Эрнесто Че Гевара - Исторический портрет

Работу выполнил ученик 11класса А  Овсянкин Александр Александрович

МОУ СОШ№12

Павловский район. 2008г.

“Участь революционера-авангардиста возвышенна и печальна...”

Эрнесто Че Гевара

Введение

14 июня Эрнесто Че Геваре исполнилось бы 80 лет. Трудно представить легендарного революционера в этом возрасте. В памяти людей его образ остался воплощением молодости и революционного романтизма.

Драматическая судьба этой яркой и удивительной личности, чья жизнь оборвалась в 39 лет, продолжает волновать многие умы и сердца, особенно молодых. Широко отмеченное в октябре 2007 года в разных странах 40-летие со дня его гибели показало, что даже те, кто не разделяет его коммунистические идеалы, отдали дань уважения "героическому партизану".

До сих пор остается немало загадочного в биографии этого человека: он родился и закончил университет в Аргентине, сражался против диктатуры Батисты на Кубе и стал там министром, затем отказался от своего высокого положения и во главе отряда кубинских добровольцев воевал в Боливии, где трагически оборвалась его жизнь. Его образ, мысли, и великое чувство свободы манило и продолжает манить многих. Кто он? Знаем ли мы по-настоящему его судьбу? К чему он стремился и чего достиг? Он говорил так: "Мои мечты не знают границ, пока пуля не прервет их полет". Его сердце остановилось, застыло в вечной тишине выстрела. Но память о нём живёт до сих пор.

Цель моей работы: на основании изучения разных мнений, изложенных в литературе, фильмах, газетах, проанализировать, почему личность Эрнесто Че Гевары так привлекательна. Показать ценность его личного опыта, его влияние на историю Кубы, Латинской Америки и всего мира.

Его интересовало революционное движение во всем мире, и он стремился всегда быть в центре событий. Его ничто не страшило. Для этого он посетил Алжир и выступал там на конференции Организации Афро-Азиатской Солидарности, побывал на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, инициировал Конференцию Трех Континентов для реализации своей программы революционной, освободительной и партизанской кооперации в Азии, Африке и Латинской Америке. Наиболее успешной революционной тактикой Че считал синтез кубинского и вьетнамского типов партизанского движения. В эти годы он так же написал книги по тактике партизанской войны, об эпизодах революционной войны на Кубе, о социализме и человеке на Кубе. Уже в первые послереволюционные годы Эрнесто приобретает всемирную популярность. Его знают и любят простые люди на всех континентах. Многие известные люди, документальные фильмы и известные газеты (А.А.Сосновский, И.Лаврецкий, Е.Долматовский, газета «Дуэль», газета «Политическая жизнь») ищут ответ, кто же такой Эрнесто Че Гевара? Широко обсуждаются идеи и личность Че во всемирной сети Internet.

Готовя реферат, я ознакомился с трудами Эрнесто Че Гевары («Экономические воззрения», «Боливийский дневник», «Партизанская война»), воспоминаниями о нём Ф.Кастро, И.Гадеа, П.Неруды. О жизненном пути героя написаны биографические книги: И.Лаврецкий «Эрнесто Че Гевара», Е.Долматовский «Руки Гевары», А.А.Сосновский «Всё - даже свою жизнь». Представление о воплощении его идей я получил, знакомясь с газетными статьями и материалами Интернета о современном положении Кубы и Латинской Америки.

Для каждого автора Гевара предстаёт в новом свете. Сильный, волевой, а главное свободный! Каждая теория о нём открывает новую черту его выдающейся личности.

1. Путь к «Гранме»

1.1. Первые шаги.

Эрнесто Гевара Линч де ла Серна родился 14 июня 1928 года в аргентинском городе Росарио. Родители его были людьми среднего достатка: отец, Эрнесто Гевара Линч, ирландского происхождения, работал инженером по гражданской специальности, а мать, Селия де ла Серна, имела испанские корни. Эрнесто был самым старшим из пяти детей, воспитанных в этой семье, которую отличала склонность к либеральным мнениям и убеждениям.

