Публицист, литературный критик, прозаик, экономист, философ, революционный демократ.
Родился в семье священника. До 12 лет воспитывался и учился дома под руководством отца. В 1842-1845 годах Чернышевский учился в Саратовской семинарии, где ему прочили духовную карьеру. Однако духовное поприще не влекло будущего публициста, и, не закончив семинарию, он поступил в 1846 году на отделение общей словесности философского факультета Петербургского университета, где он занимался славянской филологией.
За годы учебы в университете (1846-1850) были выработаны основы мировоззрения. Сложившееся к 1850 году убеждение о необходимости революции в России сочеталось с трезвостью исторического мышления: “Вот мой образ мысли о России: неодолимое ожидание близкой революции и жажда ее, хоть я и знаю, что долго, может быть весьма долго, из этого ничего не выйдет хорошего. Что, может быть, надолго только увеличатся угнетение и т.д. – что нужды?.. мирное, тихое развитие невозможно”.
Чернышевский попробовал свои силы в прозе (рассказ о Лили и Гете, повесть о Жозефине, “Теория и практика”, “Отрезанный ломоть”). Выйдя из университета кандидатом, после кратковременной работы репетитором во Втором кадетском корпусе в Петербурге, служил старшим учителем словесности в Саратовской гимназии (1851-1853), где говорил в классе “такие вещи, которые пахнут каторгой”.
Вернувшись в мае 1853 года в Петербург, Чернышевский преподавал во Втором кадетском корпусе, одновременно готовясь к экзаменам на степень магистра и работал над диссертацией “Эстетические отношения искусства к действительности”. Диспут по представленной еще осенью 1853 года профессору Никитенко диссертации состоялся 10 мая 1855 года и явился манифестацией материалистических идей в эстетике, вызвав раздражение университетского начальства. Диссертация была официально утверждена в январе 1859 года.
Параллельно шла журнальная работа, начатая летом 1853 года рецензиями в журнале “Отечественные записки”. Но с весны 1855 года Чернышевский, вышедший в отставку, занимался журнальной работой для “Современника” Н.А.Некрасова. Сотрудничество в этом журнале (1859-1861) пришлось на период общественного подъема, связанного с подготовкой крестьянской реформы. Под руководством Чернышевского и Некрасова, а позже и Добролюбова определилось революционно-демократическое направление журнала.
С 1854 года Чернышевский вел в “Современнике” отдел критики и библиографии. В конце 1857 года он передал его Добролюбову и сосредоточился преимущественно на политической, экономической, философской темах. Убедившись в грабительском характере предстоящей реформы, Чернышевский бойкотирует предреформенный ажиотаж; по обнародовании манифеста 19 февраля 1861 года “Современник” прямо не отозвался на него. В “Письмах без адреса”,написанных после реформы и адресованных фактически АлександруII (опубликовано за границей в 1874 году), Чернышевский обвинил самодержавно-бюрократический режим в ограблении крестьян. Рассчитывая на крестьянскую революцию, круг “Современника” во главе с Чернышевским прибегал к нелегальным формам борьбы. Чернышевский написал революционную прокламацию “Барским крестьянам от доброжелателей поклон”.
В обстановке растущей пореформенной реакции внимание III отделения все более привлекает деятельность Чернышевского. С осени 1861 года за ним была установлена полицейская слежка. Но Чернышевский был умелым конспиратором, в его бумагах не находили ничего подозрительного. В июне 1862 года было запрещено на 8 месяцев издание “Современника”.
7 июля 1862 года Чернышевский был арестован. Поводом для ареста послужило перехваченное на границе письмо Герцена и Огарева, в котором предлагалось издавать “Современник” в Лондоне или Женеве. В тот же день Чернышевский стал узником Алексеевского равелина Петропавловской крепости, где пробыл до вынесения приговора – гражданской казни, состоявшейся 19 мая 1864 года на Мытнинской площади. Он был лишен всех прав состояния и присужден к 14 годам к каторжной работы в рудниках, с последующим поселением в Сибири. Александр II сократил срок каторги до 7 лет. Судебный процесс по делу Чернышевского тянулся очень долго из-за отсутствия прямых улик.
