность – определенный этап созревания и развития человека, лежащий между детством и взрослостью. Но каковы хронологические границы и содержательные признаки этого периода? Переход от детства к взрослости обычно подразделяется на два этапа: подростковый возраст (отрочество) и юность (ранняя и поздняя). Однако хронологические границы этих возрастов часто определяются совершенно по-разному, например, в отечественной психиатрии возраст от 14 до 18 лет называют подростковым, в психологии же 16-18 летних считают юношами.
Возрастная терминология никогда не была однозначной. В «Толковом словаре» В.Даля юноша определяется как «молодой, малый, парень от 15 до 20 лет и более», а подросток – как «дитя на подросте», около 14-15 лет. Л.Н.Толстой хронологической гранью между отрочеством и юностью считает 15–летие. В то же время герою романа Ф.М.Достоевского «Подросток» уже исполнилось 20 лет. В древнерусском языке слово «отрок» обозначало и дитя, и подростка, и юношу. Та же нечеткость граней характерна для классической и средневековой латыни.
Важная деталь: возрастные категории во многих, если не во всех языках первоначально обозначали не столько хронологический возраст человека, сколько его общественное положение, социальный статус. Древнерусское «отрок» (букв. – не имеющий права говорить) означало: раб, слуга, работник, княжеский воин.
Связь возрастных категорий с социальным статусом сохраняется и в современных языках. Умаление возрастного статуса человека, обращение к нему как к младшему («молодой человек», «парень» и т.п.) нередко содержит в себе оттенок пренебрежения или снисходительности.
Это проявляется и в периодизации жизненного пути. Представления о свойствах и возможностях индивидов каждого возраста тесно связаны с существующей в обществе возрастной стратификацией. Хронологический возраст, а точнее – предполагаемый им уровень развития индивида, прямо или косвенно отражает его общественное положение, характер деятельности, диапазон социальных ролей и т.п. половозрастное разделение труда во многом определяет социальное положение, самосознание и уровень притязаний членов соответствующей возрастной группы.
Возраст служит критерием знания или оставления тех или иных социальных ролей, причем эта связь может быть как прямой, так и опосредованной (например, временем, необходимым для получения образования, без которого нельзя занять определенное общественное положение). В одних случаях критерии являются нормативно-юридическими (школьный возраст, гражданское совершеннолетие), в других – фактическими (например, средний возраст вступления в брак), причем степень определенности возрастных критериев и границ в разных обществах и разных сферах деятельности весьма изменчива.
Возрастная стратификация включает также систему связанных с возрастом социально-психологических ожиданий и санкций (сравните представления – не всегда осознанные – о «нормальном поведении» и степени ответственности подростка и взрослого, молодого рабочего и ветерана).
Слово юность обозначает фазу перехода от зависимого детства к самостоятельной и ответственной взрослости, что предполагает, с одной стороны, завершение физического, в частности полового, созревания, а с другой – достижение социальной зрелости. Но в разных обществах это происходит по-разному.
В первобытных обществах, с их сравнительно простой и стабильной социальной структурой индивид относительно легко усваивал социальные роли и трудовые навыки, необходимые взрослому человеку. Низкая продолжительность жизни не позволяла обществу особенно затягивать «подготовительный период». Детство кончалось рано, воспитание и обучение имели преимущественно практический характер: дети обучались, участвуя, в посильной для них форме, в трудовой и прочей деятельности взрослых. У многих народов Сибири дети уже к 10-12 годам владели техникой обиходных работ – стрельбой, греблей, рыболовством, становясь практически равноправными работниками.
В дальнейшем критерии социального созревания усложняются, становятся более многомерными.
В средние века передача накопленного старшими опыта осуществлялась в основном путем непосредственного практического включения ребенка в деятельность взрослых. Ребенок выполнял подсобные функции в родительской семье или вне дома; обучение было органической частью труда и быта, а критерии зрелости имели сословный характер. В описании детства и отрочества средневековая мысль подчеркивает не столько задачу подготовки к будущей жизни, сколько момент социальной зависимости.