Двух лет от роду Эрнесто серьезно заболел: он перенес тяжелейшую форму бронхиальной астмы, вследствие которой приступы удушья сопровождали его всю оставшуюся жизнь. Для восстановления здоровья малыша его семья была вынуждена переселиться в провинцию Кордова в местность с более сухим климатом, Альта Грасиа, где самочувствие его существенно не улучшилось. В связи с этим Эрнесто никогда не обладал громким голосом, столь необходимым оратору, и слушавшие его речи люди постоянно ощущали хрипящие звуки, исходящие из легких при каждом произносимом им слове, чувствуя, как нелегко это ему дается.[1]

Начальное образование Гевара получил дома, преимущественно от матери. С ранних лет у него проявлялись наклонности к чтению литературы. С большим увлечением Эрнесто читал работы Маркса, Энгельса и Фрейда, в изобилии имевшихся в библиотеке отца; возможно, что некоторые из них он изучил еще до своего поступления в 1941 году в Кордовский государственный колледж. Во время обучения в колледже его способности проявлялись только в литературе и спортивных дисциплинах.

В этот период юности глубочайшее впечатление на Эрнесто произвели испанские эмигранты, бежавшие в Аргентину от фашистских репрессий в ходе гражданской войны в Испании, а также непрерывная череда грязных политических кризисов в родной стране, апофеозом которой стало установление «левофашистской» диктатуры Хуана Перрона, к которому семья Гевары относилась крайне враждебно. Подобного рода события и влияния на всю оставшуюся жизнь утвердили в юноше презрение к пантомиме парламентской демократии, ненависть к военным политикам-диктаторам и армии как средству достижения их грязных целей, к капиталистической олигархии, но более всего - к американскому империализму, готовому пойти на любое преступление ради выгоды в долларовом эквиваленте.

Хотя еще родители Эрнесто, в первую очередь мать, были активными участниками анти-перроновских выступлений, сам он не принимал участия в студенческих революционных движениях и вообще мало интересовался политикой во время учебы в университете Буэнос-Айреса. Эрнесто поступил туда в 1947 году, когда ему предсказывали блестящую карьеру инженера, решив стать медиком, чтобы облегчать страдания другим людям, поскольку облегчить свои он был не в состоянии. Вначале он интересовался в первую очередь заболеваниями дыхательных путей, что было ему ближе всего лично, но впоследствии увлекся изучением одного из самых страшных бичей человечества - проказой, или по научному лепрой.

Таким образом, в юности Гевару, как мы видим, более интересовало избавление людей от физических, нежели духовных страданий. К осознанию первичности страданий духовных он пришел несколько позже.[2] «Доктор Эрнесто Гевара поразил меня с первых же бесед своим умом, серьёзностью, своими взглядами и знанием теории марксизма…Выходец из буржуазной семьи, он, имея на руках диплом врача, мог легко сделать карьеру у себя на родине, как это и делают в наших странах все специалисты, получившие высшее образование. Между тем он стремился работать в самых отсталых районах, даже бесплатно, чтобы лечить простых людей» - пишет Ильда Гадеа[3] , боевой товарищ, а впоследствии жена Че Гевары.

В конце 1948 года Эрнесто решает отправиться в первое свое большое путешествие по северным провинциям Аргентины на велосипеде. В течение этого путешествия он в первую очередь стремился завести знакомства и побольше узнать о жизни в беднейших слоях населения и остатках индийских племен, обреченных на вымирание при тогдашнем политическом режиме.

Именно с той поездки он начал понимать свое бессилие как медика при лечении болезней всего общества, в котором он жил. В 1951 году, после сдачи предпоследних университетских экзаменов, Гевара вместе с другом Гранадосом отправился в более серьезную поездку, зарабатывая на жизнь подсобными работами в местах, которые проезжал; посетил он тогда южную Аргентину, Чили, где встретился с Сальвадором Альенде (по другим данным, лично он познакомился с ним намного позже), Перу, где работал несколько недель в лепрозории города Сан-Пабло, Колумбию в Эпоху Насилия (la Violencia) - там он был арестован, но вскоре освобожден; кроме того, побывал в Венесуэле и на Флориде, в Майами.

Вернувшись из этого путешествия домой, Эрнесто раз и навсегда определил для себя главную цель жизни: облегчать людские страдания. Став специалистом в области кожных заболеваний после окончания института, он резко отверг предложение о многообещающей карьере в университете, решив в ближайшие, по крайней мере, десять лет посвятить работе практикующим врачом, чтобы узнать жизнь простых людей и понять, на что способен он сам. [4] «Эрнесто приходил к выводу, что врач в наших странах не должен быть привилегированным специалистом, он не должен обслуживать господствующие классы, «изобретать бесполезные лекарства для воображаемых больных». Разумеется, поступая так, можно заручиться солидными доходами и добиться успеха в жизни, но к этому ли следует стремиться молодым сознательным специалистам наших стран? Доктор Гевара считал, что врач обязан посвятить себя улучшению условий жизни широких масс. А это неминуемо приведёт его к осуждению правительственных систем, господствующих в наших странах, эксплуатируемых олигархиями, где усиливалось вмешательство империализма янки».[5]

1.2. Проигранная война

После университета Че отклоняет предложение работать в аллергологической клинике (“аллергия - болезнь богатых, бедняки о ней не знают”) и совершает еще одно путешествие по Латинской Америке. Начинает с Боливии, но боливийская революция не производит на него впечатления “настоящей” – и Че попадает в Гватемалу.

