Введение.
1. Актуальность темы исследования.
2. Цель и задачи дипломной работы.
3. Историография.
4. Методологические основы и методы исследования.
5. Оговорки.
Глава I. Криминологическая характеристика преступности несовершеннолетних и ее профилактика.
I.1. Состояние, структура и динамика преступности несовершеннолетних.
I.2. Понятие и система профилактики преступности
несовершеннолетних.
Глава II. Понятие, обоснование и принципы ранней профилактики преступности несвершеннолетних.
II.1. Понятие и обоснование ранней профилактики преступности несовершеннолетних.
II.2. Принцип эффекта положительной цели в ранней профилактике преступности несовершеннолетних.
II.3. Принцип приоритета духовности в ранней профилактике преступности несовершеннолетних.
II.4. Принцип преемственности в ранней профилактике преступности несовершеннолетних.
Глава III. Ранняя профилактика преступности несовершеннолетних в семье.
Глава IV. Ранняя профилактика преступности несовершеннолетних в общеобразовательном учреждении.
IV.1. Педагогика ненасилия.
IV.2. Педагогика здорового потребительства.
IV.3. Педагогика духовно-нравственных основ семьи.
IV.4. Педагогика правового воспитания.
Заключение.
Список использованных источников и литературы.
Приложения.
“Наставь юному при начале пути его;
он не уклонится от него,
когда и состарится” (Притч. 22:6)
Введение.
1. Актуальность темы исследования.
Рост преступности в России, в том числе несовершеннолетних, стал следствием того, что помимо воздействия социально-экономических причин, такие высокие духовные национальные ценности бытия как самоценность личности каждого человека, стремление к доброте и отвержение насилия по отношению к другим, любовь к Отечеству и забота о ближних в условиях деструктивных изменений в общественной жизни утратили свое значение. В связи с этим, задача духовно-нравственного обновления современного общества через духовно-ориентированное воспитание подрастающего поколения россиян становится вместе с тем и задачей ранней профилактики преступности несовершеннолетних.
Актуальность данной работы заключается в том, что в современной криминологии и концепциях государственной политики борьбы с преступностью все большее внимание уделяется соотношению процесса криминализации общественных отношений с процессами, происходящими в духовной сфере общества. Так в разделе третьем концепции национальной безопасности РФ, утвержденной Указом Президента от 17 декабря 1997 г. № 1300, среди основных причин роста преступности названо снижение духовно-нравственного потенциала общества, а в разделе 4 приоритетным значением в борьбе с преступностью признано формирование мер действенной социальной профилактики и воспитания законопослушных граждан. Однако, несмотря на возросшее внимание к данной проблеме, исследований по вопросам, связанным с профилактикой “нематериальных” факторов преступности, в том числе несовершеннолетних, крайне мало.
В рамках данной дипломной работы под ранней профилактикой преступности несовершеннолетних понимается целенаправленная социально-педагогическая деятельность семьи и учебных заведений дошкольного и среднего общего образования, иных государственных и общественных учреждений и организаций, направленная на предупредительное устранение риска возникновения отклоняющегося поведения несовершеннолетних посредством формирования у них здорового правосознания1, социально-полезных навыков и интересов.
Предложенная концепция ранней профилактики преступности несовершеннолетних в дипломной работе соответствует новейшим тенденциям международного права – нормативным и рекомендательным актам ООН, а также направлениям современной отечественной криминологии, разбор которых представлен в главе II параграфе 1.
По сравнению со специальной профилактикой преступности концепция ранней профилактики преступности несовершеннолетних (далее РППН) обладает четырьмя отличительными признаками. Во-первых, проведение предупредительных мероприятий должно осуществляться задолго до появления опасности совершения правонарушения или возникновения общественно-опасного поведения. Во-вторых, “объектами”2 ранней профилактики являются все несовершеннолетнее население, а не только те из них, которые находятся в социально-опасном положении. В-третьих, в соответствии с этой концепцией традиционные элементы профилактики такие, как ограничение, устранение, нейтрализация криминогенных факторов3, дополняются в ранней профилактике важным элементом замещения их негативного действия путем целенаправленного воспитания у детей здорового правосознания, социально-полезных навыков и интересов, создания условий для формирования устойчивого законопослушного поведения. В-четвертых, активными субъектами профилактических мероприятий являются, прежде всего, семья и учебные заведения дошкольного и среднего общего образования.
