Оксеншерна Аксель Густафсон
Граф, шведский государственный деятель. С 1609 года - член Государственного совета; канцлер Швеции (1612-1654). Как глава регентского совета (1632-1644) фактически правил страной. Добивался установления гегемонии Швеции на Балтийском море. Заключил Кнередский мир (1613) с Данией и Столбовский мирный договор (1617) с Россией. В результате Тридцатилетней войны притязания Швеции на Балтийское побережье были удовлетворены почти полностью (Вестфальский мир, 1648).
Аксель Густафсон Оксеншерна родился в 1583 году. Он принадлежал к знатной фамилии, представители которой играли заметную роль в истории Швеции. Оксеншерна учился в университете Ростока и других немецких университетах. Он слушал лекции по богословию и государственному праву. В 1609 году 26-летний Оксеншерна стал сенатором, а с восшествием на престол Густава II Адольфа был назначен государственным канцлером, то есть высшим руководителем внутренней и внешней политики Швеции.
Густав II Адольф, принимая бразды правления в свои руки, дал "королевское обещание" - документ, предоставивший совету и аристократии возможность оказывать значительное влияние на управление государством. Высшее родовое дворянство одержало крупную победу. Ее лидер в Государственном совете, канцлер Аксель Оксеншерна, несмотря на свои 28 лет, был мудрым, проницательным политиком. Ему удалось завоевать симпатии короля. Новому канцлеру сразу пришлось решать сложные задачи, прежде всего во внешней политике.
В мае 1612 года датские войска заняли Эльфсборг. Как и в Семилетнюю войну, Швеция оказалась полностью изолированной от Западной Европы. Датский флот атаковал восточные берега Швеции и дошел до Стокгольмских шхер. В такой угрожающей обстановке Оксеншерна выступал за скорейшее прекращение войны. В 1612 году в Кнереде был заключен договор о мире. Швеция вернула себе крепость Эльфсборг за весьма значительный выкуп, что сильно отразилось на состоянии государственной казны. Пока этот выкуп не был полностью выплачен - а он выплачивался в течение многих лет, - эта важнейшая крепость со всей областью находилась под властью Дании. Одновременно Швеция продолжала войну с Россией.
На этом фронте успехи также сменились неудачами. Московское государство сплотилось, и шведы потеряли поддержку одной из влиятельных русских партий. С 1614 года король Густав Адольф сам участвовал в русской кампании, поэтому он хорошо разбирался в балтийских проблемах. Благодаря его таланту на долю шведов выпало военное счастье. Оксеншерна недружелюбно относился к России. В 1615 году он писал Делагарди: "Несомненно, что в русских мы имеем неверного, но вместе с тем могучего соседа, которому из-за его врожденных, всосанных с молоком матери коварства и лживости нельзя верить, но который вследствие своего могущества страшен не только нам, но и многим своим соседям, как мы это еще хорошо помним". Это предубеждение против русских Оксеншерна пронес через всю жизнь.
В 1617 году Оксеншерна заключил с русскими очень выгодный для Швеции Столбовский мир. Этих условий шведы добивались в своей балтийской политике со времен Эрика XIV, а именно - контроля над выходом русских торговых путей в Балтийское море с вытекающими из этого стратегическими и торгово-политическими преимуществами и перспективами. Добиться столь большого успеха канцлеру помог новый союзник - Нидерланды. Таким образом, Швеция вышла из внешнеполитической изоляции. Канцлеру еще неоднократно приходилось вести переговоры. В 1622 году он заключил перемирие в Огре с Польшей, затем успешно провел переговоры с Данией (1624). После того как Густав Адольф перенес войну с Польшей на территорию Пруссии, Оксеншерна был официально введен в должность генерал-губернатора и в 1629 году заключил очень важное для Швеции Альтмаркское перемирие с Польшей сроком на пять лет.
Однако канцлер не видел никаких гарантий того, что поляки не используют перемирие для военных приготовлений и не ударят Швеции в спину, как только она начнет войну с империей. Занятая решением балтийских проблем, Швеция не спешила вступать в так называемую Тридцатилетнюю войну (1618-1648) между Священной Римской империей, стремившейся объединить под своей властью Германию, и другими государствами, выступавшими за "европейское равновесие". Борьба носила религиозный характер, так как большинство князей придерживались протестантской веры, а император стремился навязать им католицизм. Почему Густав Адольф все-таки вмешался в Тридцатилетнюю войну, до сих пор остается одним из самых спорных вопросов в истории Швеции. Немецкие князья-протестанты не приглашали его. Скорее всего, сказались честолюбивые замыслы шведского монарха, стремившегося овладеть устьями всех важных рек на Балтике.