В Гватемале тоже проходит революция. Прогрессивное правительство Хакобо Арбенса Гусмана провело аграрную реформу и бросило вызов компаниям США, национализировав их собственность. До революции Гватемала была самой настоящей «банановой республикой», и фактическим хозяином страны была американская "Юнайтед фрут компания". У «Юнайтед фрут» хватило влияния заставить правительство США организовать агрессию против Гватемалы. С территории Гондураса в Гватемалу вторглась созданная, обученная и вооруженная ЦРУ армия наемников во главе с гватемальским подполковником-мятежником Кастильо Армасом. Наемников поддерживала "неопознанная" авиация, бомбившая гватемальские города.[6] Наивные попытки X. Арбенса защитить страну от агрессии при помощи ООН были блокированы США в Совете Безопасности.

Правительство Арбенса пало, к власти пришел Кастильо Армас. Че не удалось реализовать свой замысел стать "революционным врачом". Но в защите гватемальской революции он принял участие. Гватемала сыграла и значительную роль в его формировании как революционера: мало того, что Че участвовал непосредственно в политической борьбе, в революции, Гватемала стала рубежом в формировании взглядов Че как революционера. В Гватемале он познакомился со своей первой женой – Ильдой Гадеа, политэмигранткой из Перу, членом левобуржуазной партии АПРА.

1.3. «Гранма»

В ночь на 24 ноября 1956 года в Тукспане собралось 82 человека, из которых 21 был участником штурма Монкады. Средний возраст участников экспедиции составлял 27 лет. Из их числа было 53 служащих, 16 рабочих, 4 студента и 9 лиц свободной профессии и инженерно-технического состава. Четыре экспедиционера были иностранцами. Общим для всех было желание и твердая решимость начать и довести до конца революционную войну на Кубе.

Все силы Движения были приведены в боевую готовность в ожидании получения условленного сигнала с указанием даты высадки. Самим сигналом должна была стать телеграмма из Мексики со словами: «Тираж книги, которую вы просили, весь распродан».

«Гранма» (бабуся) подняла якоря около 1 часа 30 минут ночи в воскресенье, 25 ноября 1956 г. В ту ночь бушевала буря и лил проливной дождь. Экспедиционеры сбились в тесных помещениях, огни были потушены; яхта, соблюдая полнейшую тишину, чтобы не привлечь внимания портовых властей, которые из-за плохой погоды запретили выход в море маломерным судам, взяла курс к Будущему. Как только «Гранма» вышла в открытое море, встретившее их сильным волнением, все экспедиционеры с энтузиазмом спели национальный гимн Кубы и «Марш 26 июля» и завершили их криками: «Да здравствует Революция!»

Фидель был сосредоточенно напряжен из-за того, что «Гранма» шла с меньшей скоростью, чем та, на которую делался расчет. Крупная встречная волна еще больше сбивала ход. Становилось ясно, что в запланированные пять дней не удастся добраться до берегов Кубы.[7] А ведь условная телеграмма Франку Пайсу уже ушла, и товарищи в Сантьяго готовились к восстанию. Предупредить их о том, что экспедиция задерживается, не было никакой возможности, так что синхронность операции уже была нарушена.

30 ноября, точно в установленный срок, по радио было получено сообщение о выступлении боевых групп «Движения 26 июля» (революционное движение на Кубе начавшееся 26го июля) в Сантьяго. Более 400 молодых людей на рассвете начали штурм штаб-квартиры полиции, здания морской полиции и других военных объектов в городе. На несколько часов восставшие практически установили контроль над вторым по величине городом Кубы, но удержать захваченные позиции не могли. Общими усилиями гарнизона крепости Монкады, полиции и флота правительственным силам удалось оттеснить повстанцев из центра города. Одновременно сильные военные заслоны на дорогах отрезали патриотам пути для ухода в горы. Начались массовые аресты молодежи.