Раскрытие перечисленных отличительных черт РППН в совокупности с концепцией необходимости формирования устойчивых социально-полезных навыков, развития духовных, нравственных и правовых ценностей составляют научную новизну работы4. Новизна этой работы дополняется также тем, что данная тема в целости составляющих ее аспектов, несмотря на свою актуальность и востребованность, является мало исследованной в криминологии.
2. Цель и задачи дипломной работы.
Целью данной работы является предложение мер и рекомендаций по формированию активного устойчивого законопослушного поведения несовершеннолетних как одного из фундаментальных направлений ранней профилактики преступности несовершеннолетних. Особенностями предложенных мер является убежденность автора в том, что в условиях сложившейся многовековой правовой культуры в России преподавание, например, в средних учебных заведениях собственно основ права должно обязательно предваряться созданием условий для нравственного и духовного развития детей, как в самой семье, так и в учебных заведениях. Эта позиция основана на непрекращающих свое действие в общественной жизни идеях, высказанных еще митрополитом Иларионом в “Слове о законе и благодати”, о том, что русское правосознание имеет гораздо более тесную связь с нравственными и духовными ценностями человека в отличие от европейского правосознания. Мотивация же к исполнению закона (для данной работы уголовных запретов) в условиях продолжающегося российского кризиса в этом контексте, тем более, должна быть подкреплена нравственными и духовными установками человека (несовершеннолетнего).
В общественном сознании России, действиях государственной власти, находящих свое отражение в нормативно-правовых актах, все чаще встречаются положения о корректировке государственной политики в отношении подрастающего поколения. Например, в постановлении Правительства Москвы от 30 января 2001 г. N 100-ПП "Об укомплектовании штатов районных Управ специалистами по охране прав детей" сказано о необходимости усиления социально воспитательной работы с подростками, молодежью в целях профилактики ее противоправных действий. Изменились подходы и в федеральной государственной политике. В преамбуле Федерального Закона “Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации” указано, что одним из принципов подготовки детей к полноценной жизни в обществе является воспитание в них высоких нравственных качеств – идеи, которые полностью отсутствуют в Законе “Об образовании”, принятом пятью годами раньше, когда упоенность либерализацией образования, идеями самореарелизации, творчества, прав человека и ребенка оставляла мало места вниманию к проблемам не только свободы, но и ответственности, не только прав, но и обязанностей. Это означает факт государственного признания того, что одним из условий полноценной подготовки ребенка к жизни в обществе является воспитание высоких нравственных качеств. Таким образом, обоснование на современном этапе развития общества связи этого постулата с общим процессом формированием правосознания несовершеннолетних, предложение основанной на этой связи целостной концепции РППН, а также раскрытие содержания этой профилактики является целью данной работы.
Основных задач данного исследования как средств достижения цели работы четыре, порядок их рассмотрения совпадает с общей структурой диплома.
Первая задача заключается в обосновании необходимости в современных условиях реализации концепции РППН задолго до того, как возникает опасность социально-опасного поведения ребенка ( глава II параграф 1 ).
Второй задачей, которой соответствуют параграфы 2, 3, 4 главы II, является раскрытие основных принципов ранней профилактики преступности несовершеннолетних (принципы эффекта положительной цели, приоритета духовности и национально-культурной преемственности).
При решении третьей задачи проводится анализ социально-опасных условий воспитания детей в неблагополучных семьях и предложение мер по повышению педагогической компетентности и ответственности родителей (глава III).
Четвертая задача заключается в анализе трудностей современной школы как субъекта ранней профилактики и предложении концепций педагогики ненасилия, педагогики здорового потребительства, педагогики духовно-нравственных основ семьи и педагогики правового воспитания (глава IV).
Особое значение для темы данной работы имеет “сквозная”, объединяющая вышеназванные задачи проблема криминологического рассмотрения таких негативных доминант личности как эгоизм и эгоцентризм и предложению мер по их профилактике.