В крепости Чернышевский обратился к художественному творчеству. Здесь, с 14 декабря 1862 года по 4 апреля 1863 года, был написан роман “Что делать? Из рассказов о новых людях”. За ним последовали оставшиеся незаконченными повесть “Алферьев”(1863) и роман “Повести в повести” (1863), “Мелкие рассказы”(1864). Увидел свет лишь роман “Что делать?”.
В мае 1864 года Чернышевского под конвоем отправили в Сибирь, где он находился сначала на руднике, а с сентября 1865 года - в тюрьме Александровского завода..
Каторга, срок которой истек в 1871 году, оказалась преддверием к худшему испытанию- поселению в Якутии, в городе Вилюйске, где тюрьма была лучшим зданием, и климат оказался губительным.
Здесь Чернышевский был единственным ссыльным и мог общаться только с жандармами и местным якутским населением; переписка была затруднена, а часто специально задерживалась. Только в 1883 году, при Александре III, Чернышевскому было разрешено переселиться в Астрахань. Резкая перемена климата очень повредила его здоровью.
Годы крепости, каторги и ссылки (1862-1883) не привели к забвению имени и сочинений Чернышевского – его слава мыслителя и революционера росла. По приезде в Астрахань Чернышевский надеялся вернуться к активной литературной деятельности, но публикации его работ, хотя и под псевдонимом, были затруднительны.
В июне 1889 года Чернышевский получил разрешение вернуться на родину, в Саратов. Он строил большие планы, несмотря на резко ухудшающееся здоровье. Умер от кровоизлияния в мозг и похоронен в Саратове.
В разностороннем наследии Чернышевского важное место занимают работы по эстетике, литературная критика, художественное творчество. Во всех этих областях он выступил новатором, возбуждающим по сей день споры. К Чернышевскому применимы его собственные слова о Гоголе как писателе из числа тех, “ любовь к которым требует одинакового с ними настроения души, потому что их деятельность есть служение определенному направлению нравственных стремлений”.
В романе “Что делать? Из рассказов о новых людях” Чернышевский продолжил открытую Тургеневым в “Отцах и детях” тему нового общественного деятеля, в основном из разночинцев, сменившего тип “лишнего человека”.
Романтический пафос произведения – в устремленности к социалистическому идеалу, будущему, когда тип “нового человека” станет “общею натурою всех людей”. Прообразом будущего выступают и личные отношения “новых людей”, разрешающих конфликты на основе гуманной теории “расчета выгод”, и их трудовая деятельность. Эти подробно освещенные сферы жизни “новых людей” соотнесены с потаенным, “эзоповым” сюжетом, главным героем которого выступает профессиональный революционер Рахметов.
Тема любви, труда, революции органично связаны в романе, герои которого исповедуют “разумный эгоизм”, стимулирующий нравственное развитие личности.
Реалистический принцип типизации последовательнее выдержан в Рахметове, суровое мужество которого продиктовано условиями революционной борьбы начала 60-х годов. Призыв к светлому и прекрасному будущему, исторический оптимизм Чернышевского, мажорный финал сочетаются в романе с осознанием трагической судьбы его “новых людей”: “..еще немного лет, быть может и не лет, а месяцев, и станут их проклинать, и они будут согнаны со сцены, отпиханные, струнимые”.
Публикация романа вызвала целую бурю в критике. На фоне многочисленных обвинений Чернышевского в безнравственности и прочем, выделяется серьезностью разбора статья Р.Р. Страхова “Счастливые люди”. Признав жизненную основу и “напряжение вдохновения” автора, “органический” критик оспорил рационализм и оптимизм “новых людей” и отсутствие между ними глубоких конфликтов.
М.Е. Салтыков-Щедрин, выразив сочувствие общей идее романа, отметил, что в ее воплощении автор не мог избежать некоторой произвольной регламентации подробностей.
А Н.Г. Чернышевский считал: “…Только те направления литературы достигают блестящего развития, которые возникают под влиянием идей сильных и живых, которые удовлетворяют настоятельным потребностям эпохи. У каждого века есть свое историческое дело, свои особенные стремления. Жизнь и славу нашего времени составляют два стремления, тесно связанные между собой и служащие дополнением одно другому: гуманность и забота об улучшении человеческой жизни.”