Фидель слушал эти сообщения с болью в сердце. «Как бы я хотел быть сейчас там, вместе с ними!» — говорил он и поминутно требовал увеличить обороты мотора, который уже и так задыхался, как хронический астматик.

Правительство, напуганное всем развитием событий, принимало новые и новые меры для усиления контроля за территориальными водами Кубы и наиболее вероятными подходами. Уже недалеко от кубинских берегов яхта «Гранма» встретилась с военным кораблем береговой охраны. Казалось, что все кончено. Экспедиционеры мгновенно слетели с верхней палубы и набились, как сардины, во внутренние помещения. Яхта снаружи выглядела обычной прогулочной посудиной какого-нибудь состоятельного бизнесмена, только в бойницах выглядывали стволы противотанковых ружей, готовые открыть огонь в случае задержания и попытки абордажа. Но, к счастью, все обошлось благополучно. Невинный вид «Гранмы» оказался в этот раз как нельзя кстати.

В ночь с 1 на 2 декабря, по всем расчетам, яхта уже должна была подойти к кубинским берегам. Команда всматривалась в темноту, надеясь увидеть вспышки маяка в Кабо Крус, чтобы ориентироваться по нему, но горизонт был пуст. Тогда бывший лейтенант флота Роберто Роке, который выполнял обязанности штурмана и совершил подвиг, приведя неоснащенную яхту к берегам Кубы, решил забраться на крышу рулевой рубки, чтобы с самой высокой точки еще раз попробовать увидеть вспышки маяка. Но не успел он подняться во весь рост, как сильный удар волны резко накренил «Гранму», и штурман слетел в море. До берега, все понимали, оставалось совсем немного. Останавливаться на месте было чрезвычайно опасно, но «Гранма» остановилась и начала поиски Роберто Роке.

В кромешной тьме среди бушующих волн найти человека казалось совершенно невозможным, тем более что по инерции яхта ушла на несколько сот метров от места происшествия. Кое-кто ворчал о бессмысленной потере времени, но Че настоял на продолжении поисков, причем распорядился включить прожекторный фонарь, хотя это грозило полностью демаскировать местонахождение яхты и навести на нее патрульные корабли батистовского флота. Было потеряно несколько ценных часов, но наградой было спасение Роке и того духа беззаветной готовности к взаимовыручке, которая характерна для экспедиции.[8]

Восток уже начал бледнеть. В тропиках переход от ночи к дню и наоборот совершается быстро, без затяжных рассветов и закатов, к которым привыкли мы, жители высоких широт. Надо было действовать чрезвычайно быстро. И коменданте отдал команду взять курс прямо на кромку берега. Времени на поиск удобных мест для высадки уже не оставалось. Предательское солнце было готово вот-вот выпрыгнуть из-за горизонта. «Гранма» шла на низкий берег, покрытый сплошной невысокой растительностью, и вскоре днище яхты зашуршало по мелководью, хотя до берега оставалась добрая сотня метров. Мотор зачихал и заглох. Началась операция по выгрузке, которую Че Гевара образно сравнил с «кораблекрушением».[9]

2. Родина или смерть!

2.1. В вихре революции

При высадке повстанцы были обнаружены, и на них началась настоящая охота. Из 82 человек к горам Сьерра-Маэстра удалось пробиться только двенадцати. Этот массив на юго-востоке страны как будто специально создан для ведения партизанской войны. Тянется он на 240 километров, покрыт лесами и труднопроходим. Именно горы Сьерра-Маэстра видели революционеры при высадке. На них ориентировались, когда бежали от отрядов Батисты. Именно здесь, в горах Сьерра-Маэстра, революционеры разбили лагерь и начали партизанскую войну.

Поначалу им пришлось туго. Не хватало еды, всего самого необходимого, спать приходилось прямо на земле. Многодневные переходы до крайности изматывали людей. Но отряд быстро рос, и через год после высадки под командованием Фиделя Кастро была уже целая повстанческая армия, контролировавшая значительную территорию. Ряды революционеров пополняли представители самых разных слоев населения: интеллигенты, ремесленники, крестьяне.

У партизан был свой госпиталь, оружейная мастерская и даже табачная фабрика. Они регулярно выпускали газету и вели радиопередачи на всю Кубу. Местное население как могло помогало повстанцам: крестьяне укрывали их у себя, доставляли сведения о передвижении войск Батисты, выступали в роли проводников.[10]

Викторино – обычная горная деревня, каких в Сьерра-Маэстро десятки. Почти все здешние крестьяне работают в сельхозкооперативе, выращивают кофе и продают его государству. Дом кубинского крестьянина называется боио. Это неказистая дощатая постройка, с земляным полом и крышей из пальмовых листьев.