3. Историография по ранней профилактике преступности несовершеннолетних (российская).
Ранняя профилактика преступности несовершеннолетних - комплексная научная проблема, представляющая собой “область пересечения” предметов изучения, с одной стороны – педагогики и психологии, с другой стороны – криминологии. Особый вклад в развитие этой темы внесли Аванесов Г.А. и Миньковский Г.М. Понятие ранней профилактики преступности несовершеннолетних было введено в научный оборот в середине шестидесятых годов (в литературе введение этого термина приписывается Г.М. Миньковскому) 5.
Как представляется, до периода шестидесятых годов отсутствовали объективные условия для научной разработки проблемы РППН. Ведь научные концепции о том, что раннепрофилактические мероприятия могут проводиться задолго до возникновения преступного поведения лица, могли возникнуть только тогда, когда одновременно с изменением целей уголовной политики объективно расширились социальные возможности и степень вмешательства государства в жизнь общества. А, как известно, до этого времени представления о целях уголовной политики (не говоря уже о социальных возможностях государства) были другие. Так, если до конца XIX в. уголовное законодательство играло в основном карательную роль, то в конце XIX в. с ростом социальных функций государства получают активное распространение гуманистические взгляды, в соответствии с которыми необходимо было проводить социальную реабилитацию преступников, а не только карать за нарушение закона. Особенно активно эта гуманизация представлений затронула несовершеннолетних преступников в отношении которых, например, известный специалист по уголовному праву Кистяковский А.Ф. считал, что главным для них должно быть не наказание, а исправление и воспитание6 (в конце концов было официально признано, что заведения для несовершеннолетних не являются карательными учреждениями) 7.
С начала периода утверждения гуманистических начал в уголовной политике государства собственно и начинают свою научную историю исследования по профилактике преступности несовершеннолетних. Правда, сначала эти исследования (особенно активизировавшиеся в двадцатые годы) носили исключительно характер профилактики рецидивных преступлений: это была область пересечения коррекционной педагогики и криминологии, не затрагивавшая допреступное поведение лица. Среди типичных по взглядам работ тех лет можно назвать работы Гришакова Н.П. “Детская преступность и борьба с ней путем воспитания” (1923) и Куфаева В.И. “Педагогические меры борьбы с правонарушениями несовершеннолетних” (1927) 8. После этого следует тридцатилетний период отсутствия разработок не только по профилактике преступности несовершеннолетних, но и вообще криминологических исследований: в сталинские годы криминология была запрещена.
С момента возрождения криминологии специальные научные исследования по этой теме во второй половине шестидесятых и первой половине семидесятых годов не проводились, в литературе тех лет в монографиях обычно это понятие упоминалось в классификации этапов профилактики, давалось определение и краткая характеристика РППН, которая у разных авторов принципиально ничем не отличалась.
В этот период шестидесятых-семидесятых годов определенное внимание проблемам ранней профилактики начинает уделяться в работах педагогов и психологов, а не только криминологов. Однако, они в те годы, на наш взгляд, исследовали главным образом педагогическую, общевоспитательную грань ранней профилактики, оставляя в стороне ее криминологическую сущность9.
Возрастание исследований по проблемам ранней профилактики начинается в конце 70-х годов, что связано, видимо, с общественными изменениями в СССР, расширению возможностей по социальному воспитанию и контролю за несовершеннолетними. Свидетельством увеличения внимания исследователей к этой проблеме является специальный семинар 26-27 января 1978 г., который был посвящен специально РППН10. К этому периоду были сделаны определенные выводы о том, что отклонения в поведении несовершеннолетнего возникают в самом раннем детстве, установлена их связь с последующими преступлением; проблемы избалованности ребенка, безнадзорности или аморальности были объединены в комплексную тему педагогической запущенности; признанна высокая эффективность и целесообразность соединения правового воспитания с нравственным11. Тогда же сформировалась и определенная критическая позиция к РППН, подвергавшая сомнению правомерность отнесения этой темы к предмету криминологии. Такую позицию занимал Карпец И.И., который писал: “Предупреждение преступности должно ведь начинаться с так называемого раннего предупреждения. Вопрос этот сложный и не бесспорный, как не бесспорно и то, что криминология должна изучать аморальные явления, не являющиеся преступными…”12.