Буйный юношеский возраст не вызывал у старших умиления. Как говорит один из шекспировских персонажей «лучше бы люди, когда им исполнилось десять, но еще не стукнуло двадцать три, вовсе не имели возраста. Лучше бы юность проспала свои годы, потому, что нет у нее другой забавы, как делать бабам брюхо, оскорблять стариков, драться и красть».1
Важнейшим критерием взрослости считалось создание собственной семьи, с чем ассоциировались самостоятельность и ответственность.
Новое время принесло важные социальные и психологические сдвиги. Физическое, в частности половое, созревание заметно ускорилось, заставляя «снижать» границы юношеского возраста. Напротив, усложнение общественно-трудовой деятельности, в которой должен был участвовать человек, повлекло за собой удлинение необходимых сроков обучения. Новые поколение молодежи значительно позже, чем их ровесники в прошлом, начинают самостоятельную трудовую жизнь, дольше сидят за партами разного размера. Отсюда – удлинение периода «ролевого моратория» (когда юноша «примеряет» различные взрослые роли, но еще не идентифицируется с ними окончательно) и изменение соответствующих социально-психологических стереотипов.
Удлинение юности имеет свои личные предпосылки: расширение сферы сознательного самоопределения и повышения его самостоятельности. В обществе патриархально-феодального типа жизненный путь индивида в своих основных чертах был предопределен наличной социальной структурой и традицией. В профессиональной сфере юноша, как правило, наследовал занятия своих родителей. Его социальные стремления ограничивались рамками сословной принадлежности. Невесту ему выбирали родители, часто задолго до его возмужания и независимо от его личных склонностей и симпатий. Вырваться из этой социальной скованности и даже осознать ее как таковую мог только человек выдающийся.
Развитие самостоятельности есть не что иное, как переход от системы внешнего управления к самоуправлению. Всякое управление требует сведений, информации об объекте управления. При самоуправлении это должна быть информация субъекта о самом себе. Уровень самосознания и степень сложности, интегрированности и устойчивости «образа» всегда тесно связаны с развитием интеллекта. В этом отношении ранняя юность также знаменует собой определенный рубеж.
Социальное самоопределение (все равно, идет ли речь о выборе профессии или мировоззренческом поиске) есть определение своего положения в мире. Оно направленно не внутрь личности, а вовне. Но ответ на вопросы, кем быть и что делать, подразумевает также определенную оценку себя и своих возможностей.
В новое время возможности индивидуального выбора – профессии, мужа (жены), образа жизни – значительно расширились. Психологические горизонты человека в век книгопечатания и массовых коммуникаций не ограничены рамками его непосредственного окружения. Большая свобода выбора способствует формированию самостоятельного социального характера и обеспечивает большее разнообразие индивидуальных вариаций. Но оборотная сторона этого – усложнение процесса самоопределения. Очень уж велик выбор возможных путей, и только практически, в ходе самой деятельности, выясняется, подходит она человеку или нет.
Рост социальной автономии молодежи от старших и индивидуального самоопределения, в противоположность пассивному приспособлению к существующим условиям, породил к середине 18 века новый нормативный канон юности, представление о юности как об эпохе «второго рождения», «бури и натиска», воплощения «чистой субъективности». Знаменитый трактат Жан-Жака Руссо «Эмиль, или О воспитании» (1762), где было подробно развиты эти идеи, часто называют «открытием» или «изобретением» юности. Говоря словами Томаса Манна, «в один прекрасный день оказалось, что век, который изобрел женскую эмансипацию и стал ратовать за права ребенка, - весьма снисходительный век, - пожаловал и юность привилегией самостоятельности, а она уж, конечно, быстро с нею освоилась».2
Однако свойства юности сразу же оказались проблематичными. Одни видят в юности «метафизический дар» первозданной естественности, «единственно правомерный мост между цивилизацией и природой», «предцивилизованное состояние», «доподлинно романтический возраст», призванный «подняться и сбросить оковы отжившей цивилизации, отважиться на то, на что у других не хватает жизненной отваги, а именно – вновь погрузиться в стихийное». Другие же считают свойства юности продуктом специфических условий и воспитания.