Единственно, что отличает Викторино от прочих деревень: в ней не одна, а сразу 3 школы. В них учатся дети со всей округи. При Батисте народ здесь жил впроголодь. Поэтому к партизанам крестьяне относились сочувственно. Они ведь никого не грабили, наоборот, помогали, как могли, лечили, детей учили грамоте. Крестьяне в деревне Викторино выращивают фрукты, овощи, кофе. Заготавливают древесину, разводят свиней и мулов. Партизаны Сьерры-Маэстры во времена революции закупали у населения этих животных, поскольку мул в условиях гор самый подходящий вид транспорта.

Денег, конечно, у повстанцев не было. Но насильно у населения они ничего не забирали. Тем, кто добровольно снабжал партизан продуктами, выдавались расписки. Впоследствии новая власть со своими кредиторами честно расплатилась. Постепенно от мелких вылазок революционеры стали переходить к крупным операциям.[11]

В августе 58-го отряд из 139 бойцов спустился с гор и двинулся в сторону Санта-Клары - столицы провинции Лас-Вильяс. Перед ним была поставлена задача, взять под контроль центральную часть острова. Поход длился четыре месяца и был очень тяжелым.[12]

Партизанам приходилось сражаться в непроходимых джунглях, малярийных болотах, они беспрерывно подвергались ударам с воздуха. И все же к концу 58 года отряд подошел к Санта-Кларе. Этот город — важный транспортный узел в центре острова. Он считался ключом к Гаване. Защищал Санта-Клару трехтысячный отряд регулярных войск. Но сдержать наступательный порыв кучки повстанцев, во главе которых стоял Че Гевара, солдаты Батисты не смогли.

С 28 декабря по 1 января 59 года Че берет электростанцию, полицейское управление, казарму №31, тюрьму, суд и гостиницу «Гранд-отель», нынешнюю «Санту-Клару Либре», в которой засевшие батистовцы вели огонь с 10 этажа.

Первого числа Че узнает, что диктатор Батиста бежал из страны. 59 год начинается для революции прекрасно.

После взятия Санта-Клары овладеть Гаваной было делом техники. Передовая группа одного из лидеров революционеров, Камило Сенфуэгоса, штурмом берет казармы на окраине столицы. 3 января 1959 года его отряд вместе с отрядом Че Гевары входит в столицу. Единственным очагом сопротивления оставалась мощная крепость, защищавшая порт. Слава о победах Коменданте Че летела впереди него. Он подошел к крепости Кастильо-де-Сан-Карлос-де-ла-Кабанья в Гаване. Хотя за стенами укрывались более 1000 солдат, Че получает ключи без единого выстрела.

Вооруженное восстание завершилось победой — нужно было налаживать мирную жизнь. Не все лидеры революции оказались к этому готовы — и профессионально и морально. Эрнесто Че Геваре, врачу по образованию, пришлось заняться аграрной и банковской реформами. [13]

Из воспоминаний Пабло Неруды: «Моя первая встреча с Че Геварой…состоялась в Гаване. Он пригласил меня в министерство финансов или экономики - сейчас не припомню, - и я явился к нему около часа ночи. Мы условились на двенадцать, но я опоздал: сидел в президиуме на одном собрании, которое очень затянулось.

Че Гевара был в сапогах, в походной военной форме, с пистолетами за поясом. Всё это не вязалось с обстановкой банковского помещения.[14] Гевара был смуглый, говорил неторопливо, с явным аргентинским акцентом. С этим человеком хотелось беседовать не спеша, в пампе, под открытым небом, за горячим мате (Латиноамериканский напиток, похожий на чай). Он говорил короткими фразами, заканчивая их улыбкой, как бы приглашая собеседника высказать своё мнение.

Мне польстило то, что сказал Гевара о моей книге «Всеобщая песнь». Он читал её вечерами партизанам Сьерра-Маэстры. Прошли годы, но меня и сейчас пронизывает дрожь при мысли о том, что мои стихи были с ним до самой смерти. Мне рассказывали, что в горах Боливии Гевара до последнего часа хранил в вещевом мешке две книги: арифметический задачник и «Всеобщую песнь».