Одновременно в конце семидесятых годов окончательно формируются два направления в РППН, которые условно можно было бы назвать как “ранняя” и “сверхранняя”, различающиеся друг от друга представлениями по моменту времени начала РППН. К первому направлению следует отнести, например, Устинову В.В., которая считала, что РППН должна начинаться только тогда, когда возникают какие-либо отклонения в развитии несовершеннолетнего, а сама РППН проводится с целями: а) оздоровления условий жизни и воспитания несовершеннолетних в случаях, когда ситуация угрожает нормальному развитию; б) пресечения и устранения действия источников антиобщественного влияния на несовершеннолетних; в) воздействия на несовершеннолетних, допускающих отклонения в поведении, с тем, чтобы не дать закрепиться антиобщественным взглядам и привычкам” 13.
Ко второму направлению следует отнести Аванесова Г.А., наиболее плодотворно и глубоко разработавшего общую теорию социальной профилактики преступлений, и в частности ранней профилактики (это направление условно можно назвать как “сверхранняя” профилактика, к нему относит себя и автор работы)14. Аванесов Г.А. считал, что профилактика преступности теснейшим образом сближена с воспитанием, у каждой из которых есть соответственно профилактическая и воспитательная функция. Так он писал: “…воспитание и профилактика не могут быть ни изолированы одно от другого, ни поставлены в отношении взаимного подчинения. И воспитание и профилактика, рассматриваемые в единстве, обеспечивают правильное формирование личности. Но роль профилактики в данном случае более предметна – она препятствует формированию личности правонарушителя. В этом ее специфика, ее отличительная особенность”15. Основные функции ранней профилактики – охранительная и воспитательная, ее задача “ не в том, чтобы наказать, а потом исправлять и перевоспитывать, а в том, чтобы именно воспитывать в целях недопущения отклоняющегося поведения, правонарушения, преступления”16. Поэтому, в целях эффективности ранняя профилактика должна осуществляться с самого начала формирования личности – “базой ранней профилактики является воспитание”17.
Криминологическая профилактика (включая и раннюю) как разновидность общесоциальной профилактики по Аванесову органически связана с моральной18 и правовой профилактикой; она, относясь к области юридической, и одновременно по содержанию социальной, выходит в сферу экономики, демографии, психологии, педагогики, социологии труда, семьи, быта и так далее. “Образуется, таким образом, разветвленная, многоаспектная и многоуровневая система профилактики. Но является она именно криминологической, особенность которой определяется специфическим объектом воздействия – преступностью. Эта профилактика нацелена на борьбу с источниками процессов (явлений, факторов), детерминирующих преступность” 19. Таким образом, в отличие от Карпеца И.И., Аванесов Г.А., преодолевая узкоформальный подход, значительно расширял предмет криминологии и профилактики, относя к ним все те явления, которые детерминируют преступность.
В 80-е годы в работах, посвященных РППН, складывается предметная специализация исследователей, – появляются разделы семейной и школьной ранней профилактики. К первому, прежде всего, относятся работы Ермакова В.Д.20, а также Кормщикова В.М.21 Второй раздел в литературе представлен гораздо большим количеством авторов, это и понятно: семья в силу своей частной жизни поддается гораздо меньшему профилактическому воздействию, чем образовательная среда. К авторам, занимавшимся ранней школьной профилактикой относятся: Островский А.И.22, Алемаскин М.А.23, Барило Т.С., Демина И.С., Зайцева З.Г.24, Панкратов В.25 и другие.