Социальное происхождение и классовое положение оказывают громадное влияние на жизненный путь индивида, начиная от темпов физического созревания и заканчивая содержанием мировоззрения. Нет, пожалуй, ни одного сколько - нибудь сложного личностного качества, которое не зависело бы от социально-классовых и средовых факторов: социальное происхождение, род занятий и уровень образования родителей; особенности социально-экологической среды, в частности тип населенного пункта (большой город, малый город, деревня); состав, структура и материальное положение семьи, его собственное социальное положение и вид занятий (школьник, учащийся ПТУ, учащийся техникума, студент ВУЗа и т.д.). Отсюда - необходимость изучения проблем юношеского возраста представителями разных наук: социологии, психологии, педагогики, криминологии, медицины, психиатрии и др.
К социально-экономическим различиям добавляются национальные, этнокультурные особенности.
Юношеский солипсизм (вся история начинается с нас!) и старческая уверенность в неизменности устоев бытия одинаково несостоятельны.
Сравнивать разные поколения трудно, в каждом поколении были, есть и будут разные люди. Кроме того, люди склонны абсолютизировать собственные привычки и вкусы, поэтому у части людей старшего возраста на первый план выступают внешние, второстепенные черты. Каждое поколение стоит на плечах предыдущего, не всегда осознавая эту преемственность.
Преемственность поколений необязательно идет по восходящей линии. Иногда она напоминает движение маятника. Анализируя историю буржуазной революционности в 19 веке, А.И.Герцен писал, что «дети выглядят порой старше своих «отцов» и «дедов». «Между стариком девяностых годов, фанатиком, фантастом, идеалистом, и сыном, который старше его осторожностью, благоразумием, разочарованием…и внуком…нарушено естественное отношение, нарушено равновесие, искажена органическая преемственность поколений. На этом поколении окончательно останавливается и начинает свое отступление революционная эпоха: еще поколение – и нет больше порывов, все принимает обычный порядок, личность стирается, смена экземпляров едва заметна в продолжающемся жизненном обиходе». 3
Одна из кардинальных ошибок прошлого состояла в попытках выработать определенный набор качеств личности, который должен был соответствовать идеальной модели «молодых строителей коммунизма», однако, не заботясь о том, соответствуют ли эти модели реальности. Молодежь рассматривали нередко лишь в качестве объекта воспитания, а не активного субъекта социальной жизни. Теоретики от педагогики постоянно призывали «запрограммировать воспитательный процесс, установить четкие, стратегические ориентиры воспитания, расписать все ценности, на которых должна строиться деятельность в области воспитания».4
Стоит ли удивляться, что именно подобные «рекомендации» завели школу в тупик. Воспитание послушания, единомыслия и единообразия не способствовало формированию социально зрелой личности.
Среди зарубежных исследований проблем молодежи большое внимание привлекают труды таких известных социологов, как Л.Розенмайер (Австрия), И.Велев, П.Митев, М.Семов (Болгария), В.Фридрих, К.Штарке, Х.Шельский, Р.Майер, И.Рихтер (Германия), З.Бекели (Венгрия), Э.Гидденс, Дж. Риордан, В.Кристофер (Великобритания), Р.Добсон, Н.Смелзер (США), В.Адамски, Р.Дыонизяк (Польша), В.Дубский (Чехия), Л.Махачек (Словакия), О.Бадина (Румыния), Й.Симхадри (Индия), Г.Кармен (Мексика) и др.
Среди советских и российских исследователей наиболее известны имена Н.М.Блинова, В.М.Боряза, С.И.Иконникова, И.М.Ильинского, В.Т.Лисовского, И.С.Кона, В.Ф.Левичевой, В.Г.Мордковича, Б.С.Павлова, В.Н.Шубкина, З.В.Сикевич, Н.С.Слепцова, М.Х.Титмы, В.И.Чупрова и др.


Молодежь в период реформирования российского общества. Профессиональное самоопределение молодежи.