В ту ночь я услышал от Че Гевары слова, которые меня озадачили, и, быть может, они отчасти объясняют его судьбу. Мы говорили о возможном нападении американцев на Кубу. Он то смотрел на меня, то переводил взгляд на тёмное окно. Я видел на улицах Гаваны в разных местах мешки с песком. Внезапно Че Гевара сказал: «Война… Война… Мы против войны, но, коль скоро мы воюем, нам без неё нельзя. В любой момент мы к ней готовы». Он размышлял вслух, разъясняя это себе и мне. Я был потрясён. Для меня война-угроза. Для него - неизбежность, судьба.

Мы простились, и больше я его не видел. Потом был бой в боливийской сельве (влажный тропический лес в Латинской Америке) и трагическая гибель Гевары. В моей памяти он остался тем задумчивым человеком, у которого во всех его героических битвах рядом с оружием было место для поэзии»…[15]

Коммунистом Че Гевара был образцовым. Экономистом не был вообще. Его экономические идеи были бредовыми, но самое ужасное, что он пытался претворить их в жизнь. Он считал, что Национальный банк не должен давать кредиты предприятиям, созданным для получения прибыли. Что при кредитовании вопрос о рентабельности предприятия вообще не должен рассматриваться. Что размер зарплаты должен определяться не работой, а нуждами человека. Что вообще-то зарплату лучше совсем отменить и ввести вместо нее натуральный обмен, потому что «коммунистическая сознательность способствует развитию производства лучше, чем материальное поощрение». Самым большим разочарованием, как экономиста, так и коммуниста Че Гевары было горькое открытие, что даже соцстраны не дают денег «в долг безвозмездно», а требуют возврата с процентами.[16]

Столкновение с реальностью заставило Че учить финансовое дело - и учеником он был талантливым! Внимательно изучал опыт других стран, не боялся признавать и исправлять свои ошибки – и сумел добиться успеха.

2 июня 1961 — Че подписал экономическое соглашение с СССР. Здесь началось сотрудничество Кубы и СССР, вылившееся в октябре 1962 года в Карибский кризис.

Кубинская революция нуждалась в международном признании, и Че, как второму лицу Кубы, приходилось всё время возглавлять важные дипломатические миссии, в поисках союзников режима, которые оказывали бы помощь Кубе в условиях экономической блокады США.

Будучи Президентом Национального банка, команданте перевел весь валютный запас из США в Швейцарию.[17] Это был правильный шаг - иначе банки Штатов могли бы заблокировать счета и уморить революцию голодом – ведь значительная часть продовольствия завозилась на Кубу из-за границы. Для более яркого примера действий Че, я приведу несколько статей из аграрной реформы:

Статья 2. …Ни одно физическое или юридическое лицо не может владеть землёй, площадь которой превышает 100 соток.

Статья 29. за собственником (крестьяне или компании), подпадающим под действие настоящего закона, признаётся конституционное право на получение компенсации за экспроприированное имущество.

Статья 43. во всех случаях, когда это возможно, Национальный институт аграрной реформы будет способствовать созданию сельскохозяйственных кооперативов.[18]

После смены собственности исчезла безработица в сельском хозяйстве и основные усилия были направлены на самообеспечение большинством продуктов питания и сырьем растительного и животного происхождения. Можно одним словом определить, к чему шло развитие сельского хозяйства: к разнообразию.

Развитие промышленности обострило проблемы платежного баланса, так как он при небольшом участии отечественной продукции содержал чрезвычайно высокую долю такого импорта, как топливо, сырье, запасные части и оборудование, необходимые для замены. Вот что предпринимал по этому поводу Че: «Проблемы платежного баланса и безработица в городе вынудили нас проводить политику, ведущую к развитию промышленности, в зависимости от решения этих задач. Здесь также были успехи и ошибки. С первых лет Революции электроэнергетическая база страны была обеспечена путем приобретения мощностей в социалистических странах. Они покроют наши потребности до 1970 г. Были созданы новые мощности и переоборудованы многие мелкие и средние механические мастерские, что стало одним из факторов, позволившим поддержать работу наших заводов, когда американская блокада особенно остро сказалась на обеспечении запасными частями. Некоторые текстильные фабрики, добывающие и химические предприятия благодаря широким поискам минеральных ресурсов сумели эффективно использовать природные ресурсы и отечественное сырье.».

Фидель Кастро высоко ценил своего боевого товарища:

«Если бы меня спросили, каким мне хочется видеть наших бойцов революции, наших воинов, лучших из лучших наших товарищей, я сказал бы без малейших колебаний:

«Пусть будут такими, как Че!»