К 1630 году искренность антигабсбургской позиции Ришелье стала для шведского правительства очевидной. Густав Адольф и руководитель шведской дипломатии Оксеншерна понимали, что очередь за ними доказать искренность позиции Швеции. В мае 1630 года 13-тысячное шведское войско во главе с Густавом Адольфом высадилось на одном из островов Балтийского побережья Империи. Шведские войска в короткий срок оккупировали почти все герцогство Померанию вместе с его столицей Штеттином. 6 ноября 1631 года в битве при Лютцене Густав II Адольф погиб. Его единственному ребенку - дочери Кристине - было шесть лет. Никаких подробных указаний об опеке король не оставил, поэтому Аксель Оксеншерна, находившийся в Германии, сразу же принял на себя обязанности главнокомандующего шведскими армиями. В самой Швеции руководство принял на себя Государственный совет, немедленно объявивший о созыве риксдага в феврале 1633 года. Неожиданный интерес к шведской короне проявил сын польского короля Владислав, давно и тщетно домогавшийся московского престола. Он начал открыто вербовать себе сторонников в Швеции.
Упавшая с головы Густава Адольфа корона манила и датского короля Христиана IV, вознамерившегося женить на юной принцессе своего сына Ульриха. И здесь решающее слово сказал канцлер Оксеншерна, добившийся от регентского совета официального провозглашения несовершеннолетней Кристины королевой Швеции при живой матери (по всеобщему убеждению она не могла управлять страной). Он отклонил предложения о женитьбе, в том числе и от принца Бранденбургского. Вопрос о форме правления вызвал в Швеции много споров. Одержала верх программа Оксеншерны, которая заключалась в следующем: во главе государства должен быть опекунский совет, состоящий из руководителей важнейших государственных учреждений, организованных за последние десятилетия.
Этих учреждений было пять: придворный суд, канцелярия, военная коллегия, адмиральская коллегия и камерколлегия. К моменту смерти короля не все учреждения имели своих руководителей, и потому в ближайшие задачи Государственного совета входили их выборы. Результаты выборов оказались поразительны. Суд возглавил брат канцлера Габриель Густафсон Оксеншерна, казначеем стал двоюродный брат канцлера Габриель Бенгтссон Оксеншерна. Сохранили свои посты маршал Якоб Делагарди и адмирал Карл Карлссон Юллениельм. Таким образом, власть в опекунском совете сосредоточилась в руках одной семьи - Оксеншерна. Конечно, для самого канцлера, трезвого и умного политика, и для намеченной им политической программы это имело громадное значение. Склонный к спокойному и систематическому мышлению, гибкий и в то же время упорный, Аксель Оксеншерна без страха стал во главе государства.
Как и в 1611 году, дворянство вышло победителем в борьбе за власть, но на этот раз победа досталась в результате ловких маневров, счастливого стечения внешних обстоятельств и выдающихся личных качеств государственного канцлера. Оксеншерна руководил также действиями армии в Германии. Польша не имела возможности подкрепить силой оружия притязания Владислава, поскольку вела войну с Россией, и вынуждена была примириться с переменами в Швеции. Придя к власти, Оксеншерна корректирует внешнеполитический курс Швеции, последовательно исправляя ошибки, допущенные Густавом Адольфом. Франция вновь становится привилегированным партнером Швеции. Ришелье продолжает финансирование шведских военных операций в Германии. Оксеншерна постарался рассеять опасения рейнских князей, обещая невмешательство при условии соблюдения ими нейтралитета в войне. Одним из главных пунктов программы Оксеншерны было довести войну со Священной Римской империей до конца, но при этом возместить принесенные жертвы.