Высокая скорость политических, экономических и социальных изменений в 90-е годы оказали (и оказывают) влияние на положение и развитие российской молодежи. Сегодня, очевидно, что в молодежной среде преобладают процессы дифференциации. Причем дифференцирующие факторы проявляются более зримо, чем интегрирующие. Это связано, прежде всего, с тем, что в условиях радикального преобразования российского общества происходят глубокие изменения его социальной стратификации, одной из особенностей которой является социальная поляризация, основанная на имущественном расслоении.
В социальной структуре появились новые группы: предпринимателей, банкиров, мелких торговцев и "челноков", новых русских и новых бедных. Возникли новые тенденции в среде рабочих и крестьян, связанные с отношениями к той или иной форме собственности. Между слоями рабочего класса, крестьянства углубляются различия в доходах, экономических и политических интересах.
К каждой страте, социальной группе в большей или меньшей степени принадлежит молодежь. Именно поэтому фундаментальными критериями социальной дифференциации юношества выступают социальное происхождение и собственное социальное положение молодых людей. Обладая социальными признаками разных общностей, они различаются по материальным возможностям, ценностным ориентациям, образу и стилю жизни. Анализ показывает, что важнейшей характеристикой современной российской молодежи является возросшее расслоение по социально-экономическим показателям.
Внутренняя дифференциация молодежи обуславливается не только социальными параметрами. Исследователи кроме стратификационного, выделяют такие типы дифференциации, как возрастной и субкультурный. Среди молодежи возникает необходимость изучение специфики групповых отношений, особенности формирования потребностей и целей, роли и места различных слоев юношества в становлении нового общества. Знание специфики - одно из важных условий разработки научного подхода к решению молодежных проблем, проведению социальной и молодежной политики.
Вместе с тем был и остается не менее актуальным ценностный подход к изучению всего многообразия общих связей и закономерностей молодого поколения, как органического субъекта развития общества. Именно такой подход отличает ряд крупных работ вышедших в 90-е годы. В них молодежь рассматривается как социально-демократическая группа с характерными для нее социальными, возрастными, психологическими свойствами и социальными ценностями, которые обуславливают уровнем социально-экономического, культурного развития, особенностями социализации в российском обществе. Такой взгляд способствует более глубокому осмыслению молодежных проблем, дифференцированному подходу молодежи как внутренне неоднородной и вместе с тем специфически особой общественной группе. Однако, справедливо отмечают уральские исследователи Вишневский Ю.Р., Шапко В.Т., усиливающаяся дифференциация молодежи актуализирует проблему выявления интегрирующих факторов, признаков и целостности.
Среди факторов социологического определения "молодежь" исследователи устойчиво выделяют:
* возрастные границы и социально-психологические особенности;
* специфику социального статуса, социально-культурное поведение;
* процесс социализации как единство социальной адаптации молодежи в индивидуализации.
Общий вывод исследователей НИЦ при ИМ, сделанный в 1993 году, остается в силе: "Каждое последующее поколение российской молодежи по основным показателям социального положения и развития хуже предыдущего". Это выражается, прежде всего:
* в тенденции сокращения количества молодых людей, что ведет к старению общества и, следовательно, снижению роли молодежи как социального ресурса в целом. С 1987-1996 гг. в стране родилось шесть миллионов детей меньше, чем за предыдущие десять лет. Количество молодежи в возрасте до 16 лет уменьшилось на три миллиона человек. Демографическая ситуация осложняется новым в российской действительности - ростом убийств и самоубийств, в том числе среди молодежи;
* в тенденции ухудшения состояния здоровья детей и подростков. Растущее поколение менее здоровое физически и психически, чем предыдущее. В среднем по России лишь 10% выпускников школ могут считать себя абсолютно здоровыми, 45-50% из них имеют серьезные морфофункциональные отклонения;
* в тенденции расширения процесса десоциализации, маргинализации молодежи. Увеличивается количество молодых людей, ведущих асоциальный, аморальный образ жизни. В силу различных причин и в разной степени к ним относятся: инвалиды, алкоголики, бродяги, "профессиональные нищие", лица отбывающие заключение в исправительно-трудовых учреждениях, которые стремятся быть социально полезными гражданами, но в силу общественных условий не могут ими стать. Происходит люмпенизация и криминализация молодежи;
* в тенденции снижения возможностей участия молодежи в экономическом развитии. Статистические данные свидетельствуют о том, что доля молодых людей в составе безработных остается высокой. В 1994 году она составила - 35.5%, в 1997 году - 35%, от общей численности безработных;
* в тенденции падения социальной ценности труда, престижа ряда важных для общества профессий.