Если бы меня спросили, какими мне видятся люди грядущих поколений, я бы сказал:

«Пусть будут такими, как Че!»

Если бы меня спросили, какими следует воспитывать наших детей, я бы ответил без колебаний: «Хочу, чтобы в них жил дух Че!»

И если вы захотите найти пример человека, который принадлежит не только нашему времени, но и далёкому будущему, я скажу вам всем сердцем: таким незапятнанным образцом и в мыслях и в делах является Че! От всего сердца, как настоящие революционеры, мы должны стремиться, чтобы наши дети стали такими, как Че».[19]

Совсем иное мнение о личности Эрнесто Че Гевары имеет Александр Шубин (известный российский критик, либерал-демократ): «Если забыть о тоталитарном ядре взглядов Че Гевары, то гражданским движениям можно “взять на вооружение” многие его тактические идеи. В конце концов, Че не был банальным экстремистом (радикалом только в вопросах метода), но и радикалом идеи, мечтавшим об обществе, построенном на этическом регулировании. Трагедия Че заключалась в попытке привести человечество к такому обществу через насилие. А это ведет к неизбежному тоталитарному финалу или поражению. Я понимаю, что если из такой системы взглядов вычленить насилие, то она рухнет…

Важной идеей Че остается “очаг” - небольшой социум, созданный в сельской местности и воспитывающий человека, привыкшего к более моральным социальным условиям, чем существующие в «большом мире». Че мечтал, как почкующиеся очаги будут разрастаться по стране и вытеснять существующие общественные отношения… Очаги-поселения - идея, завоевавшая себе путевку в ХХI век. Но и здесь идеи коменданте нуждаются в корректировке, особенно если учесть неблагоприятный моральный климат в его отряде.

Иногда наследие коменданте полезно вспомнить, но в действительности новый мир прорастает прежде всего в другой субкультуре. Знамя радикализма не способствует конструктивной работе. С разной скоростью в различных странах и слоях общества вслед за культом сильных личностей приходит осознание того, что решение проблем современных общественных систем исходит не от отдельных героев и даже не от гигантских государственных или антигосударственных (мафиозных, революционных) систем, а от небольших объединений людей, вызревающих в ткани гражданского общества».[20]

Я прочитал книгу А.Шубина и у меня появилось такое впечатление, что автор хочет показать Че каким то неадекватным, ярым революционером, с желанием вершить месть над властью и империализмом. С некоторыми оценками Шубина я согласен (“очаг” - небольшой социум, созданный в сельской местности и воспитывающий высокоморального человека; общество, построенное на этическом регулировании), но другие просто ужасны («он был радикалом идеи, с тоталитарными взглядами»). Так же Шубин описывает черты, совсем чуждые Геваре (фанатизм, жестокость, насилие, месть), я же думаю, что основные черты, раскрывающие личность Че, это вера, доброта, влюблённость в свою вторую родину, безграничное стремление помочь каждому.

3. «Боливийский дневник»

3.1. Боливийская эпопея

Революция звала Че, как путеводная звезда. И ради нее, в конце концов, он отказался от всего остального. В октябре 1965 года Эрнесто оставил все занимаемые им высокие государственные должности, отказался от кубинского гражданства, и, черкнув несколько строк жене, детям и родителям, исчез из общественной жизни.

"Я вновь чувствую пятками ребра моего Россинанта, вновь, облачившись в доспехи, отправляюсь в путь... Я считаю, что вооруженная борьба есть единственный выход для народов, борющихся за свое освобождение, и я последователен в своих взглядах. Многие называют меня авантюристом. Это правда. Но только я авантюрист особого рода, один из тех, кто рискует жизнью, чтобы доказать свою правоту. Вполне возможно, что я пытаюсь сделать это в последний раз. Я не ищу подобного конца, но, рассуждая логически, он вполне возможен... И воля, которую я укреплял с воистину актерской увлеченностью, вынуждает действовать мои слабые ноги и утомленные легкие. Я достигну своей цели". Нам многое неизвестно. Но мы точно знаем, что, чтобы победить, революция должна не только защищаться, но и нападать. Нападать, стремительно нанося врагу смертоносные удары один за другим.[21]