Для достижения этой цели требовалось большое напряжение сил. Только пустив в ход все свои дипломатические способности, Аксель Оксеншерна добился успеха. Канцлер лично отправился в Германию и предпринял все меры, чтобы восстановить Евангелическую унию. В Эрфурте он собрал представителей 12 протестантских городов Империи и заручился их поддержкой. Затем прибыл в Хейльбронн (Гейльброн) на общегерманский съезд протестантских князей, куда были приглашены представители Франции, Англии и Голландии. Французские интересы представлял маркиз де Фекьер, кузен отца Жозефа. Он сыграл важную роль в заключении в феврале 1633 года союзного договора между Швецией и крупнейшими протестантскими княжествами. Он же помог Оксеншерне стать фактическим и формальным главой общегерманской протестантской партии в противовес кандидатуре Иоганна Георга, курфюрста Саксонского, не без оснований подозреваемого Ришелье в тайных намерениях пойти на сепаратную сделку с Фердинандом II. Но через короткое время положение Швеции в Германии резко ухудшилось. В сражении при Нердлингене в конце лета 1634 года шведские войска потерпели жестокое поражение.
Союзники изменили, взаимоотношения с Францией представляли большие трудности, в самой Швеции среди некоторых членов Государственного совета и среди сословий господствовало убеждение в необходимости заключить мир как можно скорее и любой ценой. Но канцлер не хотел, как он выразился однажды, "выводить родину из войны без репутации, уважения, выгоды, дружбы и всего остального". Оксеншерна приступил к переговорам с кардиналом Ришелье относительно возобновления Бервальдского договора 1631 года. Несмотря на поражение под Нердлингеном, канцлер не отказался от намерений удержаться в Германии, где была дислоцирована шведская армия под командованием генерала Баннера. Он был готов продолжить борьбу, но настоятельно требовал, чтобы в нее включилась и Франция. Завершающая стадия франко-шведских переговоров проходила в Париже, куда с огромной свитой, достойной суверенного монарха, прибыл Оксеншерна. Канцлер и кардинал вели наедине многочасовые переговоры, обходясь даже без переводчика.
Оба государственных деятеля свободно говорили на латыни - общепринятом в тогдашнем цивилизованном мире "международном" языке. 28 апреля 1635 года в Компьене был подписан договор о союзе между Францией и Швецией. По условиям договора Франция обязывалась разорвать все отношения с Габсбургами и начать военные действия на стороне протестантской коалиции, признавала также законным захват Швецией Майнцского и Вормсского архиепископств. Со своей стороны, Швеция обещала восстановить католический культ в захваченных протестантами землях, заручившись обещанием Франции уважать протестантское вероисповедание на территориях, которые могут быть захвачены ею. Обе стороны взяли на себя обязательство не заключать сепаратного мира с Габсбургами. В июне 1635 года Франция открыто вступила в Тридцатилетнюю войну и отвлекла на себя основные силы императора. Это дало возможность Швеции сосредоточиться на проблемах с Речью Посполитой.
Через год после того, как истек срок перемирия с Польшей, никто не мог поручиться, что Владислав IV, примирившийся с царем Михаилом Федоровичем, не попытается отобрать шведскую корону у малолетней Кристины. Оксеншерна, заинтересованный в мире с Польшей, вынужден был пойти на значительные территориальные уступки Речи Посполитой, отказавшись от завоеваний Густава Адольфа в Польской Пруссии. В результате переговоров в Штумсдорфе (Пруссия) между Швецией и Польшей при посредничестве Франции было заключено новое перемирие (сентябрь 1635 года). Летом 1636 года канцлер вернулся в Швецию. Используя свой авторитет, он провел через Государственный совет свою внешнеполитическую программу. Осенью того же года главнокомандующий шведскими войсками Иоган Баннер неожиданно одержал победу при Витштоке в Бранденбурге над войсками германского императора и саксонского курфюрста (последний еще в 1635 году перешел на сторону врагов Швеции). Война продолжалась. Спустя четыре года шведы добились упрочения положения в Померании и в то же время продолжали тревожить своими нападениями остальные части Германии. После смерти Баннера главнокомандующим стал Леннарт Торстенссон. И Оксеншерна не ошибся в своем выборе.
В последние годы Тридцатилетней войны значительно обострились отношения между Швецией и Данией, что прежде всего было вызвано завоеваниями Швеции в Балтийском море и оккупация ею земель в Германии. В начале лета 1643 года в принципе было решено открыть военные действия против соседней страны. В Швеции считали, что ее положение в Германии чрезвычайно благоприятно для нападения на Данию с юга - с единственного направления, откуда морская держава Дания со своим выросшим при Христиане IV флотом действительно была уязвима. Только таким образом можно было лишить военного значения пояс пограничных укреплений, возведенных Данией в июне. Сама мысль о подобном нападении часто возникала уже во времена Густава Адольфа. Она была естественным следствием той балтийской политики, которая постепенно оформилась в Швеции.