Рынок труда характеризует значительным переливом рабочей силы из государственного в негосударственный сектор экономики. Перемещаясь в сферу на должности не требующие профессиональных знаний, молодые люди рискуют своим будущим благосостоянием, не обеспечивая накопления интеллектуальной собственности - профессионализма. Причем данная сфера занятости характеризуется весьма высокой степенью криминализации.
Социологические исследования последних лет констатируют, что в трудовой мотивации приоритет отдается не содержательному труду, а труду, направленному на получение материальной выгоды. "Большая зарплата" - этот мотив оказался решающим при выборе места работы.
Современная молодежь обладает такой чертой, которая показывает, что большая часть из нее желает иметь хороший доход, при этом не имея не профессии не желания работать. Это происходит в связи с тем, что у молодежи отсутствуют стимулы к труду.
Однако работа — та основа, на которой строится у подавляющего большинства молодежи её сегодняшнее материальное благосостояние. Что же представляют собой молодые россияне как работники, и насколько оправдано их привилегированное положение на рынке труда?
Прежде всего, следует подчеркнуть, что молодежь обладает заметно более высоким уровнем образования, чем старшее поколение. И хотя почти каждый десятый молодой человек бросил институт, не закончив его, все же каждый третий из числа опрошенных имел законченное высшее образование.
Готовность к смене характера деятельности, которая является сегодня едва ли не главным фактором успешного трудоустройства в условиях структурной перестройки экономики, у молодежи очень высока. Только 51,2% молодежи работают по специальности, которую они получили в учебном заведении. Из остальных половина сменила специальность после опыта работы по своей основной профессии, а половина вообще никогда по ней не работала, сразу начав осваивать другую специальность.
Конечно, эти результаты можно интерпретировать как весьма плачевные в смысле разбазаривания квалификационного потенциала населения. Но, с другой стороны, в условиях, когда система образования оказывается не способна готовить специалистов в соответствии с запросами рынка труда, без готовности людей, прежде всего молодых, к смене специальности на индивидуальном уровне, реформы в сфере экономики оказались бы обречены на провал.
Падение “престижности” и “доходности” в общественном мнении молодежи ряда специальностей не означает падения престижности и доходности квалифицированного труда вообще, а означает лишь смену приоритетов в рамках специальностей квалифицированного и высококвалифицированного труда. Это хорошо видно на примере ответов молодежи на открытый вопрос о наиболее престижных и прибыльных профессиях (см. рис. 8 и 9).

Рисунок 1
Какие профессии считают в настоящее время наиболее престижными
молодое и старшее поколения, в %

Рисунок 2
Какие профессии считают наиболее прибыльными сегодня
молодое и старшее поколения, в %

Как видно, наиболее прибыльной молодые россияне считают профессию бизнесмена. Однако в рейтинге престижных профессий она заняла лишь четвертое место. Первые три принадлежали профессиям высококвалифицированного умственного труда — юрист, финансист, экономист. Таким образом, хотя доходность и престижность профессий имеют значительную степень корреляции, но не только прибыльность профессии определяет степень её престижности. Не случайно профессии юриста или экономиста престижной считают вдвое больше тех, кто убежден в их прибыльности.
Обобщая, можно сказать, что молодежь считает наиболее престижными те профессии, которые обладают особой значимостью в условиях перехода к рыночной экономике. Как в 60-70 гг. наиболее престижными были профессии (от физика-ядерщика до космонавта), отражавшие приоритеты поддержания статуса СССР как великой державы и сохранения его позиций в гонке вооружений, так и сейчас молодежь в своих приоритетах вполне адекватно отражает запросы российского общества, только сами эти запросы изменились. Не случайно на первом месте среди всех вариантов ответа на вопрос о том, что помогает получить хорошую работу, молодежь поставила “наличие высокой квалификации, знаний”, что никак не может свидетельствовать о падении престижности знаний и квалификации.