1 января, 1966 г. начнется заключительный этап боливийской эпопеи. В Ла-Пас прибывает Риккардо с подробными инструкциями, в долине Ньянкауасу приобретается ферма "Каламина" – будущая база для лагеря, начинают прибывать бойцы. Наконец, под видом уругвайского коммерсанта Адольфа Мены Гонсалеса появляется и сам Че – бритый, седой, с залысинами, в очках, совершенно неузнаваемый. Повстанцы прибывают в "Каламину", организуют неподалеку в джунглях лагерь, вступают в контакты с местными оппозиционными силами. Отряд из 24 человек закладывает запасные тайники, отправляется в тренировочный поход (крайне неудачный: со случайными жертвами и неприятным открытием, что местность не соответствует картам). Мойсес Гевара приводит своих людей – и Че с ужасом обнаруживает, что это совершенно люмпенская публика: двое тут же дезертируют (а один из них, как впоследствии оказалось, и вовсе был полицейским агентом), четверых других приходится разоружить, лишить звания партизана и затем всюду таскать за собой, как обузу. Прибывают – в соответствии с "континентальным" замыслом – перуанцы и аргентинец. Но Тане, которую видели дезертиры, возвращаться в Ла-Пас уже нельзя – и рушится вся городская сеть поддержки, замкнутая на нее.

Тем временем 20 марта 1967 г. военные совершают налет на "Каламину" (заподозрив, что там производят или хранят наркотики – и, следовательно, есть чем поживиться), боец-боливиец "Лоро" (Хорхе Васкес Вианья Мачикадо), и прежде отличавшийся недисциплинированностью, выстрелом из засады убивает солдата. Отряд преждевременно обнаружен. Это начало конца. Герильерос вместе с гостями вынуждены уйти в джунгли, теперь невозможно даже послать людей, как планировалось, в Ла-Пас, в Перу, Аргентину и на Кубу.[22]

Правительство бросает против неизвестно откуда взявшихся партизан регулярные части. В пяти провинциях объявлено военное положение. Баррьентос заливает джунгли напалмом, запрашивает и получает срочную военную и техническую помощь от США. А отряд Че кружит по незнакомой местности, теряет в стычках с правительственными войсками людей, безуспешно пытается привлечь на свою сторону местное население.[23]

 

Отряд один за другим теряет тайники и склады, оказывается без медикаментов (что для Че с его астмой и туберкулезом легкого, которым он заразился в Сьерра-Маэстре, – пытка). 17 апреля Че разбивает отряд на две группы: одну под своим командованием, другую (из 13 человек, в их числе 4 разжалованных боливийца) – под командованием "Хоакина" (майор Вило Акунья Нуньес, герой Сьерра-Маэстры, начальник школы коммандос в Матансасе, член ЦК КПК). Больше им встретиться не удастся.

Группу Хоакина блокируют 4-я и 8-я дивизии боливийской армии, преследует авиация. 4 июля гибнет в бою "Маркос (майор Антонио Санчес Диас), 9 августа – "Педро" (Антонио Фернандес – один из лидеров Коммунистической молодежи Боливии), а 31 августа в районе Камири, выданная местным крестьянином Онорато Рохасом, попадает в засаду и гибнет вся группа Хоакина, в том числе – Таня и Мойсес Гевара. Труп Тани под личным присмотром президента Баррьентоса увезен в неизвестном направлении. 8 октября в районе Юро в бою был ранен и взят в плен и сам Че. 9 октября – с тем, чтобы избежать суда над всемирно известным революционером – Че был убит в селении Игера. О смерти его было сообщено на весь мир.

Гибель отряда Че поставила в безвыходное положение лидеров Кубинской революции: фактически у них не осталось теперь иного пути, как следовать в фарватере советской политики – с неизбежным тупиком в перспективе. Но в то же время Че и его товарищи ценой своей жизни предостерегли многих революционеров от слепого копирования кубинского опыта, стимулировали творческий поиск в революционной теории и практике (латиноамериканская дискуссия 70-х гг. о соотношении вооруженных и невооруженных методов борьбы), спасли от ошибок партизан в других странах.[24]

3.2. Сущность партизанской войны

Победа кубинского народа над диктатурой Батисты была не только триумфом, весть о котором подхватили информационные агентства всего мира, Эта победа опрокинула устаревшие представления о народных массах Латинской Америки, наглядно продемонстрировав способность народа путем партизанской борьбы освободиться от правительства, которое его угнетает.

Три основных урока Че для революционного движения на латиноамериканском континенте:

1.Народные силы могут победить в войне против регулярной армии;

2. Не всегда нужно ждать, пока созреют все условия для революции: повстанческий центр может сам их создать;

3. В слаборазвитых странах американского континента вооруженную борьбу нужно вести главным образом в сельской местности.

Из этих трех уроков два первых разоблачают пассивную позицию тех революционеров