Детство и юность Гитлера
Гитлер родился 20 апреля 1889 года. После 1933 года, когда фашисты захватили власть в Германии, 20 апреля, “день рождения фюрера”, стал официальным праздником для миллионов немцев “третьего рейха” и сотен тысяч приверженцев фашизма в других странах [1]. Свое пятидесятишестилетие он отметил в бункере, в подземелье под имперской канцелярией в Берлине, но в то 20 апреля ничего не предвещало будущих триумфов Гитлера. Городишко Браунау, где появился на свет фюрер Германии, находится в пограничном районе Австрии на реке Инн, которая отделяет Австрию от Баварии. И хотя до австрийской столицы Вены было рукой подать – всего каких-нибудь 80 километров, лесистые места эти считались глухоманью. И населял их полусельский, полугородской люд – мужчины либо занимались ремеслом, либо уходили на заработки в более крупные и богатые города. Молодые женщины также нередко покидали отчий кров – они поступали горничными, поварихами, а кому повезло, и экономками в богатые семьи Линца, Граца или Вены. Ну, а потом, заработав себе на приданое, возвращались и выходили замуж. В этих бедных, стиснутых горами местечках, нередки были браки между родственниками, иногда довольно близкими. На них смотрели сквозь пальцы, так же как и на внебрачных детей, в чем мы убедимся, познакомившись с родословной Гитлера.
Родословную эту проследили, чуть ли не с XV века. Однако в “генеалогическом древе” семьи Гитлеров есть и “белые пятна” [2].
До тридцатидевятилетнего возраста отец Гитлера Алоис носил фамилию Шикльгрубер, фамилию матери. В тридцатых годах этот факт обнаружили венские журналисты, и по сию пору он обсуждается на страницах монографий о нацистской Германии и о Гитлере. Талантливый американский историк и публицист Вильям Ширер, написавший книгу “Взлет и падение третьего рейха”, полуиронически уверяет, что не измени Алоис свою фамилию Шикльгрубер на Гитлер, его сыну Адольфу не пришлось бы стать фюрером, ибо в отличие от фамилии Гитлер, которая своим звучанием напоминает “древнегерманские саги и Вагнера”, фамилия Шикльгрубер труднопроизносима и для немецкого уха звучит даже несколько юмористически. “Известно, - пишет Ширер, - что слова “Хайль Гитлер!” стали в Германии официальным приветствием. Более того, немцы произносили “Хайль Гитлер!” буквально на каждом шагу. Невозможно поверить, что они без конца кричали бы “Хайль Шикльгрубер!”, “Хайль Шикльгрубер!”
Алоис Шикльгрубер, отец Адольфа Гитлера, был усыновлен Георгом Гидлером, мужем его матери Марии Анны Шикльгрубер. Однако между замужеством Марии Анны и усыновлением Алоиса прошло ни мало ни много тридцать четыре года. Когда сорокасемилетняя Мария Анна вышла замуж за Георга, у нее уже был пятилетний внебрачный сын Алоис, отец будущего нацистского диктатора. И ни Георгу, ни его жене не пришло в голову в ту пору узаконить ребенка. Четыре года спустя Мария Анна умерла, а Георг Гидлер покинул родные места. Все дальнейшее известно нам в двух версиях. По одной - Георг Гитлер (вся многочисленная родня Гитлера старшего поколения бабушки, дедушки, их братья и сестры были, видимо, неграмотные; священники записывали фамилии этих лиц в церковноприходских книгах на слух, поэтому возник явный разнобой: кого-то звали Гюттлер, кого-то Гидлер и т.д. и т.п.) вернулся в родной городок и в присутствии нотариуса и трех свидетелей заявил, что Алоис Шикльгрубер, сын его покойной жены Анны Марии, фактически является и его, Гитлера, сыном. По другой – к нотариусу с той же целью отправились трое родственников Георга Гитлера. Согласно этой версии, самого Георга Гитлера к тому времени уже давно не было в живых. Считается, что великовозрастный Алоис пожелал стать “законным”, поскольку он рассчитывал получить небольшое наследство от человека, в доме которого прожил много лет, а именно от брата своего предполагаемого отца Иоганна Непомука Гюттлера.