В то же время престижность работы является отнюдь не главным при выборе молодыми россиянами места работы (см. рис.10).

Рисунок 3
Требования к работе, которая могла бы устроить представителей
молодежи и старшего поколения, в %

Наряду с требованием хорошей оплаты, характерного и для старшего, и для молодого поколений, главным для “взрослых” и молодых россиян оказывается содержание работы, её “интересность”. Вообще следует заметить, что в отношении ряда основных требований к работе, как видно из полученных данных, позиции представителей поколений “отцов” и “детей” очень схожи, и можно говорить скорее о ярко выраженной преемственности трудовых ценностей, чем о меркантильности современной молодежи.
О том, что такой вывод носит достаточно обоснованный характер, говорит и анализ результатов выбора одного из двух основных требований к работе при ответе на альтернативный вопрос — либо интересная работа, либо высокий заработок. Среди молодежи интересную работу высокому заработку предпочли 59,0%, а среди старшего поколения — 53,0%. Как видим, и здесь показатели очень близки, но все же материальные факторы для молодежи чуть менее значимы, чем для представителей старшего поколения.
В то же время молодежь выгодно отличалась от поколения “отцов” наличием “достижительных мотиваций”, которые, согласно современной теории управления, резко повышают ценность работника даже при наличии у него той же квалификации, что и у остальных. Так, возможность профессионального роста важна для каждого четвертого молодого россиянина (и только для 16,3% представителей старшего поколения), возможность сделать быструю карьеру — для 11,2% молодежи (5,9% представителей старшего поколения). Люди старшего поколения больше ориентированы на удобство и комфортность работы, — хорошие условия труда и неутомительность работы для них заметно важнее, чем для молодежи.
Из остальных различий заслуживают внимания несколько большая значимость “полезности работы для общества” у старшего поколения и “престижности” работы у молодежи. Впрочем, и “полезность”, и “престижность работы” не относятся к лидирующей тройке ни у “детей”, ни у “отцов” (в ответе на этот вопрос допускался выбор трех характеристик работы).
Дополняют картину представлений молодежи о хорошей работе и трудовых мотивациях ответы на вопрос о том, что в первую очередь помогает её получить (см. таблицу 1, допускалось несколько ответов).

Таблица 1
Что помогает получить хорошую работу?
Молодежь

Старшее поколение
62,4
Наличие высокой квалификации, знаний
53,5
22,5
Готовность трудиться с полной отдачей
20,2
34,3
Инициативность, предприимчивость
30,2
23,4
Умение ладить с начальством
28,9
20,6
Дисциплинированность,
исполнительность, ответственность
20,9
28,1
Обладание специальностью
35,7
62,0
Связи и знакомства
63,0

На заметно большую в глазах молодежи роль квалификации для получения хорошей работы уже обращалось внимание выше. Но для молодых россиян более значимые и такие факторы, как инициативность и готовность трудиться с полной отдачей сил. Особенно наглядно это проявляется у той части молодежи, которая работает в частном секторе.
В то же время молодежь, так же, как и представители старшего поколения, понимает, что устроиться на хорошую работу без связей и знакомств (которые на современном рынке труда выполняют не столько роль “блата”, сколько функции, близкие к роли рекомендаций на рынке труда западных стран), даже при наличии у работника самых замечательных качеств, весьма проблематично. Словом, и в этом вопросе молодежь демонстрирует высокий уровень преемственности и близости к старшему поколению, а различия отражают несколько лучшее понимание ею требований, предъявляемых современным рынком труда к работникам.
Готовность ориентироваться на требования рынка труда отражается и в предпочтениях молодежи по отношению к различным секторам экономики, заметно отличающимся от предпочтений поколения “отцов”. Основная часть молодежи ориентирована на работу в частном секторе экономики. При этом приоритет отдается инофирмам, частным российским предприятиям и занятиям предпринимательством. В государственном секторе экономики хотел бы работать лишь каждый шестой молодой россиянин. В основном это те, кто невольно ориентирован на работу