90-е годы характеризуются остановкой целевых исследований по этой проблеме: в этот период либерализации общественной жизни (особенно вначале) вопросы социального воспитания, с которыми РППН теснейшим образом связана, стали на продолжительный период неактуальными. Большинство же исследователей, которые тем или иным образом затрагивали РППН, вынуждены были выполнять не исследовательскую, а “апологетическую” функцию: отстаивать обоснованность восстановления РППН. Так, например, Пристанская О.В. и Клочкова А.В. пишут, что, когда практически свернута общая система профилактики: “Предпринимаемые при этом попытки экономически, идеологически и криминологически обосновать необходимость существенного сужения предмета криминологической профилактики, ограничения ее преимущественно специально-предупредительными мерами приводят к снятию традиционных социальных буферов, сдерживавших подростков от вовлечения в преступную деятельность. Отказ (даже частичный) от общепрофилактических мер предупреждения преступного и предпреступного поведения недопустим в условиях крайне неблагоприятной для нормального физического, нравственного и психического развития детей и подростков общей социальной ситуации в стране”26. Исследователь из Санкт-Петербурга Сукало А.А., рассуждая о возможных подходах к политике социальной превенции, пишет, что принципиально возможны два пути, по которым она может пойти – это выбор экстенсивного и интенсивного путей превенции, первый из которых, по его мнению, малоэффективен. Остается второй путь, под которым он понимает “восстановление в полном объеме воспитательных функций институциональных структур, функционирующих в сферах образования, культуры, специального воспитания”27.
Однако, несмотря на исследовательскую “скудость” 90-х годов, в криминологии стало получать распространение новое направление РППН, связанное с перспективной концепцией формирования социальных навыков ребенка как одного из важных механизмов его успешной цивилизации (что многократно понижает риск возникновения отклоняющегося поведения). Первоначально это направление зародилось в США28. Из российских исследователей этого направления придерживается Бурмистров И.А., который предлагает в качестве мер ранней профилактики преступности несовершеннолетних целенаправленно формировать у них социальные навыки: “Опыт показывает: чем определеннее, четче и прочнее навыки в различных видах деятельности, тем меньше вероятность проявления у подростков преступных форм поведения. Значит, профилактическую работу с ними надо начинать как можно раньше, иначе совершение преступлений превращается в привычный стиль жизни. Этому способствовала бы специально разработанная квалификационная таблица нормативов, утвержденная компетентными государственными органами, предусматривающая набор умений и навыков, которыми должен обладать подросток в возрасте 11-12, 13-14, 15-17 лет”29. У Санкт-Петербужской исследовательницы Первовой И.Л. значительная часть работы также посвящена необходимости формирования социальных навыков, как одного из факторов РППН: “Все больше и больше появляется сторонников в понимании системы работы по социально-эмоциональному развитию как неотъемлемой части общего обучения, как превентивной меры в процессе социализации для широкой категории детей, включающей детей не только с психическими, интернальными, экстернальными проблемами, детей группы риска (ослабленных, из бедных или неблагополучных, семей склонных к токсикомании и т.п.), делинквентов, но и обычных детей, посещающих группы детского сада или школьный класс”.30
В заключение этого краткого историографического обзора следует сказать, что в целом комплексного исследования как с теоретических, так и с практических позиций тема ранней профилактики преступности несовершеннолетних не получила (как сформулировал ее Аванесов Г.А.), - самостоятельно она не рассматривалась, так как в большинстве названных выше работ авторы сосредотачивали внимание на профилактике уже существующего отклоняющегося поведения, а не на криминологическом рассмотрении проблем “сверхранней профилактики”. Хочется надеяться, что изучение этой темы в будущем еще ждет своих открытий и эффективных рекомендаций.
4. Методологические основы и методы исследования.
Решение сформулированных исследовательских задач в дипломе осуществляется на основе Конвенции о правах ребенка ООН и рекомендательных актов этой организации, а также норм, регулирующих правоохранительные, семейные отношения, отношения в сфере образования, как на уровне федерального законодательства, так и на уровне законодательства г. Москвы, и подзаконных актов, касающихся проблем борьбы с преступностью среди несовершеннолетних.
При разработке теоретических вопросов этой темы автор опирался на выводы философа права И.А.Ильина, криминологов Аванесова Г.А. и Антоняна Ю.М., педагога Макаренко А.С., психолога Флоренской Т.А., психоаналитика Э.Фромма.