Осенью 1643 года Леннарт Торстенссон, согласно решению Государственного совета, повел свои войска на север из Моравии, где он в то время находился. Дела у шведской армии шли успешно, и к новому 1644 году он был уже в Ютландии. Дания запросила у Оксеншерны мира. После длительных, проходивших с переменным успехом, переговоров в Бремсебру в 1645 году были выработаны условия мира: Дания принуждена была отказаться от островов Готланда и Эзеля - своих стратегических опорных пунктов в восточной части Балтийского моря; Дания уступала Халланд на 30 лет, что открывало перед Швецией многообещающие перспективы захвата морских путей. Кроме того, Швеция получила еще две области. Так Оксеншерна нанес удар по господству Дании над выходом из Балтийского моря. За те годы, когда с таким успехом проводилась внешняя политика Оксеншерны в Дании и Германии, где победоносный Торстенссон продолжал вести войну, королева Кристина достигла совершеннолетия и вступила в управление государством. Оксеншерна в качестве ее опекуна сделал все возможное, чтобы она получила прекрасное образование. Тридцатилетняя война подходила к концу. Переговоры о мире велись в течение многих лет в вестфальских городах Оснабрюке и Мюнстере.
Успехи Торстенссона в первой половине 1640-х годов заметно облегчили положение Швеции, и его преемник Карл Густав Врангель вместе с знаменитым французским полководцем Тюренном совершил несколько успешных походов в Южную Германию. В последний год войны шведский генерал Кенигсмарк завоевал часть Праги, расположенную за рекой Молдавой, где находился знаменитый замок Градчин и много других богатых дворцов. В руки победителей попала богатая добыча. Кристина и Оксеншерна придерживались различных взглядов на политику Швеции в Германии. Партия Кристины настаивала уже в 1645-1646 годах на прекращении войны с Германией. Среди мотивов, заставлявших Кристину и ее круг стремиться к скорейшему миру в Германии, отметим два главных - опасения внутренних беспорядков и опасения войны с Польшей. И все же все эти веские мотивы перевешивались другими, которыми руководствовались канцлер Аксель Оксеншерна, большинство членов Государственного совета и особенно генералитет, противившиеся заключению мира. Они упорно хотели продолжения войны. Канцлер отлично сознавал опасность внутренних беспорядков. Но он, видимо, считал, что внешняя война не усугубляет эту опасности, скорее удаляет из страны в качестве рекрутов наиболее воинственные элементы.
Датский резидент в Швеции Вибе писал в 1643 году в "Реляции о состоянии Швеции", что регенты вынуждены продолжать войну в Германии отчасти именно вследствие беспокойной и мятежной натуры шведского народа: внешняя война необходима для сохранения внутреннего мира в Швеции, - это, по словам Вибе, понял уже Густав Адольф, и регенты следуют тому же правилу. К тому же сколько-нибудь значительную армию на случай внутренней необходимости шведское правительство могло иметь только при условии внешней войны: за счет иностранных субсидий и за счет оккупированных территорий. Сальвиус, государственный деятель, весьма компетентный в шведской политике, немного позже Вестфальского мира так объяснял необходимость новой войны: "Если другие государства начинают войну потому, что они богаты, то Швеции - потому, что она бедна".
Главное же было в том, что начиная с 1646 года шведская армия в Германии одерживала новые победы под руководством Врангеля. Полное поражение императора казалось неминуемым, стоило лишь немножко еще затянуть войну. Французский посол Шаню доносил в 1647 году, что "канцлер никогда не имел склонности к миру и не мог расстаться с тем первоначальным планом, который в прошлом он согласовал с покойным королем Густавом Адольфом в разгар его успехов". Однако поскольку он вел войну с 1635 года в открытом союзе с Францией, речь могла идти уже лишь о разделе власти над Германией между двумя союзными коронами. Несомненно, что такая перспектива учитывалась в франко-шведских сношениях еще при жизни Ришелье, а затем при Мазарини, как нечто вполне естественное до тех пор, пока Франция не стала стремиться к миру. Да и тогда, как только намечалось изменение этого курса в связи с военными успехами, выражение "раздел" снова всплывало в дипломатической практике.