Алоиса Гитлера, отца фюрера, в молодости отдали в ученье к сапожнику. Но он не пожелал шить башмаки и стал таможенным чиновником, т. е., по понятиям людей его круга, "выбился в люди". В 58 лет – сравнительно рано Алоис вышел на пенсию. Он был непоседлив – все время менял места жительства, один городок на другой. Но в конце концов осел в Леондинге – пригороде Линца.
Алоис Шикльгрубер, он же Гитлер, был трижды женат: первый раз на женщине, которая была старше его на четырнадцать лет. Брак оказался неудачным. Алоис ушел к другой женщине, на которой и женился после смерти первой жены. Но вскоре и она умерла от туберкулеза. В третий раз он женился на некоей Кларе Пельцль, которая была моложе мужа на двадцать три года. Для того чтобы оформить этот брак, пришлось испрашивать разрешения церковных властей, так как Клара Пельцль находилась, очевидно, в близком родстве с Алоисом. Как бы то ни было, Клара Пельцль стала матерью Адольфа Гитлера. Первый брак Алоиса был бездетным, от второго брака в живых осталось двое детей - Алоис и Ангела, от третьего тоже двое - будущий фюрер Германии и некая Паула, ничем не примечательная женщина, которая пережила своего брата. Всего у Алоиса Гитлера было семеро детей, из них один внебрачный и двое, родившихся сразу после заключения брака. В Леондинге в собственном домике с садом Алоис Гитлер дожил до самой смерти. Адольф Гитлер был третьим по счету ребенком от третьего брака его отца. Семья Гитлеров была недружная. И сам Адольф Гитлер крайне холодно относился к родственникам, в частности к родной сестре Пауле и единокровному брату Алоису. Единственный человек, к которому Гитлер питал родственные чувства, была его единокровная сестра Ангела Гитлер, по мужу Ангела Раубал. Когда Гитлер стал в Баварии влиятельным человеком, он выписал овдовевшую к тому времени Ангелу и сделал ее своей экономкой. Ангела Раубал вела хозяйство холостяка Гитлера и в Мюнхене, и в его резиденции в Берхтесгадене, в Баварских Альпах. С дочерью Ангелы – тоже Ангелой (Гели) Раубал у Гитлера был роман.
Брат Адольфа, Алоис Гитлер, в 18 лет отсидел пять месяцев в тюрьме за воровство. Будучи выпущен на свободу, он через два года опять попался, на этот раз его посадили на восемь месяцев. В 1929 году, [3] т. е. уже в то время, когда Адольф Гитлер начал входить в силу, Алоиса судили за двоеженство. Потом он уехал в Англию, завел там новую семью, бросил ее и вернулся на родину. В фашистской Германии Алоис “остепенился”, открыл в Берлине процветающий пивной бар, который охотно посещали нацистская братия и иностранные журналисты – последние потому, что надеялись выведать у Алоиса какие-нибудь подробности об Адольфе Гитлере. Но Алоис умел держать язык за зубами. Он, без сомнения, знал, что несколько друзей Адольфа Гитлера, которые оказали будущему фюреру услуги в начале его пути и проявили излишнюю болтливость, плохо кончили. Их без особого шума убрали эсэсовцы. По свидетельству иностранных корреспондентов, Алоис Гитлер был в тридцатых годах дородным мужчиной, типичным немецким трактирщиком.