Положения и выводы исследования анализировались с позиций новейшей научной интеракционистской диалектики31.
Наряду с этим в дипломной работе используется метод идеалистической школы философии права Гегеля с теми поправками, которые внес Чичерин Б.Н32. Близким к этому подходу можно назвать позицию немецкого криминолога Э.Рессмана, который в статье “метод исследования” словаря-справочника по криминологии пишет: “Исследователь в процесс интерпретации знаний, информации принимает теоретические и оценочные решения, имеющие четко выраженный субъективный характер. Поэтому постоянно подчеркиваемая объективность науки есть не что иное, как моральное и этическое требование добиться идеального состояния”33.
В дипломной работе используются также сравнительный, социологический (анкетирование, интервьюирование, экспертных оценок, контент-анализ), математико-статистические методы.
Что касается собственно ранней профилактики преступности несовершеннолетних, то, исходя из данного в 1 параграфе определения, органичную основу методики мер ранней профилактики составляет социально-педагогический подход. Приоритет социально-педагогических и культурно-воспитательных средств в качестве ведущих направлений профилактической работы основан на признании, с одной стороны, – эффективности культурно-творческого развития ребенка, обеспечивающего его включение в систему ценностей традиционной гуманистической культуры, а с другой стороны – необходимости этого для устойчивой профилактики преступности.
Эмпирическую базу исследования составили:
* социально-психологический опрос 108 учеников в двух восьмых и двух десятых классов средней школы 1302 Северо-западного округа г. Москвы, проведенный в феврале 2002 г. Количество участников опроса хотя и не представляет многочисленную выборку, тем не менее, является достаточным, чтобы считаться репрезентативным для требований дипломной работы. Опрос состоял из трех скрепленных друг с другом тестов. Первый тест, состоящий из 106 вопросов был направлен на выявление комплексных задач: а) условий воспитания в семье; б) проведения досуга; в) степени потребительского отношения к жизни и приверженности материальным ценностям; г) уровня правосознания; д) уровня нравственных и духовных ценностей; е) криминогенных черт и установок у учеников. Второй тест А. Басса и А. Дарки (75 вопросов) был направлен на выявление уровня агрессивности и враждебности у учеников. И, наконец, третий тест, Басса Б., состоящий из 27 вопросов – на оценку ориентированности личности (на себя – эгоцентризм, на общение или совместное выполнение дел)34.
* материалы 40 уголовных дел в отношении несовершеннолетних подсудимых, которые были изучены в архиве Зюзинского межмуниципального суда г. Москвы в июле 2001 г.
* исследования по проблемам преступности и девиантного поведения несовершеннолетних, проведенных рядом научно-исследовательских организаций и ученых (вторичный анализ данных – см. список литературы).
5. Оговорки.
В данной работе рассматриваются только социально-педагогические и социально-психологические аспекты ранней профилактики преступности несовершеннолетних, - социально-экономические вопросы не затрагиваются.
Кроме того, специально не рассматривается тема РППН в дошкольных детских учреждениях. Это сделано, с одной стороны в целях ограничения дополнительного увеличения объема диплома, с другой – презюмируется, что многие разделы из школьной РППН с учетом возраста детей могут использоваться в дошкольных учреждениях.
Следует также оговориться, что эта работа в силу неразработанности многих аспектов РППН носит преимущественно теоретический характер, хотя в соответствующих разделах все-таки предлагаются конкретные, практические рекомендации.
Глава I. Криминологическая характеристика преступности несовершеннолетних и ее профилактика.
I.1. Состояние, структура и динамика преступности несовершеннолетних.
В минувшем 2001 г. было зарегистрировано 185379 преступлений несовершеннолетних, что на 5.1% меньше, чем в 2000 г. (выявлено 195426 преступлений) и на 12% меньше, чем в 1999 г. (зарегистрировано 208313 преступлений)35. Налицо двухлетняя динамика снижения преступлений несовершеннолетних. Но есть ли основания говорить о том, что в течение последних двух лет наметилась новая тенденция стабилизации криминальной активности несовершеннолетних, “насыщение порога” преступности этой социальной группы? Авторы сборника “Криминогенная ситуация в Российской Федерации в начале XXI”, анализируя динамику преступности несовершеннолетних в 1997, 1998 и 1999 годах по сравнению с современным этапом, пишут о явлении синусоидного роста этого вида преступности, когда за фазой роста происходит фаза стабилизации, а через некоторый период времени снова начинается рост преступлений, но уже выше предыдущего периода (“ступенчатое восхождение” графика)36.