В августе 1646 года Швеция еще категорически требовала всю Померанию. Но уже на заседании 10 сентября 1646 года при обсуждении вопроса, продолжать ли настаивать на получении всей Померании, канцлер Оксеншерна, взвешивая все "за" и "против", между прочим, говорил: "Если мы будем требовать слишком многого, то все [союзники] обратятся против нас". На заседаний Государственного совета 5 ноября 1646 года Оксеншерна поставил вопрос о том, что следует делать в отношении курфюрста Бранденбургского: "Он так повысил свой голос, - не следует ли показать ему зубы?" На следующий день, 6 ноября, канцлер после развернутых прений, лишь при слабом сопротивлении королевы, провел новую инструкцию шведским послам в Оснабрюке: предъявить курфюрсту альтернативу - 1) или Швеция с согласия курфюрста получит Западную Померанию с о. Рюгеном, с Воллином, Штеттином и устьем Одера, 2) или Швеция удержит всю Померанию без всякого его согласия, под гарантией императора и Империи, с которыми будет заключен мир на этом условии.
Но курфюрст Бранденбургский не раз заявлял, что, если шведы будут требовать всю Померанию, он вообще отзовет своих послов с конгресса. Тем более можно было ожидать разрыва переговоров при угрозе, что вся Померания будет взята даже без всякого согласия курфюрста. Фактически снова победил курс Оксеншерна. Курфюрст вскоре сдался. Шведские послы к 28 января (7 февраля) согласились ограничиться Западной Померанией с некоторыми пунктами из Восточной и устьем Одера. Уже 1 (11) февраля согласованный компромисс был завизирован секретарями обоих посольств. Этот документ и стал в дальнейшем краеугольным камнем Оснабрюкского договора, хотя в нем еще далеко не все вопросы были разрешены (денежные споры, вопрос о территориальной компенсации Бранденбурга и др.).
В июне 1647 года при посредничестве маршалов произошло примирение между Оксеншерной и Кристиной. Хотя каждый продолжал давать собственные указания в Оснабрюк, их позиции в некоторой мере сблизились. С одной стороны, успехи шведской армии в Германии заставили Кристину несколько уступить вожделениям генералитета и Государственного совета. С другой стороны, Оксеншперна в мае - июне 1647 года проявлял больше склонности к подписанию мира, чем перед этим. Причиной этого были военные приготовления польского короля Владислава IV. Чрезмерная затяжка с Вестфальским миром могла в конце концов вернуть Швецию к тревожной ситуации 1646 года или во всяком случае сделать невозможной ту бескровную победу над Польшей на подготовлявшемся мирном конгрессе, о которой мечтал Оксеншерна. Именно этим объясняется то, что на Вестфальском конгрессе в мае - июне шведская делегация проявляла волю к компромиссу. По ряду пунктов сравнительно легко было достигнуто соглашение. В июне 1647 года переговоры приближались к концу. В октябре 1648 года долгожданный мир наконец наступил.
Все участники войны были "удовлетворены" за счет Германии, и представителям Швеции на мирном конгрессе удалось закрепить за ней значительные владения в Германии. Швеция могла со своих новых позиций к юго-западу от Голштинии оказывать давление на Данию, все еще единовластно державшую в своих руках контроль над путями в Балтийское море. Швеция, благодаря своим немецким владениям, стала частью Священной Римской империи германской нации (как называлась тогда Германия) и гарантом мира. Ей пришлось определять свое отношение ко многим сложным политическим проблемам, лежавшим вне обычных интересов государства. Война обогатила шведское государство новыми территориями.
Она принесла шведскому дворянству богатство, славу и политическое влияние. Французский историк Пажес в книге о Тридцатилетней войне подчеркивает парадоксальность того факта, что слабая, малолюдная и неразвитая Швеция выиграла от Вестфальского мира неизмеримо больше, чем Франция со всеми ее богатствами, силой и многочисленным населением. Канцлер Оксеншерна олицетворял политику Швеции в Германии; со всей своей энергией и всем своим талантом он старался провести эту политику в той форме, какую он сам считал наиболее подходящей. Не случайно его называют шведским Ришелье. Канцлер Аксель Оксеншерна умер в 1654 году и похоронен с большими почестями.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.zvezdi-oriona.ru/