С точки зрения закона ничего предосудительного в родословной Гитлера нет. Никто из его предков не был ни разбойником с большой дороги, ни убийцей, ни вором рецидивистом. Но в обществе, созданном националистами и их фюрером, генеалогия Гитлера могла вызвать большие подозрения. Дедушка фюрера остался неизвестным. Но как бы то ни было, с полной определенностью о дедушке Гитлера ничего сказать нельзя. В "третьем рейхе" это могло бы сыграть роковую роль. А вдруг одна "четвертушка" фюрера оказалась бы "неарийской"? Неарийская четвертушка могла сокрушить любую карьеру!
Если верить книге Гитлера “Майн кампф”, родители Гитлера хотели сделать из сына чиновника, а сам будущий фюрер мечтал стать свободным художником. В “Майн кампф” рассказывается о “трагическом конфликте”, который возник на этой почве между жестоким отцом и несчастным сыном. Однако послевоенные биографы Гитлера без труда доказали, что миф о тиране – отце и многострадальном сыне не соответствует действительности. Отец Гитлера не был ни злодеем, ни деспотом: это был всего – навсего заурядный обыватель, которому удалось поднятьтся на одну ступеньку выше своих родителей, выскочить из простых ремеслеников в чиновники, в “пролетарии стоячего воротничка”, как тогда называли в Германии мелких служащих. И Алоису Гитлеру хотелось дать своему сыну образование, несмотря на связанные с этим материальные жертвы. Но Гитлер, по всем данным, учился плохо. Одно реальное училище ему пришлось покинуть. Это было в Леодинге. Второе – в Линце – он также не сумел кончить.
На всю жизнь нацистский фюрер сохранил ненависть к интеллигенции, нападал на образование как таковое и на людей образованных. Неуважение ко всякому умственному труду, в особенности в области общественных наук, в “третьем рейхе”, без сомнения, связано и с тем, что во главе этого рейха стояли люди, “образовательный ценз” которых был на редкость низок по сравнению с любым другим буржуазным государством. Гитлер, в частности, презирал любые знания (исключая, пожалуй, знания в некоторых областях техники) и любой процесс познания, считая, что важны только конечные результаты этого процесса, чисто утилитарные выводы, из которых государство и фашистская партия могут извлечь сиюминутные выгоды.
В “Майн кампф” он называл педагогов “обезьянами” и “тупицами”. “Их (учителей. - авт.) единственная цель, - писал он, - была в том, чтобы забить нам головы и сделать из нас таких же ученых обезьян, какими были они сами”. И еще много лет спустя, в 1942 году, в своей ставке Гитлер опять-таки не раз ругал гимназию, гимназические порядки, педагогов. [4] Читая его высказывания о школе, не знаешь, чему больше удивляться: злопамятности нацистского фюрера или его невежеству. Вот некоторые образчики рассуждений Гитлера: “Зачем нужна парню, который хочет изучать музыку, геометрия, физика, химия? Что он будет помнить из этого потом? Ничего!” Или же: “Зачем учить два языка?.. Достаточно одного”. Или же: “В общем, я выучил не больше десяти процентов того, что выучили другие” [5]. В предисловии к “Застольным беседам Гитлера” историк Перси Шрамм, который в свое время вел “дневник вооруженных сил” в ставке Гитлера, пишет, что особую ненависть Гитлер испытывал “к грязным социал-демократически настроенным народным учителям”, “глупым и несамостоятельным умственным пролетариям”. По словам Шрамма, Гитлер собирался заменить их уволенными в запас унтер-офицерами, поскольку те “чистоплотны и хорошо вымуштрованы на воспитание людей”. Гитлер считал, что в школах надо избегать “преувеличенного образования – “массажа мозга”, от которого “дети становятся дураками” и т. д.
Впоследствии, живописуя тот период своей жизни, Адольф Гитлер создал две легенды, которые должны были обелить его учебные неудачи в глазах немецкого обывателя. Первая легенда заключалась в том, что, будучи подростком, он якобы заболел тяжелым легочным заболеванием. Именно этим Гитлер объяснил в “Майн кампф” свой уход из реального училища. Однако никаких данных о тяжелом и длительном недуге Гитлера не обнаружено.