Кроме того, для выяснения вопроса об устойчивости стабилизации преступности несовершеннолетних требуется изучение практики регистрации преступлений, а ее анализ вызывает большую тревогу. Так, из более, чем 3, 5 млн. обращений граждан в 2000 г. по поводу криминальных посягательств только по 44,5% были возбуждены уголовные дела. По подавляющей части остальных заявлений и сообщений было отказано в возбуждении уголовных дел (свыше полутора миллионов отказов). При этом почти на 20% выросло в 2000 году по сравнению с 1999 число фактов отмены прокурорами постановлений органов дознания об отказе в возбуждении уголовного дела, что очевидным образом свидетельствует о неблагоприятных тенденциях в учетно-регистрационной дисциплине37.
Дополнительные сведения о значительной латентности преступности, в том числе и преступности несовершеннолетних, можно выявить при изучении общественного мнения и оценки им уровня криминальной угрозы. Так, по данным исследований ВНИИ МВД России, виктимизация населения по-прежнему остается неприемлемо высокой. Доля граждан, подвергшихся преступным посягательствам в 2000 г., составила 26,1% от общего числа опрошенных, между тем как в 1998 г. этот показатель не превышал 25,3%. При этом 45,1% потерпевших признаются, что они не обращались в органы внутренних дел по факту совершенных против них преступных посягательств (в 1999 г. 43,7 %, а в 1998 г. этот показатель не превысил 43,3%). Это означает, что уровень латентности современной российской преступности продолжает оставаться недопустимо высоким38.
Однако, несмотря на определенную количественную стабилизацию преступности несовершеннолетних, этого нельзя сказать о ее качественной стабилизации. В 1999-2000 гг. соответственно на 10% и 20% увеличилось участие несовершеннолетних в совершении убийств и покушений на них: в 2000 г. каждый пятнадцатый несовершеннолетний был привлечен за убийство или покушение на убийство. В течение 1998, 1999 и 2000 гг. динамика количества несовершеннолетних, привлеченных к уголовной ответственности за разбои, составляла соответственно 2,5%, 9,6% и 6,5%.39
Если говорить в целом о качественных изменениях в состоянии преступности несовершеннолетних, то можно несомненно отметить повышение уровня организованности, профессиональности, степени сплоченности со взрослой преступностью, общественной опасности и тяжести совершения уголовно-наказуемых деяний, агрессивности, жестокости совершаемых действий. Если в 1987 г. в Туле половину общественно-опасных деяний несовершеннолетних, как следует из публикации Арсенина В., составляли кражи из квартир, карманов пальто в раздевалках школ, краж сигарет, брелков, жвачки из киосков,40 то сегодня в среде несовершеннолетних все большее распространение получили такие виды преступлений, которые ранее были присущи в основном взрослым – это торговля оружием и наркотиками; притоносодержательство и сутенерство; разбойные нападения на предпринимателей и иностранцев; посягательство на жизнь и здоровье с использованием пыток, другие жестокие способы обращения; мошеннические действия с валютой и ценными бумагами; торговля краденым; рэкет в своей среде;41 изнасилования.
В структуре преступлений несовершеннолетних (данные за 1998 г., критерий – объект преступного посягательства) 3,8 % составляли преступления против жизни и здоровья, 78, 7% - преступления против собственности (кражи - 59%, грабежи – 8,1%, разбои –2,5 %), 7, 2% - посягательства на общественную безопасность, 6, 1% составили преступления против здоровья населения и общественной нравственности42. Согласно же другому критерию, учитывающему мотивацию преступления, в 1998 г. корыстные преступления занимали 67,8% (в 1997 году – 68.4%); корыстно-насильственные – 10,6 % (в 1997 году – 10,4%); насильственные – 2,7 % (в 1997 году – 2,7%); преступления против общественной безопасности – 12,7% (в 1997 году – 12,6%)43.
