Стихотворение Пушкина «Поэт и толпа», опубликованное впервые в 1829 году в «Московском вестнике» под названием «Чернь», вызвало весьма противоречивые отклики современников, да и после смерти поэта оно не раз являлось предметом полемики.
«Самая страшная и нравственно неприемлемая сторона большевицкой революции, — утверждал Степун, — это гнусный, политический размен религиозной бездны народной души: апокалипсис без Христа, апокалипсис во имя Маркса".
Бывает, что писатель намеренно искажает прекрасно известные ему исторические факты, сознательно, целенаправленно видоизменяет, переворачивает их во имя собственного замысла. Думается, в этом случае восстановление истины совершенно необходимо.
В некоторых кругах некоторые очень спорные, но и звонкие имена произносить по неписаным правилам не рекомендуется. Что никогда не препятствовало пелевинской дивной популярности.
Действительно ли молодые писатели говорят от лица некой общности? Если это так, то необходимо, собственно, ответить на два вопроса: связана ли молодая проза с реально существующим молодым поколением.
Всякая внешняя жизнь для него ценна именно реальностью своего воплощения. Но в этой внешней жизни выбираются как области наиболее плодотворные — области нищеты и страдания, раздражающие чувственность любителей "экологически чистой жизни".
В России всегда были самородки, словно прикатившиеся к низовьям реки драгоценные камни, отшлифованные течением, не утерявшие своей первородности, обретенной в мощных залежах верховья реки.
Рассказы Пантелеймона Романова этой поры напоминают остроумные нравоописательные этюды, в которых автор позволяет себе весьма нелицеприятно говорить об обществе мелких людей, о невежестве человека толпы, вовсе не заискивая перед народом.
Как известно, у художественного слова в литературном произведении есть по меньшей мере две функции, с которых начинается эстетическое освоение мира: номинативная и определительная.
Написанное незадолго перед первой мировой войной стихотворение Валерия Брюсова “Три кумира” интересно прежде всего общим концептуальным подходом к отечественной истории предшествующих двух столетий.
Андрею Белому как писателю, захотевшему поделиться с современниками своими воспоминаниями, в какой-то степени повезло: мемуарная трилогия почти полностью увидела свет при его жизни.
Художественный язык, выработанный писателем Кржижановским, оказался удобным инструментом для опознания абсурдного в жизни и измерения степени его масштабности. Кржижановский стал писателем-парадоксалистом и творцом фантасмагорией.
Первым теоретическим выступлением теургов было опубликованное в журнале «Новый путь» (1903, № 1) «Письмо (студента-естественника)». Это было письмо Андрея Белого.
Прежде всего надо выяснить, является ли эстетика символизма теорией «искусства для искусства», теорией формалистической, или же это, напротив, — эстетика, утверждающая искусство как своеобразную форму познания бытия, в познании находящая его смысл?