Согласно второй легенде, распространявшейся будущим фюрером, после смерти отца семья Гитлеров впала в крайнюю бедность, из-за чего молодому Адольфу пришлось покинуть школу. Однако и эта легенда несостоятельна. Мать Гитлера получала приличную пенсию. Кроме того, как раз в 1905 году, когда Гитлер распростился со школой, мать продала дом в Леондинге за 10 тысяч крон, что представляло собой в те времена солидную сумму. Таким образом, семья Гитлеров и после смерти отца жила довольно-таки обеспеченно [6].
Бросив школу, Гитлер два с лишним года вел праздную жизнь – занимался немножко живописью, был завсегдатаем местного театра, сочинял стихи и даже брал уроки музыки. Причем стоило ему заинтересоваться игрой на рояле, как мать приобрела инструмент – еще одно доказательство того, что о нищете в доме Гитлеров не могло быть и речи. В те времена, как писал первый биограф Гитлера немецкий историк Конрад Хайден, “молодой Гитлер был почти элегантен”, он носил “черную шляпу с широкими полями и неизменные лайковые перчатки, ходил с черной тростью, украшенной набалдашником из слоновой кости, в черном костюме, а зимой носил черное пальто на шелковой подкладке”. Гитлера, замечает Хайден, “можно было назвать тогда избалованным буржуазным сыночком”... “Ко всякой работе ради “куска хлеба” он относился с презрением”.
По свидетельству своих тогдашних знакомых, Гитлер без особого сожаления покинул провинциальный Линц. Ничто не привязывало его к этому городу: ни друзья, ни любимое дело. Любимого дела у Гитлера не было. А его единственным приятелем в ранней юности был сын обойщика по фамилии Кубичек. Как явствует из воспоминаний Кубичека, он обладал драгоценным для Гитлера свойством – умел выслушивать в полном безмолвии длинные тирады будущего фюрера.
Но если в свое время Гитлер отнюдь не был привязан к городу Линцу, то много лет спустя, когда он стал господином над жизнью и смертью миллионов людей, Линц все же приобрел славу “родного города фюрера”.
Гитлер решил превратить Линц в город-музей, в памятник собственному величию. В годы войны он составлял грандиозные проекты переустройства города, велел изготовить чертежи новых гигантских зданий. На всех проектах Гитлера вообще и на линцских в частности был явный отпечаток мании величия. “Он мечтал строить залы на триста тысяч человек, – пишет Феликс Гросс, иностранный журналист, который жил в Германии в тридцатых годах и разговаривал с Гитлером, – мечтал о роскошных казармах и дикого вида ратушах”. И далее: “Странным образом все его казармы походили на волшебные замки, а его замки были похожи на казармы”.
Линц поистине мог стать городом – монстром, украсившись целыми кварталами замков – казарм. Однако реконструкция Линца, так же как и многие другие планы и проекты Гитлера (в том числе проект переименования Берлина как столицы великогерманской империи в “Германиа”), остались только на бумаге. Единственное, что удалось в этой области совершить Гитлеру, – это посетить Линц в роли фюрера тридцать с лишним лет спустя после того, как он покинул его недоучившимся реалистом.
Список литературы
Л. Безыменский Германские генералы – с Гитлером и без него. – М.: Соцэкгиз, 1961.
Д. Мельников, Л. Черная Преступник № 1. Нацистский режим и его фюрер. – М.: Агенство печати Новости. 1982.
Г. Раушинг Говорит Гитлер. Зверь из бездны. - М.: Миф. 1993.
В. Ругу Как Гитлер пришел к власти. Германский фашизм и монополии. (сокращенный перевод Г. Рудого). – М.: Мысль. 1985.
Л. Чёрная Коричневые диктаторы. (Гитлер, Геринг, Гиммлер, Геббельс, Борман, Риббентроп). – М.: Республика, 1992.