Анализ этих данных показывает, что безусловно доминирующим мотивом преступлений несовершеннолетних выступает корыстная мотивация в разных ее проявлениях.
Если в качестве критерия анализа структуры преступности несовершеннолетних учитывать ст. 15 УК РФ, то преступления небольшой тяжести в 1998 г. составили 8,1%, преступления средней тяжести - 13,0%, тяжкие преступления - 74, 4%, особо тяжкие преступления - 4,4%.44 Одной из основных причин такого большого числа тяжких преступлений является традиционно групповой характер общественно-опасных деяний несовершеннолетних. Доля групповых преступлений, совершаемых несовершеннолетними, примерно в 1.5-5 раз выше аналогичного показателя взрослой преступности,45 в 1998 г. она составляла 62,4% из всех расследованных преступлений несовершеннолетних. Следует добавить, что в общем массиве расследованных преступлений, совершенных в группе, 47,7% составили преступления групп, куда входили только несовершеннолетние, 52,3% - преступления, совершенные с участием взрослых46.
По территориальному распределению преступность несовершеннолетних отличается по регионам России весьма устойчивыми количественными различиями. Криминолог Забрянский Г.И. представил эти территориальные различия, разделив территорию РФ на шесть условных групп регионов.47
Первую группу составили пять регионов с низкой криминальной пораженностью с коэффициентом от 35,9 до 777,2 (число несовершеннолетних преступников в расчете на 100000 несовершеннолетнего населения региона по результатам 1998 г.). В эту группу входят практически все республики Северного Кавказа.
Во второй группе с низко-средней криминальной пораженностью коэффициент преступности колеблется от 862.2 до 1217.1. В ней девять регионов – это г. Москва, Пензенская область, Астраханская область, Белгородская, Адыгея, Липецкая, Башкортостан, Краснодарский край, Ставропольский край.
Третья группа средне-низкой криминальной пораженности обладает коэффициентом преступности от 1239.4 до 1759.9. В нее входят 23 региона (в основном это центрально-европейский район, Поволжье, Волго-вятский район, Республика Калмыкия и республика Якутия).
Четвертую группу составили 23 региона со средне-высокой криминальной пораженностью – коэффициент преступности в ней колеблется от 1806.2 до 2264.4. Это в основном, западные области, северо-западный регион, регионы Западной Сибири и Алтая.
В пятом регионе с высоко-средней криминальной пораженностью коэффициент преступности составляет от 2329.4 до 2627.4. В нее входят 12 регионов: Калининградская, Свердловская, Новосибирская, Архангельская, Ивановская, Ярославская, Ленинградская, Амурская, Читинская, Курганская, Вологодская области и Приморский край.
В шестой группе с высокой криминальной пораженностью, состоящей из семи регионов коэффициент преступности колеблется от 2710.4 до 3467.6. В нее входят Пермская, Томская области, республики Хакасия, Бурятия, Еврейская авт. область, Хабаровский край, Сахалинская область48.
Средний же коэффициент несовершеннолетних преступников в расчете на 100000 несовершеннолетнего населения по РФ составляет 2029,4.
Необходимо заметить, что наиболее тесная зависимость установлена криминологами между региональными различиями в преступности несовершеннолетних и распространенностью распавшихся родительских семей. Именно по этому показателю происходит почти полно совпадение регионов с наименьшим и наибольшим уровнем подростковой преступности и регионами, имеющими аналогичные по численности уровни разведенных и разошедшихся семейных пар49.
Личные характеристики несовершеннолетних преступников.
Среди личных характеристик несовершеннолетних преступников традиционным является абсолютное преобладание мужского пола – в 1998 г. только 7,8% преступлений было совершено девушками. Исходя из возрастного критерия в структуре преступности несовершеннолетних 28,4% составляет группа несовершеннолетних в возрасте 14-15 лет и 71,6% в возрасте 16-17 лет50. Уровень рецидива среди несовершеннол